— Огорчу, по большей части они у нас мирные. Но дотошные, — Матвей нацепил на нос тёмные очки. Собственно, именно так он и пришёл на встречу с Алиной: "К"-конспирация. А то на него уже поглядывали подозрительно.

Пылаева не сдержала смешка.

— А борода накладная где?

— Не смейся. Тебя тоже это ждет.

— Что именно?

— Сложности при появлении в общественных местах.

С чего бы?

— Ты талантлива. Если не сдашься, скоро все про тебя услышат.

Нелли упустила момент, едва не споткнувшись о бортик, у которого заканчивались самодвижущиеся ступени. Бондарев придержал её, не давая полететь вперед ласточкой. Молчаливый кивок означал, по всей видимости, спасибо.

Яркая неоновая вывеска одного из мини-бутиков приветливо моргнула новым посетителям. Женские побрякушки, кто бы сомневался: бижутерия и косметика. Уже с порога сшибало с ног помесью бюджетных духов.

— Не думаю, что хочу этого… — лишь минут через пять ответила Пелька, ковыряясь в паллете с лаками для ногтей.

Матвей не сразу сообразил, что она имела в виду.

— Почему?

— Не знаю. Мне нравится музыка, я люблю петь, люблю выступать, но не уверена, что это моё…

— Да ты рождена для этого.

— Тебе откуда знать? — Пылаева знаком велела ему сложить ладони вместе, куда загрузила четыре флакончика с лаками: прозрачным, красным, бирюзовым и белым.

— Я тебя видел. И слышал.

— Ну и умничка. Значит со зрением и слухом всё отлично. Окулист и Лор будут в восторге, — как-то без особой уверенности отмахнулась та, переключаясь на украшения, висящие на стендах. Забренчали металлические побрякушки, покрытые радужным напылением.

— Всегда прикрываешься язвительностью, когда смущаешься?

— Кто смущается? Не пори горячку, — звонкий браслет, собранный из дутых колец, бусин и цепочек лёг туда же, в мужские руки, играющие сегодня роль корзинки.

— У тебя кончики ушей покраснели.

— И что?

— Когда мы целовались они тоже покраснели.

— Ну так не май месяц на дворе.

— На эскалаторе они были бледными.

Нелли сурово прищурилась.

— И что ты хочешь этим сказать?

Бондарев по-доброму усмехнулся.

— Что, кажется, начинаю понемногу тебя понимать. Это трудно, слишком уж ты закрыта, но я на верном пути.

— Сомневаюсь.

— Тогда помоги мне.

— Каким образом?

— Расскажи о себе. Что-нибудь. Что угодно.

— Например?

— Что угодно. Что любишь. Чем занимаешься в свободное время… Что произошло между тобой и Артёмом… — последнее было добавлено с осторожностью, словно в любую секунду мог прогреметь взрыв.

Женские пальцы, хотевшие стянуть с крючка тряпичный ободок, дрогнули, промахнувшись.

— Это тебя не касается, — сухо ответила Нелли.

— А кого касается? Твоих друзей-качков? Они знают?

На него пасмурно уставились.

— А то что?

— Да интересно: достойны ли они быть посвящёнными в великую тайну.

— Это не тайна. Мне просто неприятно об этом говорить.

— Так они знают?

— Знают.

— Настоящие избранные.

— Так сложились обстоятельства. Они оказались рядом, когда это было необходимо.

— Жаль меня рядом не оказалось.

— Возможно, — Пелька обернулась к нему с искусственной улыбкой, вскинув на уровень глаз две повязки: одну розовую в горошек, другую салатовую в зигзаги. — Какая?

Ясно. Откровенная беседа завершена. Хорошо, что ещё максимально мирно. Он ждал истерики и даже рукоприкладства.

— Обе.

Беглый взгляд на ценники.

— Нет. Обе накладно. Я и так понабрала.

— Бери две. Я оплачу.

— Взятка?

— Ответный подарок. Должен же я отблагодарить тебя за Каролину.

— Каролину?

— Ту резиновую красотку в моей комнате.

Пылаева не сдержала смеха. На этот раз заливистого и естественного. Напряжение спало.

— Почему Каролина?

— Так из Страны Кошмаров же. А она правда, уж извиняюсь, страшна до блеска. Слабо представляю, кого такое может возбудить. Но как собеседница девка просто чума. Права не качает, не перебивает. Мечта. Где ты её откопала?

— В секс-шопе, где ещё. Я тебе там ещё кляп присмотрела, если будешь много болтать. Ну такой, с шариком. Скоро, чую, карту постоянного клиента дадут. Кукла, корсет.

— Его ты, надеюсь, не сдала обратно?

— Нет, конечно. Бирки же срезаны.

— Это хорошо. Он тебе идёт. Я бы повторно его на тебе посмотрел.

— Неудачный опыт, что, тебя ничему не научил? — долго взвешивая решение, розовую повязку повесили обратно.

— Я куплю.

— Нет. Спасибо, не нужно.

— Не умеешь принимать подарки?

— Не хочу быть потом должна, — Пелька кивнула в сторону кассы. — Пошли.

— Ты такая непонятная… — покачал головой Матвей. — Вроде нормальная, но одновременно…

— Одновременно?

