Любовь Барановская - Твоя судьба

«Как там успехи с подбором группы? Подруга-поэт и мой сосед-клавишник в деле», ― написала я Славе.

«Иван согласился». ― Сердце моё стукнуло пару раз быстрее обычного, затем ритм выровнялся. ― «Как твой вечер?»

«Познакомилась с тем самым соседом, и с противным чуваком с вокала по душам поговорили».

«Матвей?»

«Да, а откуда знаешь?»

«Катя упоминала, что вы с ним не ладите, ей он кажется милым».

«Он вроде норм, просто хочет быть крутым».

«Все хотят».

«Не все унижают девушек при этом! Вот ты как считаешь ― пора выпустить закон, что женщина в короткой юбке виновата в изнасиловании?»

Мы болтали до ночи, я не сразу заметила, сколько времени прошло. Спросила ― как же его жена, Слава ничего не ответил, лишь признал ― и правда пора ложиться спать.

«Спокойной ночи!»

«Доброй ночи. Хотя знаешь, я вот ещё что подумал…»

Первую встречу группы провели у меня дома. Наличие двушки сильно помогло, но всё же договорились подумать о более подходящем помещении на будущее.

– Почему не у тебя в театре? ― уточнил Иван.

– Сегодня там репетируют весь день. Можно будет потом попробовать впихнуть наши занятия в расписание. Все в сборе? Саша, тебе слово.

Саша, невысокая девочка с брекетами, неожиданно уверенная в себе для такой мышиной внешности, показала нам мелодии, которые я уже успела оценить дома. Некоторые были очень мрачными: смерть, отчаяние, насилие, наркотики; другие ― более лиричными.

– Что думаешь? ― спросила я Славу после пробного прогона. Саша щебетала с Иваном и Геной, хихикала через слово и хлопала бесцветными ресницами.

– Думаю, нам бы не помешала вторая вокалистка, красиво разложить песни можно. А вообще, мрачность ― это не твоё, да?

– Чувствую себя странно в этих темах, если честно. Да и выпустят ли такое куда-то? Мы ведь не обязаны брать все песни?

– Да, давай попробуем первые две и последнюю. А про вторую певицу ты подумай. Гендерный состав выровняем, ― усмехнулся он. ― Ребята, пойдем в бар?

Гена слегка порозовел и блеснул очками, кивнув. Вечером его наверняка ждет конфликт с женой, но сейчас она наконец-то далеко. Иван продолжил шутить, Саша чуть визгливо смеялась. Слава придержал мне дверь, наши руки на миг соприкоснулись, я быстро взглянула на него. После ночных разговоров сложнее было воспринимать его только как друга. Он широко улыбнулся:

– Веселее! Мы ведь такое дело мутим, ух!

– Ух, ― кивнула я.

― Герман? Извините, ребят, я сейчас.

Герман вздрогнул, но потом всё же улыбнулся. Его друзья кивнули мне и вернулись к разговору.

– Как твоё здоровье?

– Привет, Лора. Да, лучше, спасибо.

– Как новая работа?

Мы подошли к барной стойке, заказали напитки. Наши компании были заняты беседами, лишь Иван и Слава периодически поглядывали в сторону бара.

– Всё супер, до сих пор не верится. Если бы не ты…

– Рада, что всё складывается.

– Зоя что-то говорила, да?

– Мы подруги, «что-то» точно говорила. Как у вас с ней?

– Если только между нами?

– Окей.

– Я думаю, зря мы это затеяли. Ещё живы воспоминания о прошлых отношениях, к тому же ― у меня работа, у неё учеба… Не клеится как-то. Я думал, что это отличный шанс наладить жизнь, но не удается. Может, я что-то делаю не так.

– Понимаю тебя, правда. Я сама вот только что рассталась с женихом, потому что поняла, что искала отношений, а не именно его. Мне кажется, Зоя и сама знает, что не складывается всё.

– Думаешь, стоит расстаться?

– Думаю, стоит поговорить. Начни с этого. Если у вас и правда есть шанс ― сможете решить свои проблемы вместе. Если оба не верите в эти отношения ― признаетесь в этом друг другу.

– А что дальше?

– Сам сказал ― учеба, работа. Любовь придет однажды, когда ты будешь готов, справишься с прошлым, станешь собой, состоявшимся, уверенным.

– Да, ты права. Как минимум в том, что следует поговорить.

– Вот и славно! ― коснулась я его плеча. Иван взглянул в мою сторону ещё раз, Слава оживленно говорил с Геной. ― Пойду к своим. Хорошего вечера.

– И тебе.

Остаток вечера Иван провел в разговорах со мной. Рассказал, что он актер, музыкант и вокалист ещё в одной группе. Сделала вид, что удивилась, будто не читала его записей в соцсетях.

Достаточно странно, что сейчас не нужно говорить с людьми, чтобы узнать о них больше. Конечно, бывают такие, как Алиса, выкладывающие только фото видов из путешествий. Но жизнь большей части пользователей, к которой относимся и мы с Иваном, очень легко отслеживается в сети. Раньше, встретив человека в толпе на концерте, ты мог никогда его не увидеть. Судьба, сведя вас единожды, не сталкивала вновь, если вы не герои фильма «Ла-ла ленд».

