– Тогда все улажено.

Блисс склонила головку набок:

– А что было не так?

– Все в полном порядке, – угрюмо сказала Электра.

Будет куда проще поладить с Блисс, если та не узнает ничего ни о похищении, ни о ночи в развалинах, ни о поцелуях… Она взглянула на Хейстингза – тот, казалось, был всецело поглощен тем, что извлекал соломинки из гривы милого маленького пони.

– Правда, миленькая малышка? – усмехнулся он, глядя на Электру.

И, хотя Электра была уверена, что этот эпитет относился к животному, а вовсе не к Блисс, она ощутила вдруг приступ… непонятно чего. Нет! Он слишком красив и слишком испорчен! Ей не следовало быть столь восприимчивой к мужской красоте – ведь все братья ее без исключения весьма хороши собой… А если даже он нашел Блисс хорошенькой, то что с того? Думаю, все поголовно мужчины с ним согласились бы…

– Мне это решительно все равно, мистер Хейстингз. Теперь, когда к нам присоединилась кузина, нам нечего опасаться. Мы можем спокойно возвращаться в «Зеленого Ослика», не боясь пересудов. Полагаю, ваши лошади уже ждут вас там – ведь они наверняка запомнили место последней ночевки!

«Хейстингз» задумчиво перебирал прядки белоснежной гривы пони, которая сейчас выглядела куда лучше спутанных волос Электры.

– Ну… ага. Мне бы его светлость проведать, ну и… всякое такое. Скажу, что задержался в пути из-за непогоды.

– Вот именно, – кивнула Электра. – Во всем виновата гадкая погода. Именно из-за нее ваши лошади понесли, и мы потеряли в темноте моего брата! Как нам повезло, что мы повстречали кузиночку Блисс! Боже, какая ужасная была вчера гроза! Наверное, так карают грешников в аду!..

Тут она поймала взгляд мужчины – и тотчас пожалела, что помянула грешников. Где-то внутри ее живота зародилась волна жара, которая тотчас переместилась ниже… Чтобы скрыть смятение, Элли хмуро кивнула и вновь повернулась к Блисс.

…Неужели воспоминания о грешных поцелуях будут преследовать ее до конца дней?

«…А о котором из них? О первом или о втором? О том, которому были оправдания, – или о том, которого ты всем своим существом желала?…»

Эрон искоса наблюдал за мисс Электрой Уортингтон, которая щебетала с кузиной Блисс так, словно та застигла их на прогулке за беседой о погоде. Казалось, она напрочь позабыла о том, что между ними произошло… разве что сине-зеленые ее глаза слегка потемнели.

Но он уверен был: она ни о чем не забыла. Их словно связывала теперь незримая нить, и он волшебным образом ощущал все, что она чувствует. Ах, как хотелось ему приблизиться к ней, коснуться ее…

Чтобы вновь ощутить аромат жасмина.

…Положительно, это прекрасная мысль – разойтись в разные стороны! Потому что вляпаться в отношения с эгоистичной, беспринципной, вздорной особой, готовой ради положения в обществе на все, – вот это была бы для него беда!

«…И все же ты провел ночь рядом с нею… с леди… с девственницей».

Но ведь он был связан, он был под дулом пистолета… Хотя это решительно ничего не меняет. Если правда выплывет наружу, жизнь этой женщины будет окончательно и бесповоротно погублена. Вправе ли он вот так отпустить ее, не исправив положения дел?…

Иными словами, как поступить: быть благородным или казаться таковым?

Эрон прикрыл глаза. Теплое дыхание маленького пони согревало его сквозь рубашку. Ах, как все вчера было просто и понятно!

Отчего нельзя вернуться во вчерашний день?

В конце концов было решено: раз уж Электра покинула гостиницу в обличье мальчика, то благоразумней будет и вернуться в той же роли. Сверкая глазами от злости, она упрятала волосы под дурацкий колпак и забралась на запятки кузининой повозки: ни дать, ни взять мальчишка-конюший.

«…Неужели я теперь всю жизнь буду грезить о девушках в шерстяных колпаках? А ведь похоже на то…»

Сев на козлы, Эрон тщательно отряхнул свой предпоследний приличный сюртук и взял в руки вожжи. Рядом с ним уселась мисс Блисс Уортингтон – она была свежа, словно сама весна. И тотчас раскрыла над своей головой зонтик, составлявший прелестную пару с модной соломенной шляпкой.

– Тебе бы не следовало выходить на солнце без зонтика, дорогая, – серьезно произнесла барышня, адресуясь к Электре. – У тебя на носу уже целых три веснушки!

Эрон заметил, как Электра поморщилась, однако счел за благо смолчать. А очень хотелось сказать ей, что он находит их в высшей степени привлекательными!.. Нет, положительно, иногда куда легче быть слугой, а не джентльменом…

Спустя полчаса бодрый пони довез троицу до «Зеленого Ослика». Соскочив с повозки, Электра ринулась к черной лестнице.

– Спроси служанку по имени Эдит, – на ходу бросила она кузине, – скажи ей, пусть она встретит меня и поможет пробраться в комнату незамеченной!

Но Эрон тотчас позабыл о существовании обеих леди, потому что узрел подле конюшни заляпанную грязью развалюху… бывшую еще вчера его вполне презентабельной каретой.

Проклятье!

