Мой первый парень, Кларк, сказал мне эти слова в тот день, когда мы расстались. Мы были вместе уже несколько месяцев, и только тогда он понял, что я держу часть себя подальше от него.

И все же Риверо, который едва знал меня, сумел прийти к этому выводу быстрее и точнее, чем все остальные, всего лишь после нескольких встреч. И это было тревожно, потому что я думала, что проделала хорошую работу, изменив себя, что я была настолько открытой, насколько это было возможно с моей Гестией, Айви, Майло и Марком. Но Риверо видел все насквозь. Он воспринимал это как игру - и откуда ему было знать? Как он мог читать меня так хорошо, после того как судил обо мне так неправильно?

И напрашивался вопрос: знали ли об этом мои друзья? Неужели они считают меня лгуньей, потому что я пытаюсь стать кем-то другим, кем-то лучше, чем я есть на самом деле? Думали ли они об этом, когда пытались задавать мне личные вопросы, а я всегда уклонялся от них?

Так что же он сказал обо мне? Неужели я действительно играю? Неужели мне не удалось стать кем-то, кто заслуживает хороших друзей, таких как Гестия и Айви? Неужели я настолько прозрачна?

- Я думаю, - медленно произнесла я ровным голосом, - что иногда лучше держать свое мнение при себе.

После того как мои слова слетели с губ, в машине снова воцарилась тишина, но эта тишина была еще более напряженной, чем прежде. Риверо не смотрел на меня, не сводя глаз с дороги, а ощутила странное чувством в животе. Это было не чувство вины, но почти сожаление. Как будто я только что упустила что-то важное, что, возможно, никогда не получу снова.

Глава 16

К счастью, вскоре мы прибыли в особняк Майло, и я наконец-то смогла забыть о нашем разговоре с Риверо.

Гэвин, который был ближайшим другом и соседом Майло по комнате, открыл дверь и провел нас к обеденному столу, который уже был накрыт для ужина. После того как мы поздоровались с Майло, он взял у меня лазанью и поставил ее на стол, понюхав.

- Черт возьми, девочка, - сказал он с благодарностью, - как ты так хорошо готовишь?

- Я наполовину итальянка, - ответила я с улыбкой, усаживаясь. - Меня научили нескольким трюкам.

- Потрясающе, - повторил Майло, прежде чем предложить всем сесть. В итоге я оказался с Риверо и Майло по бокам, а передо мной-Гэвин. - А теперь, - сказал он, когда мы все были готовы, - прежде чем мы начнем ужинать, давайте все возьмемся за руки и скажем, за что мы благодарны.

- Ты говоришь, как моя бабушка, - рассмеялся Гэвин. - мы не должны этого делать. Нас всего четверо. Ни одного взрослого.

- Это традиция, - настаивал Майло, ухмыляясь и поднимая руки. - начнем.

Мы неохотно подчинились. Я взяла Майло за руку, потом нерешительно взяла за руку Риверо, а он взял мою, и я ощутила, что его ладонь больше моей, и такая теплая и грубая. Я отказывалась замечать легкое покалывание, пробежавшее по моей правой руке при этом прикосновении.

- Я начну, - сказал Майло и закрыл глаза. - Я благодарен за то, что прожил лучшее время в своей жизни. Я благодарен за своих родителей и сестру. Я также благодарен Гестии, которая является любовью всей моей жизни.- Он помолчал. - Я так рад, что встретил тебя, Диего, - улыбнулся он, - и что ты помог мне с учебой и экзаменами. Я так счастлив, что познакомился с тобой, и что ты стал одним из моих самых близких друзей. И тебе тоже, Гэвин, - добавил он, - и тебе, Пейдж. Я счастлив быть здесь с вами тремя, и я благодарен, что вы любите меня достаточно, чтобы быть здесь.

После этого последовала короткая пауза, прежде чем Гэвин прочистил горло и сказал: - Я сейчас заплачу, - пробормотал он, - это было трогательно, Майло.

- Спасибо, - улыбнулся Майло. - Ваш ход.

Однако Гэвину не нравилось быть мягкотелым, и он подвел итог: - я благодарен за то, что жив.

Мы все рассмеялись.

Риверо вздохнул.

- Ладно, - сказал он немного хрипло, - я тоже рад, что жив. И еще больше я благодарен за свободу, за возможность делать свой собственный выбор.

Странная, конечно благодарность, но поскольку я его почти не знала, то и судить не могла. Потом настала моя очередь, и я вспомнила разговор с Риверо в машине, не зная, что сказать. Затем я решила просто сказать то, что думала.

- Я благодарна за то, что смогла поступить в университет, - сказала я и, чувствуя, как мой желудок сжимается от невыразимого чувства, добавила: - И я благодарна за то, что я свободна.

Как по команде, мы с Риверо посмотрели друг на друга, и наши взгляды встретились на мгновение, которое, казалось, длилось несколько минут, прежде чем Майло вмешался: - Ну, можем приступать.

Я устало отвела взгляд и быстро отпустила руки Майло и Риверо. Затем я присоединилась к остальным, когда мы начали накладывать еду на наши тарелки.

