Селеста Брэдли - Цена страсти

Кажется, он произнес это вслух, потому что девушка вспыхнула до корней волос и попыталась высвободить свои дрожащие пальчики из его ладони. Когда он успел взять ее за руку?…

Что ж, прекрасно. Раз уж он завладел ее рукой, то по крайней мере в ближайшее время не расстанется с этим ценным трофеем!

– Если ты уйдешь, – прохрипел он, силясь придать голосу изящные интонации, присущие лорду Эрону, – то я вновь стану гневить небеса! Я смогу отдохнуть, только если ты останешься со мной…

Заслышав эти слова, девушка вздрогнула и попыталась отпрянуть. Вероятно, он далеко не первый постоялец, который требовал ее безотлучного присутствия в его комнате. Осознав это, Хейстингз тотчас выпустил руку Эдит. Нет, он никогда не станет причиной этого затравленного выражения ее прекрасных темных глаз! Никогда этого не будет!

– Прошу, прости меня. Я не имел в виду ничего… неподобающего. – Черт подери… то есть бог благослови велеречивого Эрона! Благодаря господину Хейстингз заучил множество изысканных выражений вроде этого. – Я хотел сказать лишь, что мне нехорошо… Однако в твоем присутствии, любезная Эдит, мне как будто делается легче.

«…Останься! Останься, гладь меня по лбу, корми с ложечки супом… Дай мне хотя бы на время ощутить себя другим человеком!.. Да, я негодяй, я подлец. Зато ты… ты ангел!»

При этом он отнюдь не дурак. Он объездил полмира. И понимал, что ни к чему серьезному эта встреча не приведет.

Тогда отчего он готов поклясться, что образ кроткой корнуолльской красавицы будет до конца дней преследовать его?…

– Останься, – снова захрипел Хейстингз. – Прошу тебя… останься.

И она осталась.

Было уже около полудня. Упаковав багаж и прибравшись в комнате, Электра заколола последнюю прядь в скромный, собственноручно сооруженный пучок, поднялась и разгладила юбки.

Сегодня, еще до заката, она будет дома! Какими бы безумцами ни казались порой ее домашние, она всех их любит, а еще беспокоится, оставляя семью без присмотра. Посетил ли Лисандра очередной кошмар ночью? Не использовала ли снова мама заварочный чайничек для хранения скипидара? И следит ли кто-нибудь за тем, чтобы Атти не разгуливала по окрестностям, вооруженная до зубов?

Электра тряхнула головой, успокаивая себя. Все равно, будучи тут, она не в силах ничем им помочь. Ничего, скоро она будет дома, и тогда… Мисс Уортингтон придирчиво поглядела на себя в зеркало.

Ее дорожное платье порядком измялось и кое-где даже испачкалось, хотя вчера вечером она старательно чистила его, не в силах заснуть. Она готова была заниматься чем угодно, лишь бы не задувать свечу!

Теперь же, при свете дня, она в сердцах обзывала себя дурочкой. Боже правый, она остановилась во вполне респектабельной гостинице, где часто бывают весьма приличные постояльцы! И неисправный замок на ее двери – не более чем досадная случайность… Достаточно было бы припереть дверь стулом – и можно было спокойно идти спать!

Но сна у нее не было ни в одном глазу! Каждый скрип половицы заставлял вздрагивать, то и дело мерещились тяжелые шаги вандала… А в каждом порыве ветра чудился чей-то отчаянный крик…

Похоже, она делается практичной и прагматичной лишь в окружении мечтателей. Стоит ей вырваться на волю из лона семьи – и она становится такой же неадекватной, как и все ее домашние!

Если бы вчера подвыпивший мистер Хейстингз не вломился к ней, Электра так и расчесывала бы волосы до самого рассвета, не задувая свечи и в любую секунду готовая половчей схватиться за тяжелый оловянный подсвечник. Впрочем, Хейстингз, хоть и был пьян, обнаружил удивительную галантность. И даже проявил искреннее стремление ей помочь…

Скривив в усмешке губки, Электра застегнула свой спенсер[4]. Разумеется, через пару минут после данного ей обещания охранять ее покой, Хейстингз на цыпочках прокрался к себе, – и все же именно благодаря его обещанию Электре в конце концов удалось забыться сном.

Электра коснулась дверной ручки, дверь тотчас же подалась, потом резко распахнулась – так, словно ее толкнули снаружи.

В комнату тяжело ввалился мистер Хейстингз и распростерся навзничь у ее ног. Слегка приоткрыв глаза, он страдальчески поморщился.

Электра непонимающе уставилась на него:

– Так вы были тут? Всю ночь?

Вместо ответа мужчина застонал. Выражение его лица красноречиво говорило: «Это была худшая ночь в моей жизни!»

– Ну я же пообещал, разве не так?

– Д-да… вы пообещали.

Электра закусила губу, тронутая до глубины души его простодушной прямотой. У нее был опыт неожиданных просьб, адресованных мужчинам, – обычно те увиливали при первой же возможности, а порой даже откровенно высмеивали ее. Да, братья готовы за нее умереть, и Электра прекрасно об этом знает – но упаси бог попросить их охранять ее от выдуманных ночных злодеев!..

