– Кому нужно? И главное ― как?

– Ютуба мало. У нас уже появились первые слушатели, но их очень легко растерять. Надо активнее проявлять себя в соцсетях.

Я обернулась к Славе, но он пожал плечами:

– Ты у нас фронтмен.

– Кто сказал?

– Ты ― солист, к тому же создатель и вдохновитель.

В дверь постучали, и в щелку заглянула хрупкая невысокая девушка с охапкой рыжих кудрей, навевающая мысли о диснеевских принцессах.

– Таня, заходи! ― Слава махнул рукой. ― Лор, помнишь, я говорил, что пора бы добавить ударные?

– Знаешь, я думала о брутальном лысом мужике в татухах, ― закатила я глаза. ― Шучу, проходи. Как Слава уже сказал, я Лора. Это Гена и Ив… Ваня. ― Иван подмигнул. ― Не щурься, задал ты мне задачку… После репетиции продолжим обсуждение.


Решено было завести аккаунты группы во всех популярных соцсетях. Продвижение этих страничек официально выдали мне.

– Никогда не понимала современный упор на личный бренд. Ну вот чем я могу заинтересовать людей? Библиотекарь-айтишник учится петь.

– Ты не понимаешь, в этом ведь и есть твоё преимущество ― ты настоящая. ― убеждал Иван. ― Посмотри на Гену, хотел ли он оказаться в составе группы, выступать?

– Хотел-хотел, ― почти обиженно подал голос Гена.

– А ты начал бы писать песни, если бы не поверил в себя и не начал бы заниматься с нами?

– Ну, я пытался писать песни ещё в школе, но кто же знал, что из этого развлечения что-то выйдет.

– А ты сама? Тоже ведь в детстве только пела. Ожидала поклонников и постоянное место в баре в Москве?

– Ну, не ожидала.

– Вот видишь! В этом и прикол, ― Иван спрыгнул со стола. ― За это я тебя и люблю!

– Исключительно по-дружески, надеюсь? ― с улыбкой уточнила я.

– Ну, знаешь, дружба ― это ведь просто отложенный секс, ― подмигнул он, обнимая меня за плечи.

Слава, побагровев, схватил со стола сигареты и вышел, хлопнув дверью. Вновь заглянула Таня, ожидавшая вердикта за дверью, и, попав в поток общего смущения, исчезла.

– Давай без этого, ок?

– Да ладно-ладно, я без намеков, успокойся.

Подумав, что в слове «люблю» есть что-то опасное и серьезное, не подходящее для подобных шуток, я, недавно ещё бросавшая это слово в каждого случайного спутника жизни, удивилась себе.

– Убедил, попробую, ― пробормотала.


Кажется, настолько напряженно я не ждала даже собеседований и выступлений. Егор, пошутивший за день до встречи, что ему срочно надо мне что-то важное сказать, а в итоге пожаловавшийся на концерт любимой группы, чуть не пошел куда подальше со своим нагнетанием интриги. Впрочем, в этих играх был весь он. Алиса неожиданно начала сомневаться от всех этих загадок в его чувствах, что не добавляло мне уверенности.

В день икс я была готова к чему угодно, как мне казалось, но Егор всегда умел меня удивить. Вот и сейчас, после нескольких стаканов рома с колой для храбрости, он замер у окна, отказываясь садиться рядом и мучительно собираясь с мыслями.

– Меня учили не бросаться словами, поэтому я не могу сказать, что люблю тебя. Но я определенно в тебя влюбился.


Столько глупого, смешного, наивного, ванильного, пафосного в голове клубится, когда утро за утро просыпаешься счастливой.

Когда шею надо закрывать высоким воротом.

Когда смотришь на две зубные щетки в ванной и готова пищать от восторга. Да и вообще вся ты ― один беззвучный писк.

Когда с утра на тебе надета вместо халата та самая его рубашка, которой года три назад не смела коснуться.

Когда видишь цитату из книги, про щетки, хочешь её у кого-нибудь репостнуть, ведь выкладывать самой ― слишком откровенно, а потом видишь, сколько таких же женщин её выкладывают с фотками улыбок, кофе и прочими зайчиками, и передумываешь ― пошлость.

Когда не можешь на него наглядеться, не хочешь отпускать ни на секунду, и физическое (голод там, сон) борется в тебе с желанием ежесекундных объятий.

Когда даже на расстоянии ощущаешь его прикосновения, поцелуи, тяжесть его тела, запах.

Вначале страшно было ― какой же он хрупкий, беззащитный, я всё время людям больно делаю, вдруг ― и ему? Но нет, открылась сама, доверилась, и счастье такое живое внутри, в груди покалывает. И как же я раньше жила, без него? Как я считала себя целой, если только сейчас, с ним, настоящая, живая, красивая?

Не глупо ли всерьез утверждать, что с кем-то ты становишься чуть больше ты, чем по отдельности? А ведь я это ощущаю, и так сильно, что даже не описать толком ― одни щетки да рубашки, следы от губ на моей шее да следы от ногтей на его спине, морщинки у глаз от улыбок да боль в щеках от смеха.


― Ты подозрительно молчалива в последние несколько недель. Как Егор? ― Алиса заглянула в чайничек, полный ягод брусники.

– Волшебно. Представляешь ― спросил тут, может ли он ко мне переехать, когда работу в Москве найдет.

– Ого.

– Ого. Я тоже так подумала.

