– Едва ли Мерлин издаст вопль восторга, увидев меня.

– А почему бы и нет? Из-за Ника, что ли? А кстати, что там между ними произошло? Ник и Мерлин подрались или нет? Может, Ник просто так относится к людям?

– Знаешь такое слово – «гомофобия»?

– О… в самом деле? – На другом конце провода повисло молчание, затем Мышка решительно продолжила: – Я как-то участвовала в шоу, где был такой же парень. Он панически боялся голубых, как будто те бросались на него. Он вообще ни с кем не мог нормально общаться. Ив конце концов свалил обратно в свой Канзас или Каламазу, в общем, куда-то на «К».

– Ну ладно. – Зоя приблизилась к метро. – Я спускаюсь в метро, сейчас связь прервется.

– Увидимся! – Мышкин энтузиазм еще прорывался по телефонным проводам, и Зоя в очередной раз осознала, почему они остаются близкими подругами целую вечность. На Мышку можно рассчитывать в любое время в любом месте. – Все будет как в старые добрые времена, подруга, как в Нью-Йоркском университете!

– Только без экзаменов и курсовых, – добавила Зоя, – да еще сейчас мы вынуждены сами платить за жилье.

Последнее имело огромное значение для Манхэттена, где недвижимость и цены на нее вздымались до небес. Джейд как-то упоминала о квартирах с одной спальней за три тысячи баксов в месяц. При таких расценках Зоя могла рассчитывать разве что на чуланчик где-нибудь в Куинсе или Бруклине.

Оставалось надеяться, что Скай не забыла договориться обо всем с консьержем в своем доме. С нее станется… А бедная Зоя будет сидеть на мели, пока Скай где-то в Тоскане вдохновляет очередного автора на очередной шедевр. Не то чтобы Зоя не ценила предложение своего издателя. До сих пор Скай Блеквелл была одной из немногих, кто знал о разрыве с Ником, и то лишь потому, что она почти силой вытянула у Зои признание.

– Что там такое с твоим творческим кризисом? – допытывалась Скай. – Личные проблемы? Поссорилась с любовником? Дорогая, мы все через это прошли. Могу дать тебе телефоны чудных психоаналитиков.

– Да, я все понимаю, но, спасибо, не надо.

– Ага, значит, дело в муже. Развод? Или об этом пока рано говорить?

Задохнувшись от рыданий, Зоя прервала разговор. В тот момент она еще ничего не сказала родным и друзьям, видимо, подсознательно надеясь, что, если промолчит, безнадежная ситуация разрешится сама собой.

Но Скай сумела выведать страшную правду. И в обычной решительной манере предложила Зое свою квартиру в качестве временного убежища. Дом в Коннектикуте, который Зоя любовно обустраивала, был постоянным напоминанием о несостоявшейся прекрасной жизни. Расписанные вручную стены, паркетный пол, выложенный керамической плиткой бассейн – все это постоянно напоминало об утраченном. В этом доме она устраивала приемы для деловых партнеров Ника, проводила тихие семейные вечера у камина с бокалом хереса, встречала утро, занимаясь с Ником любовью, а солнечный свет заливал комнату.

Ей было необходимо срочно убраться оттуда.

Решительно отмахнувшись от призраков былого семейного счастья, Зоя подхватила чемодан и двинулась вниз по ступеням в метро. Манхэттен – это великолепное убежище.

На середине лестницы Зоя помедлила, пока мужчина впереди деловито сплевывал прямо на пол. А все-таки здорово, черт побери, вернуться в Нью-Йорк!

2

– Не понимаю, зачем портить прекрасные отношения? – Мерлин Чон уселся в кровати и потянул к себе одеяло. Он очень дорожил романтическими свиданиями в отеле: несколько часов сумасшедшего секса, сладостные признания. Но сегодняшняя безудержность и неутомимость Джоша была просто волшебной.

Джош раскинулся рядом на роскошных золотистых подушках, рассеянно глядя, как поднимается дым от его сигареты. Мерлин терпеть не мог эту привычку, ибо беспокоился за здоровье Джоша. И все же Мерлину приходилось признать, что и манера Джоша держать сигарету, и то, как он подносит ее к губам, слегка припухшим от поцелуев, исключительно сексуальны.

– Речь не о том, чтобы узаконить отношения для государства, поэтому выбрось из головы свои занудные мысли. – Джош погасил сигарету в пепельнице. – Для нас это нечто совершенно особенное. Вот сколько лет мы уже вместе, Мерл? Шесть? Учитывая твои представления о времени, можно считать – все двадцать.

Мерлин сложил руки на груди, подумав о тех временах, когда каждый месяц влюблялся в нового приятеля. Да что там месяц – каждую неделю! Тогда он мог подцепить любого парня, какого хотел.

