Краска отлила от лица Лорны, как будто ее постепенно покрывали белой краской. Какую-то секунду она стояла, оглушенная.

- Фигня! – наконец выпалила она. –Ну хоть на этот раз не дури, Роско! Келли никого не обидит.

Келли впилась в нее взглядом.

- Это неправда, Лорна, - собственный решительный голос звучал для нее, как чужой. – Я сделала то, что должна была, и больше тут говорить не о чем, - глазами она умоляла Лорну не вмешиваться и остаться в стороне.

Лицо Лорны стало смертельно серьезным, брови всползли на лоб.

- Ты говоришь, ты ее подрезала? Ты это сделала? – она попыталась подойти поближе к Келли, но была остановлена крепкой рукой Элейн. - Ты… ты… что, неужели Роско правду говорит?

Келли медленно кивнула. Удрученная, несчастная, напряженная, она пробормотала:

- Я должна была это сделать. Я ему уже все объяснила. После того, что она сделала со столом, я так разозлилась. А потом у нее в руках откуда-то взялся хвостовик, ну и… - она шмыгнула носом. – Пожалуйста, Лорна, пойми. Пожалуйста.

Лорна обхватила голову руками и сжала так, будто она могла взорваться в любую секунду. Это было как попасть в лавину, разбивающую их жизни вдребезги.

- Ты призналась?

- Да.

В синих глазах Лорны мелькнул вызов.

- Да быть этого не может! – она яростно ткнула пальцем в Келли. – Не может этого быть! – она резко обернулась. – Послушай, - умоляющим голосом обратилась она к Элейн, - ну ты же на это не купилась, да? – она всплеснула руками и снова повернулась к Келли. – Зачем ты это делаешь? – требовательно спросила она. Ее сердце колотилось в груди так сильно, что все ее тело вздрагивало. – Зачем?

- Пора двигаться, - сказал Роско. – Попрощайтесь, леди. Потому что больше вы друг друга не увидите.

У Лорны голова шла кругом.

- Что? – отчаянно вскрикнула она, и Элейн усилила свою хватку. - Это я виновата, а не Келли! Стол… - но все, кроме Келли, ее уже не слушали.


Все расступились, и два парамедика торопливо выкатили каталку с Катриной в коридор. Вся верхняя часть ее туловища, горло и волосы были в скользкой липкой крови. Санитар бежал рядом, придерживая капельницу.

Лорна на нее даже не посмотрела.

Подошедший Чул поежился при виде кошмарного зрелища и встал рядом с Элейн. Она чуть раскачивался на носках, готовый действовать, если в этом будет необходимость.

Келли была искренне удивлена и слегка задета тем, что Лорна не призналась в преступлении, чтобы спасти ее от еще одного срока.

Ведь на самом деле Лорна была виновна. Прекрати рассусоливать. Она понимает, что уже слишком поздно, и что сделано – того не воротишь. Ты же сама этого хотела, так что радуйся, что все сработало… – у нее перехватило дыхание, когда она попыталась произнести что-то, что могло бы передать все, что она чувствовала. Все, что Лорна значила для нее и то, насколько она изменила ее жизнь.

Я люблю тебя – вот что вертелось у Келли на кончике языка. Но она этого не скажет. Не в первый раз… не так. Потому что если Лорна услышит это при таких обстоятельствах, ей станет только хуже.


Их глаза встретились, и внезапно время остановилось.

Келли поняла, что больше не имеет значения, сказала ли она эти слова. Потому что Лорна уже знала.

- Ох, Принцесса… - прошептала Лорна измученным, душераздирающим голосом. – Что же ты наделала? – блестящие непролитые слезы сделали все вокруг нечетким и размытым.

Келли закрыла глаза, чтобы не видеть этого горя.

Она знала, что будет тяжело. Но не настолько. И в этот раз саундтрека тоже не было. Только оглушающая тишина.

Келли охватило неодолимое желание напиться в хлам и больше никогда не трезветь.


- Время вышло, - Роско повел Келли по коридору. – Это было совсем не так трогательно, как я рассчитывал.

Несколько заключенных нехорошо усмехнулись в ее сторону.

- Будь сильной, chica, - с гордостью сказала Рамона, когда Келли провели мимо нее и дальше, через целое море взбудораженных, но уважительных заключенных.

Келли подняла подбородок повыше и сделала все возможное, чтобы не потерять лицо. Она знала, что это наступит позже.

- Келли! – взревела Лорна сзади. Элейн и Чул вместе едва удерживали ее. – Откажись от явки с повинной, черт бы тебя побрал! Откажись от своих слов!

Выкрик перешел во всхлип, и Келли чуть не рухнула на колени. По щекам хлынули слезы. Но теперь это не имело значения. Ничего не имело значения.

Наконец-то она любила кого-то больше, чем себя. А это означало, что назад дороги нет.

Нет, и не будет.



ГЛАВА 14

Три месяца спустя


Лорна в одиночестве сидела за угловым столиком в столовой. Она тупо глядела настоявший перед ней поднос с едой, но ее измученные глаза ничего не видели. С тех самых пор, как Келли бесцеремонно уволокли из тюремного корпуса, ни от нее, ни о ней не было ни единой весточки.

