Старая нянька поспешила выполнять приказание. Хорошо, что юная голубка согласилась принять молодого человека – это лучше, чем оставаться наедине со своим горем. Хотя сербский принц, друг Фахмудов, не слишком нравился Аеше. Как-то раз он подставил ей подножку и рассмеялся, когда она с трудом пыталась поднять с земли свое грузное тело. Аеше было очень обидно.

Айрис неожиданно для самой себя обрадовалась появлению Михайло. Она поговорит с ним, и он поможет ей. Он культурный образованный человек и хорошо знаком с жизнью в современном обществе. Он должен дать ей совет, потому что от старой мисс Морган толку мало.

Через несколько минут Айрис уже была на верхней террасе, под широким навесом небесно-голубого цвета, куда Пилак, один из слуг-суданцев, подал охлажденные напитки.

У балюстрады курил, облокотившись о перила, принц Юзрев, глядя с высоты, как сверкающие серебром высокие струи воды из большого садового шланга падают на выжженную солнцем траву и кромку алых гвоздик, обрамляющих лужайку. Услышав мягкий шорох сандалий Айрис, он поспешно бросил сигарету и повернулся к хозяйке. Кинув на нее пылкий, полный восхищения взгляд, он низко поклонился. Нила предупреждала его, чтобы он никогда не вел себя слишком вольно с дочерью Лоуэлла-паши. Она действительно казалась ему богиней. Ее благородная изящная фигура, бледное, алебастрового оттенка лицо дышали молодостью и чистотой и приковывали к себе взгляд классической строгостью линий, еще более подчеркиваемой роскошными темными волосами.

В ее глазах было что-то от неуловимо изменчивых оттенков вод Нила: темные, с янтарными искорками под аккуратными узкими бровями. Единственным ярким пятном выделялись алые губы.

На ней была длинная белая туника, скрепленная на левом плече брошью-скарабеем с крупным бриллиантом. Айрис почти всегда одевалась, как женщины с древнеегипетских фресок.

– Луноликая… – тихо произнес Михайло. – Я слышал о постигшем тебя горе. Вести быстро распространяются по берегам Нила. Я пришел предложить тебе свои услуги. Моя жизнь принадлежит тебе.

Айрис не сразу ответила на его немного вычурную речь. Она смотрела на него внимательным серьезным взглядом, который всегда приводил Михайло в замешательство. Наконец она заговорила:

– Присядь. У меня есть еще кое-какие неприятные новости. Мне потребуется твоя помощь.

Она села на одно из низких мягких кресел, лицом к реке. Принц продолжал стоять, как всегда очарованный ее удивительной красотой и неуловимой атмосферой величия, которую она неизменно создавала вокруг себя.

– Что я должен сделать? – спросил он по-французски.

Она подняла на него свои огромные, полные печали глаза. Она почти не видела стоящего перед ней стройного молодого человека в белом костюме – такого изящного, красивого, с черной как смоль шевелюрой и большими, подернутыми влагой глазами, характерными для его народа.

Она видела только яркую голубизну неба и слышала резкие крики павлинов, доносившиеся с нижней террасы. Это был ее дом, она не может, не хочет его покидать.

Айрис вкратце пересказала Михайло содержание отцовского письма.

Улыбка тотчас же исчезла с лица молодого серба. Он пришел в ужас при мысли о том, что Айрис может уехать. А когда он услышал про англичанина, в душе принца вспыхнула ревность.

Кто такой этот Стивен Делтри? По какому праву он вторгается в жизнь Айрис и собирается контролировать ее поступки?

– Но этого нельзя допустить! – возмущенно воскликнул Михайло. – Вы не должны уезжать. Он не сможет увезти вас насильно!

Айрис закусила губу, испытывая самые противоречивые чувства. Терзавшая ее сердце тоска из-за смерти отца смешивалась с желанием выполнить его последнюю волю. Он послал к ней Стивена Делтри, и Айрис знала, что обязана принять молодого дипломата. Только от него она сможет узнать о подробностях кончины отца. Но, слушая страстную речь Михайло, она чувствовала, как сомнения растут в ее душе. Возможно, он прав. Возможно, ей удастся настоять на том, чтобы остаться здесь вместе со старой мисс Морган. Она ничего не смыслила в юридических тонкостях, а Михайло не подумал о том, что дочь Лоуэлла-паши еще несовершеннолетняя и опекунство тетушки может быть установлено над Айрис без ее согласия.

– О Михайло! – воскликнула Айрис. – Я знала, что вы сможете меня успокоить и дать мне совет. Скажите, что мне делать?

– Отказаться от встречи с этим человеком, – поспешно произнес молодой серб.

Она задумалась, но потом отрицательно покачала головой.

– Я считаю, что должна увидеться с ним, раз такова была воля моего отца.

– Когда он приезжает?

– Я поняла, что скоро.

– Как только он приедет, пошлите за мной, и я им займусь, – сказал Михайло с юношеской самоуверенностью.

Но он тут же пожалел о своих словах. Он забыл, что дочь Лоуэлла-паши не привыкла, чтобы ей приказывали. Она медленно поднялась с кресла и произнесла довольно холодно:

– Нет, принц, я сама им займусь. Я госпожа в этом доме с тех пор, как мой отец… – Она не закончила фразы и быстро отвернулась.

