"А еще он курирует меня. Кто знает, в какой момент продаст"

  - Спасибо тебе, Санек. Жаль раньше с тобой не поговорил. Не наломал бы столько дров тогда.

  Андрей встал со стула и протянул Саше руку. Тот крепко ее пожал и задержал в своей.

  - Ты только не дури, Асланов. Убьешь и сядешь, понял? Не трогай эту гниду, поверь - лучше не трогай. Поговаривают, он мент продажный, у него в криминальных кругах свои дружки имеются. Не лезь на рожон, ясно?!

  - Ясно. Давай. Встретимся еще. Вот моя визитка.

  - Андрюха, ты Вадику позвони. Жутко он обрадуется, мы с ним тебя недавно вспоминали. Он у нас как был в спецназе, так и остался. Скворцов теперь ОМОНовец до прапора дослужился. Мордяка о какая. Или их там перекачивают или перекармливают.

  - Позвоню. Отчего ж не позвонить. Давай телефончик.


  Ника приехала домой. Первым делом бросилась к телефону. Остановилась на полпути. Нельзя из дома звонить маме и девочкам. Одноглазый мог и у нее жучков напихать. Только из автомата можно. Как же она соскучилась за дочками. Сил нет. И не поехать ни проведать. За ней могут проследить. Нужно Артему позвонить, пусть узнает как там они. Посмотрела на фотографии дочек и сердце сжалось, заболело. Скучают наверно, плачут. Особенно Анечка. Она всегда к Нике привязана. С самого рождения. Катя самостоятельная, а Анечка нежная и ранимая. Вроде сестры, а такие разные.

  Ника положила цветы, подаренные Владимиром на стол и села в кресло. С утра она его так больше и не видела. Он уехал еще до того как Ника встала с постели. Позвонил, правда, поблагодарил за чудесный вечер. О ночном откровении ни слова. Как будто и не было ничего. Впрочем, Ника понимала, что ему неприятно вспоминать о своем поражении. Коршун сказал, что будет отсутствовать два дня. Звал ее с собой в Киев, но она отказалась. Ей нужно собраться с мыслями. Обдумать, что именно она скажет Одноглазому.

  Внезапно она вскочила и прижала руки к груди. Коршун уезжает на два дня. А что если...

  Что если вернуться вечером к нему в дом под предлогом, что она что-то забыла и попробовать открыть сейф?! Ее пропустят. Должны пропустить. Ведь сегодня Владимир ясно дал понять, что для него Ника дорогая гостья.

  Адреналин тут же воной ударил в голову. Это ведь шанс. Такой больше никогда не подвернется. Оказаться самой в доме Коршуна. Если ей удастся открыть чертов сейф, она может послать их всех к такой-то матери. Больше не нужны встречи с Владимиром, больше не нужно распихивать жучки, не нужно боятся Одноглазого. Она просто сбежит, а тот не посмеет ее задерживать, если так сильно мечтает получить код. А что если ее будут преследовать? Что если Коршун неожиданно вернется?

  "Я должна рискнуть. У меня просто больше такого шанса не будет. Рано или поздно мне придется переспать с Коршуном, изображая наслаждение. Мерзость. Тьфу! Никогда мне еще не было так противно. Если достану код сегодня - забуду как он выглядит. Тогда будет с чем идти к Одноглазому"

  Ее глаза засверкали, щеки вспыхнули от возбуждения. Она почувствовала, как быстро трепыхается сердце в груди. Посмотрела на портреты дочерей.

  - Если у меня все получится - мы снова будем вместе и забудем про этот кошмар. Только вы и я. Уедем как можно дальше.

  Ника открыла кейс, отданный ей Одноглазым и пересчитала деньги.

  - На первое время хватит.


  - Ты почему, сучья твоя душа, девок спрятал, а мне ничего не сказал?

  Генка яростно сжал трубку в руке и развалился на топчане. Его белое, дряблое тело энергично растирала массажистка-азиатка, одетая лишь в набедренную повязку. Ее маленькие груди качались в такт умелых движений проворных пальчиков.

  - Значит так. Еще раз что-то сделаешь у меня за спиной - пристрелю как собаку. Свои не помогут, понял? Сучонок, я тебе сколько бабла плачу чтобы ты работал как положено? И именно сейчас ты подкладываешь мне это свинью? Я весь город обыскал. Мне это в такую нервотрепку вылилось - ты не расплатишься.

  Массажистка переместилась к бедрам, заплывшим жиром, и крепко помяла их маленькими пальчиками. Одноглазый поморщился от боли, но продолжал говорить по сотовому.

  - Что еще ты от меня скрываешь, мразь? Почему не сказал, что телку давно знаешь? Не надо мне блеять, что забыл. Я твою продажную душонку, как дважды два знаю. Это хорошо, что она тебе доверят. Так даже лучше. Но еще хоть что-то скроешь порежу тебя на шнурки. С девок ее глаз не спускай. Обо всем докладывай мне лично. Что там с ее бывшим? Мешать нам не будет? Это хорошо. Пусть пока свою работу выполняет. Последний доклад уже есть? Почему я копию не получил? Когда встреча с Вахой?

  Кряхтя, перевернулся на спину и облапил массажистку. Та полила на ладони нагретое масло и принялась растирать его безволосую, белую грудь.

