— Хороший, — шептала она, поглаживая грязно-белую жесткую шерсть, — хороший мой, обидели мальчика? Предатели… ну, мы им всем покажем, да, мой хороший?

— Стелла… Ты хотела котика, — ненавязчиво напомнил Артур, с ужасом представляя этого монстра в ее идеальном сказочном доме.

— Черт с ним, с котиком. Ты посмотри, какой он красавец!

— Да он же размером с медведя! Слушай, может, ты возьмешь кого-нибудь поменьше? А хоть бы вот… Погляди, какая хорошенькая!

— О, это наша местная роковая дама… Все кобели в нее влюблены, а ваш Антон — особенно. У нее сейчас течка, поэтому мы ее изолировали, — радостно скалясь, заметил юный смотритель.

Артур недоверчиво покосился на блохастое недоразумение размером чуть меньше свисающей с плеча Стеллы сумочки.

— Выходит, их нельзя разлучать? — задумчиво пробормотала женщина.

— Почему же? Антон кастрирован. И, как понимаете, безопасен для нашей рыжей сердцеедки.

— Нет, Стелла. Ты что? Две? На кой тебе две собаки?!

— Ну… у них же любовь…

Артур открыл рот, дабы высказать свое авторитетное мнение, и тут же его захлопнул. Выругался, сообразив, что просто не может ей возразить. И отказать не может.

— Твою мать… — снова ругнулся, опуская в бессилии руки, — забирай, раз приспичило.

Две собаки… Подумать только. А к ним столько сопутствующих товаров, что от магазина к багажнику ему пришлось сделать несколько ходок. Миски, корма, игрушки, поводки, подстилки… Кругом голова! Зато Стелла счастливая. А ведь это просто собаки! Трудно представить, что с ней произойдет, когда родится ребенок…

Из машины Рыжая выскочила одной из первых и, прошмыгнув у Стеллы между ног, помчалась прямо к калитке. Ее стремительность как бы намекала всем присутствующим о серьезности собачьих намерений поселиться здесь на веки вечные. Вслед за возлюбленной, презрев выложенную плиткой дорожку, к дому бросился и Антон.

— Мои фиалки! — воскликнула Стелла, но ее возмущение затерялось в громком лае кастрированного Донжуана.


Глава 16


Весна! Весна за окном и в душе, весна везде и повсюду! Стелла распахнула настежь окна и втянула ее свежий хмельной аромат. Уже отцвели абрикосы, зацветала черемуха, а цветы в ее сердце, похоже, и вовсе создали какую-то новую уникальную экосистему. Стелла была счастлива. Так невыносимо счастлива, что порой становилось страшно. Этот страх холодом разливался по телу и застывал где-то в области сердца. Что, если не сложится? Если что-то пойдет не так… Как она будет двигаться дальше? Как будет дышать, ходить, справляться с заботами? Ее любовь была настолько сильной, что Стелла уже и не знала, как вообще без Артура жила. Чем? Непонятно… Он очень быстро стал центром ее притяжения. Подчинил себе все ее существование. Казалось, она и жила только в те промежутки времени, когда Копестиренский находился рядом. А все остальное время для нее превратилось в одно большое ожидание. Ожидание встречи с ним… С таким же нетерпением она ждала разве что появления сына на свет. Но это — совсем другое. А вот чтобы так невозможно тянуло к мужчине — такого со Стеллой еще не случалось. Это было впервой.

Ей было мало Артура. Тех часов, что они проводили вместе урывками, когда ему позволял рабочий график, и отпускали домашние дела, их было абсолютно недостаточно. Ни ей, ни ему… Стелла видела, что Копестиренский, как и она сама, тяготился сложившейся ситуацией, но… Он ничего не предпринимал, чтобы ее переломить. Её мужчина просто плыл по течению, и в какой-то момент Стелла просто приняла этот факт, как должное. Возможно, ей бы стало немного легче, если бы она точно знала, что для него означает их связь, но и тут не срасталось. Артур не говорил о чувствах. За два месяца, прошедших с начала их отношений, они так и не поговорили. И что ей оставалось? Ну, не спрашивать же самой! Разве существует что-либо более унизительное для женщины, чем «а ты меня любишь?»? Ничего! Ничего, абсолютно! Потому что, если этот вопрос назрел, значит, все… Пиши пропало. Значит, любви точно нет! А ее трупик валяется где-то на задворках почивших в бозе отношений.

На заднем дворе послышался заливистый собачий лай. Закатив глаза, Стелла пошлепала к выходу. Взялась за поводки, которые с недавних пор висели здесь же, на крючке, и, накинув тонкую куртку, вышла во двор. С удовольствием окинула взглядом свое богатство — распустившиеся мохнатые тюльпаны всех цветов и размеров, да набухшие головки пионов. Те вот-вот распустятся и наполнят воздух своим потрясающим, ни с чем несравнимым ароматом. Спасибо Артуру, который спешно обнес ее клумбы оградками! Не то Антон с Рыжей все бы тут испоганили.

— Тоша, Рыжая… Ну-ка, идите к мамочке…

Первой, конечно, из-за дома появилась юркая рыжуля, а следом за ней, неуклюже перебирая лапами, ломанулся Антон.

