После краткого инструктажа, они надели белоснежные комбинезоны и погрузились в вертолет. Кроме летчика в кабине никого не было.

— А что, больше никого не будет? — удивилась Зоя.

— Нет, ребята устроили нам полную уединенность, чтобы мы могли заняться любовью перед прыжком.

Зоя укоризненно посмотрела на него. Вертолет стремительно набирал высоту, и она чувствовала, как колотится сердце. «Зачем же я решилась на эту авантюру»? — подумала она.

— Сначала просто прыгаем, а потом раскрываем парашют и парим, — заметил Юра. — Главное — не бойся, не паникуй, и ни в коем случае не мешай мне.

Зоя почувствовала, что вертолет завис.

— Ты готова, любимая? — спросил Юра.

Зоя кивнула. Коленки ходили ходуном, а зуб не попадал на зуб. Кажется, никогда в жизни она так не боялась.

— Раз, два, три, — скомандовал Юра, и они прыгнули.

Первое, что показалось Зое, так это то, что земля угрожающе быстро приближается. Она хотела крикнуть Юре, чтобы он скорее раскрывал парашют, но ужас сковал ее горло. К тому же он все равно бы ее не услышал. Она рискнула посмотреть вниз — это было красиво — крошечные домики, нитки дорог. А если не смотреть, то, кажется, что летишь. Неожиданно она почувствовала, что Юра совершил какие-то манипуляции и о, чудо, парашют все-таки раскрылся, и они воспарили над землей, словно две чайки.

— Я люблю тебя! — крикнул Юра, и она рассмеялась. Страх ушел. Было действительно восхитительно лететь, любуясь зеленой травой и блестящей голубой речкой. Только здесь, в небе, она поняла, что счастлива. Теперь ей не хотелось приземления, ей хотелось продлить это чудесное ощущение полета вдвоем, словно они одни во вселенной, и весь мир принадлежит только им.

Возбужденные и счастливые они вышли из клуба, держась за руки.

— Ну и куда теперь? — спросила Зоя, когда Юра, остановив машину, назвал какое-то незнакомое место.

— Терпение, милая. Ты уже научилась доверять своему мужу?

Зоя кивнула и откинулась на сидении, наблюдая за мелькающими деревьями и небольшими домиками. Судя по всему, они были в какой-то деревне.

— Остановите здесь, пожалуйста, — сказал Юра таксисту, и, расплатившись, помог Зое выйти.

Она с интересом огляделась. Они стояли перед одноэтажным маленьким домиком, окруженным зеленым невысоким забором.

— Где мы? — спросила Зоя.

— Пожалуй, теперь, я могу тебе сказать. Мы в гостях, только хозяева ушли и вернутся через два дня. Я же тебе обещал, что этот день будет только нашим. В холодильнике полно разных вкусностей и много вина. Мы сейчас с тобой соберем корзинку и устроим пикник на берегу речки. Надеюсь, ты очень голодна?

— Безумно, — сказала Зоя, вспомнив, что с утра даже не успела позавтракать, только выпила кофе.

Они вошли в калитку, и Юра, шутя, подхватил ее на руки.

— Конечно, я должен внести тебя в свой дом, но раз уж так не получилось, сделаю это хотя бы здесь. Он легко преодолел крутые ступеньки крыльца и осторожно поставил Зою на ноги, чтобы отпереть дверь на веранду. В домике оказалось чисто и уютно.

— Как здесь мило, — сказала Зоя, оглядывая, обитые деревянными панелями стены и простую мебель, — Даже самовар есть.

— Ну, до чая дело дойдет еще не скоро, — Юра открыл доверху набитый маленький холодильник, в котором охлаждалось несколько бутылок вина. — Вчера я был здесь и опустошил местный магазинчик. Он вынул одну бутылку и ловко открыл ее штопором.

— Ну что, выпьем за наш день, и за то, чтобы никогда не расставаться?

А потом они вместе наполнили корзинку разными деликатесами и отправились к речке. Вечер был такой же теплый, как и день. Они разожгли костер и расстелили скатерть, накрыв импровизированный свадебный стол. Они пили вино, целовались и разговаривали, а когда совсем стемнело, Юра взял в руки гитару и пел Зое песни. Его лицо в отблесках красновато-желтого пламени казалось одухотворенным и трогательным, а голос немного дрожал от переполнявшего его чувства. И в этот момент Зоя поняла, что Юре на самом деле удалось превратить день их свадьбе в праздник, принадлежащий только им двоим.

