Сесили Зигесар - Ты — все, что я хочу

— В Джорджтауне свистки есть у всех Студенток. У нас очень сильная женская организация взаимопомощи. И за последние два года на территории кампуса не произошло ни одного случая преследования или изнасилования! — объявила Ребекка; в ее произношении явно чувствовался южный акцент. Она смотрела на Блер сквозь густые, крашенные синей тушью ресницы. Ее искусственно-белые волосы пахли дешевым шампунем, а белые кожаные кроссовки «Рибок» выглядели такими новыми, будто первый раз оказались на улице.

Блер сняла волосинку с рукава своего нового розового пиджака от «Марни».

— Мне нужно заказать номер в отеле…

Ребекка схватила ее за руку.

— Не смеши людей, зайка. Ты останешься со мной и моими подружками. У нас компания просто божественная, ты проведешь с нами супер-пупер время, потому что сегодня у нас гулянка-девичник!

Опа. С каких это пор девичник — это гулянка?

— Супер, — ответила Блер, будучи уверенной как раз в обратном. И почему она не забронировала номер заранее? Она посмотрела на других гостей и их гидов. Это выглядело странно, но все они — и гости, и гиды — были как один похожи на Ребекку. Казалось, что они выросли в пригороде, где все были счастливы, светловолосы, чисты и совершенно бесхитростны. На их фоне черноволосая и коротко стриженная, стильная Блер выглядела немного циничной и утомленной иностранкой.

Собственно, это и был тот самый подъем самооценки, которого она ждала. Видите, я другая, я умнее и лучше, чем все эти девушки, говорила она себе. По крайней мере, она никогда не покрасит свои натуральные каштановые волосы в блонд.

— Идем на экскурсию! — Ребекка схватила Блер за руку, словно им было по четыре года, и вывела из административного здания. Солнце отражалось в реке Потомак, а над холмом гордо возвышались башенки древней университетской церкви. Блер пришлось признать, что старый кампус Джорджтауна очень даже ничего, а сам город — намного симпатичнее и чище Нью-Хейвена. Но здесь явно не хватало уникальной атмосферы Йеля, которая была буквально пропитана уверенностью в себе.

— Вверху, по левую сторону от тебя, здание в силе модерн. Это наша прославленная библиотека Лоингера. Тут самая большая коллекция… — Ребекка шла вперед спиной по главной аллее и заученным голосом бубнила нудные факты о Джорджтауне. Блер не обращала на нее внимания, сосредоточившись на потоке людей, передвигавшихся по кампусу. Мальчики и девочки, с ног до головы упакованные в «Брукс Бразерс» и «Энн Тейлор» и с набитыми книгами сумками «Коач», шли по направлению к библиотеке. Блер серьезно относилась к образованию, но, люди, сегодня все-таки суббота. Им что, больше нечего делать?

Внезапно Ребекка остановилась и прижала ладонь ко лбу.

— Зай, у меня такое похмелье, — сказала она. — От этого хождения задом наперед у меня так голова кружится, и вообще меня тошнит!

Блер хотела сказать, как от всего этого тошнит ее, но не стала обострять ситуацию.

— Почему бы нам не присесть где-нибудь и не выпить… кофе, — предложила она, довольная тем, как естественно и дружелюбно она это сказала, хотя на самом деле она бы не отказалась от очень крепкого аперитива «водка-мартини».

Ребекка бросилась обнимать Блер.

— Моя сладкая! — завизжала она. — Я так обожаю карамельный, маккьято, а ты?

Bay.

Было всего два часа дня. Кофе может помочь.

— Тут есть что-нибудь поблизости? — спросила Блер.

Ребекка взяла ее под руку.

— Конечно же есть! — Она достала свою розово-белую блестящую «Нокию». — Я только позвоню и соберу девчонок. Почему бы не устроить гулянку спозаранку?

Блер скривилась и нащупала мобильный в своей мятно-зеленой сумочке «Прада». Она уже скучала по Нейту. И почему она не одолжила у него ту серебряную флягу, которую он вечно носит с собой, тогда у нее было бы напоминание о нем. И немного водки к ее маккьято.

Ребекка оторвалась от разговора со своими подругами и посмотрела на Блер, Она прикрыла рукой микрофон.

— Они уже в баре, — прошептала она, густо краснея. — Это дальше, на М-стрит. Ты не против встретиться с ними там?

— О'кей, — с готовностью отозвалась Блер. Дайте ей коктейль и сигарету, и она будет счастлива практически в любой компании.

— Чувак, — ты никогда не говорил, что эти тренеры — телки, — крикнул Джереми Скотт Томпкинсон, один из друзей Нейта, бегущий на перехват длинного паса.

Нейт покрутил клюшкой над головой, подождал, пока Джереми промахнется, и поймал мяч сам. Этот прием был своего рода позерством, но позерством эффективным. Кроме того, со стороны он выглядел классно, а это было большим плюсом. Он бросил мячик обратно Джереми, показывая, что он, как и просил его тренер Майкле, может играть и на команду. После этого мальчики вместе побежали к центру поля.

— Высокая — тренер Йеля. Низенькая — из приемной комиссии Брауна, у которой я проходил собеседование, — пояснил Нейт. — Тренер из Брауна не приехал из-за игры.

