— Привет, — Валерия с восторгом смотрела на племянницу и протянула руку. Лаура скрестила на груди руки.

— Здрасти, — заключила она и отвернулась.

— Мне бы хотелось, чтобы мы познакомились, — Валерия тоже опустила руку, ее не удивил тон девушки, она привыкла, что Дима постоянно ей пренебрегал. Лера все сваливала на переходный возраст.

— А я не хочу с вами знакомиться, — Лаура снова посмотрела на нее своими большими глаза.

— Чем же ты увлекаешься? — Валерия с интересом изучала свою племянницу. Ей так хотелось обнять ее и все рассказать. Она чувствовала, как схожи их характеры, упрямые и резковатые.

— Я должна вам рассказывать? — Лаура вообще не хотела разговаривать, и тон ее был очень пренебрежительный.

— Конечно нет, если ты не хочешь…

— Нет, не хочу. — Перебила она. — Я пойду. Пока бабушка.

Она чмокнула старуху в щеку и выскочила из комнаты.

— Это она! — Воскликнула Валерия, — у меня нет сомнения!

Шелковская уставилась на потрясенное лицо женщины и довольно улыбнулась.

— Да, это она, но ты поняла, что эта девочка только моя, она принадлежит мне! Я не кому не разрешу отнять ее у меня, никогда, никто не сможет нас разлучить!

— В ней чувствуется ваше воспитание. Почему? За что? За что вы так ненавидите нас?

— За что? Это глупый вопрос, Валерия. Ваш отец — забрал мою дочку, женился на ней и превратил ее жизнь в ад, мой сын погиб, когда в его жизни появилась ты! Он погнался за вами на машине и разбился. У меня никого не осталось. Я была одна! С глазу на глаз только со смертью, которая довольная наблюдала за моим одиночеством! Когда я увидела на обложке журнала Викторию и ее дочку, их счастливые лица, я поняла, что мне нужно делать. Лучшего момента мне бы не выпало, чем эта катастрофа, девочку должны были украсть в аэропорту, но все получилось еще проще!

— Вы серьезны больны! — Валерия со страхом смотрела на нее. Но Шелковская прищурила глаза и продолжила.

— Мой сын женился на проститутке Анжелине, она всегда была любовницей Александра Сафина, да того самого, что женился на твоей сестре, когда эта девка забеременела я поняла, что ребенок Сафина. Я отдала его служанке, и она ушла с ним. Я не знаю о судьбе этого мальчишке ничего. У меня нет внуков! Только Лаурита, я люблю ее больше жизни!

— Я заберу ее у вас!

— Я не позволю тебе этого сделать! — Спокойно сказала Шелковская.

— Я не приму вашу сторону. Вы самая ничтожная и злая женщина! Видеть страдания матери, ее слезы оплакивающие смерть ребенка и не предотвратить это?

— Я хотела, чтобы Вика испытала, все то, что прожила я! Смерть своих детей, когда вместе с их телами я хоронила своё сердце!

— Но, в отличии от ваших, дочь Вики была жива! — Закричала Валерия. — Мы, оплакивали и хоронили, живого младенца, неужели вам не было страшно за свою бесчеловечность, где же ваша совесть? Ваши дети были с вами глубоко несчастны, кроме ненависти вы не научили их ни чему. Что вы можете дать этой девочке? Превратите в себя, научите ненавидеть мир и презирать людей?

Наступила зловещая тишина, слышно было тяжелое дыхание Елизаветы Петровны и взволнованный вздох Леры. Дрова в камине затрещали, словно огонь хотел выбраться из изгороди, вспыхивая яркими искрами.

— Уходите, Валерия! — Тихо произнесла Шелковская.

— Я никуда не уйду, пока не заберу девочку!

— Убирайся! — Вдруг резко закричала старуха.

— Вы не запугаете меня. — Валерия в упор посмотрела на нее.

— Я вызову охрану! — Шелковская направилась к двери.

— Если я сейчас уеду без девочки, то вернусь уже с полицией!

— Это ваше дело, — Она махнула рукой, — возвращайтесь с кем хотите, у вас нет доказательств! Кто вам поверит?

— Не думайте спрятать девочку! — Валерия не хотела здесь оставаться, она все узнала, а это самое главное.

— Это не твое дело! Ты, что будешь мне указывать? Убирайся из моего дома!

К ним подошли два высоких секьюрити. Они с неодобрением взглянули на Валерию. Их угрожающая поза и каменные лица не предвещали ничего хорошего.

— Проводите, девушку к двери! И проследите, чтобы она чего-нибудь не украла по дороге!

Валерия аж вскрикнула от удивления! Ну, и хамка же эта старуха, ну и черт с ней, теперь она все выяснила и приедет не одна. Валерия высоко подняла голову и прошла мимо охраны. Девушка села в машину и включила зажигание.

В голове были мысли о Виктории. Она представляла, как расскажет ей все. Увидит ее потрясенное лицо, потом огромную радость и торжество! Они вернут Алину домой, и навсегда семья воссоединиться вместе. Дружба и любовь двух одинаковых сестричек, возродится и уже навсегда. Валерия улыбнулась, внимательно следя через лобовое стекло за горной извилистой дорогой.


