— Про что я тебе и говорил. Проще показать, чем рассказать. — он с улыбкой смотрел на нее. Люба еще никак не могла выровнять дыхание. Она смотрела в его глаза и теряла себя. Падала в какую-то пропасть, из которой уже было не выбраться. Опасность. Она ее чувствовала слишком ярко, но пропасть манила к себе, уверяя, что за минуту падения не жалко и разбиться. Стас был этой пропастью и надо было быть полной дурой, чтоб это не понимать.

— Это не поддается объяснению. — ответила она.

— Почему не поддается? Почитай психологию. Там все это объяснено. Близость между людьми разная может быть. Начиная от такой мягкой и приятной, — проводя пальцами по ее щеке, сказал Стас, — до вот такой жесткой, — он ущипнул ее за мочку уха. — На грани насилия. Но опять же это ненасилие. Понятно?

— Очень тонкая грань. — заметила Люба.

— Так кажется. В теории все кажется странным или страшным. На практике все намного проще. Там интуиция работает, а не расчеты. Вот в картах наоборот надо на расчет рассчитывать, а не наудачу полагаться.

— Приму к сведению. Можете от меня отодвинуться?

— Смущаю?

— Да.

— Знаешь что я хочу сделать? Тебя зацеловать. Манишь меня.

— Тогда это все перестанет быть игрой. — ответила Люба. — Придет реальность. И что будет в этой реальности? То, что я не закончу даже девять классов? Что меня ждет дальше? Работа проституткой? Меня без аттестата даже пирожками торговать не возьмут. Не буду скрывать, мне любопытно. Но не с вами. Мне всегда казалось, что должно быть по любви. Или по сильной симпатии. Вы же мне не нравитесь.

— Совсем не нравлюсь?

— Совсем. — она смотрела в стол, боясь поднять на него глаза.

— Ты разбила мое сердце. А я так надеялся. — ответил весело Стас.

— Вы смеетесь.

— Смеюсь. — ответил он. — Ты молодец. Думаешь головой. Я в твоем возрасте к жизни проще относился.

— Жалеете теперь?

— Нет. Зачем жалеть о прошлом? Я стараюсь жизнь прожить так, чтоб когда меня спросили хочу ли я все повторить, то ответил бы положительно. Мне интересно проводить между нами параллели. В итоге у нас с тобой нет ничего общего.

— Вот и хорошо.

— Я так не думаю. Ладно. Пойду в магазин схожу. Тебе чего-нибудь нужно?

— Нет, спасибо.

— Как знаешь. А монетки свои спрячь. Пригодятся еще. — он кивнул в сторону четырех тысяч.

— Они нечестные.

— Нормальные. — отмахнулся Стас. — Это лучше, чем совсем ничего.

Глава 7

Люба не знала в какой Стас ходил магазин, но вернулся он только через два часа. Закинул в морозилку очередную порцию полуфабрикатов. В микроволновку поставил разогреваться копченые окорочка. От него пахло алкоголем. Опять пил? Похоже он часто пьет. Люба хотела вернуться в комнату, но Стас ее остановил.

— Иди сюда. Будем обедать. — он посмотрел на нее. Люба молча села на свое место около стены. Как-то сразу повелось, что она сидела там. — Чего молчишь?

— А должна что-то сказать? — она подняла на него свои бездонные глаза. Пришлось встряхнуть головой, чтоб избавиться от их магии. Тут не иначе замешена магия. Колдовство. Другой причины ее притягательности он не видел.

— Когда ты так молчишь, мне кажется, что ты меня упрекаешь. Тебе что-то не нравится?

— Алкоголь. Не люблю, когда люди пьяные.

— Какой же я пьяный? Так, на веселе. Но не больше.

— Все равно — это неприятно.

— Так составишь мне компанию. Будем наравне.

— Я не буду пить.

— Нужно же знать как ты на алкоголь реагируешь. Может тебя сразу развезет, а может тебе и ведра мало.

— Я разве похожа на верблюда? — рассмеялась Люба.

— Знавал я одну девочку, маленькая, где-то метр пятьдесят, худенькая, а перепить ее никто не мог.

— Стас, с вами проверять переносимость алкоголя я не буду.

— Почему? — он достал две бутылки пива.

— Во-первых, пиво горькое. — ответила Люба. — Во-вторых, чувствую, что после это попойки вы меня в кровать затащите.

— Во-первых, это не горькое. Во-вторых, мы с тобой спим в одной кровати. Не оставлять же мне тебя спасть на полу.

— Знаете ведь о чем говорю. — она с улыбкой посмотрела на него.

— Не знаю. Резко перестал понимать намеки. — ставя еду на стол, ответил Стас.

— Это почему?

— Потому что как посмотрю на тебя, так сразу голова кругом идет и глупеть начинаю.

— Серьезно?

— Конечно. Так нравишься, что скоро с ума сведешь. — ответил он, стягивая свитер вместе с футболкой. — Жарко стало. Если хочешь, можешь присоединиться.

— Мне комфортно в этой температуре.

— Люб, я серьезно говорю ты мне нравишься. Я тебя хочу. Даже замуж не против тебя взять. Пойдешь?

— Нет.

