— Как раз вы мне и нужны. Нужно поговорить и серьезно. — сказала она.

— О чем? — сразу напрягся Ярик. Лента подумала, что он вспомнил про двойку, которую еще не исправил, но дело было серьезнее. Скорее всего, это касалось Стаса.

— Я была сегодня у следователя. — начала Света. Лента только поджала губы. — Нужен адвокат, чтоб он помог скостить срок Стасу. Просто так его защищать никто не будет.

— На адвоката нужны деньги. — добавила Люба.

— Все верно. — Света посмотрела на нее. — Так ему могут по полной дать. Это пять лет. С адвокатом все снизить срок до двух-трех лет. Одно плохо, что дело резонансное. Под прицелом камер. Адвокат заломил сумму очень большую. Денег таких у меня нет. Взять неоткуда. Но есть у вас. Стас присылал деньги на будущее. На учебу. Я их откладывала. Решать вам, ребята. Деньги не скажу, что большие, но приличные. Хватит и на адвоката, и на штраф.

Это не совсем честно и Стас, откровенно говоря, против, чтоб я брала эти деньги…

— Но сейчас ему нужна помощь. А отворачиваться нельзя. Как-никак одна семья. — сказала Люба. Эти слова она часто слышала от Светы.

— Тебе на следующий год деньги понадобятся. Ладно, Ярик. Ему до окончания школы, как до луны.

— Я все равно поступать буду на бюджет, там, где есть общежитие. Так как я сирота, то мне положены какие-то выплаты и стипендии. Можно еще и неофициально работать. Все равно студентов на подработки официально никто не берет. Ничего, мам. Справлюсь. Я не против. Стасу эти деньги нужнее.

— А я против. — неожиданно сказал Ярик.

— Почему? — спокойно спросила его Света.

— Человек должен сам отвечать за свои поступки. Не за счет женщин и детей.

— Ого! — Люба присвистнула. — Какие слова! Не мальчика, а мужа.

— Ты смеешься, но я прав. Чем отличается мужчина от женщины? — серьезно спросил ее Ярик.

— Чем?

— Мы должны вас защищать и заботиться, а не ставить в еще более тяжелое положение из-за своих проступков. Поэтому я понимаю отца, который против вашей самодеятельности. — Ярик все это сказал с таким серьезным выражением лица, что Люба еле удержалась от улыбки.

— Я с тобой спорить не буду. Но напомню, что должна быть помощь и взаимовыручка. Я и не знала про эти деньги. Все равно рассчитывала на себя. Так что мне и не жалко их отдать ему на адвоката. Тем более твоему отцу нужна помощь и поддержка. Думаешь ему приятно оказаться там одному?

— Ты сама говорила, что он знал на что идет. Девчонки любят жалеть. В этом ваша слабость.

— Хорошо. Я девчонка, значит, могу и пожалеть. И не стремлюсь быть сильной. — улыбнулась Люба.

— Ты ошибаешься. Но упрямая. — Ярик зло отодвинул стул и ушел в комнату. Люба и Света только переглянулись.

— Взрослеет парень.

— Согласна. — Люба только головой покачала. — Как там Стас?

— Держится. — ответила она. Люба разговор продолжать не стала. Вернулась к стиху.

Забыть и ни о чем не вспоминать. Это легко днем, а что делать ночью? Когда нет сна. а есть только тоска и страх кошмаров, которые не хотят уходить. Остается только лежать и смотреть на игру теней.

Первая любовь часто заканчивается плачевно. Джульетта не смогла жить без Ромео, а Татьяна вышла замуж, хотя любила Онегина. Смогла начать все с чистого листа. Это ведь от человека зависит, что он выберет: плакать или жить. Люба хотела жить. Любить, радоваться, а не вытирать тайком слезы и вспоминать. Забыть. Уехать. Не думать. Жить. Дышать. Любить. Нельзя по-другому. Пусть это и тяжело. Но она справится. Должна справиться.

Дни летели однообразно. Школа, дом, уроки. Последний звонок, экзамены, выпускной. Вот и закончилось детство. Впереди взрослая жизнь. И только от нее зависит, как она ее проживет. Страшно? Да. Люба боялась, что не справится, сломается. Боялась, что ее превратит в фарш большой город. Самостоятельность. Придется самой принимать решения начиная оттого, что она будет есть, заканчивая тем, как вести себя в трудных ситуациях. Одна.

В кармане уже лежал билет в Санкт-Петербург. Если получится поступить, то хорошо. Не получится, тогда пойдет работать. Хотя с ее оценками должны были взять на бюджет. В кошельке двадцать тысяч на первое время. Вот тебе и взрослая жизнь. Надо когда-то начинать.

— Что бы ни случилось, помни — ты всегда можешь вернуться. Люба, ты не чужой человек. Не бойся обращаться за помощью. Звонить не забывай. Не попадайся на уловки мошенников. И береги себя. — Света смотрела на нее с тревогой. Она не хотела ее отпускать. Но Люба рвалась начать все с чистого листа. Хотела попробовать свои силы в большом городе.

— Я знаю. Ты ведь и правда мне мать заменила на эти два года. Спасибо.

— она подошла и обняла Свету. — Но мне нужно уехать. Иначе я не забуду. Не смогу все забыть. Да и профессию получить надо.

— Понимаю. — Света грустно улыбнулась. — Только тяжело, когда птенцы вырастают и стремятся вылететь из гнезда. Страшно их отпускать. Все время кажется, что их кто-то обидит. Но и держать вечно под крылом тоже вредно. Иначе птенцы не смогут свить своего гнезда.

