Лесли Пирс - Цыганка

— Хорошо, — сказала Бет. — Давай вернемся обратно в Ванкувер. Там я снова смогу играть в «Глобусе», а тебе несложно будет найти работу. У меня есть сбережения, нам этого хватит.

— А тебе хотелось бы поехать домой? — спросил Джек.

— В Англию? — уточнила Бет.

Он кивнул.

— Я больше не считаю ее своим домом, — сказала она задумчиво. — Там у меня ничего не осталось.

— У меня тоже, — согласился Джек. — Для меня дом там, где ты. Думаю, нам нужно найти место, которое понравится нам обоим.

В эту ночь их любовь носила легкий привкус печали, потому что еще один период их жизни подошел к концу. Несколько недель они наслаждались полным уединением, которого больше нигде не будет, и возможностью делать все, что им хотелось. Они даже поставили рядом с хижиной жестяную ванну и купались на солнце, с радостью осознавая, что никто их не увидит и не услышит. В любом городе их ожидала бы лишь пара комнат с шумом, запахами и ссорами, прилагающимися к такой жизни.

На следующий день Бет испекла оладьи и понесла их Озу. За ней последовал Джек с кофейником. Но, к их изумлению, Оз сидел на лавке возле своей хижины в чистой одежде, выбритый и с мокрыми волосами.

Бет всегда считала, что Озу не меньше шестидесяти, но, увидев его без бороды, поняла, что он лет на двадцать моложе.

— Что ж, — сказала она, поставив тарелку с оладьями на лавку рядом со старателем и уперев руки в бока. — Мы думали, ты тут отсыпаешься. Или ты младший брат Оза?

Он слегка смущенно улыбнулся.

— Я окунулся в ручье, — сказал он. — Наверное, бороду я сбрил потому, что был в шоке после купания в холодной воде. Мне очень жаль, что вам так долго пришлось присматривать за Флэшем и Сильвером, но все несколько усложнилось.

— Ешь оладьи, пока не остыли, — сказал Джек и налил всем кофе. — Итак, когда нам всем уезжать отсюда?

— Ольсен приедет чуть позже, — сказал Оз.

Джек кивнул. Швед Ольсен уже сделал состояние благодаря шахте на Эльдорадо и был владельцем многих заведений в Доусоне. Настоящий великан и первоклассный игрок в покер, он, видимо, приметил Оза с того самого момента, когда услышал, что тот явился в город с золотом.

— В Доусоне все не так, как прежде, — сказал Оз печально. — Они, конечно, навели порядок, но везде царит какое-то уныние, будто мыльный пузырь лопнул. И приезжают дамы!

— Но ведь это же хорошо, разве нет? — сказала Бет, садясь на пенек. — Их все время не хватало.

— Это не те девочки, как в старые добрые времена. — Оз горестно потряс головой. — Это настоящие леди, жены банкиров, дамы из высшего общества, пожилые учительницы и им подобные с зонтиками и причудливыми шляпами. Приехали, чтобы жить здесь вместе со своими мужьями и детьми. Открылся магазин модного платья, которым владеет какая-то французская дама, и люди утверждают, что у нее можно найти самые последние парижские новинки.

Бет и Джек переглянулись, гадая, говорит ли Оз правду или он просто все это придумал.

— Как там «Монте-Карло»? — спросила Бет.

— Заново перекрасили, будто и не было никакого пожара. Фаллон давно уехал. Говорят, что он удрал из города вскоре после твоего отъезда…

— А что с Одноглазым? — спросил Джек.

— Все еще там. Говорят, у него салун во Вшивом городе, и он там держит шлюх.

— Так куда ты сегодня собираешься? — спросил Джек.

— Это зависит от обстоятельств.

— От того, сколько ты сможешь здесь наскрести? — спросил Джек. — Тебе повезло, что я продолжал промывать для тебя отвал в твое отсутствие. — Он залез в карман и вытащил небольшой кожаный мешочек, в котором лежали найденные самородки, и бросил его старателю на колени.

— Оз, только сделай мне одолжение и не спускай еще и это. Нам бы не хотелось, чтобы следующей зимой ты сидел без денег и мерз.

Оз открыл мешочек и высыпал самородки себе на ладонь, с удивлением глядя на Джека.

— Есть еще золотой песок. Я не захватил его с собой, но принесу попозже, — добавил Джек.

— Ты оставил это для меня, зная, что тебе придется уходить? — спросил Оз, искоса глядя на Джека.

— Конечно, это ведь не мое.

— Не много таких честных, — задумчиво сказал Оз. — Думаю, я все же поступил правильно.

— Правильно, Оз, — сказал Джек, думая, что речь идет о решении позволить ему остаться и построить хижину на участке Оза. — Я был здесь очень счастлив, а с тех пор, как приехала Бет, — еще счастливее.

— Так вы собираетесь пожениться?

Бет хихикнула.

— Он еще не просил моей руки, Оз. Не смущай его.

— Девушка, которая умеет печь такие оладьи и так сладко играть на скрипке, ценится на вес золота, — сказал Оз, снова набивая рот. — Джек, если ты не будешь держать ухо востро и не попросишь ее руки, я сделаю это сам.

