Люсинда Райли - Цветы любви, цветы надежды

Со двора донеслось тихое шуршание гравия под автомобильными шинами: прибыл первый гость! Очнувшись от задумчивости, Гарри вернулся в дом, чтобы приступить к выполнению своих обязанностей.

— О Боже, Оливия, ты потрясающе выглядишь! — Венеция зашла в спальню Оливии посмотреть, готова ли она спуститься на первый этаж. — Ослепительно! Тебе так идет новое платье! Розовый идеально сочетается с цветом лица. Мне ужасно нравятся эти розовые бутончики у тебя в волосах! Кто тебе сделал такую прическу?

— Элси, горничная. Она такая милая девушка! К тому же очень добрая. Хочешь, она и тебя причешет?

Венеция тряхнула густой копной распущенных черных волос и покачала головой:

— Нет, милая, стиль «красавица принцесса» не для меня. А как тебе мой наряд?

Вновь поправ традиции, Венеция надела плотно облегающее золотое платье с низким декольте, откуда смело выглядывала аппетитная ложбинка. Она смотрелась сногсшибательно, но несколько неуместно в интерьерах английского сельского дома.

— Умопомрачительно, — кивнула Оливия. — Платье замечательно подчеркивает твою сущность.

— Я нашла это платье в мамином гардеробе и собираюсь носить его до конца сезона. — Венеция хихикнула. — Ты же знаешь, милая: я вечно путаюсь в длинных сетчатых и тюлевых юбках, наступая на ноги бедным партнерам по танцам. — Она указала на дверь: — Ну что, идем?

— Идем, — с улыбкой откликнулась Оливия.

Взявшись за руки, подруги пересекли широкую лестничную площадку и спустились по парадной лестнице в холл.

Венеция оглядела толпу внизу.

— Ничего себе! Сегодня вечером в Лондоне будет скучно: все сливки общества здесь.

Адриана увидела девушек и подплыла поближе.

— Оливия, милая, ты великолепно выглядишь! Просто красавица!

— Спасибо, Адриана. — Оливия покраснела от смущения и поспешила представить Венецию: — Это моя подруга, Венеция Барроуз.

Адриана скользнула глазами по золотому платью в обтяжку и неприбранным волосам.

— Вы тоже очень красивы, — заметила она, широко улыбнувшись. — Я восхищаюсь людьми, которым нравится шокировать общество. А вы, как я понимаю, как раз из таких, n’est-ce pas? — Она расцеловала Венецию в обе щеки. — Добро пожаловать, cherie, приятного вечера!

— Вот это да, — пробормотала Венеция, протискиваясь с подругой на террасу; там собралось большинство гостей, чтобы насладиться теплым вечерним воздухом. — Она мигом меня раскусила. Какая проницательность!

— Она сразу и безошибочно угадывает характер человека. — Оливия взяла с подноса проходящего мимо официанта два бокала шампанского. — На мой взгляд, Адриана невероятно мила и красива.

— Несомненно, — согласилась Венеция и в следующее мгновение оказалась в объятиях юноши в красном жилете. — О, Тедди, и ты здесь? Не верю глазам своим! Неужели ты соизволил выбраться из бара отеля «Ритц»?

— Моя дорогая Венеция, — отозвался молодой человек, непринужденно оглаживая ее тело, — позволь сказать тебе, что в этом платье ты неотразима. Привет, Оливия! Ты тоже чудесно выглядишь.

— Спасибо, — кивнула Оливия.

Тедди обернулся к Венеции и завел с ней беседу, украдкой заглядывая в ее декольте.

Оливия отошла к балюстраде и залюбовалась цветущим садом. Как и обещал Гарри, в разгаре лета он был великолепен.

— Мисс Дру-Норрис! Оливия, это ты? — Она оглянулась на знакомый голос. — Божественно выглядишь!

— Привет, Гарри.

Девушка почувствовала, как щеки наливаются жарким румянцем. Несколько месяцев она всячески лелеяла его мысленный образ — по ее мнению, совершенно точный, — однако в жизни Гарри оказался куда красивее.

— Как тебе светский сезон?

— Гораздо интересней, чем я думала. Я завела несколько новых, очень приятных знакомств.

— Отлично. Так ты уже освоилась в Англии? — спросил Гарри. — Сегодня ты кажешься веселей, чем в нашу последнюю встречу.

— Да, — склонила голову Оливия. — А в такие вечера, — она повела рукой, показывая на парк, зеленеющий перед террасой, — трудно не поддаться обаянию сельской природы.

— Это верно, — кивнул Гарри. — Ты уже знаешь, чем будешь заниматься, когда сезон закончится?

— Пока нет. Давай не будем думать об этом сегодня. Я опять приехала в Уортон-Парк и хочу сполна насладиться волшебным вечером. А как твои дела, Гарри?

— Сейчас я живу дома и проведу здесь все лето. Постараюсь сделать свой неожиданный отпуск, как можно более насыщенным. — Он улыбнулся, глядя на девушку. — Очень рад тебя видеть, Оливия, правда!

— Оливия, милая, как поживаешь?

Рядом с ними возник незнакомый для Гарри мужчина, и молодой хозяин счел уместным ретироваться.