Принц остался стоять в почтительном отдалении.

Михайло хотелось верить, что он добился ее дружбы и доверия, и остальное дело времени. Но в такие моменты, когда она словно замерзала, он терялся, чувствуя в этой необыкновенной девушке удивительную силу характера.

Когда он снова заговорил, его голос звучал робко.

– Вам стоит только послать за мной, моя луноликая, и я сразу же примчусь. Но заклинаю вас, будьте тверды с этим англичанином.

Она продолжала смотреть на сверкающую гладь Нила.

– Я сама им займусь, – медленно повторила она.

Внезапно спокойную тишину сада потревожил шум голосов. Айрис нахмурилась и вопросительно посмотрела в сторону дверей, ведущих во внутренние покои дворца.

К террасе бежал Махдулис, нубиец, главный слуга Лоуэлла-паши. Полы его полосатого халата развевались, на широком эбеновом лице застыло возмущение.

Подбежав к Айрис, он быстро сказал ей что-то по-арабски. Михайло заметил, как лицо девушки порозовело. Затем она приняла величественную позу и произнесла с достоинством:

– Итак, он уже прибыл…

– Стивен Делтри? – спросил Михайло.

– Да, – ответила Айрис напряженным тоном. Но несмотря на порозовевшие щеки и плотно сжатые губы, она оставалась спокойной. Слуга выслушал ее приказ, быстро повернулся и убежал.

– Слуги не хотели пускать его во дворец, – объяснила она.

– Так зачем же его пускать? – с надеждой в голосе воскликнул Михайло.

– Потому что его послал мой отец, – сказала она, нахмурившись и закусив губу, чтобы не выдать своих чувств. – Оставьте меня, Михайло, прошу вас, – добавила она. – Я должна встретиться с этим человеком наедине.

Молодой серб сделал невольный жест, словно возражая против такого решения, но одного взгляда Айрис было достаточно, чтобы он сдержался. Принц поклонился и вышел.

Айрис покинула залитую солнцем террасу и вошла в прохладный полумрак дома, ожидая появления человека, который, может быть, и являлся другом ее отца, но для нее, по-видимому, был врагом.

Глава вторая

Стивена Делтри провели в Маленький Дворец, выказав ему не больше почестей, чем у главных ворот. Однако его это мало задевало – он слишком устал, к тому же страдал от жары и поэтому был не в лучшем расположении духа.

Миссия, с которой Стивен Делтри сюда прибыл, была крайне деликатной, и он уже раскаивался, что согласился за нее взяться. Он решил, не теряя времени, вручить дочери Лоуэлла-паши инструкции отца и, выполняя свое обещание, доставить ее в целости и сохранности в Англию.

Со времени кончины Ромни Лоуэлла в больнице Анкары Стивен попробовал навести справки о человеке, чьим доверенным лицом он стал, когда тот оказался на грани жизни и смерти. Лоуэлл-паша слыл немного сумасшедшим. Все в один голос утверждали, что он воспитал свою дочь как богиню – и держал ее почти что в заточении в собственном доме.

Никто толком не видел Айрис Лоуэлл, за исключением тех редких случаев, когда она под густой вуалью в автомобиле сопровождала отца на их летнюю виллу близ Александрии. Там ее охраняли столь же надежно. Но никому и в голову не приходило, что девушку держат взаперти против ее воли. По всей видимости она никогда не знала другой жизни и не стремилась к ней.

Стивен получил этому подтверждение от самого Ромни Лоуэлла. Старик, лежа на смертном одре, казался очень обеспокоенным будущим своей дочери. Только в последнюю минуту он понял, что Айрис не сможет в одиночестве жить в своем дворце, общаясь лишь со старой гувернанткой.

– Я верю в тебя, мой мальчик, – сказал он Стивену. – Забота о моем ребенке должна стать для тебя священным долгом. Ее необходимо доставить в Англию, где моя сестра Оливия будет присматривать за ней. Айрис нужно предоставить возможность узнать свой народ и свою страну. Затем, когда она достигнет совершеннолетия, она сама сможет решить, что ей делать – возвращаться и выходить замуж в Египте или же остаться в Англии.

Все это казалось Стивену какой-то фантастикой, скорее, отрывком из романа Хаггарда, нежели частью реальной жизни.

И уж совсем не думал он когда-либо оказаться в роли опекуна красивой двадцатилетней девушки.

Стивену было двадцать семь, и он уже хорошо зарекомендовал себя на дипломатической службе; он только что оставил свою прежнюю работу в Анкаре и торопился начать новую службу в качестве помощника атташе в Каире.

Стивен любил Египет. Ему нравилось яркое солнце, он хорошо говорил по-арабски и умел находить с египтянами общий язык. По натуре он был исключительно трудолюбив и с энтузиазмом брался за порученное ему дело. Сейчас у него был двухнедельный отпуск, и хотя нельзя было сказать, что он с нетерпением ожидал предстоящей встречи, тем не менее, ему было любопытно, что же его ожидает. Что дочь Лоуэлла-паши за человек? Какова будет ее реакция? Что, черт возьми, ему делать, если она не согласится с планами отца?