— Доказать? Как я могу это сделать?

— Ваш вид противоречит известным мне рассказам о Цветке Запада…

Он начал внимательно разглядывать девушку, как бы отметая прочь грязь и ужасную одежду.

— У вас весьма странный вид. Следуйте за мной.

Он повернулся и пошел к основной башне замка, уверенный, что они идут за ним.

Они шли очень медленно. Имоджин не могла двигаться быстрее на своих израненных и распухших ногах.

Фицроджер с недовольством обернулся, посмотрел на ее ноги и быстро подхватил Имоджин на руки.

— От вас так воняет, — заметил он.

— Извините. — Имоджин постаралась сказать это вежливо, но с достоинством. И с насмешкой добавила:

— У меня еще уйма блох. Они, наверно, сейчас с удовольствием перебираются с моего тряпья к вам на чистую кожу.

В этот момент он начал подниматься по деревянной лестнице в башню, нахмурился и снова посмотрел на девушку.

— Снимите ваш платок.

Имоджин еще раз мысленно поблагодарила Сиварда и повиновалась приказанию. Она увидела гримасу отвращения, когда пред ним предстала ее сальная грива. Конечно, было невозможно понять, были ли это ее великолепные волосы или нет. Она продолжала инстинктивно не доверять Ублюдку Фицроджеру.

Чем дольше он будет сомневаться в том, что она дочь лорда, тем для нее будет лучше. Ее мнимая беременность тоже сможет сыграть свою роль, и ей удастся дурачить Ублюдка столько, сколько захочется. Ей следует убедиться в его благородстве или, что гораздо важнее, скорее оказаться в безопасности под покровительством короля.

Имоджин обратила внимание, что он очень силен. Девушка не представляла собой слишком хрупкую леди, а была среднего роста и достаточно плотного телосложения. Отец всегда повторял дочери, что у нее прекрасные широкие бедра, и ей будет легко рожать детей.

Она сама искала защиты у этого лорда, и ей следовало бы радоваться его силе, но она снова стала волноваться. Ей следует постоянно быть с ним настороже и попытаться перехитрить его.

Но ощущение силы вызвало у нее обратную реакцию. Отец слишком оберегал ее, и она никогда не прикасалась ни к одному мужчине. Теперь, будучи у него на руках, она ощущала твердые, как камень, мышцы. Они были теплыми и упруго переливались. Руки и торс Фицроджера, все его тело излучали необыкновенную силу и говорили о твердости характера.

Ее отец был сильным и высоким мужчиной, но он не был таким крепким. Имоджин пугали прикосновения этого мужчины, но они ее как-то странно возбуждали…

Она пыталась приказать себе ни о чем подобном не думать. Перед ней стоял вопрос, может ли она доверять этому человеку? Но Имоджин сомневалась, что вообще когда-нибудь сможет довериться любому мужчине.

В своем отчаянном положении она четко сознавала только одно: каким бы он ни был человеком, лорд Фицроджер сочувствовал ее горю и собирался постоять за ее честь.

Он прошел под аркой и внес ее в главный зал замка. Это была большая комната, где на задрапированных стенах висели вымпелы и знамена. Но все выглядело таким грубым по сравнению с ее элегантным домом. Стены зала были сложены из грубо отесанного камня, драпировки на стенах были совсем простые и грязные, а тростник на полу давно увял. В зале никого не было, и Имоджин решила, что все были заняты подготовкой к походу на Каррисфорд. Это ее немного успокоило.

Фицроджер прошагал через зал и стал подниматься по узкой лестнице в башню. Это было трудно сделать с девушкой на руках, но он ухитрился взобраться по ступеням, даже ни разу не зацепившись о стену.

Верхний этаж башни был поделен на несколько комнат. Фицроджер вошел в первую из них и опустил девушку на пол. В комнате стояла кровать, и Имоджин выразительно глянула на нее.

— Блохи, — холодно сказал хозяин замка. Он брезгливо отряхнул руки от воображаемых насекомых. — Я сейчас пришлю служанок и воду. Я хочу верить, что вы — Имоджин из Каррисфорда. Если мы не убедимся в обратном, я стану относиться к вам в соответствии с вашим знатным происхождением. Не пытайтесь выйти из этой комнаты без моего позволения.

Ему даже не нужно было предупреждать ее. Имоджин прекрасно понимала, что самым страшным преступлением в Кливе считалось неповиновение приказам хозяина. Наказание последует быстро и будет очень жестоким.

Фицроджер направился к лестнице, и Имоджин окликнула его.

— Остановитесь! А что будет с моим слугой?

— Кто он такой?

— Мой дворецкий, — быстро ответила девушка. — Не обижайте его. Он старый человек.

— О нем позаботятся.

Он снова повернулся к лестнице.

— Лорд Фицроджер. — На сей раз на его лице Имоджин разглядела явное неудовольствие. — Вы поможете мне вернуть Каррисфорд?

Он улыбнулся.

— Конечно, леди Имоджин. Уже идет подготовка к походу, и завтра мы отправимся туда. Вы, конечно, поедете с нами.

Казалось, что он испытывает ее, но Имоджин ослепительно улыбнулась ему в ответ.

— Милорд, я настаиваю на этом.

Фицроджер кивнул ей и исчез.