Сейчас же истории детства, фото детей, родителей, собак, одежда, дом, интересы, любимый кофе ― всё открыто миру. Как правило, миру при этом на вас наплевать, но ведь не всегда? Может, и мои записи кто-то влюбленный так изучал? Если откинуть психов и сталкеров, звучит достаточно романтично.

Утром я проснулась рано и на работу шла не спеша.

Воздух стал по-настоящему весенним. Влажная свежесть прогревающейся земли. Трава, понемногу завоевывающая власть по обеим сторонам дороги, блестела ярко и совершенно неправдоподобно. Воробьи, дерущиеся за крошки вокруг куста, и отборные голуби, все здоровые, чистые, раздувшиеся перьевые шарики. Лениво вылизывающаяся кошка застыла на крыльце с канонично задранной задней лапой, провожая меня взглядом.

В такое утро, с правильной музыкой в наушниках и легкостью в душе, от силы счастья сложно было вздохнуть. Поймав оттенок этого щемящего чувства, я пробежалась мысленно по итогам:

– Собрана группа

– Найден круг единомышленников

– Ощутим прогресс в занятиях

– Новая работа в баре

– Несколько успешных концертов

– Поступление на подготовительные курсы

– Лайки случайно записанного трека

– Свобода и поющая душа

Об этих ли результатах я мечтала? Нет, мечта ещё далеко впереди, тем и интересен путь. Но сейчас я значительно ближе, чем была три, шесть, девять месяцев назад, боясь, не признавая и не осознавая этой мечты.

Иногда счастье ― это просто дышать и идти. Счастье ― ощущение цели и понимание пути к ней. Счастье ― близкие люди.

А всё остальное стоит оставить прошлому и будущему.

В следующие недели время безумно ускорилось. Нехватка его, которую я ощущала с Валерой, была смешной по сравнению с активным (даже реактивным, возможно) движением к цели. Учеба на неделе, выступления в баре по выходным, занятия (групповые и одиночные), репетиции группы ― всё это стало моей жизнью так ярко, четко и сильно, что порой я, забывшись, удивлялась, видя перед собой отчеты.

― У людей часто так мало времени на жизнь, ― протянула я глубокомысленно, отхлебнув джин-тоника.

Бар, вечер, Слава.

– Времени всегда столько, сколько ты хочешь использовать.

– Да ну нет, оно же не резиновое, что бы там ни думал у Емца в книгах Ванька Валялкин, сидя в избушке. Как ни жаль, больше двадцати четырех часов в сутках не бывает, и в них надо вместить сон, еду, перемещения, работу.

– Устала?

– Когда я на репетициях или выступлениях ― усталость не ощущается. А вот идти на них иногда так сложно. Когда знаешь, что на чтение у тебя есть время только в транспорте, а на компьютерные игры и друзей ― только в выходные по паре часов.

– Ты ведь не собираешься работать так всегда?

– Я, может, и хотела бы, но ресурсы организма ограничены. Чтобы петь, нужно быть не зомби, а чтобы было где жить ― нужно работать.

– Может, однажды ты сможешь перейти полностью на занятия творчеством, кто знает.

– Едва ли. Это всё же слишком нестабильно.

– Одна моя подруга ушла в визажисты. Никто не верил, что сможет, да и она сама пыталась совмещать. Не вышло. Её же начальник ей и сказал ― выбери что-то одно, а потом удивился, что она уходит.

– Макияж ― немного другое. Что может музыкант? Продажи альбомов ― штука мифическая и не особо прибыльная с учетом стоимости звукозаписи. В баре мне платят копейки. Концерты ― кто на них пойдет? Не думаю, чтобы это было можно монетизировать, да и не хочу. Творчество ― для души, деньги тут не цель, а побочный продукт.

– Раз так, надо будет выбрать что-то. Нельзя заниматься всем сразу, даже если ты хочешь посвящать творчеству всё свободное время.

– Выберу, обязательно.

Я видела Славу без кольца второй раз. В первый, вечером в коттедже, это не казалось странным. Люди часто надевают и снимают кольца, когда моют посуду, идут в душ, ловят рыбу даже, наверное. Мало ли, что случилось тогда… Но снятое сейчас, впервые за длительное время нашего общения, оно привлекло моё внимание. Заметив мой взгляд, Слава отвел глаза.

Я не спрашивала.

Помогая надеть пальто, он едва заметно провел кончиками пальцев по моему плечу, отчего по телу пробежали мурашки. Глазами мы так и не встретились.

Выступления в клубе сложно было бы назвать скучными, хотя бы из-за различной публики. За исключением десятка постоянных гостей, предугадать её состав было сложно. Будут ли сегодня переживать музыку вместе со мной или шуметь, целоваться под песни или ссориться, найдутся ли в зале внимательные глаза на весь вечер? Иногда даже загадывала ― если пойдет дождь, обязательно придет полноватая милая женщина, будет вытирать глаза платочком и прятать его между сумочкой и складками живота, озираясь по сторонам; если будет ветрено ― найдется в зале ворчливый старик с бутылкой водки, один за столом, злобно меня изучающий, а потом всё же хлопающий после песен стоя. Шел в итоге снег, а зал был почти пуст, и я о своих догадках забывала.

После выступлений в очередные выходные я не вполне помнила, как добралась домой, будильник достиг моего сознания лишь звонка с десятого.