Глава 37

Зоина семейная жизнь с Юрой отличалась от ее семейной жизни с Русланом. Можно даже сказать, что если бы не наличие его вещей, которые он принес в одном чемоданчике, да еще то, что он приходил домой ночевать, в Зоином доме мало что изменилось. Она по-прежнему много работала и занималась Катюшкой, а Юра проводил время в свое удовольствие и редко бывал дома. У него всегда находились более интересные занятия. Он, правда, ушел с той работы на более высокооплачиваемую, и давал Зое достаточную сумму на ведение домашнего хозяйства. Но деньги Зою не особенно интересовали, ее волновало отсутствие внимания со стороны мужа. А Юра, к ее глубочайшему сожалению, был занят самим собой и старался, как и раньше, появиться дома после того, как Катя уснула. Он по-прежнему не знал, что делать с малышкой, и его поведение оставалось таким же странным. Он просто не замечал Катю, никогда не брал на руки, разговаривал с ней только по необходимости. Никогда с ними не гулял. Причем Зое было трудно упрекнуть его в чем-нибудь, потому что к ней он относился очень нежно и заботливо и с удовольствием проводил с ней время вдвоем вне дома. Каждые выходные он звал ее куда-нибудь развлекаться или в гости к друзьям, в то время как дочка просила побыть с ней, потому что за проведенную в детском саду неделю соскучилась по маме. Зоя разрывалась между ними и не видела никакого выхода из создавшегося положения, кроме того, как принять ситуацию такой, какая она есть. Каждый день она внушала себе, что Юра не обязан любить ее ребенка, и каждый раз еле сдерживалась от слез, когда видела, как Катя тянула к нему свои маленькие ручонки, а он просто вставал и уходил, делая вид, что ничего не замечает. К счастью, она была еще слишком мала, чтобы обижаться, но Зоя со страхом думала о будущем. Чем ответит ему Катя, когда вырастет, за эти детские унижения? Будет ли его ненавидеть или просить, чтобы они разошлись? Дмитрий Александрович все видел и молчал, верный своему принципу не вмешиваться в чужую жизнь. Хотя, конечно, его сердце обливалось кровью, когда он видел отношение Зоиного мужа к своей обожаемой внучке. Поэтому, когда Юра появлялся, он всячески старался занять Катю чем-нибудь в своей комнате, чтобы она не мешалась ему под ногами. Но она с упорностью ребенка, который радовался каждому гостю, бежала к Юре, чтобы получить свою порцию невнимания.

Во всем остальном Зое было не на что жаловаться. Юра, в отличие от ее первого мужа, был неприхотлив. Он не требовал никакого ухода, чистых рубашек и выглаженных брюк, оставаясь верным своим вытертым джинсам, которые он сам же и стирал вместе со своим бельем. Он прекрасно готовил, и когда был дома, удалял Зою из кухни. В обычные дни его совершенно не волновало, есть ли дома обед, он вполне удовлетворялся чашкой кофе и бутербродом. Он не проводил вечера за телевизором, предпочитая слушать музыку или играть на гитаре.

— Странным он был, странным и остался — говорила Марьяна, когда Зоя рассказывала ей о муже. — Как можно не полюбить такую очаровательную девочку?!

— Я даже не говорю о любви. Я прекрасно отдаю себе отчет, что отца ей никто не заменит, но у меня исчезает последняя надежда, что они смогут когда-нибудь стать друзьями. И в тоже время он так трепетно относится ко мне, что я по-прежнему уверена в его любви.

— Мог бы во имя своей великой любви к тебе уделять побольше внимания твоему ребенку. Он же видит, что ты расстраиваешься?!

— Видит, но говорит, что ничего не может с собой поделать.

— А Руслан твой так и не появлялся?

— К счастью, нет. Только его не хватало. Все и так запутано. Представляешь, как злился бы Юра, если бы Руслан начал приходить к Кате.

— Ничего бы с ним не произошло, он все знал, когда на тебе женился, — недовольно заметила Марьяна. Они с Юрой по-прежнему недолюбливали друг друга, и Марьяна старалась не появляться у Зои, когда он был дома.

— Да ладно, давай займемся работой, — махнула рукой Зоя. — Кстати, я совсем забыла сообщить тебе новость. Хозяйка нашего магазина собирается через пару месяцев заняться другим бизнесом и предлагает нам самим взять этот павильон в аренду.

— А откуда же мы возьмем деньги?

— На первое время придется занять, а потом, если ничего не случится, магазин сам будет окупать себя. У нас же обычно хорошая выручка. Я хотела с тобой посоветоваться, — Зоя взглянула в серьезное лицо Марьяны. — Мы потянем вдвоем это дело или же… — она сделала паузу.

— Или? — спросила Марьяна, прищурив свои раскосые глаза.

— Или я откажусь, и мы будем искать другую работу, — грустно закончила Зоя.

— Да уж, — улыбнулась Марьяна. — Получается, что при всем многообразии выбора альтернативы никакой. Надо искать деньги. Еще не хватало снова остаться без работы. Мать убьет меня.

Зоя улыбнулась.

— Ты по-прежнему ее боишься, несмотря на то, что сама стала мамой?

— Честно сказать, да, — призналась Марьяна. — Точнее я боюсь не ее саму, а ее криков. Мне проще ей покупать разные вещи, давать денег на продукты. Тогда она сидит с ребенком и помалкивает, потому что я кормилец семьи.

— Значит, наше решение будет…

— Остаться здесь, конечно. За последнее время мы многое узнали о том, как управляться с магазином. К тому же, мы сможем здесь все сделать по-своему.

— Да, но все равно я чего-то боюсь, — нерешительно сказала Зоя. — Мне кажется, что я боюсь быть себе хозяйкой. К тому же нам придется организовывать фирму, платить налоги и делать бухгалтерский учет.