Кристина Майер - Ты будешь моей

— Отпусти себя, Мила! — пальцем надавливает на нежный бугорок, я взлетаю куда-то вверх. Он не прекращает ласк. Мой голос охрип. Боюсь, что не выдержу столько удовольствия за раз.

Я в этот мир заново родилась…

Как же много я потеряла, связавшись со Степаном!

Гризли

Пока Мила приходила в себя в моих объятиях, я думал о том, как бы не чокнуться. Тут холодный бассейн не поможет, толку в нем стоять! Я поднимаюсь на руках и сажусь с ней рядом. Отводит взгляд, смущается. Этого следовало ожидать.

Меня трясет, как в лихорадке, она все еще голая и я не могу об этом не думать. Подмять Милу под себя и сделать своей — настойчиво стучит в голове. Она бы сбежала, но стесняется, мокрую одежду на себя не наденешь, а щеголять без одежды передо мной не хочет. Я давно рассмотрел в мельчайших деталях все, что меня интересовало. Мог бы рисовать, воссоздал бы голой и прорисовал бы самые мелкие детали на ее теле — родинки, вены…

— Посмотри на меня, — беру ее за подбородок и разворачиваю к себе. — Мила, я никогда не сделаю ничего против твоей воли. Я хочу тебя. Хочу так, что крышу срывает, но не трону. Не потому что боюсь сделать тебе больно, — мотаю головой. — Я не уверен, что ты морально к этому готова. Увижу желание в твоих глазах, ты станешь моей. И когда это случится, кричать ты будешь от удовольствия. Со мной ты каждый раз будешь испытывать оргазм. — она сглатывает, облизывает пересохшие губы. В голове шумит кровь, но если я ее поцелую, не остановлюсь. — Идем в дом, — поднимаюсь и протягиваю руку.

— Я оденусь… — пытается натянуть на себя мокрую футболку.

— Прекращай хренью маяться, не то я сейчас скину с себя шорты, чтобы ты не чувствовала себя некомфортно. — я не шучу, Мила это понимает. Она опускает взгляд на мой пах, видит свидетельство желания и утыкает взгляд в землю, прячет, чтобы я не прочитал ее мысли.

Жду. Поднимается, но все равно пытается прикрыться мокрыми тряпками. Не останавливаю, если ей так спокойнее, пусть прячется.

— Не вздумай себя винить, ничего плохого ты не сделала, — предупреждаю, когда мы подходим к крыльцу.

Вернувшись в дом, мы разошлись по душевым. Кулак мне в помощь. Хотел в последний момент схватить ее и утащить в кабинку, но смог побороть свои хотелки. Ее нужно медленно приручать. Дать понять, что рядом со мной безопасно и хорошо. Миле нужно все обдумать и принять решение. Начну давить, сбежит.

Мелкий проснулся и стал громко требовать поесть. Я внимательно все это время за ней наблюдал. Пока она принимала душ, успела себя накрутить. Закрылась. Не смотрела в мою сторону, тупо игнорировала. Я начинал закипать. Когда Марка уложили в детский шезлонг с игрушками, я решил поговорить. Подошел к ней, когда она мыла посуду, развернул к себе, руки поставил так, чтобы она не смогла сбежать.

— Я же просил не винить себя. Мила, не надо анализировать. Мы взрослые люди и секс это нормально. Нормально, когда женщина получает удовольствие от ласк. Хуже, когда я ней этого не происходит. Тебе ведь понравилось? — беру за подбородок и поднимаю лицо к себе. — Ответь.

— Ты знаешь… — отводит взгляд.

— Хочу услышать от тебя.

— Максим, это было прекрасно, но мы не сможем быть вместе.

Вот в чем дело. Сексом она готова заниматься, а строить серьезные отношения боится. А главное, я ее винить за это не могу. Этот урод, который сейчас сидит у себя в особняке, сделал все, чтобы отвратить Милу от брака.

«Брака?» — задаю себе вопрос и тут же уверенно отвечаю. — «Да брака. Я готов прямо сейчас вести ее под венец, но сначала Миле необходимо получить развод».

— Я правильно понял, ты согласна стать моей любовницей, но не женой? — вскидывает на меня свой взгляд.

— Я этого не говорила, — замечаю, как она нервничает.

— Но и не отрицаешь. — не собираюсь отступать. Любовницей? Значит, пока будет любовницей, женой успеет стать.

— Максим, ты неправильно понял.

Все я правильно понял, но спорить бессмысленно. Не стоит на нее давить. Тем более что у нас есть более важные задачи.

— Хорошо, не будем сейчас об этом. Я хотел с тобой поговорить о другом. — стараюсь вести себя спокойно, не показываю злость. Мила настораживается.

— Что-то случилось?

— Твоего мужа отпустили под домашний арест.

Мила

Емельянову не стоило так яростно меня убеждать в том, что секс это круто. После того, что случилось в бассейне, я уже не сомневалась в том, что он прав. Я все это время думала о продолжении. Ругала себя, корила за распутство, но продолжала желать этого опытного совратителя. Мое тело до сих пор помнит пережитое удовольствие. Первое в моей жизни…

Если бы не Макс, я бы так и продолжала сторониться интимной стороны отношений с мужчиной. Емельянов был крупнее моего мужа. Во всем крупнее. Но я уверенна, он может пользоваться тем монстром, что находится у него в штанах. Если мужчина опытный, размер не должен стать препятствием. Я рассуждала, как влюбленная девочка. Наделяла Макса качествами, которые еще стоит проверить.

