Мила Фомина - Цвет Тиффани

– Вопрос сложный. Уверена, что хочешь знать? – без улыбки спросил, серьезно глядя ей в глаза.

Она лишь мотнула головой, делая большой глоток бархатистого вина. Не думать на эту тему было сложно. Тем более понимая, что про этот фонд помощи больным от рака она слышала впервые и очень надеялась, что когда придет домой и почитает о нем, а она обязательно это сделает, не узнает, что это какая-то левая компашка. Да, очень хотелось считать, что до нуждающихся дойдет хотя бы часть.

Глядя на окружающих ее людей, она даже понимала, зачем они это делают. Не потому, что хотят помочь. Казалось, они откупаются. Или договариваются. Со своей совестью. Потому что есть куда лучшие способы помочь реальным людям. Было бы желание.

А еще они довольно позируют журналистам. Вот смотрите, какой я молодец, я денежку дал, всем помог, любите меня и уважайте…

– Вина хочешь? – Игорь вывел ее из тяжелых мыслей.

– Да… – рассеянно ответила она. И только потом взглянула на свой почти полный бокал.

Посмотрев на Игоря и услышав, о чем говорит ведущий, поняла, к чему был вопрос. Он купил вино из погреба поместья… За сумму, которую страшно озвучивать вслух. Внутри все взбунтовалось, но она тут же себя одернула. Его деньги. Ее не должно касаться. Да и вроде на благотворительность… Но все равно ей от этого стало не по себе.

В какой-то момент Костя со спутницей встали из-за стола и отошли.

– Держись от него подальше, – шепнул Игорь.

– Будто это я к нему подошла, – возмутилась Наташа.

– А ты поменьше улыбайся в ответ на его шуточки. – Она взглянула на его серьезное лицо.

– Так кто он такой? – Она помнила, что Игорь хотел рассказать о нем.

– Уж не помню, как именно так получилось, но в наших кругах он считается самым весомым журналистом. Пишет разоблачительные статьи про влиятельных людей. Типа глас народа.

– И что тут плохого? – искренне удивилась она.

– Пару лет назад совершенно случайно мне удалось стать свидетелем, как именно он разоблачает. По заказам. Он делает свои статьи такими, что хрен подберешься. Но только для тех, кто хорошо заплатит. Делает все убедительно, ведь даже у святого найдет черное белье. Поэтому его уважают и боятся. Потому что топит уж очень основательно.

– Так получается, нужно с ним наоборот, дружить? Или я чего-то не понимаю?

– Поверь, когда замешаны деньги, дружба играет последнюю роль, – прошептал Игорь.

И правда… Наташа нашла взглядом Константина, который присел за дальний столик. А вот посмотрев на Игоря, удивилась. Он тоже смотрел на тот столик, только его взгляд стал настолько тяжелым и недовольным, что догадаться о том, что там сидят его недоброжелатели, не составило труда.

– Игорь… Твои конкуренты?

Он тут же посмотрел ей в глаза.

– Нет. Хуже. – И тут же улыбнулся. – Ерунда.

Только она не поверила. Но и расспрашивать не стала. Захотел бы, сам рассказал.

Весь оставшийся вечер она чувствовала его напряженное состояние, и покинули мероприятие они при первой же возможности.

Наташа снимала платье в еле освещенной комнате, раздумывая над сегодняшним вечером. И решила озвучить принятое решение.

– Я не хочу больше ходить на твои «вечеринки».

Он стоял с другой стороны комнаты и наблюдал за ней, медленно расстегивая рубашку. Эти ее слова не стали неожиданностью. Чего-то подобного он и ожидал. Видел же прекрасно, как ей там некомфортно.

– Мне брать продажных девочек? – снимая рубашку, спросил и отвернулся.

Наташа аж задохнулась от возмущения. Уперла руки в бока.

– А один ты не можешь?

– Нет. Правила общества, так сказать.

– Не поверю, что там нет одиноких мужчин!

– Есть. Но они с кем-нибудь, – сказал как ни в чем не бывало.

Наташа нервно разделась до конца и быстро накинула халатик. Подошла к нему и повернулась спиной, чтоб он сам снял колье. Игорь зашептал ей в шею сладким голосом:

– Так что мне теперь делать? Хочешь, можем вместе девочек выбирать, и я буду брать ту, которую именно ты одобришь, а?

– Ты издеваешься? – фыркнула она.

– Я обещаю, что даже целовать их не буду, как сегодня тебя около уборной…

Казалось, Наташа сейчас лопнет от его наглости! Мало того, что по телу побежали мурашки от воспоминания, как он зажал ее в темном уголке и целовал до исступления. Так еще и говорит такое!

– Если я узнаю, что ты где-то делаешь такое, то меня больше не увидишь. А еще лишишься кое-чего важного!

– Ого! А ты, оказывается, та еще ревнивица, да? – Он уже снял колье и обнял Наташу со спины, кладя ладони под груди.

Его теплое дыхание на шее сводило с ума… Горячие губы еле касались кожи, вызывая мурашки по спине. Веки сами прикрывались, и Наташа с трудом заставила себя не опереться на него и не дать волю предателю-телу поддаться. Говорить, нужно говорить…

– Нет. Ревность – не присущее мне качество, – попыталась отойти. Только не выходило, от чего она уже начала злиться.