Храбрые слова не означают смелость духа. Оставшись одна, Имоджин обмякла, сидя на полу. Ей так хотелось разрыдаться. Отец был мертв, а родной дом осквернен и оставался в руках жестокого врага. Ее горничную изнасиловали и, наверно, убили. Девушка ничего не знала о судьбе своей любимой тетки, да и она сама была под покровительством сурового и непредсказуемого незнакомца.

Имоджин подавила слезы и временную слабость духа. Ведь она была дочерью Бернарда из замка Каррисфорд, ей надо держать себя в руках.

Имоджин думала об Ублюдке Фицроджере. Ей никогда не приходилось сталкиваться с подобными мужчинами. Следует ли вообще надеяться на благородство его намерений? Как она может быть уверена, что после штурма замка он вернет ей ее владения? Конечно, как только король узнает о ее положении, он непременно позаботится о ней. Но лорд Клив может забрать из ее замка все запасы продовольствия и причинить ей еще более серьезный вред. Хотя, грустно вздохнула Имоджин, после нападения Ворбрика вряд ли там останется что-то ценное.

Была еще одна важная проблема. Теперь король станет хлопотать о ее замужестве. Господи, почему все эти беды свалились на неопытную молодую девушку?

Имоджин подумала, не захочет ли Фицроджер попытаться стать ее мужем. Ей не было известно, женат ли он или хотя бы помолвлен. Он может польститься на такую спелую вишенку, как она, — только протяни руку и сорви! Имоджин не собиралась выходить замуж за подобного человека, поэтому ее мнимая беременность может сыграть свою положительную роль.

Пока она так размышляла, в комнату вошли три женщины с корытом, обтянутым изнутри материей. Имоджин было приятно обнаружить, что здесь заботятся об удобствах. Потом они притащили ведра с холодной и горячей водой, добавили душистые травы в воду для мытья и не забыли принести чистое белье для Имоджин.

Женщины с любопытством смотрели на ее грязное лицо и одежду, но были весьма почтительны и предложили ей помочь вымыться, но она отказалась и отослала их прочь. Они с удовольствием повиновались.

Как только Имоджин осталась одна, то тут же сорвала с себя отвратительные тряпки, «живот» и сандалии. Имоджин сначала почесала искусанное блохами тело, а потом с блаженным вздохом погрузилась в воду. Ноги жутко ныли, их надо было как следует отпарить.

Как же было чудесно лежать в корыте. Ей так хотелось подремать в теплой душистой воде, но она опасалась, что женщины скоро вернутся. Имоджин взяла тряпку и горшочек с моющим раствором и начала мытье. Она старалась отмыть свое запаршивевшее тело и ужасалась обилию грязи.

Когда она стала оттирать ноги, и застонала от жуткой боли и прекратила это занятие. Имоджин увидела, что ноги ее в плачевном состоянии и сильно распухли. На ступнях были натерты огромные мозоли, а из ссадин сочилась кровь. Как она могла вообще передвигаться на таких ногах? Сейчас Имоджин не была уверена, что сможет ходить, но попыталась себя убедить, что после мытья ей станет легче. Она еще раз потерла тело, а потом попыталась хоть как-то отмыть волосы. Девушка несколько раз промывала свои длинные волосы, а потом ополаскивала их чистой водой. Волосы у нее были волнистые и густые и почти достигали колен. Будет ли когда-нибудь снова ее верная Жанин расчесывать ей волосы и заплетать их в толстые косы? Мысль об этом была невыносимой, и Имоджин перестала думать о служанке.

Она наконец вымылась и попыталась встать, но тут же снова села. У нее на глазах от боли выступили слезы. Боже, Милостивый Боже, что же мне делать?

Она с трудом вылезла из ванны, приподнявшись на руках, и тут же приземлилась прямо на попку. Потом обнаружила, что может с трудом стоять на ногах, и постаралась насухо вытереть тело. Затем Имоджин доковыляла до своего орудия пытки — «живота» и крепко-накрепко привязала его к себе, надев сверху чистую холщовую рубашку.

Как же она может себя чувствовать в безопасности, если даже не в состоянии ходить? Она была совсем беспомощной, словно ребенок. Имоджин посмотрела на низкую кровать. Может, к утру она сможет подняться на ноги?

Чего она так боится, если находится в замке союзника? Если не обращать внимания на его суровость, лорд Клив ведет себя как идеальный рыцарь. Он их выслушал и пожелал помочь двум бедным крестьянам. Такое следовало бы ожидать только от очень доброго , лорда. Он предоставил ей комнату, чистую одежду и собирается вернуть замок. Имоджин вдруг подумала: почему же его не было видно среди ее поклонников?

Конечно, у него было много важных дел после приезда в замок Клив. Ему нужно было принять под свою руку владения и помочь королю отразить нападение врагов. Земли Каррисфорда и Клива располагались по соседству, поэтому ему стоило бы постараться…

Лорд Роджер из Клива отказывался признать свое отцовство и законность брака с матерью Ублюдка. То, что Ублюдок взял себе имя Фицроджер, бросало тень на человека, которого он пытался назвать своим отцом. Только после коронации его друга и покровителя Генриха I лорд Фицроджер был утвержден в своих законных правах. Ему не удалось избавиться от прозвища Ублюдок. Видимо, люди всегда будут называть его так.