— Не знаю…

— Ты была так пьяна, я увидел тебя, и понял, что одной тебе точно не добраться до дома.

— Спасибо, это так благородно с твоей стороны.

— Не за что, Джул.

— Что делаешь? — Спросила я в надежде услышать от него желание снова увидеться.

— Сплю. С обеда на работу вызвали.

— Не дают же тебе отдохнуть.

— Это точно, до встречи, Джул.

— Подожди! Ты когда свободен будешь? Может, прогуляемся, пока на улице еще стоит хорошая погода. — Предприняла я очередную попытку просьбы о встрече.

— Как-нибудь обязательно! — Уклонился как всегда Джим от ответа.

— Хорошо, увидимся тогда!

— Конечно!


Дорогая моя Кейт, никогда не позволяй себе так поступать, так вести себя. Девушка должна уметь отпускать того, кому она не нужна, а не бежать за ним. Как бы ни было больно, нужно быть сильной. Помни, бегая за молодым человеком, он будет только хуже к тебе относиться. Он не будет тебя уважать. Он будет этим пользоваться. Ты должна дождаться того, кто тебя полюбит, как любит меня твой отец. Но не должно быть наоборот. Мужчина должен любить сильнее. Мужчина должен добиваться, делать первым шаги, но не наоборот. Запомни, пусть это будет твоим жестким правилом в будущем.


Дальше мы опять стали периодически общаться. Иногда он писал, спрашивал как у меня дела, чем я занимаюсь, но ни разу не предлагал встретиться. И меня это обижало, злило и куда хуже, приводило в полную апатию.

А жизнь шла дальше. Все мое существование, все дни, мысли заполнялись им одним. Я копила в себе все эмоции, ни с кем не делилась больше, старалась меньше выходить в люди, и пришел день, когда, как снежный ком, накопленные эмоции стали вырываться наружу.

— Милая, скажи правду маме, что-то у тебя случилось? — Однажды спросила у меня моя мама.

Не сказав ни слова, я кинулась в ее объятия и расплакалась. Только успокоившись, вкратце рассказала, что влюбилась. И она дала мне очень хороший совет: «Напиши ему все, что ты чувствуешь. Пусть это будет письмом признанием, но сделай это не для него, а для себя. А потом разорви его на маленькие кусочки и отправь по ветру, и пусть твои чувства рассеются. Тебе станет легче, обещаю».

И я написала ему письмо, которое никогда бы не отправила. Я его все же сохранила, и ты, если хочешь, можешь прочесть.

— Конечно, хочу. — Улыбнулась с азартом Кейт.

Достав из комода, где хранились у меня документы, белый, слегка мятый конверт, я дала его дочери.

«Я знаю, ты никогда это не прочтешь. Да и не нужно. Пусть это останется со мной. Так даже проще, жить с этим, зная, что никто, кроме меня самой не знает о этой истории. Оставить свои чувства при себе, и просто хранить память о тебе. Ни с кем не делиться. Пусть хотя бы в душе ты будешь рядом. Мне хватает даже этого. И так тепло, что ты есть в этой жизни. Пусть и не со мной. Все равно ты со мной, и будешь всегда, в мыслях, в мечтах, и этого хватает.

Иногда мне кажется, что я тебя выдумала, придумала, и ты был только в моих придуманных иллюзиях.

Так странно, вспоминать тебя, наши встречи, от которых мне становилось только больнее. Поэтому я тебя так легко отпускала. Проще любить в стороне, чем быть рядом и знать, что я никогда не буду также в твоем сердце. Я лучше буду жить, и хранить память о тебе. Чем в ожидании от тебя весточки.

Одно лишь меня расстраивает, я ищу тебя во всех лицах, проезжающих машин, во всем я ищу тебя. И вижу тебя, твои черты, улыбку. Так хочется выкинуть эту дурь из головы, не видеть тебя везде и во всем.

Страшно от того, что я не могу себя остановить на этом поиске, поиске тебя. Ты везде, иногда я даже задыхаюсь. О Боже, я схожу с ума. Тебя так много!!!

Любовь ли это, я до сих пор не могу понять. Что заставляет помнить тебя, не забывать, как тебя отпустить? Я бы многое отдала, чтобы только забыть тебя, стереть из памяти. Жить до встречи с тобой и никогда не встречать.

Странное чувство, ненавидеть и любить одновременно. Желать встречи, и хотеть все забыть.

Странное чувство, когда хватает даже номера в телефонной книжке. Номер телефона, на который я никогда не позвоню, но и удалить не в силах».


— Мама, как красиво написано! Ты так точно описала свои чувства! Это и есть любовь, когда такое испытываешь, разве нет? — Дочитав до конца, воскликнула Кейт.

— Трудно назвать это любовью, дорогая моя, скорее зачарованность человеком, с которым не можешь быть вместе. Сильная влюбленность, влечение. Сильная зависимость от человека. Любовь же нечто другое. Только со временем я смогла это понять. Но не будем забегать вперед. Я продолжу свой рассказ.

