Мила Фомина - Цвет Тиффани

– Игорь, ты просто пойми, что нам с тобой не по пути.

Невероятно сложно это было сказать, язык словно мешал во рту. И чертовы слезы жгли глаза изнутри, желая выплеснуться.

– Я понимаю, тебе не нравится, что я много времени провожу на работе, но… Сейчас получилось так, что под угрозой весь мой бизнес… Все годы моей работы могут полететь к гребаным чертям! Это ты можешь понять?

Наташа грустно улыбнулась.

– Угу. И будто, как только все уладишь, жизнь изменится. Наверняка ты хочешь расширяться дальше, зарабатывать больше денег, разве не так?

Она смело смотрела ему в глаза.

– Не знаю. Может, и так. – Он провёл подушечкой пальца по щеке, вызывая у неё дрожь.

Он чувствовал ее. Видел, как ее тело невольно тянется к нему. Как и его к ней.

– Вот и весь разговор. Я этого не хочу. Да, это неправильно, да, я дура, раз так считаю, ведь логически все должно расти. Все, Игорь, отпусти! – Она попыталась освободить ноги, закончить это мучение.

– А чего ещё ты не хочешь? – будто не замечая ее потуг, спросил он, полностью концентрируясь на ней. На губах, которые сейчас упрямо сжались.

– Я боюсь, что список выйдет слишком большим… – усмехнулась она, все ещё пытаясь выпутаться из обжигающих оков, но он сильнее сдвинул бедра, не позволяя шевелиться.

– Утоли мое любопытство. Может, я могу все изменить. – Он склонил голову набок.

Все изменить? Наташа разозлилась. Да нифига он не может! Хочет список?!

Будет ему список! Эмоции брали верх, в голове тут же начала перебирать все, что ее не устраивает и, не задумываясь, высказала:

– Загибай пальцы. Я не хочу жить в этом доме! Его слишком много для меня. – Она подняла руки, указывая на дом. – Я не хочу ходить на курсы вождения! Машину не хочу водить! Может быть у человека такое желание? Я боюсь! Я не хочу твоих дорогих подарков! Я не хочу носить вещи, которые ты купил. Без меня! – Она уже наклонилась вперед и тыкала пальцем ему в грудь, задыхаясь от эмоций. – Я не хочу, чтобы у моего мужчины были секреты от меня! Я не хочу делить ни с кем своего мужчину! Я хочу, чтобы он всегда брал трубку и звонил сам, когда что-то происходит! А ещё я ненавижу твою Анжелу! – громко выдохнула она и добавила: – И главное, я хочу, чтобы он начал слышать меня, понимаешь?

Она замолчала, грудь вздымалась и опускалась, во рту пересохло. Но Игорь только молча смотрел на Наташу, буравя взглядом.

– Слишком много хочу? – спросила, прекрасно догадываясь о его мыслях. – Да! Вот такая я! С огромными тараканами! Я не хочу рыдать в подушку, я хочу быть счастливой, понимаешь? Дышать полной грудью и улыбаться! Я хочу себя отдавать тебе! Очень хочу! Просто гулять, просто болтать, дарить внимание и ласку! Каждая женщина рождена для этого! Но ты мне этого не позволяешь. Перевез сюда для своего удобства! Создал свой мир, в котором для меня почти места нет.

Наташа уже всхлипнула, даже не заметила, когда выступили слезы. Сама не понимала, откуда это все взялось. Ведь не думала об этом. Может, это говорила душа? Нет, кажется, она кричала. Посмотрела на пол, мотая головой, будто сама отрицала все, что сейчас сказала.

– Что из этого ты можешь выполнить? – тихо спросила и подняла голову.

Всматривалась в такие любимые черты лица и понимала, что сейчас добила его, обрубила все!

Лицо Игоря не выражало сейчас никаких эмоций, лишь в глазах отражалась растерянность. Видимо, он совершенно не ожидал, что у нее может накопиться столько претензий за короткое время их отношений.

Он смотрел на Наташу и понимал: да, он сам во всем виноват. Он слишком привык быть один, слишком привык решать все свои проблемы сам. А что нужно было делать? Делиться сыплющимися на голову неприятностями с любимой женщиной, показывая тем самым свою слабость? Не суметь огородить ее от своих проблем?

Сложно… Как же все сложно. А ведь он и правда отгородился от нее, создав свой собственный, отдельный мир. Без нее. Мир своих проблем.

Поняв это, он ощутил некую долю уверенности.

– Кое-что могу. И сделаю.

– А я вот сомневаюсь, Игорь. Дай мне уйти, – снова опустила голову, потому что слезы лились, не прекращаясь, и она ненавидела сейчас себя за это! Он не стоит ни одной ее слезинки!

– Нет, я не хочу, – твердо сказал он.

– Вот. Ты думаешь только о себе. А подумай хоть немного обо мне! Пожелай мне счастья и отпусти! – ухмыльнулась Наташа.

– Не смогу… – Он взял ее лицо обеими ладонями и поднял. Вот почему он за нее держится? Почему не может отпустить спокойно?

– И ты молчишь… Не можешь ничего сказать, кроме «не хочу», – еле слышно произнесла она.

– Ты хочешь от меня услышать такую же длинную речь? – Его голос был тверд, но глаза выдавали волнение.

– Нет. Я тебе уже озвучила, чего хочу.