— Но, чувак, они же телки! — повторил Джереми, тряся на бегу своей косматой, похожей на прическу рок-звезд гривой. — Неудивительно, что тебя приняли!

Вытирая пот со лба, Нейт усмехнулся сам себе. Может быть, кое-кто думает, что он не догадывается о своей привлекательности, но на самом делеНейт прекрасно понимал, что он очень сексуален. Он просто не был кретином.

На кромке поля стояли, неотрывно наблюдая за ним, две женщины. Раздался свисток тренера.

— Мальчики, сегодня заканчиваем раньше! — закричал он, сплевывая в траву. — Мы с женой сегодня отмечаем сороковую годовщину. — Он сунул свои узловатые руки в карманы зеленой ветровки «Лэндс Энд» и, прежде чем еще раз сплюнуть в траву, кивнул

Нейту. — Арчибальд, иди сюда.

Нейт вместе с тренером подошел к женщинам.

— Было бы прекрасно иметь собственное поле, — сказал тренер и показал на газон Центрального парка, где его подопечные разбирали ворота. — Но когда играешь в городе, приходится довольствоваться малым.

Да уж, бедняжка.

На стоявшей неподалеку скамейке невдалеке хихикали и перешептывались четыре десятиклассницы из «Ситон Арме», не отрывавшие глаз от Нейта.

— По крайней мере, в парке всегда есть зрители, — заметила тренер из Йеля — высокая женщина, с копной белых волос и красивым, но немного угловатым лицом. Рядом со скамейками уличный торговец продавал напитки и мороженое. Тренер открыла передний карман своего темно-синего рюкзака с серой эмблемой Йеля.

— Хотите «Гаторейд» или что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, мэм. Мне нужно возвращаться домой, к жене. — Тренер Майкле пожал руки обеим женщинам и похлопал Нейта по спине. — Талантливый парень. Дайте знать, если появятся вопросы.

Тренер ушел, после чего Нейт ударил по молодой траве своей клюшкой.

— Наверное, мне лучше пойти домой, принять душ, — пробормотал он, не представляя, что же задумали эти женщины. Бриджит, проводившая с ним интервью в Брауне, выжидательно смотрела на него. Она оставила сообщение на его голосовой почте, предлагая встретиться в пять часов в холле отеля «Уорвик Нью-Йорк» для того, чтобы «обсудить его возможности».

Что бы это значило?

Тренер из Йеля протянула голубую нейлоновую спортивную сумку с нашитой сверху большой белой кожаной буквой «У».

— Командный инвентарь, — сказала она. — Футболка и шорты, и все такое, всё там. Бандаж. Даже носки.

По изменившемуся лицу Бриджит было видно, что такого хода от соперницы она не ожидала.

— Насчет ужина все в силе? — быстро спросила она. — Я угощаю.

Ее светлые волосы отливали рыжиной, чего раньше Нейт не замечал, и потому теперь задумался, а не покрасилась ли она. В общем-то, она выглядела гораздо симпатичнее, чем в первое их знакомство, и ему даже понравилось, что она не пытается соблазнить его целым мешком футболок из Брауна и прочей фигни. Даже если он и выберет Йель, понадобится ли ему на самом деле бандаж с символикой?

— Да, я буду, — ответил он, а затем протянул руку тренеру из Йеля. — Спасибо, что приехали.

Но та не собралась так легко сдаваться.

— Как насчет завтрака завтра около одиннадцати? Я живу в отеле «Уэльс» на Мэдисон — прямо над «Сарабетом». Их оладушки чертовски вкусны.

Нейт заметил, что у тренера из Йеля красивая грудь — большая, но упругая. Она была похожа на одну из тех обалденных волейболисток из олимпийской сборной. Он закинул сумку Йеля на плечо.

— Конечно, — согласился он. — Завтрак в одиннадцать — это то, что надо.

Настойчивость тренеров из двух самых престижных колледжей страны льстили самолюбию Нейта, и к тому же было забавно видеть, как сильно они его хотят.

— Только честно, это неприлично? — спросила Дженни. Она выбирала наряд для фотосессии, а Ванесса сидела на краю ее кровати и снимала. По идее, Ванесса должна была помогать Дэну упаковывать вещи, но он неожиданно обнаружил блокнот со стихами, которые написал в тринадцать лет, и сейчас был занят выискиванием каких-нибудь подходящих для переработки поэтических жемчужин.

Ну, пожелаем ему удачи.

Дженни убедила себя появиться на съемке без лифчика, чего она никогда не делала, по крайней мере на людях. И это еще не все: она решила надеть светло-голубую футболку, которая была, мягко говоря, обтягивающей.

— Ну, что скажешь?

— Да, это неприлично, — сухо ответила Ванесса, осторожно направляя камеру выше уровня плеч Дженни, чтобы ее фильм не попал в разряд фильмов для взрослых.

— Правда? — Дженни обернулась, чтобы осмотреть свою задницу в зеркале на двери гардероба. Ее новые джинсы «Эрл» удлиняли ее ноги гораздо больше, чем другие джинсы. Вот что значит новые технологии.