Разговор был легким, так как еда была великолепной, и казалось, что все мы были слишком заняты едой, чем разговорами. Риверо, который принес красное вино, поскольку был единственным в комнате старше двадцати одного года и мог купить спиртное, откупорил бутылку и разлил ее по четырем бокалам. Мы подняли тост и выпили - или, в моем случае, пригубили, так как я не очень любил вино.

Затем пришло время десерта, трехцветного торта, который испек Гэвин. Он был подан с кофе, и к тому времени, как мы закончили, я была так сыта, что раздумывала, стоит ли мне расстегнуть пуговицу на джинсах. Но в этот момент я ощутила боль в шее, и поморщилась, массируя ее.

- Ты в порядке?- Спросил Майло, никогда ничего не упуская.

- Да, - пробормотал я, - просто у меня свело шею.

- Ненавижу, когда такое случается, - пробормотал Гэвин. - это случилось со мной на Хэллоуин. Но Диего мне помог он знает, как работать с изломами.

Майло хихикнул, затем посмотрел на Риверо. - Ты умеешь делать массаж?

- Немного, - сказал Риверо с намеком на улыбку, прежде чем повернуться ко мне. - Я могу помочь тебе, если хочешь.

Мое сердце непостижимым образом забилось в груди. - Я в порядке, - сказала я, стараясь не выдать паники, - все пройдет.

- Ты должна принять его предложение, - настаивал Гэвин, - он действительно хорош.

- Все в порядке, - сказала я, неловко посмеиваясь, но когда я попыталась выпрямиться, чтобы взять немного воды, моя шея решила, что ей не нравится, когда ее двигают. - Черт возьми, - пробормотала я.

- Ты в этом уверена? - Риверо скептически выгнул бровь.

Я морщусь. - Ты действительно так хорош, как говорит Гэвин?

Он поднялся со своего места. - Иди сядь на диван, - сказал он, - я сначала вымою руки.

У меня не было сил спорить, и я просто сделала, как он сказал. Оказавшись на диване в гостиной, звуки из кухни стали тише, превратившись в шепот. Потом появился Риверо и сел рядом со мной. - Повернись, - приказал он.

Я повернулась к нему спиной и перебросила волосы через плечо. Я чувствовала себя немного обнаженной, даже уязвимой, и мне это не нравилось. Мне также не понравилось, что моя кожа покрылась мурашками, когда он откинул несколько прядей моих волос, а его пальцы задели кожу на затылке.

"Какого черта я согласилась на это?" - Спросила я себя, но тут большие теплые руки Риверо легли мне на плечи, и он начал массировать их, и все мысли улетучились. Тихий, непроизвольный стон слетел с моих губ, когда он работал на определенном месте, и я обнаружила, что откинулась назад к нему. Он был действительно хорош, как и говорил Гэвин, его руки были мягкими, но твердыми, движения отработанными и точными, он точно знал, над каким местом нужно поработать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он молчал, пока массировал меня, и к тому времени, когда он закончил и убрал свои руки, я забыла, с кем была в комнате, и сказала: - Спасибо, я чувствую себя намного лучше. - Так оно и было; когда я пошевелила головой, боль исчезла.

- Рад помочь, - сказал Риверо еще более низким, хриплым голосом.

Я напряглась и повернулась, откидывая волосы назад. Он смотрел на меня темными глазами, и я вдруг поняла, как он красив. Во всех наших схватках он всегда злил меня до такой степени, что я легко могла забыть, насколько он горяч. Но теперь, сидя так близко... Диего Риверо был одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела, но его красота была не мальчишеской, а мужской.

я смотрелА на него почти в упор. Мои щеки внезапно вспыхнули, я отвернулась и еще раз пробормотала: - спасибо.

- Ты поблагодарила меня дважды, - сказал он чуть более спокойным голосом, - должно быть, у тебя действительно сильно болела шея.

На это у меня не нашлось остроумного ответа, и я встала.

- Давай вернемся, - сказала я, мое сердце слишком громко стучало в ушах, моя кожа была слишком натянута, мои чувства превратились в паутину, которую даже я не могла распутать.

Он тоже встал, но прежде чем я успела уйти, он остановил меня. - Мне очень жаль.

Сделав глубокий вдох, я повернулась к нему и увидела его всего в нескольких сантиметрах от себя, возвышающегося надо мной, смотрящего на меня с искренним, жестким раскаянием. Взяв себя в руки, я заставила свой голос звучать небрежно и спросил: - Почему?

- Знаешь что, - сказал он, пристально глядя мне в глаза. - Я вел себя как настоящий муд.... Я ни чего не знал о тебе, и поскольку ты вела себя определенным образом, когда мы впервые встретились, я взял первое впечатление, которое у меня сложилось о тебе, и интерпретировал его так, как я этого захотел. Это было неправильно с моей стороны, - сказал он, поморщившись, -Говоря, что ты заносчивая и самовлюбленная, ничего не зная о твоей жизни, думал, что ты влюбилась в меня только потому, что хотела доказать, что ты не должна быть отвергнута. Я был не прав, и мне жаль, что я вымещал это на тебе, и, возможно, причинил тебе боль от этого.