Санберн отделился от стены и подошел к бюсту с обратной стороны.

— Посмотрите вот сюда, — он постучал костяшками пальцев по голове скульптуры, — это очень удачная репродукция оригинала, который я купил и поставил у себя в библиотеке два года назад. — Выпрямившись, виконт одарил Лидию игривой улыбкой, словно приглашал девушку вместе посмеяться над ее ошибкой.

К собственному удивлению, Лидия тоже была готова рассмеяться, поэтому ей пришлось плотно сжать губы. «Нельзя давать ему повода чувствовать превосходство!»

— Ну разумеется. Вы большой специалист по розыгрышам. — С этими словами Лидия повернулась к выходу.

— Хотите убежать? — В голосе Санберна прозвучало удивление. — Но я не собирался ставить вас в неловкое положение.

Девушка задержалась возле двери.

— Надеюсь, сэр. Но мы с вами остались наедине друг с другом, и у меня нет компаньонки. А это уже не совсем прилично.

— Разве? По сравнению с тем, что здесь происходило? Между прочим, ваше появление доказывает вашу недюжинную смелость.

Лидия недовольно хмыкнула и в упор посмотрела на виконта. Как будто это она была причиной всей произошедшей в библиотеке сцены!

— Просто я подумала, что вы обижаете женщину, Санберн. Сами напоили ее и смеетесь.

— Напоил? Боже правый! А я подумал, что вы уже встречались с Лиззи до этого.

— Какая разница, — бросила Лидия, пожимая плечами. — Я и словом не обмолвлюсь об этом происшествии.

— Ну да. В полном соответствии с вашей ролью непреклонной моралистки.

Лидия рассмеялась, словно не веря своим ушам:

— Что вы такое говорите! Моралистка уже давно стала бы читать вам проповедь, а потом разнесла бы слухи об увиденном по всему Лондону. Нет, Санберн, если я и собираюсь вести себя сдержанно, то это никак не связано с моей заботой о вашей даме. Просто я считаю, что распускать сплетни непорядочно. Свои суждения о людях я держу при себе.

— Любопытно, а что вы думаете обо мне? Разве вы откажетесь поделиться какими-нибудь научными выводами насчет меня? Или я, по-вашему, безнадежен?

Интерес в голосе Санберна звучал так неподдельно, так искренне. Но с какой стати этому человеку так нужно знать, что она о нем думает? Лидия задумчиво потрогала пальцем дверную задвижку. Какая же у него правильная линия рта, неожиданно подумала она. Губы полные, красиво очерченные. На лице какого-нибудь другого мужчины такие губы, пожалуй, выглядели бы чересчур крупным. Но у виконта они очень хорошо гармонировали с прямой линией носа и мужественным подбородком.

— Вы порхаете по жизни как бабочка, — нарушила молчание Лидия. — У вас нет никакой цели в жизни. Что бы вы ни делали, все это не имеет никакого смысла, все искусственно, иллюзорно.

Санберн расхохотался, и это очень не понравилось Лидии. В самом деле, что может быть хуже, чем мужчина, которому совершенно безразлично, когда его оскорбляют! Какое другое оружие остается женщине против такого человека?

— Бабочка, говорите? Ну что ж, мисс Бойс, замечательная характеристика. Поверьте, мне даже понравилось ваше сравнение. Бабочка, приколотая под стеклом в очень красивой рамке.

Какой бы ни была причина появления на лице Санберна этих синяков, она, очевидно, повлияла и на его эмоциональное состояние — виконт явно расчувствовался.

Странный человек! Ведет себя в высшей степени глупо, но многие просто обожают его за это. Да, вот что значит магия аристократического титула! Лидия подумала, что сочинителям правил этикета можно только посочувствовать. Что за тягостное занятие — убеждать народ, будто общественные условности имеют под собой какой-то реальный базис. Все гораздо проще. Если ты титулованная особа, тебе все позволено.

— Знаете, мне уже кажется, что сравнение с бабочкой ошибочно. — Лидия вздохнула. — Нет, вы не бабочка. Вы бильярдный шар. Потому что вы мечетесь туда-сюда и наталкиваетесь на других абсолютно без какой-либо цели…

— Как я понял, вы меня осуждаете. Разумеется, только когда не целуете меня.

Кровь прилила к ее щекам. Как можно, ведь он не постеснялся вспомнить о том поцелуе именно здесь, в комнате, из которой только что вышла его невеста.

— Осуждаю? — Лидия заставила себя рассмеяться. — Нет на это у меня ни сил, ни времени. Если осуждать вас, то пришлось бы заодно осуждать дюжинами других джентльменов, у которых денег в избытке, множество социальных привилегий и — смею заметить — практически никаких полезных занятий. Нет, Санберн, вы совершенно меня не поняли. Не хотелось об этом говорить, поскольку мои слова могут болезненно ранить ваше самолюбие, но мне просто скучно с вами. Вы и ваш маленький кружок, как мне кажется, лишь частный случай типичного общественного явления. Подобных вам можно встретить повсюду. Но привилегии очень редко сочетаются с умом, достойным уважения, или с манерами поведения, которым стоит подражать, а также с образом жизни, который заслуживает интереса у других.

— Надо же! — Виконт привычным движением изогнул бровь. — Какое красноречие! Тем не менее вы потратили несколько минут на общение со мной. Полагаю, я должен быть вам признателен. Я не ожидал, что столь ученая личность может рисковать своим добрым именем, беседуя со скучным человеком.

Виконт прав. Неожиданно Лидия осознала всю неловкость этих последних минут. Действительно, почему она до сих пор не ушла из библиотеки?

