— Это мягкий намек, что завтра дежурю по кухне я? — улыбнулась Люба

— Ага — от его взгляда кружилась голова Простые разговоры, простые слова, невинные жесты, а напряжение все нарастало. Он поставил перед ней тарелку с пельменями, и дотронулся до ее руки Любу как током ударило Она подняла на него глаза и встретила лишь улыбку.

— Что ты делаешь? — не выдержала она

— Ты о чем? — спросил Стас.

— Какая-то странная у тебя игра — прямо сказала Люба

— Нормальная. — Как будто ничего и не происходит.

— Не понимаю. Что-то же происходит

— Все верно. — он опять улыбнулся. А в глазах пряталась хитрость.

— Объясни тогда. Раньше ты играми называл другие вещи

— Это немного другая игра. — хмыкнул Стас.

— Тогда хоть правила объясни.

— А нет здесь правил и ограничений Я тебя хочу соблазнить. Довести до такого состояния, что сегодня вечером ты будешь желать того же, чего и я. Не сможешь пойти на попятную, потому что не сможешь. — он отложил вилку и сложил руки замком, подпер ими подбородок. — Можно было бы тебя хоть сейчас затащить в постель, завести и ты бы согласилась на все остальное Но есть вероятность, что ты испугаешься Поэтому поиграем в более тонкую игру

— Что-то я пожалела о своем вопросе. — Люба покраснела.

— Не узнаю я свою девочку. Раньше ты не терялась от моих слов. Даже на место ставила. Сейчас только и смущаешься.

— Раньше ты другим был. И ситуация была другая. Тогда приходилось быть все время настороже. А сейчас я расслабилась. Еще не узнаю тебя. Не знаю как реагировать.

— Как ты реагируешь, меня вполне устраивает. Вот только твое смущение… Я его честно не понимаю. При этом через несколько минут ты уже становишься прежней. Штормит тебя сильно.

— А тебя бы не штормило, когда столько всего произошло за столь короткое время. Вроде жила с человеком. Думала, что любила его. Не смотри на меня так недоверчиво. Было такое время, когда тебя забыть пыталась. А тут выясняется, что все иллюзия. Сама себе придумала и убедила. Поставила крест на себе. Думала, что одна все время буду. Но я встречаю тебя, и жизнь такой резкий поворот делает, что я в растерянности, как в канаву не улетела. Ты бы не растерялся?

— Поначалу. Для меня все это тоже неожиданно. Сам думал, что один буду. Но раз мы с тобой два таких одиночества встретились и решили вместе быть, то смысл сомневаться и смущаться? Если собрались идти по одной дороге, так пойдем. Куда уж нам деваться?

— Ты всегда интересно говорил.

— Рад, что тебе нравятся мои речи. Давай доедай и поедем дрова колоть, да окна мыть.

— Ты помогаешь потому что сам людей обманывал? — спросила Люба. Улыбка тут же сошла с его лица. Он, прищурившись, посмотрел на нее. — Наверное, что-то лишнее сказала. Извини.

— Нет. Нормальный вопрос. Только ответ тебе не понравится. Я не жалею о прошлом. Мне нравилась такая жизнь. Я не раскаялся и не собираюсь этого делать. Если бы мне дали возможность прожить свою жизнь заново, я повторил бы почти все, а может быть, и все вновь. НИКОГДА не жалею. И совести у меня нет. Есть жалость. Мне порой жалко кого-то, как в тот раз мне было жаль девчонку, которая попала в наши разборки. Были моменты, когда мне хотелось бы все вернуть назад. Или прилететь на машине времени и сказать самому себе, что так лучше не поступать. Вот это лучше не делать. Но, подумав, я решил, что не стал бы слушать даже себя. Все равно наступил на грабли, набил шишек. Поэтому о прошлом жалеть не буду. К тому же не будь прошлого, то не было бы меня настоящего. Того человека, которым я стал.

— Почему же ты ушел со своей дороги? Если тебе все нравится. — спросила Люба, смотря в его глаза. Стас засмотрелся в них. Ее прямой глубокий взгляд всегда его завораживал.

— Если я вернусь в тюрьму, то там сдохну. А мне жить хочется. И сейчас как никогда раньше. — ответил он. — Все просто. Занимаясь прежними делами, такая вероятность большая. К тому же теперь у меня есть ты. Меньше всего на свете я хочу для тебя той участи, от которой ты сбежала. Тебя беречь надо, а не в грязь тащить.

— Но тебе не нравится нынешняя жизнь?

— Она скучная. Но я почти привык. Хотя с тобой будет веселее.

— А если не будет? Все когда-то приедается.

— Не будет. В этом я уверен. — Стас опять улыбнулся.

Заняться уборкой была хорошая идея. Главное, поблизости не было Стаса. Он активно колол дрова. Еще немного и Люба уже взвыть готова была. Постоянное нервное напряжение не покидало ее. Какие-то простые фразы, за которыми прятался совсем недетский смысл, как бы случайные прикосновения, а Люба уже горела в огне. Она уже начинала думать, что заболела. Стас же тихо посмеивался.