— Мне пора, мам. — Люба взяла сумку с вещами, рюкзачок и ушла. С ребятами и Нюрой она попрощалась раньше, когда они уезжали в лагерь. Люба знала, что их не застанет. На автобусной остановке захотелось повернуть назад, сказать, что она передумала уезжать, но Люба переборола эту слабость. Сворачивать нельзя. Нужно идти только вперед. Она сама найдет свою дорогу. А куда эта дорога ее приведет, покажет лишь время.

Санкт-Петербург был величественен, аристократичен. Если Москва напоминала Любе боярыню времен Ивана Грозного, то Санкт-Петербург был аристократом девятнадцатого века. Красивый и надменный. Он нравился ей своей правильностью и строгостью.

Первым делом Люба сняла комнату в коммунальной квартире. Скромная, чистенькая и дорогая. Чтоб сэкономить пришлось снимать на окраине. Потом пришлось изучить карту. Найти как доехать до вузов. Люба только и делала, что бегала по приемным комиссиям, потом по собеседованиям. Ее взяли в ресторан быстрого питания. Даже помогли оформить медицинскую книжку. Тяжелая работа, когда вся в мыле. В первые дни Люба приходила к себе и валилась с ног. Потом привыкла. Начала даже гулять по городу. Любоваться его архитектурой. Ее зачислили на бюджет. На работе удалось договориться, что она будет работать только по выходным и вечерам.

Начало учебного года совпало с итоговым судебным слушаньем по делу Стаса. Ему дали два года. Сердце лишь болезненно защемило от этой новости, но Люба заставила себя не думать об этом. У нее уже давно была другая жизнь, в которой не было Стаса. Однокурсник уже предложил погулять и познакомиться поближе. Люба не видела причин отказываться.

Миша приехал покорять Питер из Тамбова. Веселый, красивый. С курчавыми волосами и задорным блеском зеленых глаз. Он говорил, что непременно здесь задержится. Пойдет на все, лишь бы остаться в Санкт- Петербурге, потому что это его город. Люба чувствовала примерно то же самое. Общие цели, общие стремления. Учеба. Молодость. Любовь? Или все-таки влюбленность? Страсть? Или спасение от одиночества в дождливые осенние дни, когда небо хмурилось на людей.

Люба часто звонила Свете. Но времени было мало. Много работы, много учебы. Свидания и прогулки по дождливому городу. Разговоры про жизнь и мечты. Дождь на стекле и бессонные ночи. Люба могла проснуться в четыре утра и лежать без сна. В такие моменты почему-то вспоминался Стас. Ведь в нем не было ничего такого. Обычный парень. Страшный на лицо. Старый. Но чем-то зацепил. Нет бы думать о Мише. Он намного лучше. Честный человек. У него даже в мыслях не было обмана. Светлый. Правильный. Но думала она по ночам о Стасе. Это раздражало. Первая любовь. Она долго не забывается и оставляет глубокий след в душе. Но Люба решила не жить воспоминаниями.

Миша поцеловал ее в кино. Слюняво, возбужденно и противно. Любе захотелось вытереться после этого поцелуя. Она не ожидала этого и растерялась. Миша был доволен. Как будто так и должно быть. Может и правда все было правильно, а Люба этого просто не поняла? Невольно пришло сравнение со Стасом. Ей нравилось с ним целоваться. Но он в поцелуях знал толк. Невольно захотелось улыбнуться.

Потом пришла зима. Любе пришлось искать новое жилье. В общежитие не было мест, поэтому приходилось снимать. Миша предложил съехаться. Одну комнату снимать на двоих намного выгоднее. Она понимала, что за этим должно последовать. Ей было девятнадцать лет. До брака девственность она не хотела хранить. А с Мишей они как бы встречались. Так почему бы и нет? Миша удивился, узнав, что у нее никого не было, но ничего на эту тему говорить не стал. Были поцелуи. Люба даже пыталась убедить себя, что ей все нравится. Постепенно даже возбуждаться начала, но стоило ему забраться к ней под свитер, вернулся страх. Воспоминания, тошнота. Ее мутило. Холод. Ком все ближе подходил к горлу. Люба не смогла. Пришлось рассказать Мише, что ее когда-то пытались изнасиловать.

— Ничего, справимся. — обняв ее за плечи, уверенно заявил Миша. — Мы же вместе, а это главное. Постепенно привыкнешь, расслабишься. Страх Уйдет.

Люба в который раз посчитала, что Миша хороший парень. Ей с ним повезло. Может и со временем ей удастся его полюбить? Она посмотрела на сопящего рядом Мишу. И что же получается? Она его сейчас не любила?

Гром грянул в зимнюю сессию. Люба понимала, что ее заваливали специально на экзамене. Пересдавала, и все равно получала неуд. Пока Миша ей не объяснил, что существуют расценки. Если она хочет сдать, то должна заплатить. А денег не было. Любу это так разозлило, что она забрала документы из института. Придется перепоступать на следующий год в другой институт. А пока работать. Мише деньги прислали родители, поэтому учиться он продолжил.

Зато Люба устроилась на постоянную работу. Теперь они снимали не комнату, а двухкомнатную квартиру. Миша подрабатывал в такси. Учился. Теперь они меньше гуляли. Дома почти не встречались из-за несовпадения графиков. Миша несколько раз пытался пробить ее лед, но Любе все равно становилось плохо.