— А знаете, — более мягким тоном продолжил Санберн, — я ведь вовсе не собираюсь вас провоцировать. Просто в определенных кругах, мисс Бойс, такую беседу считают светским разговором.

— Неужели? — Лидия уже не могла определить, насмехается ли над ней этот человек или говорит всерьез.

— Конечно. Неужели ученой даме совершенно неизвестно такое определение? Так обычно говорят о погоде, крикете, борьбе с бедностью. Да, в одном отношении вы правы — в таких беседах не принято обсуждать любовные отношения. — Губы виконта слегка искривились. — О, по вашему очаровательному румянцу я вижу, что вам все-таки знакомо это определение!

Лидия не посмела уточнить, какое все-таки определение он имел в виду.

— Какой же вы порочный, Санберн!

Виконт в ответ широко улыбнулся, демонстрируя идеально ровные белоснежные зубы.

— А вы настоящий знаток человеческих характеров. Ну и, разумеется, поддельных антикварных вещей. Я уж не говорю об этом вашем удивительном взгляде, способном сразить на месте. Послушайте, какие другие таланты вы скрываете? Готов поверить, что их бесчисленное множество.

— Вот сейчас вы как раз и пытаетесь спровоцировать меня.

Санберн ухмыльнулся:

— Ну что ж… Вы правы.

Такое откровенное признание обезоружило Лидию. В замешательстве она лишь молча смотрела на него.

— Но почему? — спросила она наконец. — Скажите, для чего вам меня провоцировать?

— Ну-у… — Не сводя с Лидии глаз, виконт облокотился на спинку стула. — Представьте себе, я и сам не знаю. Может быть, мне просто интересно с вами. Я вообще люблю такие легкие светские разговоры.

Лидия была готова тоже подписаться под таким признанием. Вот почему она и задержалась в этой полутемной комнате. Вопреки всем здравым мыслям о том, как ей следует вести себя, Лидия с удовольствием тратила время на это состязание интеллектов. Силы небесные! Но ведь совсем недавно она чуть ли не вслух заявила, что у этого человека интеллект отсутствует. Однако, по мере того как она изучала его, ее сомнения только усиливались. Что-то в Санберне оставалось непонятным. И это делало его… интересным, к сожалению.

— Ах да, — внезапно произнес Санберн. — Я вот еще о чем хотел сказать. Вы знаете, мне очень нравятся ваши губы. И я хотел бы снова поцеловать их. Ну, а насчет чего-то другого… Нет, пожалуй. Думаю, я все назвал.

Лидия нервно сглотнула слюну. Его столь неприличное и откровенное заявление означало лишь одно: она должна немедленно уйти отсюда. Но именно этого, странным образом, ей ужасно не хотелось делать.

— Так, — начала она. «Побольше негодования, Лидия!» — Придется сообщить вам, что у меня еще есть талант красиво удаляться.

— А, это вы так шутите, — отреагировал он и, мягким движением убрав с дороги стул, двинулся к Лидии.

По спине девушки пробежал тревожный холодок, который, впрочем, тут же превратился в странную, но приятную дрожь возбуждения.

— Если вы что-то задумали, лучше выбросьте эти мысли из головы.

— По-моему, я уже не смогу, — задумчиво ответил Санберн. — Эти мысли вы и вызвали во мне. Должен признаться, сегодня очень удачное стечение обстоятельств. Ведь я надеялся на встречу с вами.

— Не могу понять зачем. Доброй ночи, виконт. Мужская ладонь легла на ее руку, удерживая.

— Отпустите меня.

Его светло-серые глаза скользнули по руке Лидии и задержались на открытом месте между перчаткой и рукавом. Большой палец Санберна прикоснулся к ее коже и слегка надавил. Этого движения было достаточно, чтобы в голове Лидии вихрем пронеслось острое осознание того, что он может ее снова поцеловать; Каждая клеточка ее тела наполнилась жизнью. Каждый нерв пробудился и вспомнил ощущения близости мужского тела.

— Иного и не ожидал услышать, — прошептал Санберн. — Но признайтесь, мисс Бойс, разве вы действительно хотите, чтобы я вас послушал?

Этот вопрос поставил перед Лидией трудноразрешимую задачу: она не на шутку испугалась, что правдивый ответ — «нет».

Палец виконта медленно скользил по ее руке. У нее перехватило дыхание.

— Я вовсе не намерен срывать ваш театральный уход, — продолжил он и начал легонько сдавливать руку Лидии — недостаточно сильно, чтобы тянуть ее вперед, но достаточно, чтобы намекнуть о такой возможности. — Вы всегда уходили так эффектно. Такая роль вам, безусловно, хорошо удается, согласны?

От Санберна приятно пахло одеколоном, хотя этот запах был едва уловимым — искусная хитрость, которая заставляла приблизиться на шаг, чтобы лучше распознать аромат. Лидии удалось не поддаться соблазну, она сосредоточила свое внимание на губах Санберна. Но тут же поняла, что совершает ошибку. Именно эти губы целовали ее. Тогда девушка перевела взгляд на распахнутую рубашку виконта. В нарушение всяких приличий тот явился на бал без сюртука, демонстрируя всем обнаженную шею. Но не все были готовы спокойно взирать на это. Поэтому Лидия в конце концов посмотрела на свободную руку Санберна. Костяшки руки были разбиты до крови. Словно чувствуя этот взгляд, виконт поднял руку и положил свои длинные, горячие и почти невесомые пальцы на изгиб девичьей талии у самого бедра.