— Извини, Оливия, мне надо обойти всех гостей. Я вижу, некоторые молодые дамы, в том числе и моя кузина, скучают без кавалеров. — Гарри кивнул на полную девушку, которая стояла на террасе одна. — Увидимся позже.

— Гарри, приятель, здорово!

— Себастьян! — Гарри сердечно пожал руку старому другу. — Сколько лет, сколько зим! Если не ошибаюсь, мы с тобой расстались два года назад, четвертого июня, в Итоне.

— Точно! — Себастьян снял очки с толстыми круглыми линзами и протер их носовым платком. — Так и думал, что встречу тебя здесь сегодня. Ну как ты? Что, в Сандхерсте все так ужасно, как ты думал?

— Хуже! — пошутил Гарри.

Себастьян был одним из немногих, с кем он мог откровенно говорить на эту тему. Они познакомились в Итоне. Близорукий астматик и книжный червь Себастьян прилепился к музыкальному и болезненно робкому Гарри. Они оба страдали от насмешек и издевательств других учеников и, хотя имели мало общего, сблизились, будучи аутсайдерами.

— Слава Богу, муштра позади. Теперь я жду, когда начнется война, и мне отстрелят ногу в сражении, — мрачно добавил Гарри.

— Что ж, хотя бы от этого я застрахован. — Себастьян вновь водрузил очки на нос. — Ни один здравомыслящий человек не даст мне в руки оружие. Я и прицелиться-то толком не смогу.

— Да, старина, не хотел бы я, чтобы ты служил в моем батальоне! Впрочем, если честно, я и сам не горю желанием идти на войну. — Гарри улыбнулся, взял с подноса пару бокалов шампанского и протянул один Себастьяну. — Чем ты сейчас занимаешься?

— Работаю в торговой компании отца. Я прошел стажировку в лондонском филиале и скоро поеду в головной офис, в Бангкок. Папа целых двадцать лет провел экспатриантом и теперь мечтает вернуться на родину. Его не пугают грозовые тучи, которые нависли над нашими берегами и сгущаются с каждым днем.

— Понятно, — хмуро пробормотал Гарри.

— Если война и впрямь начнется, мне придется организовать морскую перевозку войск и снаряжения в Восточную Азию, но это будет мой единственный вклад в общее безумие. Жду не дождусь этой поездки. Говорят, сиамские девушки — горячие штучки!

— Ты уезжаешь как раз вовремя, — завистливо заметил Гарри. — В Европе началась большая заваруха. Не думаю, что она доберется до Сиама.

— Я тоже не думаю, хотя кто знает? — отозвался Себастьян. — Конечно, я чувствую себя виноватым, поскольку не могу защитить родину, но, возможно, это маленькая компенсация за то, что природа наградила меня такими плохими глазами и хворой грудью.

Гарри увидел, что Пенелопа по-прежнему стоит в одиночестве, и тронул приятеля за плечо.

— Мне надо идти, старик. Как приедешь на новое место, черкни адресок.

— Договорились. Страшно рад повидаться с тобой, Гарри. Если тебя отправят на войну, постарайся остаться живым, ладно? Я подберу для тебя пару сиамских девушек.

За обедом Оливия с удовольствием общалась с веселыми соседями по столу. В основном это были люди, с которыми она познакомилась в Лондоне. Слева от нее сидел Ангус, шотландский помещик, который, похоже, питал к ней мужской интерес, а справа — Арчи, виконт Маннерс. Кое-кто из ее лондонских подруг говорил, что Арчи «предпочитает сильный пол». У Оливии не хватало житейского опыта, чтобы судить о подобных вещах.

После обеда всех участников вечеринки выпроводили из бального зала, чтобы вынести оттуда столы. Оливия стояла на террасе с Арчи и курила вместе с ним редкую арабскую сигарету.

Арчи взглянул на парк, тонувший в вечернем полумраке, и вздохнул.

— Какая волшебная красота. Ее прекрасно описал Блейк:

Грянул оркестр, и люди потянулись обратно в бальный чал.

— Надеюсь, вы не обидитесь, если я не приглашу вас на танец? У меня обе ноги левые, и я боюсь вас покалечить, Оливия, — признался Арчи. — Пожалуйста, найдите себе другого кавалера.

— Мне и здесь неплохо.

— Ну, долго вы здесь не простоите. Я уже вижу, как к нам приближается некий красавчик.

«Неким красавчиком» оказался Гарри. Он подошел поближе и остановился в нескольких шагах от них.

— Я вам не помешаю? — спросил он, внезапно смутившись.

— Нисколько. — Оливия с трудом скрыла радость. — Пожалуйста, подойди сюда, я познакомлю тебя с Арчи. Арчи, это Гарри Кроуфорд, сын хозяина дома.

Мужчины несколько секунд смотрели друг на друга, потом Гарри протянул руку.

— Здравствуйте, Арчи. Очень приятно с вами познакомиться.

— Мне тоже, Гарри. — Арчи вдруг улыбнулся — впервые за весь вечер.

Наконец Оливия прервала затянувшееся молчание:

— За обедом мы с Арчи хорошо провели время, обсуждая великих поэтов-романтиков. Разумеется, Арчи и сам пишет стихи.

— Вот как? — спросил Гарри.

— Да. Для себя, конечно. Не хочу никому навязывать свои скромные вирши. Боюсь, они слишком сентиментальны, — отозвался Арчи.