— Почему? Купим квартирку. Только не в Москве. Не нравится мне этот город. Под Тверь поедем. Рядом с матерью жить будем. Купим домик в деревне. Будем туда летом ездит картошку сажать и цветочки. Детишек нарожаем. Что ты так удивленно смотришь? Я хочу как минимум двух: мальчика и девочку.

— Минимум?

— А там как получится. Брошу свои дела. Буду пять дней в неделю ходить на работу, по выходным с друзьями пить пиво. М? Как тебе такая жизнь?

— Не знаю. — растерянно ответила Люба.

— По вечерам будем с тобой кино смотреть. И целоваться уже вволю. Как тебе мой план?

— Это такая дурная шутка?

— Я серьезно. Выходи за меня замуж. Будет у тебя своя семья. Свой тыл. Я тебя не обману.

Она смотрела на него и не знала, что ответить. Понять по его выражению лица было сложно говорит он правду или обманывает. Вроде серьезен. Но Люба все равно сомневалась.

— Нет.

— Но ты задумалась. Значит такое предложение можешь рассмотреть.

— Нет.

— Ты милый попугай, а еще и упрямый.

— Стас, вы… — Люба замолчала. Все слова разбежались. Он открыл бутылку пива.

— Малышка, еще один урок. Не верь ты мужикам. Мало ли кто что тебе петь будет. — ответил он. — Я могу много обещать, но не факт что я это исполню. Так многие девочки и попадаются. Обещает им какой-нибудь подонок золотые горы, получит свое и кидает.

— Кровать?

— Да. Все замешано на кровати. Парень видит симпатичную девочку. Подкатывает к ней. Переспит, а потом кинет. Или несколько раз переспит, а потом пойдет новую искать. Бывает, что парень останется с этой девочкой, потому что ему выгодно. Например, она его кормит, поит, одевает, а он обещает. Всегда забавляли такие союзы.

— А вы какой?

— Я плохой парень. Знаешь, с которыми мамы запрещают встречаться дочерям. Отцы грозят кулаками, но боятся подойти. Хорошие же девочки грезят по ночам и плюют на запреты родителей, все равно бегут на свидание. Потом девочки плачут в подушку из-за разбитых судеб. Почему разбитых? Потому что ничем хорошим это не заканчивается. Он или пьет-бьет. Друзья, сомнительные авантюры. В итоге девочка уйти не может потому что дома ее никто не ждет с ребенком, а то может и с двумя. Она вынуждена терпеть когда-то любимого человека, который ведет себя как последняя скотина. Дальше вся эта история закончится плачевно. Он ее прирежет, если раньше в тюрьму не сядет. Тогда девочка еще и передачи ему будет отправлять, да ждать, когда выйдет. Он вернется и все начнется по новой. А все будет начинаться с красивых фраз. Я брошу, завяжу. Никто ничего не бросает и не завязывает просто так. Иногда возникают такие мысли, но вернуться к честной жизни сложно. Когда привыкаешь к большим суммам в кошельке, то прожить на семь-десять тысяч зарплаты в месяц кажется уже нереальным. Да и унизительно такие деньги получать. — он открыл бутылку пива и протянул ее Любе. Она машинально сделала глоток. Сладкая газировка. И не похоже, что пиво.

— Грустно.

— Это жизнь. Тебя всю жизнь будут стараться обманут, а ты не верь. Не обращай внимания на слова. Смотри на поступки.

— Вы меня решили жизни поучить?

— Да. Кто же это еще сделает? — Стас ухмыльнулся. — Жуй. Вечер длинный. Тебе силы определенно понадобятся.

— Для чего?

— Для учебы. У меня больше планы.

— Не хочу.

— Тебе понравится.

— А если нет?

— Я принесу тебе извинения.

— Сомнительная плата.

— Угу. Я тоже так думаю, но другой все равно нет. — он допил бутылку и выкинул ее в мусор. Открыл следующую.

— Может лучше стихи почитаешь?

— Всему свое время.

Стемнело. Стас не стал включать свет. Его и так хватало от фонарей с улицы. В темноте было проще не видеть ее глаз. Не думать о том, что он делает. Да, скотина, подлец. Кто там еще? Список можно продолжать до бесконечности. Но он не мог остановиться. Такое с ним бывало. Когда азарт гнал вперед. Срывались тормоза. Стас мог сутки не выходить из-за карточного стола, или пить бутылку за бутылкой, потому что хотел. Ему нравилось это чувство лихачества. Одно время и на машине гонял, но потом перестал. Одно дело, если свою жизнь угробит. А если кого-то еще его бесшабашность унесет? Или еще хуже ребенка задавит? Дети. Вот сидит перед ним такое дитя. Взял, напоил ее. Правда она это отрицает. Совесть? Совести нет. Она спит. Усыпили другие желания.

— Я уже сидеть устала. — Люба поднялась. Сделала несколько шагов. Ее зашатало. Ноги не слушались. Она хотела сделать шаг вперед, а ее повело назад. В этот момент и подсуетился Стас, ловя ее.

— А говорила, что трезвая. — прошептал он ей на ухо. Его губы коснулись щеки. Люба вздрогнула. Замерла.

— Боишься?

— Должна?

— Чего это ты такая смелая стала? — хмыкнул Стас, касаясь губами ее шее.

— Разве муха будет просить пощады у паука, к которому она попала в сети? Если он хочет ее съесть, то никакие мольбы не помогут. Остается только перетерпеть это время. — ответила она.