– Остынь, прошу тебя. Я не собираюсь оказываться с другой, – Белов врал, не краснея. Он дышал в макушку Алисы, сидевшей к нему спиной, и радовался, что не видит ее лица, проницательных карих глаз. Она способна тонко чувствовать, но истинное положение вещей вряд ли приходит ей в голову. Вадим глубоко вздохнул – заварил кашу. Теперь придется изворачиваться постоянно. Способен ли он на это? Время покажет. – Давай закроем тему измен и предательства. Здесь нет часов. Тебе не кажется, что мы потеряли ощущение времени? Не нужно злоупотреблять гостеприимством этого дома.

– Не хочется шевелиться. – Алиса говорила от души. Все ее тело отдыхало, успокаивалось после безудержного обладания. Она чувствовала, что сердце снова начинает стучать быстрее только от воспоминаний о безумных минутах блаженства. Но Вадим был прав – пора и честь знать. – Я выйду первая и высушу волосы.

Вадим закрыл глаза, устроившись поудобнее, когда оказался в ванной один. Размеренный шум льющейся из крана воды убаюкивал. Он понял, что вот-вот уснет, испортив впечатление о себе. Услышав шум фена в коридоре, он медленно поднялся, выдернул пробку из ванны и обернулся приготовленным для него полотенцем. И чистые полотенца, и фен, и банку кофе и еще много нужных, но отсутствующих в доме Марины мелочей Алиса принесла с собой. Она хотела, чтобы им было комфортно и удобно. Она заранее уложила все в свою большую спортивную сумку и еще вчера сказала родителям, что собирается пойти в воскресенье в бассейн. Ее сегодняшний выход из дома не контролировался, потому что Софья Львовна и Захар Борисович отправились в гости еще около двух.

«На этот раз все было просто, а потом может усложниться, ведь мама так любит провожать меня, глядя из окна вслед…», – одеваясь и наблюдая, как это же делает Вадим, подумала Алиса. Он засмеялся, показывая ей место, где раньше на рубашке была пуговица. Алиса прыснула, прикрыв рот ладонью, – с нею такое было впервые. Вадим помогал ей открыть в себе неизвестные стороны собственной натуры. Оказывается, она могла просто терять голову от страсти. Раньше все было иначе. – «А потерял ли голову мой Ромео? Он выглядит то уверенным, то задумчивым. Интересно было бы узнать, какие мысли у него в голове? Что он думает о сегодняшнем вечере? Как скоро он снова захочет быть вместе? Его устраивает это пристанище или скоро он предложит мне другое место для свиданий?»

Алиса расчесывала волосы, продолжая наблюдать за Вадимом. Он боролся с желанием прилечь на диван и уснуть, накрывшись хоть собственной курткой. Его состояние не укрылось от Алисы. Она посмотрела на часы – четверть восьмого.

– Мы еще успеем выпить по чашечке кофе с конфетами, – сказала она, отправляясь на кухню. Уже оттуда, ставя чайник на плиту, спросила: – Тебе с сахаром или без?

– Мне бы стакан апельсинового сока. Это было бы идеально. – Вадим зашел на кухню и сел на табуретку. Он провел рукой по влажным волосам и улыбнулся.

– Я помню о твоей преданности цитрусовым, но, прости, сегодня в меню только чай и кофе. Выбирай.

– Кофе без сахара, пожалуйста. – Вадиму захотелось закурить. Он начал искать глазами пепельницу. Алиса, наблюдая за ним, усмехнулась. Она открыла ящик стола и достала оттуда старую консервную крышку. Она сделал это машинально, понимая, что настоящей пепельницы в квартире нет. Белов поднял на нее восхищенные глаза: – Ты что, мысли мои читаешь?

– Нет, в основном слежу за твоими жестами. Очень легко было догадаться, что тебе пора поправить никотиновый баланс.

Вадим встал, поцеловал склонившуюся над столом Алису и вышел в коридор. В кармане куртки лежала пачка «БТ». Костик недавно принципиально перешел на «Парламент» и шиковал, посмеиваясь над постоянством Белова.

Когда по кухне распространился запах табака, Алиса широко открыла форточку. С улицы ворвался поток холодного, сырого воздуха.

– Ты не простудишься? – заботливо спросил Белов. На свой счет он был спокоен, а вот Алиса?

– Ну, если я не простудилась после нашего первого свидания, то теперь – вряд ли, – наливая кипяток в чашки с кофе, ответила она. Потом посмотрела на Вадима, и он увидел в этом взгляде задорный огонек. – Я думала, что не смогу посмотреть тебе прямо в глаза сегодня. А когда открыла дверь, весь мой стыд и неуверенность в себе куда-то подевались.

– Ты необыкновенная, Лиска. – Он впервые назвал ее прозвищем, которое пришло на ум только что. Белов хотел обращаться к ней особенно, отлично ото всех. Потому мягкое, нежное обращение понравилось ему.

– Ты хочешь быть оригинальным во всем – улыбнувшись, заметила Алиса. – Я только «за». Это в моем духе.

Они выпили обжигающий кофе. Пока Вадим обувался и надевал куртку, Алиса убрала на кухне. Ее беспокоил запах табака – Марина не очень приветствовала, когда Алиса раньше использовала любую возможность, чтобы забежать к ней на перекур. Запах от сигарет не мог пройти за несколько минут, потому Алиса решила оставить форточку открытой, только кухонную дверь закрыла. Справившись со всем этим, она посмотрела на Вадима и подошла к нему. Расставаться не хотелось. Она прижалась к нему. Вернее, это произошло одновременно: ее нежное прикосновение и его безоговорочное объятие. Вдруг остались позади приятные воспоминания о проведенном вместе вечере, и только горечь расставания властно заняла их место.

