Глава 11

– Играешь со мной, щеголь? Мы оба знаем, что тебе плевать, почему я пошла по этой дорожке, – выпалила Макс и плотно сжала губы. Если воспитание Дигана требовало завести вежливую беседу за столом, пусть найдет другую тему, которой можно ее донимать.

– Именно это вы скажете на суде, мисс Доусон?

– Не называй меня так, – прошипела она. – И я уже сказала: суда не будет. Жители этого города хотят вернуть меня, чтобы повесить.

– Почему?

– Потому что Карл Бингем, человек, в убийстве которого меня обвинили, был основателем Бингем-Хиллз, а заодно владельцем и мэром, и лучшим другом всех жителей, кроме меня. Он сдавал дома большинству горожан и был крайне снисходительным хозяином, все его любили. Даже я когда-то им восхищалась. Нужна немалая сила воли и отвага, чтобы выстроить город в такой глуши, когда до ближайшего форта день езды на резвой лошади, а потом надеяться, что туда придут жить люди. Карл расклеил объявления о новом городе по всему Востоку и не разорился в ожидании, пока там появятся жители. Он уже был богат, когда приехал в Техас, и сначала не стремился стать еще богаче. Может быть, потом, когда стал расширять границы города. Ему хотелось оставить наследие, выстроить мирный, процветающий город на том месте, которое когда-то было совсем не мирным. Большинство людей считают, что ему это удалось.

– Поэтому ты его убила?

Она пристально взглянула на него:

– Так ты хочешь услышать мой рассказ или нет?

Он не ответил, но его взгляд был куда красноречивее, поэтому она неохотно продолжила:

– Пока я росла, жизнь в Бингем-Хиллз была прекрасна. У меня было много друзей, девчонок и мальчишек, с которыми я ходила в школу. У нас было столько развлечений: охота, рыбалка, лошади. Я даже училась шить и ходила в кружок, хотя шитье мне давалось плохо. Но мы больше сплетничали, чем шили, и много смеялись. Но все изменилось, когда мне исполнилось шестнадцать, потому что мальчишки не оставляли меня в покое. Тогда я округлилась и отрастила длинные светлые волосы. Я говорила, почему их остригла, но это не замаскировало мои другие достоинства…

Его взгляд упал на ее жилет, отчего Макс слегка покраснела.

– Потому что бабушка настаивала, чтобы я одевалась, как полагается девушке, в юбки и блузки, кроме времени, когда я охотилась. Мальчишки продолжали толпиться у меня под окнами, а мои подружки завидовали и перестали со мной разговаривать. Бабушка то и дело разгоняла парней метлой, а мой брат Джонни прятался в кустах и стрелялся в них камнями из рогатки. Но даже это не мешало им постоянно ошиваться у дома.

– Так ты не всегда носила пистолет?

– Господи, конечно нет. Мне бы в голову не пришло цеплять пистолет на пояс юбки… Тогда.

Она грустно усмехнулась:

– В семье я была охотником… после того, как па уехал и больше не вернулся. Я никогда не носила ружья в городе. Но всегда хранила маленький пистолет в кармане юбки, когда Бингем-младший стал гораздо более настойчивым, чем остальные: повадился бросать непристойные замечания и приставать, когда мне исполнилось шестнадцать.

– Мэр?

– Нет, его сын, Эван. Когда-то мы вместе с ним и его лучшим другом Томом ходили на рыбалку, пока Эван не стал хвастаться, что я выйду за него, потому что так сказал Карл. Я не верила, что мэр мог сказать такое, но после этого избегала Эвана и его дружков. Тогда он стал просить меня выйти за него. В тот год он сделал предложение в восьмой раз. Я не согласилась бы, даже если бы в то время не ухаживала за молодым человеком, недавно приехавшим в город.

– Что ты делала?!

Макс недоуменно уставилась на него:

– Мне действительно следует объяснить, что такое ухаживание?

– Думаю, не мешало бы.

– Я не говорю, что просила Билли Джонсона жениться на мне, если ты это имеешь в виду. Я, конечно, человек дерзкий, но не настолько. Правда, Билли уехал из Бингем-Хиллз прежде, чем мне исполнилось семнадцать, и тогда сам мэр попросил меня выйти за него замуж. Наверное, мне не следовало смеяться над предложением старого дурака.

Диган вскинул брови:

– Сколько лет ему было?

– Черт, он старше бабушки лет на десять! Даже она расхохоталась, когда я обо всем рассказала. Эван – поздний ребенок. Ходили слухи, что Карл сменил четырех жен, пытаясь получить ребенка, пока, наконец, ему это удалось. Но после того, как я ему отказала, он, должно быть, сообразил, что, обесчестив меня, вынудит бабушку настаивать на свадьбе.

– И у него получилось?

– Я же сказала, он сообразил. У него ничего не вышло. Но он, конечно, попытался, ублюдок! Заставил свою марионетку шерифа как-то утром доставить меня к нему домой. И даже избавился от большинства слуг, отпустив их на целый день. Оставалась только полуглухая кухарка, которая не услышала бы моих криков. Я бы и не узнала, что она в доме, не сообщи мне Карл, что когда все будет кончено, я могу остаться на ленч и что еда скоро будет готова. Думаю, он в самом деле ожидал, что потом я буду спокойна и вежлива, словно обесчестить девушку было для него обычным делом. Но когда он повалил меня на диван, я сумела достать пистолет из кармана, так что он отскочил. Я даже ткнула пистолетом ему в брюхо, чтобы он понял, насколько все серьезно.