  - Мне нужен день и время. Не корми меня загадками. Пусть твой агент лучше работает. Твою, мать. Я за что тебе плачу?! Нахрен мне нужен федерал у которого нет информации?! Значит так - копию раппорта передашь мне. И держи ухо востро. Без меня не рыпаться. Деньги передаст тебе Леший. Сам позвонит. Как договаривались.

  Массажистка распахнула полотенце на бедрах Одноглазого и принялась за самую вялую часть его тела.

  Внезапно он схватил ее за волосы и резко наклонил к своему паху.

  - Давай, ртом работай. Руками я и сам умею.


  17 ГЛАВА

  Андрей припарковал автомобиль за несколько дворов от дома Корецкого. Достал из бардачка шапку, натянул по самые брови. Проверил заряд пистолета и вышел из машины.

  Снова написал сообщение по пейджеру - но Корецкий не ответил.

  - Ну как говорится - если Магомет не идет к горе...

  Асланов быстрым шагом приблизился к дому Артема. Профессиональным взглядом окинул улицу. Заметил старушку с собачкой. Пару ребятишек возле горки. Бросил взгляд на окна пятого этажа - темно. Значит Корецкий не дома. А должен был уже вернуться. Как ни как девять вечера. Такие как он долго на работе не засиживаются. Андрей подождал пока старушка скроется в соседнем подъезде и юркнул за дверь. Быстро взбежал по лестнице, совершенно бесшумно. Остановился у знакомой двери и прислушался. Тишина. Только радио работает. Корецкий всегда оставлял его включенным. Его еще мать с детства приучила. Якобы так можно подумать, что в доме кто-то есть. Андрей постоял у двери. Потом посмотрел на приоткрытый люк ведущий на крышу. Взобрался по лестнице и вылез наружу. Тихо ступая по скользким от льда перекладинам подошел к тому месту где должна быть квартира Корецкого. Если у того все те же старые привычки, то окно на кухне должно быть открыто. Артем всегда проветривал в доме, ему казалось, что на стенах остается запах табака. Впрочем, проветривай или нет, а вся квартира и так заванивается сигаретами, если регулярно курить в помещении. Хотя привычка пуще неволи. Их любимое выражение в армии. Именно "привычка", а не "охота". Андрей, удерживаясь ногами и одной рукой за выступ крыши, свесился вниз - он не ошибся. Окно открыто. Ловко повиснув на карнизе, Асланов осторожно стал на скользкий подоконник, а потом неслышно проник в квартиру.

  Он знал здесь все наизусть. Как-никак частенько раньше захаживал к другу в гости.

  "Потормошу я тебя немного Корецкий. Ох, потормошу"

  Андрей прошел в комнату Артема и зажег фонарик. Осветил аккуратно убранное помещение, односпальную кровать. Рабочий стол. Пусто. Ни одной бумажки. Проклятый педант. Всегда все вылизано как в операционной. Андрей разочарованно повел фонариком по стенам и уже хотел выйти, как вдруг выхватил дверь кладовки. Андрей зажал фонарик в зубах и повертел замок в руках.

  "Вскрыть - два раза плюнуть. Но заметит сволочь. Ключ поищу. Вряд ли носит с собой"

  Наклонился к коврику у кровати и тут же обнаружил то, что искал.

  "Корецкий, предсказуемый до мелочи. Годы службы ничему не научили. Хоть бы фильмы про бандитов смотрел. Кто ж ключи в наше время под коврик прячет?"

  Андрей быстро открыл замок и распахнул дверцу кладовки. Когда осветил стены маленького помещения, замер на пороге. Глаза расширились от удивления, а фонарь в руке мелко задрожал.


  Фотографии Ники. Их так много, что рябит в глазах. Как будто ее снимали каждый день в течении многих лет. Здесь висели снимки, сделанные еще тогда, когда Ника и Андрей были женаты. Асланов протянул руку и включил свет. Тусклая лампочка без плафона осветила все помещение. Он подвинул к себе табурет и сел. Снова осмотрел стены. Это походило на убежище маньяка, где тот прячет снимки своей жертвы. Везде только Вероника. В самых разных ракурсах. Когда только успевал снимать? Неужели все это время следил? Андрей содрогнулся от отвпащения.

  "Чертов сукин сын! Он не просто в нее влюблен. Он болен! Он хренов псих! Он опасен больше чем Коршун и все остальные вместе взятые. Этот человек распоряжается полностью моей жизнью. Он распоряжался ею еще четыре года назад. Все происходило по его плану"

  Андрей вывернул ящики письменного стола наизнанку, высыпал документы, папки, квитанции.

  Здесь полное досье не только на него самого, но и на всех кто окружает Коршуна. Папочки подписанные аккуратным почерком. Он дал им всем имена - как вещам. Любимым сувенирам. На папке самого Асланова нарисован череп.

  "Сумасшедший ублюдок!"

  Асланов пролистал несколько папок. Еще раз убедился, что ему Корецкий не открывал и половины информации. Пора обходить курьера и выходить на самого генерала. Похоже, тут уже давно идет не то, что двойная, тройная игра. Он больше не может выполнять задание. Всегда был план "б". План, где операция не приносит успеха и агент должен отступить. Этот план теперь ни к черту не годится ведь тот, кто должен был прикрыть спину Андрею, теперь с легкостью в нее выстрелит. Его семья в опасности, его дети у этого психопата. Он должен немедленно предупредить Нику и забрать девочек из Змеева. Ему нужно выйти на кого-то кто выше самого Корецкого. Черт, ну не в отделение же ему идти?...