Амали Браун - Ты будешь моей женой

— Арин, извини за нескромный вопрос, а он тебя, кхм, он тебя не обижает?

Александр

— Арин, извини за нескромный вопрос, а он тебя, кхм, он тебя не обижает?

— Неважно, — обиженно кидает, подтверждая мои мысли. Найду, все пальцы переломаю. Мужик, блин,… никогда на женщину руку не поднимет. Тем более на ту, что ребёнка ему подарила. Он станет пылью под ногами Арины. Я это устрою.

— Я тебе просто рассказываю, Саш. Да, глупо оправдываюсь, но лишь потому, что не хочу в твоих глазах быть неблагодарной. Те деньги, что ты присылал мне первый раз, я сохранила и верну тебе. И за продукты отдам. Всё отдам, Саш. Только не злись на меня, пожалуйста! Я не хотела так ужасно с тобой поступить. Но в тот момент я выбрала сына и была вынуждена. Я всегда буду выбирать Тёму,… он моё всё.

— Ага, — безразлично прерываю её, уже в голове прокручивая план действий. — Ты хочешь уйти из-под его влияния?

— Да, — выдыхает обречённо. — Но, увы…

— Начинай собирать вещи, Арин, — раздаю приказы. — Немного. Документы. И то, что необходимо в первую очередь. Я позвоню своему хорошему знакомому. Он заберёт вас и спрячет. Никто не найдёт.

— Не надо, Саш!

— Надо, — прерываю её. — Будешь приглядывать за квартирой и сына воспитывать, — а затем нагло вру, зная, что иначе она помощь не примет. — Хозяин сейчас в командировке и ищет того, кто будет за домом присматривать. С проживанием. Ребёнок его не смутит. Будете с Тёмой спокойно жить в большой квартире и ещё деньги за это получишь. Чем тебе не работа, Арин?

— Ты серьёзно? Не врёшь? — с надеждой интересуется.

— Серьёзно! — отвечаю, задумчиво продолжив, — А я через месяц приеду и будем думать, что дальше делать.

— Саш… я не знаю.

— Всё ты знаешь, Арина! Не глупи и послушай меня. Собирай вещи и жди моего друга, — ласково, но настойчиво проговариваю, пытаясь вложить в её голову мысль, что иного выхода у неё нет.

Больше я её не отпущу! Ни её, ни Тёму! Хватит давать ей думать, что она со всем справится сама. Теперь я буду её содержать, помогать, оберегать и всяким козлам крылья и носы ломать.

— Чувствую себя ужасно, — после недолго молчания заговаривает. — Каждый раз стоит мне заикнуться о какой-то проблеме, и ты её решаешь. Хоть и не должен. И вообще, обижаться на меня должен! Знаешь что? — уже возмущённо. — Больше никогда тебе не буду рассказывать о своих проблемах! Вот перееду, и всё у меня будет прекрасно! Лучше всех! Никогда больше не узнаёшь о моих проблемах!

— А проблем у тебя больше и не будет, — со смехом отвечаю.

Арина

— Тёма, — зову сына, чтобы покормить.

Этот сорванец опять спрятался в каком-то углу этой большой, по моим меркам, квартире. Как только мы в неё въехали, сын сразу начал изучать пространство, и каждый раз находит все новые и новые места, а вместе с ним и я.

В квартире было всего две комнаты, и как мне сказал друг Саши, я могу расположиться в любой. Трогать могу всё, но к сейфу в шкафу, сказал, лучше не приближаться, но я и не собиралась. Никогда любопытством не страдала.

Вместе с Тёмкой мы расположились в спальне, а неизвестная мне женщина, прознав, что я с сыном, притащила кроватку, которая когда-то её внуку принадлежала. Мне дали ей временно попользоваться, ведь не покупать же мне новую, если скоро мы отсюда съедем.

Виктор первую неделю звонил каждый день, но я не брала трубку, надеясь, что он уймётся, но нет. В итоге добавила его номер в чёрный список и теперь даже не думаю о том, звонит мне он или нет. Незнакомые номера не поднимаю, ведь за одним из них может скрываться отец Тёмки, а мне такого «счастья» не надо.

Единственный, с кем я созваниваюсь — Саша. Мужчина звонит мне каждый вечер и иногда днём, но последнее реже. Он так обходителен и вежлив со мной, что я сейчас даже не представляю, как жила без него и как буду жить дальше, ведь привязалась к такому вниманию с его стороны. Да, он не идеален. Может вспылить из-за какой-нибудь незначительной мелочи, или же быть спокойным, когда рассказывает о каком-нибудь смешном, но не очень приятном случае, который случился у них на базе. Но говорит лишь про то, что на базе, а о том, что творится за её пределами, нет. Молчит, чтобы не расстраивать меня.

Но недавно он всё же расстроил меня, но и себя, впрочем, тоже. Саша должен был приехать ещё полтора месяца назад, но у них что-то произошло и ему пришлось задержаться. Признаюсь, с нетерпением жду, когда мой дровосек, как я его мысленно называю, приедет.

— Тёма, — зову сына, заметив торчащую из-под занавески детскую ножку. — А кто это у нас тут? — и хватаю любимого малыша за пятку. — А чья эта у нас тут ножка? А?