— Где ж тебя черти носили, ирод? Это ж сколько мне тебя отмывать?

Покачав головой, Стелла насыпала в миски корм, и пока собаки трапезничали, оглядела свои владения. Посаженный еще осенью чеснок уже прилично подрос. А клубника выкинула усы, которые нужно будет обрезать. Может быть, на выходных, если Артур не станет лениться. Копестиренский ей здорово помог с посадкой картофеля. Стелла улыбнулась, вспоминая, как он выглядел на ее огороде.

Выкупав собак, женщина принялась собираться на работу. Появление животных внесло в ее жизнь некоторые корректировки. Теперь у нее было не так уж много свободного времени, и о привычной неторопливости пришлось забыть. В офис приехала не к десяти, как было заведено, а уже ближе к обеду. Ну, и черт с ним! У Артура поздний рейс, так что и она может засидеться за работой подольше.

— Стелла Владимировна… Тут к вам парень какой-то… Уже второй час ждет. Очень настойчивый.

— Да? Ну, проводите, раз настойчивый… Что надо-то ему?

— Не говорит.

Пожав плечами, Стелла сняла плащ и убрала тот в шкаф. Окинула себя быстрым взглядом в зеркале. Хороша! Дверь бесшумно открылась. Хозяйка кабинета уселась в кожаное кресло и жестом руки пригласила посетителя последовать ее примеру. Парень не спешил говорить, а она не привыкла начинать первой, а потому просто его разглядывала. Без особого интереса, впрочем, но с неким недоумением. Не красавец. Полноват. Кожа жирная и пористая. Стрижка не самая удачная. Ни на одну из вакансий, которые не так давно они разместили на ведущем рекрутинговом портале, парень явно не тянул. Нет, Стелла не страдала лукизмом, просто… Специфика ее бизнеса заключалась в том, что работать здесь могли только люди, обладающие привлекательной внешностью. Ну, кому стукнет в голову пойти к жирному фитнес-инструктору, или косметологу в бородавках? Вот именно… Модный нынче бодипозитив совсем не вписывался в концепцию ее дела.

— Я вас слушаю, — не выдержала Стелла, немного злясь оттого, что ее временем так навязчиво злоупотребляют.

— Значит, это вы…

— Простите?

— Вы — Стелла Золото. Мать Сашкиного… ээээ.

— Я, я, — внутренне напряглась Стелла, но никак этого не показала, — с кем честь имею говорить?

— А я Сашин молодой человек.

— Вот оно как…

— Именно.

— И чем же я обязана вашему визиту? У Саши, надеюсь, все хорошо?

— Лучше не бывает. Если, конечно, закрыть глаза на то, что она беременна.

Напряжение в теле Стеллы достигло опасной черты.

— Вы выскажетесь, наконец?

— Конечно. Не вижу смысла оттягивать неизбежное.

Стелла кивнула, положив ладони на стол перед собой. Он ей сразу не понравился. Показался скользким каким-то, наигранным. Его речь носила налет мнимой интеллигентности, но что-то ей подсказывало, что вся эта культурность — лишь пыль, которую он щедро бросал в глаза всем вокруг. Да и вообще… Какой бы порядочный мужчина оставил свою девушку чёрте где, одну, в нетопленом доме?

— Я давеча ознакомился с вашим контрактом…

Серьезно? Именно давеча? Из какого он века? Может, где-то поблизости бродит стряпчий, а у парадного его ждет карета? Совершенно невольно губы Стеллы изогнулись в улыбке — настолько пафосно и нелепо прозвучали слова мальчишки. Кстати, он так и не представился.

— Извините, я вас перебью. Скажите, а у парня Александры есть имя?

Своим вопросом она явно выбила его из колеи. Спутала все планы. Парень, очевидно, декламировал заранее приготовленную речь, а Стелла внесла в нее ничем не предусмотренные корректировки.

— Виктор Иващенко…

— Ах, Виктор, ну… Теперь можно и к делу переходить.

Пухлые щеки парня залил алый румянец злости, поджав и без того тонкие губы, тот процедил:

— Так вот, мы пришли к выводу, что указанная в договоре сумма нас не устраивает.

— Кого это вас, извольте полюбопытствовать? — не смогла удержаться от подколки Стелла.

— Меня и Александру, конечно же.

— Угу. Все, вроде, понятно. Кроме одного. Вы-то здесь причем?

— То есть, как это?

— Какое отношение вы имеете к нашему договору с Александрой?

— Я ее мужчина! Практически муж.

Стелла закусила щеку. Слово «мужчина» применительно к данному экземпляру звучало похуже любой насмешки. Неужели он сам этого не понимал?

— То есть, никто, — обозначила очевидное женщина. — А значит, весь наш разговор изначально не имеет абсолютно никакого смысла. Но я все же уделю вам пару минут. С просветительской, так сказать, целью. Так вот, любезный, даже если бы вы и имели право голоса в этом вопросе — цена контракта в нем является окончательной и изменению не подлежит. Вы, наверное, договор не осилили… Мой вам совет — всегда читайте «заключительные положения». Все самое интересное обычно содержится там.