Лорне казалось, что Келли просто вырвали из ее жизни.

Она не сдавалась, она пыталась вымолить у охранников хоть какую-то информацию, но раз за разом словно натыкалась на глухую стену. Каким-то образом, в том самом месте, где практически ничего невозможно было удержать в секрете, Келли просто исчезла, не оставив следа. Лорна старалась быть сильной, но она теряла то, что любила больше всего на свете, и адские усилия, которые она прилагала, чтобы держаться, съедали ее изнутри.


События того ужасного дня бесконечно прокручивались у нее в голове.

Келли призналась. Призналась. Лорна не находила себе места. Поджаривалась на медленном огне. Мучилась. Но в основном, плакала. И сама удивлялась тому, сколько же слез может произвести человеческое тело.

Призналась? Да как кто-то такой умный, как Келли мог так сглупить? У нее перед глазами с потрясающей резкостью встала большая темно-алая лужа, от ее тошнотворного запаха Лорна вздрогнула. Сначала она увидит, как в ней лежит ее отец, и его глумливые глаза теперь остекленели и мертвы. Потом его тело превратится в тело Катрины. В кои-то веки умолкшей. И наконец угловатое лицо Катрины обернется лицом Келли.

Это был воплощенный наяву кошмар, пляска смерти, и главную роль на этом адском карнавале играла Кровь.

Да разве Келли была способна на такой уровень насилия? Абсолютно нет.


Лорна лучше других знала, что дергая за нужные веревочки, можно даже самую нежную женщину превратить в бушующий вулкан. Неуправляемый и смертоносный.

Но даже с учетом этого Лорна была убеждена, что во всей этой кошмарной истории слишком много несовпадений для того, чтобы любой разумный человек мог бы поверить в то, что Келли оказалась потенциальным убийцей. Когда они в тот день покинули мастерские, Келли ни за что не отправилась бы на поиски Катрины, даже после того, что случилось со столом. Нет, даже самый беспристрастный наблюдатель голову бы прозакладывал, что она первым делом побежит искать Лорну. И даже если бы она пошла искать Катрину – что такого могло произойти, что Катрина схватилась бы за заточку?


Все они буквально купались во взаимной ненависти. Но сама по себе ненависть не могла быть причиной произошедшего. Катрина хотела играть с Келли, как кошка с мышкой, и постоянно доставать Лорну. Убить Келли? Да это положило бы конец ее любимому развлечению. Но даже в разгаре всепоглощающих приступов гнева, свидетелем которых неоднократно бывала Лорна, Катрина никогда не действовала против собственных интересов. Никогда.

Так почему же Келли призналась?


Этот вопрос не давал ей покоя многие недели, а потом оглушающий ответ внезапно встал передней во весь рост и хлестнул по лицу. Она пришла к Катрине потому, что искала меня. Она и призналась вместо меня. Она пожертвовала годами своей жизни ради меня. Чувство вины захлестнуло ее и не отпускало. Но к нему примешивалась злость. Злость на то, что Келли даже в голову не пришло, что Лорна не была хладнокровной убийцей.


Сломанная, потерянная, Лорна погружалась в бездну отчаяния.

Нельзя было сказать, что она была совсем одна. Но несмотря на все попытки Рамоны вытащить ее из тех темных мест, где она пребывала, Лорна ощущала полное одиночество.


Столовая почти опустела, большинство заключенных уже отправились в жилой блок. Наступал вечер – время , чтобы прочесть или написать письмо, украдкой с кем-нибудь перекинуться словом или даже немного посмотреть телевизор, если из-за чьего-то плохого поведения этой привилегии не лишится вся группа.

Но Лорна ничего такого делать не собиралась. Ничто из вышеперечисленного не могло поднять ее с места.

Несколько заключенных все еще возились в помещении, возюкая швабрами по полу и грязными тряпками по серым пластиковым столикам, составленным длинные ряды. От запаха жира смешанного с запахом хлорки, пустой желудок Лорны свело.

Стройная темнокожая девушка, которой было не больше восемнадцати, остановилась у столика Лорны с тряпкой в руке. Она прикусила губу и стала раскачиваться на носках, ожидая, что Лорна поднимет поднос, чтобы она могла продолжить уборку. Лорна ее даже не заметила.

Другая заключенная отчаянно замахала руками, подозвала девушку к себе и объяснила ей, что куда безопаснее будет оставить и столик, и Лорну в покое. Над ней словно висел яркий, мигающий знак «Не влезай – убьет». Катринина банда и даже охранники пусть с неохотой, но уважали ее.


Из угла комнаты Катрина, потрепанная, но очень даже живая, наблюдала, как Лорна ковыряется в тарелке. Наблюдала, как и всегда.

Вышло так, что сотрясение мозга оказалось куда серьезнее ранения, но все их превзошла паршивая стафилококковая инфекция, которую она подцепила в палате тюремного лазарета.