— Не могу подобрать слово, чтобы не звучало обидно.

— Говори, как есть.

— Дёрганная. Бойкая, за словом опять же в карман не полезешь, но при этом всего боишься. Так не бывает. Биполярочкой не страдаешь, не?

Продавщица, молоденькая студентка, испуганно уставилась на расхохотавшуюся на весь магазин сумасшедшую клиентку.

— Смешно, — дождавшись сдачи и пакетика с покупками, усмехнулась Нелли. — Очень смешно.

— Что тебе смешно?

— Всё смешно.

Офигеть ответ, но тратить время на разъяснения никто уже не собирался. Чудная девчонка, честное слово. Какой-то запутанный клубок ниток, который можно распутать только ножницами.

Больше не касаясь личных тем, они неторопливо вернулись домой. Вообще-то, Матвей приехал к тц на любимой, хоть и старенькой по меркам публичных людей Шевроле, но ему хотелось сейчас подольше побыть с Пылаевой, так что пошли они пешком, наслаждаясь осенним вечером, украшенным городскими огнями.

Холодный ветер задувал за шиворот, обещая в ближайшем времени морозы. И, наверное, первый снег. Но раньше снега Бондарева ждал другой сюрприз. Нежданно-негадано в канун Хэллоуина и запланированного выступления группы для популярного музыкального канала в честь праздника, обнаружилось, что именно тридцатого октября у Нелли Пылаевой отмечался день рождения.

Ну вернее как обнаружилось… Серенада с басами посреди урока сдала её со всеми потрохами. Любопытные моськи тут же кинулись к окну, наблюдая как внизу топталось с дюжину парней: с воздушными шариками, цветами и ватманами, на которых большими буквами красовалось поздравление. Из космоса увидишь.

Четверых качков Матвей узнал без проблем, особенно короткостриженого блондина, у которого на плече завывала о «настоящей дружбе и пацанах» портативная колонка.

Невероятно, но лицо Пельки расцветало как по волшебству. Неподдельно заблестели в восторге глаза, впервые за то время, что Матвей был с ней знаком. А от широкой улыбки округлились и зарумянились щёки.

Серенада всё не кончалась, красноречиво вызывая абонента. Вот настырные.

— Можно? — попросила Пылаева Никитича.

Преподаватель тяжело вздохнул, лишь разведя руками.

— Иди. Что с тобой делать, именинница.

В воздухе мелькнули задорные высокие хвостики, Нелли только и видели. А ещё через пару минут она выбежала к друзьям, в чём была: лёгком жёлтом свитере и бриджах. За что с готовностью заработала щелбан от блондина. Правда после того, как с ногами запрыгнула на него с объятиями.

— Ну и что, долго будем таращиться? Или у вас у всех день рождения? — поторопил студентов Никитич, привлекая к себе внимание громкими хлопками. — Быстро расселись по парам: Барби, Кен — Барби, Кен. Я с вами не закончил.

Ребята неохотно подчинились. Дина осторожно коснулась локтя брата, сверлящего оконное стекло прожигающим взглядом и, кажется, даже не услышавшего преподавателя.

Развернувшись, он молча вылетел из класса, наплевав на не полученное разрешение.

— Вот так, девочки и мальчики, выглядит ревность, — назидательно вскинул перст Чудик. — Запомните и повторите мне на следующем занятии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В Академию Пылаева так и не вернулась, отпросившись с последних двух пар. Потоптавшись под окнами учебного корпуса шумная толпа исчезла вслед за ней. Как и серебристая куртка из шкафа в женской спальне. Для именинницы выходные уже начались. Остальные же с нетерпением дождались вечера, чтобы пуститься во все тяжкие.

Едва на улице начало темнеть, народ активно засобирался: гримировался, галдел и заряжался энергией в виде допинга на следующие десять-двенадцать часов. Академия стремительно заполнялась вампирами, развратными феями, мертвяками, мумиями, мушкетёрами, похотливыми медсестрами и прочими мутными личностями, чьи костюмы смогли найтись на просторах онлайн-магазинов. Азарт и предвкушение витал по коридорам. Народ шумными компаниями высыпался с территории и разбредался кто куда: кто по клубам, кто на закрытые тусовки, кто на домашние вечеринки.

Нелли последний раз праздновала бесовщину нечисти, он же День Рождения, вот ирония, на первом курсе. Они тогда с Никой вырядились в секси-ангела и не менее секси-демона: она надела рожки, чёрное типа кожаное платье, чулки в сетку, а лучшая подружка нацепила крылышки и нимб. М-да, кто бы знал, что этот ангел окажется таким подлым и двуличным. В архивах соцгруппы того клуба где-то до сих пор хранились их фотки втроём: две девушки целовали в щёки парня, раскрашенного под скелета — пресловутый Артём, чтоб ему икалось.

На следующий год Хэллоуин она провела уже в больнице, а после интерес к празднику в любом его проявлении окончательно поугас. Уже не хотелось ни веселиться до утра, натирая пятки в новых туфлях, ни напиваться коктейлями до вертолётов. Прошлую днюху она вообще бы не отмечала, если бы её не потащили через силу в океанариум, а оттуда в караоке. Максим не мог допустить, чтобы она провела такой день прячась под одеялом.