Виктория подошла к окну, скрестив на груди руки. Она вышла на балкон и улыбнулась. Они вернулись из Австралии ночью, никого не предупредив. Женщина опустила локти на перила и смотрела, как Дина Никитина и Давид играют в очередную партию. Дина приехала в гости и тут же поспорила, что выиграет у парня теннисный матч. Оба были спортивные и веселые, бегали по полю, явно получая от этого удовольствие. Вика вздохнула утреннего морского воздуха и обратила взгляд на сверкающею гладь воды.


Валерия прибавила скорость и снова погрузилась в свои мысли. Как же все — таки порой бывает, жестока с ними судьба. Она разлучает с любимыми людьми, заставляет страдать, а когда дает, что-то хорошее, то цену за это просит высокую и порой несправедливую.

Но, и как приятно осознавать, что все же есть тот, кто может помочь. Что ты и сам участвуешь в чей-то судьбе, помогаешь.

Она вспомнила девочку, красивую и милую, но ее грубость отталкивает. Ребенка нельзя обвинять в том, что ее воспитывает психически ненормальная женщина. И, как сильно девочка похожа на Вику. Валерия вдруг вспомнила их детство. Она вспомнила маму, как они играли на песке у моря, пока мама, пекла им вкусные, сладкие пироги. Невыплаканные слезы заблестели в глазах, а в душе нахлынула такая непонятная теплая волна любви к сестре. Ей так захотелось обнять Вику, прижаться к ее сильному плечу и чтобы она погладила ее по голове. Как когда-то в детстве, когда Вика говорила, что все будет хорошо, они, что-нибудь придумают, и все получится. Валерия верила ей, как ребенок!

— Я люблю тебя, сестренка! Как сильно мне не хватает тебя! — Валерия смахнула слезы. Как давно она не плакала, и как ей стало свободно и легко.


Виктория опустилась на белоснежную скамейку, которую недавно поставили на широком балконе, и открыла старый семейный фотоальбом. Она улыбнулась и принялась листать страницы с желтыми снимками. Девушка вглядывалась в них и проводила руками, словно хотела, передать свои нежные чувства любимым людям. Вот, они с папой, им восемь лет, а вот папа держит их на руках, им четыре года, ее и Леру, он уместил на одной руке, а второй обнимает маму. А на следующем фото, они вдвоем с сестрой. Обнимаются и кушают одно на двоих большое эскимо. Как сильно им хотелось все делить на двоих, им хотелось всегда быть одинаковыми, но почему их жизни оказались такими разными? А вот фотография, когда «Палитра» только зарождалась, когда была первая в их жизни номинация.

Они сбежали с крутой вечеринки, как затеяла Валерия. Девочки заскочили в новую студию «Палитры» и щелкали друг друга в разных нарядах, дурачились и веселились, и уснули, обнявшись на персидском ковре. На одной из карточек Вика прочитала надпись сделанную Лерой. «С вечной любовью, сестричка!»


Валерия завернула за склон и прибавила скорость. Может ей остановиться и позвонить сестре. Девушка решила порыться в сумке рукой. Машина вильнула в сторону, но она ее выровняла. Кажется, телефон, она оставила дома в кресле. Для остановки авто дорога была слишком узкой.


Виктория поднялась, отложив альбом, и снова посмотрела на сына. Он словно почувствовал, что она смотрит и помахал ей рукой, подарив одну из самых красивых улыбок. Дина и Давид были в солнцезащитных очках и сидели за столиком, пили холодную воду и болтали, о чем — то веселом, огромный зонт спрятал их от утреннего солнца.

Виктория перевела взгляд на небо, любуясь воздушными, словно сливки облаками. Ей, вдруг так сильно захотелось оказаться на небе. Свежий ветер взъерошил ее пышные волосы, поправила их рукой, убрав с плеча. Она вздохнула и поежилась, что-то тяжелое и грустное опустилось на сердце. Ей вдруг показалось, что время остановилось, вместе с ее дыханием, ее ритмом и ее жизнью. Ей стало страшно и тревожно.


Валерия не сразу заметила встречный автомобиль, солнце слепило в глаза, и она потянулась за солнцезащитными очками. И вдруг огромный грузовик, и резкий сильный гудок. Валерия вздрогнула и нажала на тормоз, что бы прижаться к скале, но что-то случилось! Машина не подчинялась ей! Тормоза не сработали! Попытки были безуспешны, педаль тормоза превратилась в пустую игрушку. Девушка задрожала, и громкий крик ужаса рыдания наполнил салон автомобиля. Ее руки тряслись на руле, она схватилась за ручку дверцы, но та не поддавалась.


Виктория почувствовала сильную дрожь, от волнения к горлу поступил ком тошноты и страха. Она отвернулась и побледнела. Холодными руками Вика схватилась за перила, ладонь уперлась в стену, в глазах все потемнела.


— Нет, — закричала Валерия и отпустила руль. Грузовик тормозил, как мог, но красный «Мерседес» летел на него. Она совсем потеряла управления, и лишь обреченно опустила голову и руки на руль. Грузовик пролетел вперед, столкнув легковой автомобиль с высокого склона вниз, в ущелье. По всей долине раздался громкий визг и скрежет стали о скалы. Кувыркаясь «Мерседес» бился о камни, пока не нашел свою точку остановки.