– Я не могу тебе что-то обещать, но Наташ… – Он говорил еле слышно, всматривался в глаза, но в его словах не было нерешительности, казалось, он твердо знает, что говорит, и от этого было больно, потому что она все равно не верила. – Я хочу, чтобы ты была счастливой. За это время, пока мы были вместе, поменялось очень многое как снаружи, так и внутри, и вот то, что внутри, я не хочу менять. Что, если я докажу, что все изменится?

Он напряженно ждал ответа, только Наташа не знала, что ему сказать. Пыталась прочитать по его взгляду, что значат эти слова, но не видела ответа.

– Сейчас я тебе не поверю, – тихо сказала правду.

– Хорошо. Мы поговорим позже. А сейчас я хочу напомнить, как нам было хорошо вместе…

Его взгляд опустился на ее губы, которые мгновенно пересохли. У Наташи в душе тут же поднялся ураган эмоций. Желание. И отрицание.

– Нет, нет… – Она мотала головой и пыталась отодвинуться от него прямо на стуле.

– Да, – утвердительно сказал, удерживая ее стул на месте.

– Нет! Все! Хватит с меня! – зло сказала ему в лицо.

– Хорошо, – громко сказал Игорь, заставив тем самым Наташу замолчать в растерянности.

– Что? – не верила она своим ушам.

– Я тебя отпущу. – В подтверждение своих слов Игорь убрал руки.

Все еще не веря в то, что Вольский с такой легкостью ее отпускает, Наташа хлопала глазами, глядя на него. Игорь не делал больше попыток дотронуться до нее или поцеловать. Он поднял ладони, намекая что не прикоснется к ней, и даже отодвинулся от нее вместе со стулом.

Наташа нерешительно поднялась и пошла в коридор, спиной чувствуя, как Игорь поднялся следом.

Он молча остановился возле входной двери и открыл ее. Наташа взяла пакеты и, все еще не веря, что Игорь ее отпускает вот так просто, сделала шаг к выходу. На душе скребли кошки. Она сама не понимала, откуда взялось это желание, ведь она уже все для себя решила, но как же хотелось, чтобы Игорь обнял и поцеловал. И в этот момент, словно услышав ее мысли, мужчина одним резким движением развернул ее и прижал к стене спиной. Наташа опомниться не успела, как его губы накрыли ее. После рывка казалось необычным ощутить мягкие губы. Этот поцелуй был нежным и горьким на вкус, в нем не было и капли страсти, и закончился он непозволительно быстро. Ее кулаки сжались, так сильно пальцы хотели притянуть его обратно к себе. Губы жгло в желании продолжения. Но нельзя. Игорь отстранился и отошел, ероша волосы, а Наташа подняла пару пакетов, которые выронила, и выскользнула за дверь.

Она быстро шла по выложенной камнем дорожке и думала о том, как у неё хватило сил все это сказать. Да и откуда они взялись? Ведь чаще всего бывает, что разговор с человеком закончился, а ты потом в голове его прокручиваешь и думаешь: надо было сказать ещё это и это, а лучше вот это. А тут… Наташа превзошла себя. Слишком много сказала, не нужно было этого делать, не нужно…

Как пришла домой, она совсем не помнила. О чем-то говорила с Соней, кормила ее ужином, но словно не она, а автомат. И спать легла в таком же состоянии. Тысяча мыслей и ни одной одновременно. Нужно поспать. А думать завтра, все завтра…

Когда в жизни все идёт кувырком, хочется сесть где-нибудь в углу, переждать, а после с улыбкой выйти, и чтобы все стало как прежде. Но Наташа поняла, что как прежде уже никогда не будет. Все ее мысли ежеминутно крутились вокруг Игоря, даже в операционной, что совсем ей не понравилось. Такого еще не было, чтобы она не смогла отключиться на все сто процентов. Это пугало и не слабо. Задумалась, что может съездить в отпуск, проветрить мысли, забыть наконец-то все. Только так просто это не получится, потому что работать в отделении было некому. Димка один все не потянет. Он вообще уже два дня странно себя вел, может, тоже заработался уже. Андрей уехал, новенького еще не прислали, ночных врачей в день не перегонишь, а Горыныч еще лежал в больнице. Слухи насчет него по отделению витали самые страшные. И что снова хочет наложить на себя руки, и что с ума сошел. Заведующей ей рассказал, что психиатры не увидели у него патологии, что весьма обнадеживало. Просто мужик впал в депрессию. Она много думала над его поступком, и поняла одну вещь: он тогда все продумал, остался в больнице, таблеток выпил ровно столько, сколько нужно было не умереть в секунду. И ждал. Он, похоже, решил, что если умрет, значит так ему и надо. А если спасут, то есть надежда на прощение. Может самого себя. Может и кого другого. Мы все в душе эгоисты, и за любой поступок хотим прощения. Он увидел такой выход. Возможно, зерно разума там и было…

Собравшись с духом, Наташа сходила к нему в конце рабочего дня.

– Привет. – Она тихо зашла в полутемную палату.

Шторы были плотно закрыты, мужчина лежал на боку и даже не пошевелился на голос. Несмотря на то, что Наташа знала, что права, чувство вины отпускать никак не желало. Поселилось где-то в глубине души и потихоньку грызло, выедая. Наверное, поэтому и пришла.

– Знаешь, если будешь продолжать жить в подземелье, тебя скоро в психиатрическое переведут, хочешь?