Единственный ребенок в семье, дитя любви отца-китайца и матери-шведки, Мерлин всегда выделялся в толпе. Было нечто особенное в сочетании голубых миндалевидных глаз, твердого квадратного подбородка и иссиня-черных волос. Пока он учился в школе, безупречно белые одноклассники считали его странной шуткой природы; впрочем, непонятно, что было тому причиной – его внешность или сексуальная ориентация. Но уже в первый год учебы в колледже Мерлин обнаружил, что именно по тем же причинам парни тянутся к нему. И тогда он решил использовать ярко-голубые контактные линзы, чтобы подчеркнуть неординарность своей внешности, и постригся, выкрасив длинный чуб в золотистый цвет. Мерлин до сих пор вспоминал, как пришел в клуб «Игуана» после экспериментов с внешностью, и парни застыли как вкопанные, потрясенные его видом. Да, он был необычайно популярен и вовсю пользовался плодами своей популярности. Нет, Мерлин, безусловно, всегда был осторожен и практиковал только безопасный секс. Просто ему надоедало «практиковать» с одним и тем же человеком несколько ночей подряд.

Приятели говорили, что он слишком завышает планку, и, наверное, в чем-то были правы. Дело в том, что Мерлин словно видел людей насквозь – он обладал неким даром, как сказал однажды один учитель астрологии, – и слишком часто обнаруживал полную пустоту в так называемом внутреннем мире своих партнеров. Поэтому партнеры быстро становились неинтересны Мерлину. Ему надоедали их ограниченность, эгоизм или противные привычки, как, например, жеребячий смех, развязность или манерность.

Но тут появился Джош, и все остальные просто испарились. Джош, с его карими глазами, открытой улыбкой и забавными трусиками цвета хаки. Джош родился под знаком Близнецов, в котором уравновешиваются положительная и отрицательная стороны, под знаком, управляемым Меркурием. Как ртуть, металл Близнецов, Джош был неуловим и противоречив. Попробуйте удержать ртуть – она ускользнет, просочится меж пальцев. Вот так же и Джош.

Мальчик Джош: внешне – свежий ветер искренности и простоты со Среднего Запада, внутри – лабиринт сложных чувств, невероятно запутанный, полный тупиков. Джош с детства был погружен в пучину страданий и проблем. Мать умерла, когда он был совсем маленьким, а отец издевался над ним и физически, и морально. Мерлин услышал множество жутких историй о том, как, возвращаясь из школы, маленький Джош обнаруживал папашу на полу, абсолютно пьяного и избитого; как мальчик с детства превратился в уборщика, няньку, мастера на все руки. А позже Джош перенес родительские инстинкты на Мерлина, который сам никогда не испытывал подобных чувств ни к кому, просто не понимал, как можно заботиться о других. Мерлин догадывался, что истинной глубины Джоша, его чувств, его духовной зрелости он никогда не сумеет понять. Но какой это был вызов…

Так с чего вдруг эти разговоры об обязательствах? Это как-то не укладывалось в представления Мерлина о партнере. Надо бы еще раз посмотреть гороскоп Джоша. Может, это связано с перемещением какой-то планеты?

Джош поднял руки и со вздохом переплел пальцы, положив ладони на затылок.

– Не могу поверить! После всего, что было между нами, мы вдруг обсуждаем такие проблемы. Ты не хочешь заключить брак со мной. Где же твои романтические чувства?

– Вот только не надо о романтике. – Мерлин похлопал друга по плечу. – Кто регулярно устраивает романтические свидания? Много ли ты знаешь парней, чьи возлюбленные заказывают для свидания номер в отеле «Ройал»?

– Перестань! Я говорю о серьезных вещах. – Джош тряхнул волосами и в этот момент стал особенно похож на мальчишку. – Бог мой, делаешь парню предложение, а он сразу пугается, что потеряет свободу, замыкается в себе…

Мерлин подтянул колени к груди.

– Вот-вот, даже язык тела подтверждает…

– Ну перестань, – перебил его Мерлин. – У нас с тобой все замечательно. Мы вместе ходим в театр, имеем абонемент в один и тот же спортклуб, а теперь даже работаем в одном месте. Мы с тобой живем душа в душу очень давно, и мне совсем не хочется потерять… непосредственность, простоту отношений. Представь, пройдут годы, и я, погрязший в домашнем хозяйстве, в застиранном переднике жду тебя на кухне. А ты возвращаешься и с порога кричишь: «Эй, Люси, я уже дома!»

Джош скорчил забавную рожицу и завизжал: «Аааа, Рики!»

Мерлин расхохотался и откинулся на подушки.

– Вот-вот, это именно то, чего я боюсь!

– Рики! Ты вернулся, дорогой! Я знаю, ты уже здесь! – заверещал Джош еще пронзительнее, пробираясь под одеяло к Мерлину. – Маленький Рики боится щекотки!

Он щекотал Мерлина, а тот притянул его теснее к себе, и оба хохотали, крепко прижимаясь друг к другу.

Когда смех понемногу начал затихать, Мерлин с особой остротой почувствовал, как ему тепло, спокойно и безопасно рядом с Джошем. Дыхание их становилось все спокойнее, глубже, и вот уже оба дышат в унисон. Возможно ли найти человека, который так подходит тебе – физически, психологически, эмоционально? Мерлин вдруг осознал, что должен изо всех сил беречь то, что существует между ними.

Он погладил плечо Джоша, нежно охватывая его мощные бицепсы.

– Я люблю тебя. И ты это знаешь.

Джош кивнул, но в глазах его мелькнула тень боли.

– Я просто хочу, чтобы мир тоже знал об этом.

Он поцеловал Мерлина, тихонько потянув за нижнюю губу, и прошептал:

– Я хочу быть с тобой. Навсегда. И хочу, чтобы ты хотел меня.