— Я не собираюсь просить ее руки в твоем присутствии, — ответил Джек и ухмыльнулся. — Но мы планируем перебраться в Ванкувер. Я лучше спущусь по ручью и посмотрю, сможет ли нас кто-то отвезти в Доусон. Мы все не поместимся в твою лодку вместе с собаками.

— Можете забрать мою лодку себе. Я думаю, что пойду пешком с собаками. Зайду кое-куда, по пути навещу приятелей. Но сначала нужно покончить с делами.

— Сейчас я принесу золотой песок, — сказал Джек.

— Я не о том, сынок, — произнес Оз, поднимаясь на ноги и заходя в хижину.

— Он хочет, чтобы я подписал бумагу о том, что отказываюсь от своей доли, — прошептал Джек Бет на ухо.

Оз вышел с каким-то документом в руке.

— Вот, сынок, — сказал он. — Твои десять процентов.

Когда Джек начал читать документ, на лице у него появилось озадаченное выражение. Бет подошла ближе и увидела, что это банковский счет на 20 000 долларов на имя Джека Чайлда.

Она раскрыла рот от удивления.

— Ты продал участок за двести тысяч долларов?! — воскликнула она.

— Так ты не проиграл его Ольсену в покер? — спросил Джек.

— Конечно же нет. Я много раз видел, как люди все спускают, — ухмыльнулся Оз. — Я выиграл какие-то деньги, да и проиграл тоже, напился в стельку. Но я не собирался играть на участок. Я продал его Ольсену.

— Но почему ты отдаешь мне десять процентов? — спросил Джек, и голос его задрожал от волнения.

— Потому что ты всю зиму за мной приглядывал. Ты мне как сын. Кроме того, если бы ты не выкопал те ямы, я не нашел бы там золота. По Доусону пошли слухи, что я вымыл все, что можно. Не видя золота, Ольсен не дал бы мне за участок и десяти центов.

— Я не могу это взять, — сказал Джек, и в глазах его блеснули слезы. — Это слишком много.

— У тебя здесь доля, и в любое время ты сам мог наткнуться на жилу. С моей стороны будет честно поделиться с тобой. Мы же партнеры, разве нет?

Джек был ошеломлен. Он смотрел то на счет, то на Оза.

— Ты заработал его, когда отдал мне эти самородки, — сказал Оз. — Я всем расскажу, что Честный Джек женится на Цыганской Королеве. Считай, что это был свадебный подарок.

— Сегодня остановимся в отеле «Фэйрвью», — сказал Джек, привязывая лодку у берега. — Надень лучшее платье, и вечером мы прогуляемся по Фронт-стрит.

— Мне нужно забрать приличную одежду из ресторана, — рассеянно сказала Бет, разглядывая новые здания, построенные после пожара. Ничто не говорило о происшедшей катастрофе, разве только магазины, салуны и дансинги стали еще больше и роскошнее.

Повсюду расхаживали тысячи людей. Многие из них ничем не отличались от оборванных и измученных новичков, прибывших сюда в прошлом году. Но Бет потрясло, как много здесь хорошо одетых горожан. Оз говорил правду: в городе также появилось много нарядных женщин и детей.

Бет слышала, что через перевал Уайт начали прокладывать железную дорогу. Но вряд ли хоть кто-то из этих людей пришел этим путем. Глядя на них, нельзя было предположить, что они могли построить лодку и приплыть по Юкону.

Мужчина в смокинге, полосатых брюках и цилиндре шел под руку с женщиной в большой шляпе, украшенной розами. На ней было белое муслиновое платье, подол которого волочился в пыли, но та, по всей видимости, этого не замечала.

Другая женщина в очень элегантном парчовом жакете и подходящей к нему юбке присела на кожаный чемодан из тех, что Бет видела только у пассажиров первого класса корабля, на котором она приехала в Америку.

Хорошо одетые мужчины и женщины были везде. Бет не могла понять, зачем они сюда приехали. Что они надеялись найти в этом небольшом городке, отрезанном от Большой земли восемь месяцев в году?

Шагая по Фронт-стрит со скрипкой и небольшой сумкой (остальные вещи нес Джек), Бет чувствовала себя так, словно попала в один из этих странных снов, когда оказываешься в знакомом месте, но там все не так, как должно быть.

Это чувство не покидало ее с тех пор, как они решили купить самые дешевые билеты и по приезде в Ванкувер работать не покладая рук, а затем вдруг неожиданно разбогатели.

Хотя этот сюрприз оказался приятным, но расставаться с местом, С которым их связывало столько счастливых воспоминаний, было грустно. Затем, после сердечного прощания с Озом, они приплыли сюда. Это путешествие напомнило им о том, как год назад они прибыли в Доусон, охваченные горем от потери Сэма.

В прошлом году, шагая по этой самой улице в глубокой грязи, они были «чичако» — так здесь называли новичков, — взволнованные, испуганные, уставшие, полные надежд и полностью сбитые с толку. Доусон изменил их. Впрочем, по-другому и быть не могло. Город представлял собой огромный котел, где смешалось все: мошенничество, веселье от заката до рассвета, огромная перенаселенность, аморальность и мечты о богатстве. Никто не мог выйти оттуда прежним.