Ветер доносил запах травы и цветов. Где-то брехала собака. Пролетел самолет. Люба слышала, как Стас колол дрова. Ему что-то рассказывала хозяйка избы. То и дело в поле зрения Любы попадала старая церковь. Унылое зрелище. От него веяло тоской и безнадежностью. Но в то же время это была и завораживающая красота. Которая заставляет задуматься, а как было раньше, когда женщины ходили в юбках и работали в поле. Когда дети бегали босиком по дороге, вместе с собаками. И жизнь казалась проще. Хотя нет. Жизнь всегда сложная. Даже у детей. В каждом времени были свои проблемы, свои несчастья. И каждый раз они казались трагедией. А любовь и отношения всегда сопровождались проблемами, даже у крестьян. Достаточно было вспомнить «Тихий дон». Прошлое, будущее, настоящее — это все такие мелочи. Когда рядом есть любимый человек, больше ничего не нужно. Наверное, так и есть. Может, все потом и будет плохо, но сейчас она была счастлива. Она его любила, а остальное неважно. Только почему мысли то и дело возвращались к тому, что у них не будет все гладко? И это были не сомнения, а какая-то уверенность. Предчувствие? Может быть. Но в такой хороший день не хотелось думать о плохом.

Когда Люба закончила уборку, то дом преобразился. Ушла серость и затхлость. В окна светило солнце, наполняя дом своими лучами. От проделанной работы пришло удовлетворение.

Глава 31

Они распрощались с хозяйкой дома, которая все еще ворчала и пошли к машине. Солнце клонилось к закату, но все еще было жарко.

— Пойдем купаться? — предложил Стас.

— У меня купальника нет.

— И чего? Перед кем тут бикини красоваться? Лягушкам так и вовсе плевать в трусах или без них ты к ним в лужу ныряешь.

— Я в луже купаться не собираюсь.

— Но поплавать надо. У меня после сегодняшней зарядки все мышцы болят. Давно так не развлекался. В лужу не зову, но местечко одно знаю с хорошим песчаным дном. И мало кто туда ездит.

— Почему?

— Отсюда недалеко, а от города далековато. — ответил Стас.

Они свернули на очередную проселочную дорогу. Легковая машина то и дело подскакивала на неровной дороге. Стас вел ее не спеша, но уверено. Странно, что они не завязли и не перевернулись. Какие-то чудеса и только.

— Откуда ты знаешь так местность? — спросила его Люба.

— В шестнадцать лет учился ездить в этих местах. И на мотоцикле гонял. И на запорожце. Скинулись с ребятами и купили у одного деда. Потом носились здесь по лесам. Хотя, носились — это громко сказано. Но окрестности мы распугивали своим дребезжанием.

— Весело было?

— Да. Жаль, что всех товарищей больше нет. Петька на наркоту подсел. Володька из армии не вернулся, а Степка в пьяной драке ножа схватил. Я один еще на плаву держусь. А были, как четыре мушкетера.

— А я дома все детство просидела. Бабушка вроде и не запрещала гулять, но как насмотришься вечером криминала в новостях, гулять все желание пропадало. Маньяки, воры, убийцы. Страшно жить.

— Чему суждено, тому не миновать. Если на роду написано вляпаться, то убегать от этого бессмысленно. — усмехнулся Стас.

Небольшое озеро. Зеленая трава. Прохлада леса и солнце, что освещало верхушки деревьев. Как ни странно, но мошкары было мало. Пара залетных комаров.

— Только в этот раз не тонуть. Договорились? — спросил Стас, снимая штаны и футболку.

— Хорошо. — улыбнулась Люба. Стас достал с заднего сидения пакет, в котором было два полотенца. Секунда и он был уже в воде. Сделал несколько взмахов руками, отдаляясь от берега. Остановился, повернулся к Любе.

— Присоединяйся. — махнул он ей.

— С духом соберусь. — ответила она, снимая юбку и футболку. Возбуждение покалывало мелкими иголками по всему телу. Каждый шаг давался с трудом. Как будто она перешагивала невидимую черту. Вода показалась ледяной. Тело было слишком разгорячено. Миг и она нырнула с головой, чтоб вынырнуть рядом со Стасом.

— Смелая, — он коснулся губами ее губ. Пьянящее чувство накрыло Любу. Она так устала сдерживаться. Надоела ей его игра в соблазнение. Ответ на его поцелуй оказался таким страстным, что Стас явно удивился. Но тут же перехватил ее инициативу. Одновременно расстегивая и снимая лифчик.

— Что ты делаешь? — выпалила Люба, когда эта деталь полетела на берег.

— А зачем он тебе? — глядя ей 8 глаза, спросил Стас. Их тела были слишком близко. Жар был такой сильный, что его не могла остудить вода. Дыхание было сбитым, как будто они проплыли не одну сотню метров. Люба поняла, что это и есть омут, который тянул ее на дно.

Стас криво улыбнулся. — Не отпущу тебя никуда. Никогда не отпущу.

Это было сумасшествие. Горячие губы и огненные ласки. Еще немного и полетели бы искры от той огненной страсти, что они разожгли друг в друге. Любовь. Нежность. Огонь. Страсть. Мягкая трава. Полотенце под спиной. Его пальцы скользили по ее телу, доводя до пика возбуждения. Поцелуй, прикосновения. Последние остатки одежды отлетели в сторону, а люба этого даже не заметила. Он знал как заставить получить ее разрядку, что молнией прошлась по натянутым нервам, унося куда-то из этого мира в другую реальность, где не было притяжения. Люба не успела перевести дух, когда он заставил вновь почувствовать то пьянящее возбуждение. Стас играл с ее телом умело и безжалостно, но в то же время и нежно. Он хорошо помнил, что ей нужно. Зная, что все отданное им, вернется назад в еще большем количестве.