Вот о чем думаю? Проверить? Несколько минут назад ругала себя за слабость, за то, что уступила его напору, а теперь вновь рассуждаю о продолжении…

— Я правильно понял, ты согласна стать моей любовницей, но не женой? — спрашивает он. Его близость сбивает с толку, не помню, чтобы я такое сказала, но проговориться не могла. Конечно, я постоянно думаю о том, что не против пережить этот опыт еще раз, но сказать вслух?.. Нет!

— Я этого не говорила, — стараюсь, чтобы голос звучал ровно.

— Но и не отрицаешь.

Да что он пристал? Ловит меня на словах. Стоит неприлично близко, почти касается моей груди и о чем-то спрашивает! Я думать не могу, когда он своим дыханием обжигает мне кожу.

— Максим, ты неправильно понял. — хочется объяснить подробнее, но боюсь опять ляпну что-нибудь не то.

— Хорошо, не будем сейчас об этом, — отступает он. Не успеваю расслабиться, как Макс продолжает: — я хотел с тобой поговорить о другом. — его голос меняется, слышатся резкие нотки.

— Что-то случилось? — спрашиваю, но внутри я знаю, что ничего приятного Емельянов сейчас не скажет.

— Твоего мужа отпустили под домашний арест. — его спокойствие сбивает на несколько секунд с толку.

«Под домашний арест? Отпустили? Степана?..» — тщательно проговариваю слова в голове несколько раз. Знакомый страх сковывает все внутри.

— Как это могло произойти? — не получается сдержаться, голос дрожит. — Почему? Он?… Его не посадят? Макс?! Ты же обещал! — эмоции так и хлещут из меня. Все это время я была уверенна, что больше не увижу мужа. Если его не посадят, жизни он мне не даст.

— Мила, я рядом! — повышает голос и, несмотря на мое сопротивление, прижимает к себе. — Я не позволю ему к тебе приблизиться.

— Ты не понимаешь, Максим! Он обязательно ворвется в мою жизнь и разрушит ее. Степан уже где-то рядом!

— Твой муж сидит у себя в доме и никуда нос не высовывает. За домом круглосуточно следят! Успокойся, Мила.

— Как ты не понимаешь, он не будет действовать сам! Степан не станет марать свои руки, наймет кого-нибудь, чтобы украсть Марка или сделать что-нибудь со мной! — не могла сдержать эмоции. Панический страх лез наружу. Я плакала и отталкивала Емельянова.

— Успокойся! — встряхнул он меня за плечи. — Мила, я не позволю ему тебя обидеть! Пусть только попробует приблизиться, я голыми руками вырву ему сердце из груди!

— Ты не понимаешь… — опустила голову ему на грудь и заплакала навзрыд. — Ты не понимаешь, если он смог избежать ареста, он избежит и наказания.

— Мила, это ты не понимаешь. Ему же лучше будет сесть в тюрьму, — от Макса в этот момент повеяло холодом, по моей коже пробежал мороз. Если надо будет, он убьет Степана, отчетливо поняла. Стало спокойно и в то же время страшно. Не хочу, чтобы из-за этого урода, Макс испортил себе жизнь.

— Почему его не взяли под стражу? — решила перевести разговор, чтобы изгнать из его головы дурные мысли. Я сильнее прижалась к нему. Страшно, что с ним что-нибудь случится.

— Ваша домработница переобулась! — зло произнес Макс.

— Это как? — не поняла, о чем он говорит.

— Показания поменяла, стерва! У твоего мужа тоже есть влиятельные покровители. Надавили на Алену, дали денег, вот она и запела по-другому. Наше продажное правосудие нужно ставить к стенке и расстреливать!

— Что она сказала?

— Тебе это не понравится, Мила, но знать ты должна. Они со Степаном во всем обвинили тебя. По их версии, узнав, что у твоего мужа с прислугой роман, ты накинулась на домработницу. Завязалась драка. Степан приехал с работы и успел спасти домработницу. Ты была не в себе и кидалась на них. Кто-то из охранников тоже подтвердил, что все было именно так. Скорее всего, парня прижали.

— А как же записи с видеокамер? — я не понимала, что происходит. Как во всем могли меня обвинить?

— Пропали. У Чеха есть оригиналы, но мы не знаем, кому можно доверять. Поэтому тебе придется пока пожить у Алмазовых, в отличие от моей квартиры их дом охраняется. — я поймала себя на мысли, что не хочу уезжать от Макса. Только с ним мне спокойно и надежно.

Мила

Я не была готова к такому повороту. Новость о том, что Степа остался на свободе, лишила меня покоя. Последнюю неделю я чувствовала, что у меня за спиной отрастают крылья. Я перестала бояться будущего, перестала думать о том, что муж заберет у меня Марка. Те ужасы, что я пережила после побега Беллы, перестали причинять мне душевную боль. Я запретила себе тонуть в мрачных воспоминаниях. Наконец-то удалось выплыть и начать заново дышать полной грудью, как на меня свалилась эта новость.