Приподняв юбки, она склонилась и вгляделась в заспанное лицо мистера Хейстингза. Он выглядел просто ужасно. Глаза его обведены были темными кругами, а песочного цвета волосы по-дурацки торчали с одной стороны. В довершение всего, на лбу у него отпечатался рисунок двери – там, где он, уснув, ткнулся в нее головой.

Электра удостоила его самой роскошной своей улыбки – той, которую почти никто никогда не видел, кроме, пожалуй, ее драгоценных Айрис и Атти.

– Мистер Хейстингз, вы необыкновенный человек!

– Это уж как пить дать, мисс, – хмуро согласился он, изумленно хлопая глазами.

…Бедный парень! Все еще улыбаясь, растроганная благородством слуги и отчасти очарованная его причудливой прической, Электра выпрямилась.

– Заказать для вас завтрак, сэр? А потом, если вы не против, снова в путь. Итак, яичница с беконом подойдет?

Эрон замотал головой и даже как будто слегка позеленел:

– Нет, мисс… благодарю покорно. Пойду-ка проверю лошадок!

Электра тотчас преисполнилась к нему искренней жалости, сделав вид, что мужские муки похмелья ей незнакомы, – хотя на самом деле ей не раз приходилось силком загонять братьев-близнецов в постели, особенно в пору их юношеских безумств, а наутро отпаивать горячим кофе и сырыми яйцами.

Электра лучезарно улыбнулась мистеру Хейстингзу:

– Прекрасно! Тогда я потороплю мисс Блисс, и мы с нею чуть позже к вам присоединимся!

В ответ он промычал что-то неразборчивое, слабо помахал ей рукой и вновь в изнеможении распростерся на полу. Изящно перешагнув через неподвижное тело, Электра устремилась вниз по лестнице – туда, где уже наверняка находилась Блисс. Она уже поняла, что Блисс всегда находится именно там, где нужно…

Всю ночь!.. Всю ночь этот человек охранял, оберегал ее! Да, она сейчас вдали от дома, от семьи, подле нее нет ни братьев, ни отца – и все же ей на удивление спокойно!

Так же спокойно, как было в ту ночь, в развалинах имения…

Эрон лежал на полу, наполовину в коридоре, наполовину в комнате, и знал, что выглядит полным кретином. Впрочем, кажется, это его крест. Когда он всей душой стремится прочь – а ведь дело обстояло именно так, когда мисс Электре Уортингтон безотлагательно потребовалась его помощь, – честь вынуждает его покориться.

Вот и теперь, когда самое горячее желание его – отыскать наконец свою комнату и завалиться спать без задних ног, ее во что бы то ни стало надо сопровождать!

Скольким женщинам за всю историю рода человеческого удавалось так вертеть мужчинами?

Елене Троянской.

Леди Макбет.

Королеве Гвиневре.

… Он бы проделал все это еще раз, только бы заслужить ее волшебную улыбку. «Эта улыбка превратила меня в законченного идиота!» Он подумал про хозяина гостиницы, про бедного влюбленного и покинутого Зигфрида, и про всех, кто когда-либо пал жертвой этой улыбки – или еще падет. «Запомни: ты для нее – пустое место!»

Эрон перевернулся – а вернее, плюхнулся на живот, блаженно потягиваясь и разминая затекшие мышцы, и вновь начиная понемногу чувствовать свои онемевшие ягодицы.

«Нет, я не Парис… не Макбет… и не Артур. Все эти люди жили своей собственной жизнью!»

Эрон поморгал, разглядывая узор ковра, затем со стоном поднялся на четвереньки. Бог свидетель: ему, кажется, суждено умереть молодым…

«…Я, наверное, больше всего напоминаю Ахиллеса. У этого малого явно было слабое место».

Ноющие ноги едва донесли Эрона до конюшни. Ему даже удалось собственноручно оседлать своего жеребца – а грум, дай ему бог здоровья, помог ему с Бианкой и коляской.

Впрочем, он вполне готов был к великим свершениям, несмотря на шум в голове и предательски подкатывающую тошноту, – а тут на пороге показались обе юные леди, свежие, отдохнувшие и слегка разрумянившиеся после отменного завтрака.

А когда мисс Электра мило поблагодарила его за расторопность и исполнительность, он с трудом сдержался, чтобы не зарычать.

Вообще мисс Электра была на удивление мила и обходительна с ним – по крайней мере в течение первого часа пути. Сперва он благословлял небо за то, что острая на язык девушка молчит. Затем… начал беспокоиться. Слишком уж эта сладкая предупредительность была для нее не характерна. Наверняка она изо всех сил сдерживается.

А затем твердо уверился, что опасность близка. Электра готова была взорваться в любой момент.

Тем временем в особняке, стоящем в некогда респектабельном, да и поныне элегантном, но обедневшем пригороде Лондона, настало время завтрака. Лисандр Уортингтон сел в постели, где лежал полностью одетый. Как обычно, ночью сон бежал от него, и он изучал трещины на потолке до самого рассвета.

Накануне он вернулся из Шропшира – ему пришлось скакать целую ночь и целый день по непролазной грязи под проливным дождем. Конь под ним был не самый лучший, однако даже призовому жеребцу вряд ли удалось бы преодолеть этот тяжелый путь быстрее.

Он должен был бы выбиться из сил… Присев на постели, Лисандр прислушался к своим ощущениям. Нет, утомления он не чувствовал. Он не ощущал вообще ничего.