– Спасибо за прекрасный вечер, – прошептала Алиса. Она хотела добавить, что любит его. Что с первых минут общения поняла – покой потерян. Что она уже ожидает новой встречи и скучает. Но женщина боялась словами выразить то, о чем говорило сердце, глаза. Вадим казался и близким, и далеким одновременно. Она забывала обо всем в его объятиях, он тоже, а потом словно что-то мешало ему быть самим собой. Может, ей кажется? Он вот такой непредсказуемый – то уверенный и страстный, то задумчивый, усталый и отрешенный.

– И я благодарен тебе. Трудно расставаться, я бы с удовольствием… – он хотел сказать, что с большим удовольствием остался бы здесь на ночь. Белов на минуточку забыл два обстоятельства: он не может ночевать, где ему вздумается, по семейным обстоятельствам, да и квартира принадлежит совершенно незнакомой женщине. Все ложь, не стоит продолжать. Чего доброго, Алиса схватится за нее и в следующий раз устроит ему сюрприз. – Я бы остановил время, но даже я могу не все в этой жизни.

– «Даже я» прозвучало довольно самоуверенно, – отстраняясь, сказала Алиса. Она поправила волосы Вадима. Они у него такие шелковистые, густые. Вообще он такой красивый. Кажется, он – само совершенство. – Ты хвастун, но тебе и это идет.

– А что мне не идет?

– Я пока не готова ответить. Боюсь ошибиться.

– Ты такая серьезная, что мне страшно делается, – шутя сдвинул брови Вадим.

– Умные женщины нравятся мужчинам гораздо больше, чем они это признают.

– Откуда такие познания психологии? Опыт или как?

– Все вместе. К тому же я… – Алиса запнулась, она чуть не проболталась, что работает невропатологом в больнице и столько человеческих судеб проходит через сухие записи в больничных карточках. Как раз в той больнице, возле которой они впервые встретились. Почему-то ей не хотелось признаваться в этом. Необъяснимо, но факт – Алисе казалось, что уйдет романтика, если Вадим будет видеть в ней врача-невропатолога. Чего доброго, начнет комплексовать, болезненно следить за своими словами и жестами, прислушиваться к не всегда собранным в кулак нервам. К тому же она успела солгать, что оказалась там, в больничном дворе, случайно. – Я люблю делать наблюдения. Ничего не могу с собой поделать.

– Фундаментальность – твой несомненный козырь! – Вадим крепко обнял ее. – Милая моя, как не хочется уходить. Но надо – есть надо. Главное, не встретить на лестнице нежелательных лиц.

– Неужели ты говоришь о моих родителях?

– Точно. Не знаю почему, я не готов в качестве твоего нового знакомого выходить из квартиры твоей лучшей подруги и попасть им на глаза. Это так смешно.

– Их, наверное, пока нет дома. Они не приходят из гостей так рано.

– Тогда выгляни в глазок напоследок и поцелуемся на дорожку. – Алиса сделала так, как он просил. На лестнице было тихо, безлюдно, и она собиралась сообщить об этом. Поцелуй не дал ей произнести ни слова. Вадим держал ее лицо в своих руках, страстно целуя влажные, горячие губы. Он закрыл глаза и наслаждался этим последним на сегодня проявлением нежности к Алисе. Наконец он отпустил ее. – Когда мы встретимся?

Вопрос должен был быть задан давно, но прозвучал в последний момент. Алиса пожала плечами, из чего Вадим сделал вывод, что теперь его очередь проявлять инициативу. Он не в восторге от этого соседства с родителями Алисы и незримым присутствием в квартире преданной подруги.

– Я позвоню во вторник вечером. Много работы, поэтому раньше я не смогу объявиться. Готовься, пойдем куда-нибудь поужинать, – сказал Белов.

– Я не буду завтракать, обедать и разорю тебя, – улыбаясь, томно произнесла Алиса.

– Ты недооцениваешь мои возможности. Кстати, с этого дня я занимаюсь поиском любовного пристанища для нас. Не стоит злоупотреблять гостеприимством твоей лучшей подруги. – Вадим поцеловал ее в щеку. – Открывай.

Алиса открыла и, вдохнув напоследок аромат его одеколона, прошептала:

– До встречи. – Вадим махнул ей на прощание и стал быстро спускаться по лестнице, прикуривая на ходу. Уже внизу, открывая дверь подъезда, он улыбнулся, пропуская вперед невысокую девушку, явно замерзшую и жаждущую поскорее войти. После ярко освещенного подъезда он не смог разглядеть ее лица. Он обратил внимание только на ее покрасневший нос и растрепанные от ветра светлые волосы. Она, съежившись, проскользнула в подъезд, тихо поблагодарив его. Ее глаза мимолетно скользнули по незнакомцу – она не могла не заметить, что мужчина красивый. Белов не обратил внимания, что она придержала дверь и пристально посмотрела ему вслед, вглядываясь, как он удаляется в темноту. Потом покачала головой, что-то про себя отрицая, громко хлопнула входной дверью и начала подниматься по ступенькам.