— Вот она! — в один голос воскликнули разведчики, когда меж сосен сверкнули огни ярко освещенных окон и фонарей освещения клиники.

Кирилл остановил машину и заглушил мотор. Во внезапной полной тишине было слышно, как шумят кроны сосен и поскрипывают от ветра их стройные высокие стволы. Да еще откуда-то, словно издалека, пробивался, как сквозь ватные заглушки, гул большого города.

— Ну что, ребята, — шумно выдохнув, сказал Кирилл Ильич, — время слов и рассуждений прошло. Настала пора действовать. Сейчас Костя остается в машине. Сразу после завершения первой фазы операции Роман перегонит «Волгу» к тому месту, где вы начинали разведку, и вы приступите к технической части работы. Сейчас двадцать один тридцать. В двадцать два ноль-ноль должна прибыть подмога.

— А если… — засомневался Димка.

— Никаких «если» не будет, — отрезал Кирилл. — Я имею дело только с проверенными людьми. За всю мою долгую жизнь этот человек меня ни разу не подводил. Не подведет и теперь. В конце концов, — улыбнулся он, — у него в этот раз и личные мотивы имеются. Расчетное время выхода на финишную прямую — двадцать два пятнадцать. А теперь, парни, с Богом.

— Верю, ждет нас удача. На святое дело идем, друга из беды выручать, — процитировал Димка.

Кирилл Ильич улыбнулся, взъерошив мальчишке прическу, и открыл дверь.


Для бригады ЧОПовцев, охранявших частную психиатрическую клинику, этот пост не представлял никаких трудностей. Он считался простым и даже в некотором отношении «блатным». Он был неплохо оборудован, сторожка отличалась богатым убранством и комфортом. Содержались тут не алконавты и буйные, а большей частью состоятельные люди, причем добровольно, либо члены их семей. Это был скорее санаторий, чем классическая психушка. Никаких забот пациенты охране не доставляли.

А теперь, перед праздниками, «дурка» и вовсе обезлюдела. Секьюрити досиживали последние часы, когда могло появиться начальство с проверкой объектов. Уже ближе к двенадцати можно было начинать откупоривать бутылки с горячительной влагой, запасенной мужиками специально для этого случая, и начинать гулять. Если после полуночи проверяющие и заявятся, то сами будут в таком состоянии, что им проще будет еще по стопарю налить, чем отчитываться о состоянии дел на объекте. Женское общество в лице дежурных медсестер присутствовало в избытке, так что праздник обещал быть нескучным.

В этот момент в поле зрения видеокамеры, установленной прямо над главными воротами, появилась странная троица. Молодой черноволосый парень и подросток лет шестнадцати тащили под руки бомжеватого вида дедка, который скользил по снегу и спотыкался на ровном месте, то повисая на своих провожатых всем телом, то взбрыкивая, как горячий жеребец при виде табунщика с арканом.

Старший объекта скривился в немой мольбе, но, видно, Создатель решил, что в такую ночь и он имеет право пошутить. Троица подошла к воротам, и один из парней требовательно постучал в железную створку.

— Вот же, мать твою! — выругался охранник и пошел разбираться.

Второй двинулся за ним, чтобы проветриться, покурить, а заодно и поглазеть на представление. Охранники вышли через калитку в заборе, направившись к незваным гостям.

— Че надо? — гаркнул один из них, подойдя поближе.

— Да вот, бомжика вам привели, — глумливо заулыбался чернявый. — Принимайте подарочек.

— Да на хрена он нам тут сдался? — обалдел старший. — Тащите туда, откуда приперли, и кладите под ту же елку.

— Ты где-нибудь тут по дороге видел вывеску «Склад бухих бомжей»? — поинтересовался второй, закуривая сигарету.

— Нет, не видел, — признался парень.

— А знаешь, почему ты ее не видел?

— Почему?

— А потому что ее тут нет! — заржал охранник, радуясь тому, как подловил лоха на старую шутку. — Так что заворачивайте оглобли взад и тащите свой подарочек обратно.

— Да он тут у вас в ста метрах валялся, — влез подросток. — Прямо на дороге. А на улице мороз намечается. Он же оттопырится у вас на глазах, под забором.

— Жил в деревне дед Максим, — снова ударился в цитирование младший охранник, который габаритами мог старшему десяток очков форы дать. — А помрет — и хрен бы с ним. Что нам за беда до этого чучела?

Словно почувствовав, что речь идет о нем, бомж, обмякший было на плечах спасителей, зашевелился, приподнял голову с мутными глазами и капельками воды на волосах.

— Будет беда, когда менты начнут вашу смену трясти на предмет обнаружения неопознанного тела, — сквозь зубы процедил черноволосый, глядя исподлобья на зажравшихся «бультерьеров». — И за неоказание помощи дрючить будут. Им самим на бомжей хоть и плевать, а вот дать вам по жопам вашим толстым менты всегда рады. А я первый в свидетели пойду.

— Че ты там скулишь? — с блатным прищуром двинулся в сторону «оборзевшего щенка» старший смены.

— Ребятки, мне бы погреться минутку, — ожил бомж, просительно глядя на охранников. — Немножко совсем. Я уйду сразу.