Сын начинает смеяться и, распутавшись из занавесок, ослепляет меня радостной улыбкой, пряча что-то за спиной.

— Эй, что у тебя там? — задаю вопрос, пытаясь понять, что за бумага у сына в руках. А вдруг что-то важное? Документы какие-то? Вроде бы всё убрала, но могла что-то пропустить. — Тёма, дай маме посмотреть. Пожалуйста, — применяю волшебное слово, и сын сразу же протягивает мне скомканный листок, развернув который я понимаю, что это квитанция на электроэнергию.

Странно, пока мы здесь живём, мы никогда не платили квартплату. И квитанции нам никогда не приносили, и в почтовый ящик не клали. Выискиваю дату и понимаю, что это счёт четырёхмесячной давности, а мы тогда ещё тут не жили.

— Ох! — восклицаю, заметив имя рядом с номером квартиры. — Не может быть! Вот ведь… — опускаю листок, впив злой взгляд в стену. — Вот ведь!

Выпрямившись, направляюсь на кухню, где оставила мобильный телефон. И иду я туда с чётким намерением набрать номер телефона хозяина дома и уличить его в обмане. Ладно, в свой дом поселил, помог от отца Тёмки сбежать, но так хитро подсовывать мне деньги. Вот ведь хитрый лис! Всё верну! До копеечки!

Набираю номер Саши, но женщина на том конце оповещает, что абонент находится не в зоне действия сети. Вспомнив, что сейчас только утро и возможно мужчина сейчас «работает», решаю ждать до вечера. Что вообще-то хорошо. Остыну. Успокоюсь. И начну рассуждать трезво, а сейчас во мне играют эмоции и желание прибить врунишку.

Но и вечером, когда я набираю мужчину, понимая, что он почему-то не звонит, абонент остаётся недоступным. В душе начинает расти паника и ужас. Мысли о том, что с Сашей могло что-то случиться, всё больше укореняются в моей голове, когда он не отвечает и на протяжении ночи.

Всю ночь не сплю, ожидая звонка, но никто не звонит. Помню, такое уже было однажды, но тогда оказалось, что мужчина просто устал и уснул, лишь войдя в свою комнатушку. Пытаюсь себя успокоить мыслями о том, что и в этот раз что-то такое, но не выходит.

Начинаю плакать, не представляя своей жизни без этого мужчины, что ворвался в мою жизнь одним звонком и перевернул её всю в лучшую сторону. Взял на себя все мои проблемы и решил их. Обеспечил мне и моему сыну комфортные условия и не требует ничего от меня. Совершенно ничего. Не считая разговоров, которые сейчас уже нужны именно мне.

Под утро кое-как уснула. Благо Тёма, если ночью его хорошо покормить, может проспать у меня до десяти — одиннадцати. А это значило, что несколько часов сна у меня точно будет. А когда Тёма проснётся, то начнёт плакать, требуя его выпустить из кроватки, и я проснусь.

Но глаза я открыла в два часа дня, судя по часам на стене в спальне. Резко вскочила и повернулась в сторону кроватки, не веря, что сын мог так долго проспать. Тёмы на месте не оказалось, а вот рядом со мной обнаружился шикарный букет красных роз. Взяла их в руки и вдохнула аромат, сразу же поняв, от кого это подношение, и кто именно приехал и с кем сейчас мой карапуз.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​

Арина

Улыбнулась ещё шире и, надев халат, поспешила в другую комнату, где звучал смех Тёмы и театральное рычание медведя Александра. И правда, войдя в гостиную, увидела дорогого сердцу мужчину, который играючи нападал на моего сына.

Зависла в дверном проёме, любуясь этой картиной. Она была так идеальна и до жути привычна, словно Саша целыми днями играет так с моим сыном, и в этом нет ничего особенного. Артёму же «медведь» нравится до такой степени, что он заходится от смеха, смотря на мужчину влюблёнными глазами,… как собственно и я.

Долгое время они меня не замечали, играя в мирке, созданном ими обоими. А затем Тёма, увидев меня, воскликнул «Мама!» и потянул ко мне руки, что заставило обернуться и Сашу.

Сразу же смягчилась, позабыв и об обмане, и о том, что всю ночь не спала, переживая за него. Плевать было на всё! Жив! Здоров! Невредим! Рядом!

— Привет, — спокойно поприветствовала его, и улыбка расползлась по лицу, как бы сильно я ни пыталась казаться серьёзной и невозмутимой. Ну не умею я притворяться… особенно, когда сердце разрывается от счастья и радости.

— Привет! Сюрприз! — ответил Саша, и встав, направился ко мне медленной походкой, словно боится приблизиться больше чем на метр.

Но я так соскучилась и была рада его видеть, что, не выдержав, кинулась ему на шею, крепко прижав мужчину к себе, тотчас почувствовав, как он в ответ сжал мою талию и вжал в себя.

— Я переживала! Ты не брал трубку! — начинаю причитать, всё так же находясь в его объятиях.

— Я хотел сделать сюрприз, — оправдывается и, впервые за всё время нашего знакомства, слышу в его голосе вину. — Так сложно было хранить от тебя это в течение недели.

— Это твоя квартира, — выставляю новую претензию.