Он мог побиться об заклад, что вчера у кареты было четыре, а не три колеса! Да и отсутствия двери он не смог оставить без внимания… Правда, вторая дверь сохранилась, но беспомощно болталась на одной петле, словно раздумывая, отвалиться или чуть погодить…

Он и сам крепко призадумался. Как теперь продолжать путешествие? Ведь он вложил в покупку кареты все то немногое, что имел, намереваясь прибыть в Арбодин как подобает джентльмену! Дай бог ему теперь вообще туда доехать… Тут к растерянному и раздосадованному Эрону подошел мальчик-конюший. На сей раз настоящий.

– Да-а, вот незадача… – Мальчишка почесал лохматую голову, и до Эрона дошло, где он раньше видел колпак, в котором щеголяла Электра. – Лошадки ваши, сударь, прибежали во двор после полуночи, волоча за собой эту развалюшку, – так, словно за ними сам дьявол гнался! Зрелище было еще то, доложу я вам…

Эрон с трудом сглотнул.

– Сдается, так оно на самом деле и было. Слушай, а сами лошади не покалечились?

Мальчик состроил рожу:

– Да клячонкам хоть бы что, уж прошу прощенья! Покуда мы их мыли да чистили, они лягались, словно полоумные. Так что все лошадки евонной милости в порядке. И тот здоровенный жеребец, которого вы на конюшне оставили, тоже здоров как бык! Ну, тот, чья спина шириной в нашу долину…

«…Что ж, хотя бы конь у меня есть».

Эрон испустил вздох облегчения. «Джентльменский конь» был предназначен для того, чтобы со всей возможной помпой въехать в Арбодин. Теперь же Эрон хотел лишь одного: как можно скорее уехать с постоялого двора, покуда банда братьев мисс Электры Уортингтон не напала на его след…

«…Так отчего же ты бежишь? Страшишься братьев? Или… сестры?»

– А может, и того и другого, – задумчиво пробормотал Эрон себе под нос.

– Ась? Чего изволите?

– Оседлай-ка мне жеребца, – сказал он конюшему, – да быстрей!

– Еще чего, – мальчишка переступил с ноги на ногу. – Не мое это дело. Вы уж как-нибудь сами…

И, сунув в рот соломинку, мальчишка удалился.

Все верно. Сегодня он – не его светлость. Он Хейстингз, который всегда сам седлает коней. Впрочем, им обоим – и Эрону, и Хейстингзу – надо поскорей уносить отсюда ноги подобру-поздорову…


Электра очень быстро сообразила, что без опеки Лисандра им с Блисс никак нельзя оставаться в гостинице. К тому же им был прямой резон поспешить с отъездом в Лондон – пока мужчины из рода Уортингтонов не устремились в Шропшир, изображая безумных Рыцарей Перевернутого Стола и одержимые стремлением отбить кое-кому почки…

Поэтому, стремительно сбросив в комнате для прислуги свой наряд ночной разбойницы и дождавшись, пока Эдит застегнет все пуговки на спине ее девичьего платьица, она ринулась в гостиницу, по пути сбрасывая с ног сырые и тяжелые башмаки.

Прихорашиваться не было времени – Элли неслась по лестнице, на ходу скручивая сырые еще волосы в некое подобие пучка на затылке. Надо спешить, и сильно спешить, пока…

Выбежав на двор, она увидела мистера Хейстингза: стоя одной ногой в стремени, он готовился прыгнуть в седло и продолжить свое путешествие, столь беззастенчиво ею прерванное.

«…О нет! Он уезжает!»

– Хейстингз! Подождите!

Но он, кажется, ее не услышал – лишь мальчишка, держащий жеребца под уздцы, разинув рот, наблюдал за тем, как она бешено несется через весь двор.

– Мистер Хейстингз! Прошу, постойте!

Тут он наконец соблаговолил взглянуть в ее сторону. И в глазах у него она заметила затравленное выражение – порой она видела такое в глазах братьев. И Элли решила пустить в ход все свое очарование.

Замедлив шаг, она нацепила на лицо светскую полуулыбку. И вдруг поняла, что не может поднять на Хейстингза глаз.

На протяжении всего пути от развалин имения до гостиницы она втайне проклинала мисс Блисс, своим появлением создавшую для нее массу неудобств. Блисс была лучше одета, и грудь у нее была эффектнее, и глазки голубее – а еще она была явно состоятельнее, что несомненно должно было привлечь потенциальных женихов. Она наверняка затмит ее, Электру, на любом светском балу!

Разумеется, ее выжившие из ума родители сами не понимали, что делают! Они чистосердечно полагали, что их доченька нуждается в компаньонке, в наперснице, чтобы не скучать по пути в высший свет…

Накатившая на Электру так кстати волна негодования на Блисс помогла ей отвлечься от мистера Хейстингза и воспоминаний о его поцелуях. Как бы ни был хорош собой этот человек, у него не было того, в чем Электра отчаянно нуждалась, чего жаждала. Ну а тому, у кого есть солидное состояние и прочное положение в обществе, смазливая внешность ни к чему…

Теперь же Элли вынуждена была взглянуть в это изумительное лицо.

– Боюсь, вынуждена умолять вас еще об одном одолжении… сэр.

На красивом лице простолюдина отразилось колебание. Он беспомощно посмотрел на седло, затем на уходящую вдаль дорогу.

– Ну чего вам еще, мисс?

– Прошу вас… Видите ли, я нуждаюсь в вашем покровительстве еще на несколько дней. Мы с мисс Блисс Уортингтон непременно должны тотчас же ехать в Лондон – но никак не можем проделать такой путь в одиночестве.