Джоанна Линдсей - Цветок в его руках

Диган повел лошадей дорогой, которой обычно въезжала в город Макс. Возможно, путь пройдет мимо борделя Луэллы. Возможно.

Она старалась не питать слишком больших надежд. Но если они проедут мимо и он не остановится, она определенно спрыгнет с лошади. А вдруг он не заметит, как она проскользнет в двери заведения мадам Джо?

Но он остановился, спешился и привязал лошадей к столбу. Макс, не веря глазам, тоже спешилась. Медленно, слишком медленно. Он схватил ее за плечо и толкнул к двери борделя. Она стала подниматься по ступенькам, но оглянулась проверить, стоит ли Диган у двери. И вопросительно на него уставилась.

Тот кивнул:

– Десять минут, малыш. Если я пожалею о своем одолжении, тебе это не понравится.

Неужели он собирается ждать ее в гостиной?

Макс, вне себя от восторга, ринулась наверх.

Путь к побегу открыт!

Макс не сумела бесшумно закрыть дверь в комнату Луэллы. Она не хотела громко стучать, но слишком быстро вбежала, и дверь захлопнулась. Шум разбудил Луэллу. Она перевернулась на спину и даже улыбнулась, но тут же широко раскрыла глаза.

– Что стряслось? Обычно ты не…

– Мне нужен твой пистолет, – перебила Макс.

Луэлла кивнула в сторону бюро:

– Верхний ящик. Но где твой?

– Его забрали, когда схватили меня. Кое-кто пробрался в мою хижину, и у меня всего минута, чтобы сбежать отсюда, или он потащит меня в тюрьму.

– О боже, стрелок! Он нашел тебя?

– Да.

– Но я послала его к Биг-Белт! Была уверена, что он неделями будет бродить по лесу, пытаясь тебя найти, и я смогла бы предупредить тебя на следующей неделе.

– Полагаю, он доверяет тебе не больше, чем мне, – буркнула Макс, сунув маленький «дерринджер» в карман пальто.

Луэлла соскочила с постели и открыла еще несколько ящиков комода.

– Подожди. Я дам тебе сменную одежду. Ты ужасно грязная!

Макс хмыкнула, представив, как ускачет почти полуголой, в платье с огромным вырезом.

– Лу, у меня нет времени. Разве что для этого.

Она наспех обняла Луэллу, но та не хотела ее отпускать. Как она будет скучать по этой девушке! И расплачется в тот момент, когда выберется отсюда.

В последний раз обняв Луэллу, она метнулась к окну.

– Не наделай глупостей, Макс. Этот стрелок выглядит уж очень опасным.

– Не наделаю, если буду действовать быстро. Я отдам тебе пистолет, как только уверюсь, что он покинул город.

Она уже вылезала из окна, когда Луэлла крикнула ей вслед:

– Подожди! Это пришло вчера.

Схватив письмо с тумбочки, она подбежала к Макс. Та с сияющей улыбкой сунула письмо в другой карман.

– Спасибо. Если там хорошие новости, я смогу вернуться домой.

– Я буду скучать, – грустно прошептала Луэлла, но Макс уже скользила по крыше крыльца. Как обычно, свесилась с боковой стороны, подождала немного и спрыгнула на землю. И оторопела. Между ней и лошадьми стоял Диган, до которого было меньше фута. Последний чертов шанс удрать от него, и он снова ее перехитрил!

– Не слишком радуйся…

Она сунула руку в карман, но заметила в его руке пистолет, и потому добавила:

– Ладно, можешь погладить себя по головке. Только скажи, как ты догадался?

– Если бы ты немного подумала, прежде чем так опозориться, уже знала бы ответ. Думаешь, я расспрашивал всех в городе, какой бордель ты посещаешь и в какое окно предпочитаешь вылезать?

– Ты видел меня?! – завопила она. – Почему же тогда не остановил?

– Потому что маршал Хейз еще не попросил меня об одолжении. Я просто увидел счастливого мальчишку, покидавшего… подругу.

К бешенству и ярости прибавился стыд.

– Почему же позволил мне идти туда одной? Чтобы испытать?

– Полагаю, будь это так, я был бы разочарован.

– Это шутка? Словно ты способен что-то чувствовать. Скажи, что не сделал бы того же самого, окажись на моем месте?

– Сбегать через окно? Нет, я вряд ли выбрал такой способ, но у меня в распоряжении есть другие, которых нет у тебя.

– У меня не было выбора!

– Ты получила одолжение, о котором просила. Может, оставим все споры? И ты вылезла в окно, кое-что позаимствовав перед этим. Отдавай оружие своей подруги.

– Ничего я не заимствовала, – буркнула она, отступив.

– У тебя дурная привычка – вечно лгать.

Он схватил ее за лацкан пальто и сунул руку в карман. Макс стала молотить его кулаками, но он вытащил «дерринджер» вместе с бельем, которое Луэлла вручила ей, когда они обнимались на прощанье. Макс даже не смутилась, когда он положил добычу в свой карман, и всадила кулак ему в щеку. Но тут же выругалась, понимая, что ее руке досталось сильнее, чем его скуле. Очевидно, для Дигана это стало последней каплей, потому что он закинул ее на плечо.

От изумления Макс потеряла дар речи. На секунду. Но тут же стала вопить, извиваться, размахивать руками, колотить его по спине. Вот только ее удары ничуть не волновали Дигана. Потому она сдалась и просто придерживала шляпу руками.