– Не думаешь, что это слишком быстро? Вы сколько вместе, месяца полтора?

– Дружим-то пять лет, а это что-то да значит.

– Ну, главное, чтобы ты счастлива была. Бывший что? Они же так и дружат?

– Вроде чуть не поссорились вначале, но потом разобрались. Сколько воды утекло, не знаю даже, на что там можно обижаться.

– Да, у вас всех много в личной жизни с тех пор случилось.

– Ну, не у Егора, как оказалось. Он после того нашего поцелуя больше ни с кем…

– А как же барные попытки отношений?

– Выдумал. Видимо, я слишком часто о его идеалах поисков единственной шутила.

– Ох. Мда.

– Ждал любовь всю жизнь. Кто же знал, что это буду я? Зато мне теперь немного неловко за весь свой опыт. Егор говорит ― я его дождалась, а я, знаешь ведь, у окна-то не сидела все эти годы.

– Да, понимаю. Но у тебя ведь и шансов не было? Ты и так слишком долго пыталась его очаровать.

– Да, после конфликта «сколько же можно повторять одно и то же» это было правильным. Может, и полюбил потому, что отстала наконец?

– Сложно во всё это поверить.

– Да, нам тоже. Я не ждала уже никаких отношений. Решила, творчество ― всё, что нужно.

– Не всё, выходит?

– Надо почаще вспоминать, что глобальная цель ― счастье. Сейчас я определенно счастлива. Даже не знаю, может ли человек быть счастливее. Вы там как, помирились?

– Ну, налаживаем потихоньку. Вот на свидание вчера ходили.

– Прогресс! Значит, любовь может жить дольше трех лет?

– Даже дольше восьми, ― кивнула Алиса. ― Что с библиотекой?

– Осталась всего пара недель.

– И обратно в московскую? Не надумала возвращаться в IT?

– Не-е-е, меня всё устраивает. Про Егора и творчество куда больше думаю, чем про карьеру. Страшно, конечно, снова съезжаться с кем-то. Но моя жизнь, кажется, становится всё лучше и лучше.


«Привет!

Меня зовут Лора.

Я ― солист и создатель группы «Негромкие фламинго». Мы проводим первый крупный концерт в Москве через неделю, двадцатого августа.

Буду рада видеть именно тебя!»


«Привет, меня зовут Лора.

Сегодня я расскажу, как можно найти себя, как не бояться и почему люди ― главная составляющая успеха.

Проходите по ссылке и слушайте в 20:00 «Негромких фламинго» в подкасте «Будущее ― за музыкой».


«Лора, добрый день!

Не знаю, почему вы меня добавили пару недель назад, но это ― просто подарок судьбы.

Ваши песни ― все про меня. Пишу это и плачу, вы ― лучшие!»

«Добрый день!

Очень приятно слышать! Счастья вам, приходите на концерт :)».


«Сдохни, тварь. Это говно, а не музыка. Заебали уже рекламу слать».

«Пользователь добавил вас в черный список. Вы не можете отправлять сообщения данному пользователю».

«Всё равно сдохни».


Организовать концерт оказалось несложно. Выступлениями в баре с группой я подготовила аудиторию достаточно, чтобы замотивировать проехать несколько станций и обойтись без выпивки этим вечером.

Анастасия Витальевна согласилась принять нас с гордостью, предложила разместить дополнительные объявления о концерте на абонементе, в кофейне и на сайте библиотеки.

Сетевых друзей становилось всё больше. К ненавистникам сложно было привыкнуть поначалу, но число их было невелико, и я справлялась не переживать из-за каждого слова.

Иван был прав, аккаунты в соцсетях очень помогли. Лайков, комментариев, просмотров понемногу становилось всё больше.


― Как там, все готовы? Выходим!

В этом же зале полгода назад были лишь мои коллеги да читатели. В этом же зале я стояла одна и пела романс. В этом же зале ко мне забегал, чуть не опоздав и сразу исчезнув, чужой мне мой жених. В этом же зале я сжимала в сумочке ракушку, не зная, куда она меня приведет, ждет ли меня равнодушие, могу ли я кому-то понравиться.

Сегодня в перерыве еле смогла пробиться к Егору, чтобы «упасть в его объятья», как сказала мама. Сегодня Зоя, мама, Катя, Алиса были лишь частью поклонников, а не единственными представителями данного вида. Сегодня у меня впервые в жизни спросили автограф.

– В следующий раз не пущу, вас станет слишком много для такого зала, ― пошутила Анастасия Витальевна. ― Поздравляю!


Таня пряталась в углу зала с бокалом шампанского.

– Как тебе первое выступление? Ты уже была на сцене раньше?

Она поморщилась:

– Нет. Помнишь, что ты сказала в нашу первую встречу?

– М, я много всего говорю. Что конкретно ты имеешь в виду?

– Что ты ждала бритого парня с татуировками.

– Ой, я пошутила, ты что! Прости, у меня дурацкое чувство юмора, знаю.

– Да нет, я не обижаюсь. Но я это не в первый раз слышу. Причем почти всё время от девушек. Грустно за феминизм.

– Ну слушай, мне близки некоторые идеи феминизма. Даже если я так шучу, оценивала я тебя, как и всех членов группы ― по профессиональным качествам. Не странно, что ты слышишь это от девушек ― и посмотреть на красивого парня приятно, и группа нравится фанатам обоих полов.