— Родриго, — гневно одернула я его. Но Родька класть хотел на мое возмущение.

 — Ты не вякай тут, переводи слово в слово. Я проверю. Нам проблемы не нужны. А с его сексуальной активностью они у нас будут. Хорошо меня поняла?

 Я набычилась. Он хлопнул меня по заднице, подсаживая в открытый старый и страшный джип. Сам прыгнул на переднее сиденье рядом с Брайном. Билл неловко забрался без всякой помощи из вне. Начал недовольно рассматривать маникюр — не испортился ли.

 — Так вот, что я хотел сказать. В этом племени серьезно наказывают за прелюбодеяние. Муж неверной жены убивает любовника и подаёт ей на обед его член или сердце. Так что, мальчик, воздержись приставать к местным женщинам, если не хочешь остаться без этих важных органов. Аборигенки могут не оценить твоих порывов, как Джейн, — Родриго рассмеялся и подмигнул Биллу. Тот покраснел, нахмурился и пристально посмотрел на меня, требуя точный перевод. Я наболтала какую-то глупость о том, что местные женщины очень целомудренны. Теперь нахмурился Родриго и с русского перешел на английский, повторив историю для Билла заново. Парень сначала побледнел, услышав имя Джейн, испуганно глянул на меня, потом стал ярко-малинового цвета, сжал кулаки. Нет, они подерутся! Ей-богу подерутся! Я схватила его за руку и припала губами к щеке.

 — Ты обещал не реагировать на провокации, — шепнула. — Ну же, будь умницей. Я в тебе уверена.

 Билл довольно улыбнулся и обнял меня. Потом хищно посмотрел на Родриго и… Его язык ворвался в мой рот, губы обхватили мои. Я страстно ответила, понимая, что он специально так меня целует, чтобы досадить Родриго. Ну и пусть! Даже меня уже начали забавлять эти глупые бодания двух самцов. Пусть бодаются. Моё со мной. И точка. Я обняла Билла. Рука непроизвольно начала ласкать его тело. Как же хорошо.

 — Ефимова, Е-фи-мо-ва! — недовольно стащил меня с парня Родриго. — Кончай лизаться! Не нализалась что ли за ночь?

 Мы с Биллом оторвались друг от друга и одновременно показали Родьке язык. Захохотали. Родриго фыркнул и отвернулся.

 — Идиоты… Господи, с кем я связался?..

 — «Не нализалась за ночь», — передразнила я его противным голосом. — Нет, не нализалась. А как налижешься, если ты его сначала споил, потом твои телки мне до мальчика домогались, чуть невинности его не лишили?

 — И ты ему поверила?

 — А кому верить? Тебе что ли? Сказочник. Ганс практически Христиан, — широко улыбнулась я. — Дальше рассказывай.

 — Что тебе еще рассказывать? Это племя бывших каннибалов. Они не употребляют человечину, кажется, уже лет пятьдесят, если не больше. Хотя, я бы им скормил кое-кого. Но вообще в Австралии и Новой Зеландии еще сохранились племена, которые считают, что человечина вкуснее сочного каре барашка. Я вот с утра, пока ты дрыхла, в газете прочитал про аборигенов с Фиджи. Представляешь, они решили извиниться перед потомками английского миссионера Томаса Бейкера за то, что его сожрали. Нашли родственников в Англии и провели церемонию покаяния.

 — Круто! — восторженно воскликнул Билл. — А за что его съели? Просто так?

 — А за то, что трогал руками чужое, — многозначительно покосился на меня Родриго. — По одной из версий, священник вызвал гнев общественности тем, что вытащил гребень из волос вождя. Дело в том, что прикосновение к голове вождя считалось одним из самых страшных преступлений. Его тут же убили, разделали и пожарили. Говорят, что один из людоедов потом долго хвастался, что съедено было все кроме ботинок англичанина. Вот будешь трогать чужое, мальчик, и тебя съедят. Только кроссовки и останутся Машке на память.

 — Дурак! — воскликнула я. — Типун тебе на язык. — И сильнее прижалась к Биллу.

 — А у меня и кроссовки можно съесть. Они из натуральной кожи, — радостно сообщил Билл.

 Я схватилась за голову — меня окружают идиоты.

 Через полчаса нас высадили из машины, и мы еще час карабкались куда-то вверх по горам. Билл плелся в самом конце, и я уже начала жалеть, что пошла у него на поводу и согласилась на поездку. Это дитё асфальта еле волокло свое тощее тельце по горным тропинкам, обливалось потом и жутко нудело. Я сделала пару снимков звезды в непривычных для него условиях — пусть покажет брату и похвастается, в какую авантюру втянула его русская девушка.

 — Брайн, расскажите нам об обычаях этого племени. Вы ведь должны их знать? — попросила я.

 — Вообще-то, — недовольно подал голос проводник. — Вам бы лучше не знать об их обычаях. Сегодня это цивилизованное племя и они не имеют ничего общего со своими предками.

 — Ах как жаль! — всплеснула я руками, но отставать не собиралась. — А какие у них были раньше обычаи? Расскажите, Брайн. Ну, пожалуйста.

 — Мисс, это не для ваших нежных ушей.

 — Поверьте, Брайн, нежные уши мисс выдерживают даже мат сеньора Гарсия-Пуговкина, так что вы можете за них не опасаться.