– Так ты в него стреляла?

– Нет, но клянусь, обязательно выстрелила бы. Оказалось, что мой брат Джонни заметил, что шериф тащит меня в дом Бингема, и проследил за нами. Подождал, пока уйдет шериф, и стал подсматривать в окна. Вот и увидел, что Карл пытался взять меня силой. Но в тот день никто не умер. Карл был еще жив, когда я уходила. И даже не я подстрелила его. Это брат выстрелил в открытое окно, пытаясь меня защитить. А Карл опустил глаза и увидел кровь. Ну и упал в обморок, как девчонка. Вот и подумал, что это я выстрелила в него. Я надеялась, что так и будет. Не хотела, чтобы брата арестовали за доброе дело. Поэтому сбежала, чтобы все свалили на меня.

– И это, очевидно, сработало, – заметил Диган.

– Да. Меня обвинили в том, что я ранила его в плечо. Обычная царапина, и крови почти не было. Я проверила перед уходом, боясь, что он истечет кровью, прежде чем его найдут. Хотела дать Карлу время остыть и опомниться, может, жениться на молодой женщине и простить меня за попытку защитить себя. Но он и его сын послали за мной погоню. Я несколько месяцев не могла оторваться от преследователей. Карл хорошо платит, когда очень сильно чего-то хочет. И его сыночек Эван не лучше отца. Но еще до конца года охотник за головами нашел меня и сунул под нос объявление о розыске за убийство.

– И как ты выпуталась из всего этого?

Но тут подошел официант с подносом, и она не ответила. Не могла отвести глаз от тарелок, на которых громоздились оладьи и сосиски. В корзинке лежали ломтики подсушенного ржаного хлеба и слоеные пирожки. Она была слишком голодна, чтобы тут же не приняться за еду, и жадно проглотила половину всего, что было на тарелке, прежде чем ответить:

– К тому времени у меня уже был револьвер, но охотник за головами заставил меня его отбросить. Пришлось убедить его, что он ошибся, и доказать, что я девушка.

– Так же, как доказала мне?

Она зарделась. Вспомнила, что прошлой ночью он случайно нащупал ее грудь, когда был готов ударить. И ей не пришлось ему показывать. Она заливалась краской каждый раз, когда думала об этом. О том, как пыталась его соблазнить. До чего же стыдно!

Она злобно уставилась на Дигана, но все же процедила:

– Нет. Я просто пофлиртовала с ним немного и сняла жилет, показав, что не пыталась его провести. Жилет! Не рубашку. Потом вежливо попросила его убраться из моего пристанища ко всем чертям. А когда уезжала, сделала все, чтобы он за мной не проследил.

– Снова врешь.

– К чему мне лгать насчет того, о чем я могла вообще умолчать?

– Охотник за головами не передумал бы, даже увидев, что ты девушка. Особенно потому, что твои портреты на объявлениях очень похожи.

Она задорно усмехнулась:

– Правда? По крайней мере на новых объявлениях. Вся история с охотником за головами произошла год назад, и портрет не был и вполовину так хорош. Там я походила на зеленого восемнадцатилетнего юнца. Но даже увидев это объявление с обещанием награды, я не могла поверить, что Карл умер от той царапины.

– Иногда раны воспаляются.

– Да, знаю, но Карл наверняка вызвал лучших докторов города. Мертв он или жив, я не могу вернуться, потому что меня наверняка повесят.

– А пока развлекаешься ограблениями банков? – осведомился Диган.

– Дурацкая шутка, – проворчала она. – В тот день я собралась уезжать. Остановилась, чтобы взять свои деньги из банка. Все шестьдесят четыре доллара, которые заработала продажей мяса в городе. В Бингем-Хиллз только один банк, которым тоже владел Карл, а управлял Уилсон Кокс. Банк был настолько маленьким, что кроме Кокса других сотрудников не имелось, и если тот делал перерыв на ленч, некому было обслуживать клиентов. А он даже не трудился запирать двери. Возможно, полагал, что всем в городе хорошо известно: бесполезно идти туда в полдень. Но мне откуда было знать?! Я очень редко бывала в банке. Вошла и попросила выдать деньги. Но Уилсон отказался меня обслуживать. Мы поспорили, но он стоял на своем. Хотел заставить меня ждать полчаса, хотя сидел прямо перед ящиком с наличными!

– Поэтому ты ограбила банк.

– Ничего подобного. Просто вынула пистолет и сказала Уилсону, чтобы он прекратил жевать минуты на две и отдал мои деньги. Он сунул деньги в мешок и с раздраженным видом швырнул мне. Можно подумать, меня его упрямство не взбесило! Только через неделю, когда я полезла в мешок, нашла сто три доллара лишних. Он не мог просто протянуть мне деньги, и в спешке схватил мешок, где уже лежали чьи-то сто три доллара. Это он ошибся, думаю, просто хотел, чтобы я поскорее убралась, а он мог вернуться к ленчу.

– Эти деньги ты отказываешься тратить?