– Если будешь извиваться, все поймут, что ты девчонка, – предостерег он безучастным тоном, который Макс уже ненавидела.

– Можно подумать, теперь это имеет значение!

– Ну, значит, будешь выглядеть полной дурой, не так ли? – усмехнулся он.

Она успокоилась. Должно быть, Диган успел схватить поводья коней, потому что она услышала топот копыт.

В такой унизительной позе он пронес ее два, а может, три квартала. И каждый раз, когда она пыталась извернуться, чтобы посмотреть, куда идет Грант, он подкидывал ее на плече так, что у нее дух захватывало, поэтому она прекратила стараться. Макс так и не поняла, куда он направляется. Она не знала, где находится офис шерифа, но не могла поверить, что он внесет ее туда в таком виде.

Диган вошел в здание, и все разговоры резко прервались. Он медленно, слишком медленно позволил ей соскользнуть по своему телу, и она вдруг почувствовала в нем не врага, а мужчину. Ощутила прикосновение мускулистой груди к ее грудям, словно они обнимались, вдохнула запах его волос и шеи. Эта близость лишала ее равновесия. Она не привыкла к объятиям мужчины.

Макс охнула, почувствовав, как пальцы Дигана медленно скользят по ее ягодицам, а потом по спине. Прикосновение было таким интимным, что в животе стало горячо, а дыхание участилось. Но она сразу поняла, что он делает. Ищет оружие!

– Мог бы просто спросить, – прошипела она, когда ее ноги, наконец, коснулись земли.

– Бесполезно спрашивать тебя о чем-то, – усмехнулся он и слегка оттолкнул ее. От страха упасть у Макс перехватило дыхание. Но она приземлилась на стул, к которому он ее подвел. Она фыркнула, но оглядевшись, поняла, что они в ресторане. За столиками завтракали девять человек. Они снова стали переговариваться, но Макс заметила, что все избегают смотреть в сторону Дигана. Трое даже встали и поспешили выйти. Некоторые глазели на Макс. Еще бы, ее бояться нечего!

Она подвинула стул ближе к столу и жизнерадостно спросила:

– Платишь ты? У меня ни цента.

Он не сел.

– Снимай сапоги.

– Опять?!

– Ты права. Я сделал ошибку, позволив тебе идти к Луэлле одной.

– Клянусь…

– Я уже понял, что ты все время врешь. И только что сделала это снова, когда сказала, что у тебя нет ни цента. Я видел деньги в твоих седельных сумках.

– Они не мои. Я скорее умру с голоду, чем потрачу эти деньги.

– Сильно сказано, – сухо заметил он и, показав на ее ноги, повторил: – Просто сними сапоги, вытряхни и снова надень. Пока не сделаешь этого, не поешь.

Макс что-то пробормотала себе под нос, но отодвинула стул и сделала, как было приказано. Поразительно, что он собирался покормить ее, прежде чем сдать шерифу. Наверное, следовало быть благодарной, но она не могла смотреть на него иначе, чем как на самый жуткий кошмар. Невозможно благодарить кошмар за причиненные муки.

Когда она снова придвинулась к столу, Диган подошел сзади и снял ее шляпу. Она принялась протестовать, но заметила, что он снял и свою черную шляпу и повесил на вешалку, стоящую в углу, что снова выдало в нем джентльмена. Бабушка всегда сбивала с младшего брата шляпу, прежде чем позволить Джонни сесть за стол. Макс знала, что брату всего лишь хотелось позлить бабушку. Боже, как она по ним тосковала! Они все, что осталось от ее семьи.

Макс потянулась было за письмом, но, хоть она и умирала от желания узнать, что написала бабушка, это слишком личное, чтобы читать в присутствии бездушного стрелка. А вдруг она заплачет? Настоящими слезами… Нельзя позволить дать ему понять, что иногда она тоже может быть мягкой.

Прежде чем вернуться к столу, Диган провел рукой по темным волосам. Макс не потрудилась сделать то же самое, зная, что ее волосы все равно невозможно привести в порядок. У нее даже больше не было расчески. Прежняя давно сломалась, и она так и не купила новую.

Он все еще не сел.

– Я возьму твое пальто.

– Ну уж этому не бы…

– Здесь тепло, – заметил он. – И тебе больше ни к чему скрывать, кто ты, или до тебя еще не дошло?

Если вспомнить, что именно она ощутила, соскальзывая с его плеча, он прав, но Макс решительно отрезала:

– Дошло, но не смей думать так обо мне!

– Как?

– Как о девушке.

Он ничего не ответил. Только глаза закатил. По крайней мере, она была уверена, что закатил бы, если бы оттаял настолько, чтобы показать свои чувства. Но он промолчал и сел справа от нее, лицом к обеим дверям в зале. Осторожничает, независимо от того, где находится? Или всегда ожидает неприятностей? Возможно, последнее, учитывая, что род его занятий был ясен с первого взгляда.

Диган подозвал официанта и сделал заказ на двоих, не спросив, чего хочет она. Но Макс было все равно. Она так давно не была в ресторане, что станет радоваться любому блюду.

– Скажи, почему ты считаешь себя невиновной?

Макс застыла, уставившись на него. Он же говорил, что ему все равно, виновна она или нет, что его дело – доставить преступницу в тюрьму, а не решать ее судьбу. Так почему он спрашивает, если не верит ни единому ее слову?