 — Ох, вы сами просили, — пробубнил Брайн, подавая мне руку, чтобы помочь взобраться на валун. — Ну, например, считается, что, если съесть мозг врага, то человек становится мудрее. У майри очень ценится левый глаз врага, ибо в нем сокрыта душа убитого. Но нет ничего лучше сердца врага — там сосредоточена магическая сила, которая переходит в распоряжение к шаману или вождю.

 — Нормальные у них деликатесы, — хихикнул Билл. — А я вот не люблю субпродукты. Фу, как можно есть глаза врага?

 Я перевела возмущения немца австралийцу. Брайн нахмурился и с поучительностью в голосе ответил:

 — Если возникает угроза племени, то богу жертвуется самое дорогое. И не всегда сердце врага. Несколько лет назад вождь племени выбрал сердце собственного сына для жертвы. Своими руками рассек грудь и передал трепещущее сердце в распоряжение бога. И сделано это было для того, чтобы племя победило в предстоящей битве.

 — Кошмар какой! — одновременно ужаснулись мы. Родриго только усмехнулся.

 — Если совсем все плохо, то вождь отдает свое сердце для спасения племени.

 — Да-да, — тут же встрял Родриго. — В начале прошлого века на племя майри напало племя раукаху. Пришлось воинам майри разорвать вождя и поджарить на костре…

 — Пока жрец исполнял песнопения, воины танцевали ритуальный танец вокруг котла, в котором варилось сердце вождя, — кивнул Брайн. — Потом верховный жрец оторвал кусочек от сердца вождя и бросил его в сторону врагов, чтобы ослабить их.

 Я шарахнулась в сторону, кое-как сдерживая рвотные позывы.

 — Супер, — уважительно протянул Билл. — Скажите, ведь у племени сейчас нет никаких проблем и войн, да? Нас ведь не будут есть? Это было бы несколько неудобно. И к тому же мне через три дня кровь из носа надо быть дома. У меня…

 Пришлось некультурно пнуть Билла ногой.

 — Болтун — находка для шпиона, — зашипела на него.

 — Ну что вы, юноша, у племени есть более важные дела, чем войны. Например, вы сейчас попадете на обряд срубания дерева для каноэ вождя. Жаль, что вы пропустили обряд татуировки губ дочери вождя. Очень красивый обряд.

 — А как же праздник рождения новой луны? И зачем вождю каноэ, если тут нет рек?

 — Племя живет на берегу большого озера. А праздник рождения новой луны как раз совпадает с обрядом срубания дерева для каноэ.

 — Кстати, этот обряд проводится тоже с жертвоприношением сердца, — с садисткой усмешкой вставил Родя. — Еще поговаривают, что во время войны майри съели экипаж немецкого танка, который очень некстати попался им в руки. Так что, Билл, я бы на твоем месте немедленно драпал домой. А то, не дай бог, вспомнят свои дурные привычки и съедят тебя по старой доброй памяти.

 — Родриго, откуда в горах Австралии немецкие танки? — фыркнула я.

 — Ефимова, ты б не позорилась что ли. Историю почитай как-нибудь на досуге.

 — А вот еще интересный случай был, — разошелся Брайн. — Однажды зверски убив вождя соседнего племени, майри его съели, тщательно собрали все косточки и сделали из них ножи, рыболовные крючки, наконечники для стрел… Руки вождя тоже пошли в дело. Их высушили, пригнув пальцы к ладони, и прибили к стене. Его пальцы служили крючками для вешанья корзин.

 — Зачем? — простонала я.

 — Как зачем? Чтобы показать, что даже после смерти вражеский вождь служит племени майри. Вот, кстати, и он.

 Брайн остановился и поприветствовал разукрашенного белым и красным темнокожего низенького мужичка с рахитным пузиком и торчащими ребрами. Из одежды на нем было только ожерелье из разноцветных перьев и поясок с кисточками на концах. За мужичком стояла дюжина точно таких же, только немного меньше размалеванных, низкорослых коренастых рахитных созданий без перьев. Брайн что-то прокурлыкал на их языке и показал на нас. Билл и я как по команде улыбнулись. Точнее оскалились подобием улыбки. Родриго приветственно кивнул. Вождь издал гортанный звук и выпятил грудь вперед.

 — Вождь рад приветствовать вас на земле майри. И просит следовать за ним, — перевел Брайн. — И ничего не трогайте руками без разрешения.

 Мы тут же спрятали руки в карманы.

 — Брайн, они нас точно не будут есть? — все-таки уточнила я. Мне было не по себе от всех этих рассказов. И быть съеденной черт знает где черт знает кем мне совершенно не хотелось.

 — Нет, мисс, что вы. Вам совершенно нечего бояться. Мясо белых людей не такое вкусное, как мясо местных жителей.

 — Господи, спасибо Тебе за то, что я не вкусная, — совершенно серьезно взмолилась я.

 — Не сочтите за оскорбление. К тому же вы, мисс, и ваш друг слишком костлявы, чтобы кто-то позарился на вас, как на пищу.

 — Да, — решила я до конца поддержать свою абсолютную пищевую непригодность. — И наши друзья знают, где нас искать. Так что в случае чего, шума будет много.

 Брайн лишь улыбнулся. Мне не нравился этот проводник. Не нравилось это племя. Не нравилась эта затея.