Я думала о Джиме постоянно. Может из-за этого он иногда писал. Я хотела двух вещей: увидеть его, и забыть. Чтобы он никогда больше не писал. Я так хотела забыть, вырвать свое сердце. Было ли это отчаяние. Я пыталась жить с этим, смириться и просто жить, но он возвращался снова и снова. Он знал, что я в любой момент приму его, и продолжал играть в свою игру.

И каждый раз он писал комплименты, какая я красивая, как он скучает, хочет меня увидеть. А потом не писал неделями. Я жила от сообщения к сообщению от него. Я ждала встречи с ним постоянно. Я хотела одного, провести с ним хоть немного времени. Я верила, что мне нужно разочароваться в нем, чтобы чувства мои прошли, и этого я ждала — встречи, чтобы разочароваться. Но этого не произошло.

Каждые последующие встречи, периодичностью раз в два месяца, были настолько разными, и каждый раз оставался у меня осадок, что я ему нужна, поэтому я не могла в нем разочароваться. Наоборот, чувства становились все сильнее.

Он появлялся снова и снова в моей жизни. И каждый раз я приезжала к нему, мы разговаривали часами, целовались, обнимались, а под утро я уезжала домой, счастливая, что теперь все изменится. Конечно же, ничего не менялось. После каждой такой встречи он пропадал как минимум на две недели. Вопрос: «Почему»? Ответ я так и не получила. Хотя, как мне казалось, для него это была своего рода игра, игра моими чувствами.

9

Зимой 2001 года в мою жизнь пришел человек, который на время помог забыть Джима. Тот период своей жизни я записывала в дневник, и сейчас хочу, чтобы ты его прочитала сегодня перед сном, а завтра я продолжу свой рассказ.

Я вышла из комнаты, и вскоре пришла со своими записями тех лет.

Кейт удивилась, что я вела дневник. Сейчас девочки ее возраста уже не пишут дневники, появился интернет, и вся их жизнь теперь там, в статусах, в фотографиях, записях, сообщениях.

— Мама, а зачем ты писала о своей жизни на бумаге? А если кто-то найдет и прочитает?

Интересный вопрос, а почему человек пишет свои мысли, описывает события, случаи из жизни там, где может прочитать любой. Да и кому это нужно?

Не все мои подруги вели дневники, но я, с самого того времени, когда научилась писать, стала доверять бумаге свои самые сокровенные мечты и желания. Тетрадь, куда я все записывала, была моим близким другом. Когда я писала, ко мне приходило облегчение.

— Это своего рода отдушина. Во мне копились невысказанные мысли, чувства, и я, таким образом, отпускала все. А сейчас, когда прошло столько лет, интересно почитать, сравнить, как я изменилась.

Кейт взяла тетрадь с пожелтевшими ветхими страницами, пожелала мне спокойной ночи, поцеловала и удалилась к себе в комнату.


«В ноябре я уехала в Арабские Эмираты. Там я встретила Эрика. Загорелый, брутальный и высокий мужчина с ослепительно-белой манящей улыбкой — конечно, меня очаровал. С ним я забыла обо всем, и даже на время о Джиме. То время оказалось для меня сказкой, случившейся со мной в теплой экзотической стране, которую очень сложно забыть.

До этой поездки, встречи с Эриком, я никогда не думала, что может быть как — то иначе, иные отношения, иное отношение ко мне. Я не верила в то, что могу понравиться таким как он. Я ничего уже не ждала, поэтому просто расслабилась и получала удовольствие от солнца, тепла и отдыха.

Джим… Никто не смог выбить из меня эту зависимость, эту зачарованность им. Ни один человек, ни одна симпатия, влюбленность. До беспамятства я его ждала, любила, себя разлюбила, гордость свою забыла. Он держал меня при себе, и я не могла отпустить его. Как я страдала, жить не хотелось. Уходила от него много раз, удаляла из социальных сетей, блокировала. А он находил возможность снова и снова вторгнуться в мою жизнь. И сделать больно. Как появлялся, так и пропадал. А я, словно околдованная, бежала к нему по первому зову. А потом рыдала. С ним я почувствовала себя использованной. Это как же так, через общение с ним, я перестала верить во все человеческие отношения, не говоря уже о любви, верности, преданности, уважении. Он убил во мне все, желание верить, любить, строить отношения.

Сейчас, смотря назад, мне стыдно. Только девушка, не любящая себя, могла позволить проделать такое с собой. Но откуда у меня такая не любовь к себе? Моя мама красавица, отличница, вышла за папу замуж, когда ей исполнилось 18, и с тех пор они живут, душа в душу, почему же я зациклилась на одном человеке и никого больше не вижу?

Эрик другой. Он не похож на русского мужчину. Прежде всего, отношением к женщинам. Он научен и воспитан уважать, ценить женщин, обижать и поднимать руку не позволительно в его семье. И честность. «Всегда будь честен и искренен со своей возлюбленной», — говорила ему его матушка, — «это залог успеха любой семьи».

С Джимом я не пережила того счастья и за год, что испытала с Эриком за неделю. Да, у него другая национальность, религия, семейные устои, да и вообще, все другое, кроме человеческих чувств. Сколько бы мы не искали различий, но человек всегда остается человеком, который может чувствовать тоже, что и ты. Мы все из одной плоти, и какая разница, что отличаемся внешностью. Важна лишь душа человека.