Он шагнул к «быкам», но младший толчком в грудь отпихнул его так, что старик кубарем полетел на снег.

— Ох и суки же вы! — не сдержавшись, выдохнул мальчишка.

— Ты с кем так разговариваешь, щегол? — обозлился уже и второй охранник.

— С тобой, урод цепной, — плюнул в его сторону пацан. — Если из зоопарка сбежал, так тебя всегда можно обратно в клетку вернуть, к макакам красно-жопым.

— Какой там зоопарк? — поддержал товарища чернявый. — Это ж местные гамадрилы из дурдома. Врачи бухают на празднике, а они воспользовались и под нормальных косят.

— Я тебе башку сверну! — заревел старший, кидаясь на обидчика.

— Димка, беги! — крикнул чернявый, ловко нырнул под руку охранника, врезал ему ботинком по голени, навернул с правой в челюсть и бросился бежать.

Сторожевому Кинг-Конгу этот удар в челюсть был как медведю шишка, но взбеленился он от этого до крайности и с матюками ломанулся за врагом в погоню. Младший охранник посмотрел в их сторону и тут же получил ощутимый пинок под зад. Отвесивший ему пендаля подросток метнулся в противоположную сторону. Ни единой мысли об охране вверенного объекта не промелькнуло в голове «сторожа», когда он полетел на крыльях мести вслед за оскорбившим его физически мальчишкой.

Догнать юркого сопляка оказалось непросто. Несколько минут охранник гонял его по окрестным тропинкам, пока не загнал в тупик.

— Ну, молись, недоносок! — подступил громила к подростку.

— Не дождешься, урод, — буркнул парнишка.

В глазах его сверкала ярость, но уже смешанная напополам с испугом. Слишком уж силы были неравные.

Охранник сгреб его за грудки, подтянул к своему носу, глядя прямо в глаза. Подержал так немного, буравя взглядом.

— Твое счастье, сосунок, что праздник сегодня. Не хочу неприятностей. Живи пока. Но еще раз рядом увижу, пришибу, как таракана!

С этими словами охранник крепкой оплеухой сшиб Димку далеко в сугроб, сплюнул и отправился обратно.

Выбравшись из снега, Димка сел на дорогу, скрипя зубами. От сильного удара голова гудела, ухо вспухло, а на глаза от гнева и бессильной обиды навернулись злые слезы.

— Я тебя, гада, сам пришибу. Дай только бабушку вытащить, — пообещал он куда-то в темноту.

Охранники встретились у ворот, подойдя к ним, фактически одновременно с противоположных сторон.

— Ну что, догнал? — поинтересовался старший у напарника.

— Да. Только что с этим щеглом делать? Дал разок в ухо для профилактики, и все. А ты?

— Ни хрена не догнал, — выругался старший. — Бегает, козел, быстро. Но я его все равно вычислю. Раз ночью сюда приперлись, значит, где-нибудь поблизости живет. Встретимся еще.

— А где этот бомжара?

— Да какая разница? Уполз куда-то, берлогу искать. Да хоть бы он и в самом деле сдох совсем. Если с утра где дохляка найдем, отвезем подальше на помойку — и все дела. Кому он нужен?


«Национальные гвардейцы» давно не видели своего шефа в таком состоянии. За последние несколько минут они узнали от него много новых русских слов, хотя у таких тертых бойцов и собственный словарный запас мог впечатлить любого боцмана или сапожника.

Прорываясь на север Москвы по Третьему транспортному кольцу, они, для начала, попали в глухую пробку на одной из развязок. Куда тащились за пару часов до Нового года сотни москвичей на автомобилях, разумному объяснению не поддавалось.

Нервное напряжение приближалось к точке кипения. Машины беспрерывно сигналили, водители поминутно, как суслики из норок, выскакивали наружу и залезали на подножки своих боевых коней, пытаясь разглядеть причину задержки. Окрест уже раздавался мат и интеллигентная ругань, вспыхивали ссоры. Народ катастрофически опаздывал к праздничным столам, многих впереди ждали разборки с обиженными женами и подругами, и это не добавляло спокойствия в обстановку.

Какой-то сильно подержанный «бумер» с джигитским экипажем внутри попытался грубо оттереть простецкую оперативную «девятку» эфэсбэшников, чтобы пролезть в дырку между машинами и продвинуться вперед на лишний метр. Раздраженный сверх всякой меры Михаил просто опустил стекло и от души треснул кулаком по окну наглеца. Чернявый южанин сделал было движение выскочить и наказать обидчика, но разглядев в салоне четырех крупных и явно не настроенных на легкий флирт мужиков, предпочел не связываться. А через минуту даже в этом столпотворении умудрился каким-то образом исчезнуть из поля зрения.

Водитель попытался включить мигалку и «крякалку», но с таким же успехом он мог попросить помощи у Деда Мороза. Из толчеи между бетонных отбойников можно было вырваться только при помощи вертолета.

— Не успеваем, — обреченно констатировал Михаил. — Никак не успеваем. Давай телефон.

— Дежурному будете звонить? — поинтересовался Татарский, протягивая служебную трубку.