Игоря забавляла ее реакция. Ревнует. Бесится. Боже, чтобы он делал без этой женщины? Потому что отвлекает, позволяет забыть, кого сегодня видел на приеме. Забыть о крысеныше Косте, ибо если он положит глаз на Наташу, плохо будет всем. В первую очередь его, Игорю, бизнесу… А уж если он споется с той мразью…

Заставляет думать только о ней, о ее безумно притягательном запахе и желанном теле.

Подняв Наташу за талию, потянул к постели и только после того, как изрядно помучил ее ласками, признался:

– Я пошутил. Могу быть и один. Но не всегда. И на такие встречи я без тебя не пойду…

***

В понедельник, в самый разгар рабочего дня, Наташу срочным образом вызвал заведующий. И каково было ее удивление, когда она увидела в кабинете Константина. Он сидел в кресле и довольно улыбался. В углу стояли два молодых человека, один из них держал внушительную камеру.

– Наташа… Сергеевна… – На эмоциях шеф поднялся. – Это журналисты с канала РБТ, они решили сделать репортаж о нашем отделении.

– Добрый день… – Она в упор смотрела на Костю.

– Я тоже рад вас видеть, Наталья. Вы же не откажете нам в такой малости? Мне бы очень хотелось, чтобы интервью дали именно вы.

– Я? – Она перевела взгляд на шефа.

– Константин Алексеевич уверяет, что вы знакомы, и кому как не тебе? Ты у нас единственный и самый прекрасный цветок в отделении! – Воронин изрядно нервничал, это выдавала его покрасневшая шея и сжавшиеся кулаки на столе.

Вот же… Ей хотелось этого Костю сейчас придушить. Доулыбалась, дура!

– Вообще-то у меня много работы, – попыталась отвертеться она.

– Мы много времени и не отнимем! – Костя поднялся и поправил пиджак.

Наташа хотела предложить ему пройтись по соседнему отделению пульмонологии, где все врачи в основном женщины и будут млеть от одного только вида Кости, но глядя на чертенят в его глазах, поняла, что это бесполезно. Он пришел именно к ней.

– У вас всего полчаса. И улыбаться на камеру я не буду, – сказала стальным тоном.

– Наташ, это главный увидит… – влез шеф.

Она лишь бросила на него говорящий взгляд, что ей глубоко плевать на главного в данный момент. Тот поджал губы и кивнул, только незаметно махнул, чтобы она подошла к нему.

– Отлично! – Костя радостно хлопнул в ладоши и направился на выход из кабинета.

А Наташа задержалась на минуту, пока шеф быстро тараторил, что она может сказать и про что лучше перед камерой промолчать. Уже выходя, она почувствовала себя кипящим чайником, у которого пар валит из ушей во все стороны.

Конечно, в полчаса они не уложились. Из Константина лилось столько вопросов, что даже она поражалась его подкованности в области медицины. Такого эмоционального напряжения она не чувствовала давно. А больше всего раздражало, что этот журналюга действительно решил за ней приударить, недвусмысленно дотрагиваясь и напевая ей дифирамбы. И когда закончилось это мучение на камеру, она с огромным трудом от него отвязалась, чувствуя себя препаршиво. А еще не могла отделаться от мысли, что все это было мишурой. Ненастоящий репортаж. Неискренние слова.

Уже к концу рабочего дня позвонил Игорь и сказал, что вызвал к ней машину, так как сам не может вырваться, а она ему даже не успела сказать о происшествии.

Еще и Соня казалась чересчур хмурой, но ни в какую не признавалась, в чем дело. Они даже поругались по пути.

Ее отчего-то трясло мелкой дрожью, когда она уже дома сидела на диване, вспоминая весь день. И сжимала в руке маленькую записку, которую только что нашла в сумке. «Верни как было» – в этот раз гласила она. В прошлый раз Наташа подумала, что это была шутка, чей-то глупый розыгрыш. А сейчас… Не знала, что и думать.

Надежда была только на Игоря. Что он придет, обнимет их и скажет, что все будет хорошо.

Как же она к нему привыкла. Сейчас казалось, что только его лукавая улыбка отвлечет от всего на свете. Что в этой улыбке заключено если не все, то, определенно, многое в жизни. То, как он ласково проводит пальцами по ее лицу, заставляло ее душу петь. И главное, мозги отключало напрочь. Нет страхов, нет проблем. Полет.

Вот только он никак не приходил, а трубка говорила с Наташей металлическим женским голосом…

***

Игорь вышел из ресторана «Оризона» и быстрой походкой направился к машине. И как только сел в салон, тут же закурил, судорожно стаскивая с себя галстук-удавку. Детали разговора будто летали в воздухе, не давая собраться с мыслями.

– Ты же понимаешь, что главный магазин принадлежит не тебе, а супруге Радина? А что будет, когда появится его сын? Придётся делиться же, Игорь. Да и не одним магазином… Как, ты не знал, что у него есть внебрачный сын? Какое упущение…

– Знаешь, я на аукционе так хорошо пообщался с Константином Пуриным. Замечательный человек, не находишь? Кстати, что ж ты не подошел поздороваться?