При упоминании Бестужева я сразу напрягалась.

- Говори!

- Ваша свадьба состоится сразу после Бала. Это должно остаться для всех в секрете… Я думаю, ваш отец чего-то опасается, и мне показалось, вам лучше об этом знать.

- Отец сказал, зачем приедет мой жених? До бала ещё две недели.

Женщина отрицательно покачала головой.

- Спасибо, Тая. И сколько раз просить, что выкать мне совсем не обязательно? - добавила я, спохватившись.

Это уже нечто вроде ритуала, из года в год одно и то же: я прошу перестать обращаться ко мне по имени-отчеству, а Тая каждый раз отказывается. Мне претит такое подобострастие - женщина, минимум вдвое старше меня, к тому же помнит меня ещё крошкой. Но и её можно понять – навряд ли такое панибратство придётся по душе моим родителям. В этот раз она ожидаемо снова отрицательно покачала головой.


Тая не ошиблась. Не прошло и получаса, как отец лично пришёл ко мне в комнату, впервые с памятной вечеринки дня рождения, и сообщил, что Аскольд пригласил меня на свидание в ресторан. Я еле удержалась, чтобы не закатить глаза – мог бы придумать что-то пооригинальнее.

Но ресторан так ресторан. Там мы, по крайней мере, не останемся наедине. В глубине души я всё-таки была рада выбраться из четырёх стен, несмотря на вполне оправданные, с учётом нашей последней встречи, неприязнь и отвращение, которые я питала к Бестужеву. Поэтому, в указанное время я ждала его при параде перед крыльцом. Я даже одела то платье, которое купила ко дню рождения – светло-голубое в крупный белый горох, оно было не слишком нарядным, но удивительно мне шло. Сверху такой же небесно-голубого цвета тренч плюс синие лодочки и сумка.

Отец, прихватив с собой Бультерьера и ещё одного охранника, тоже куда-то собирался. Он уже сидел на заднем сиденье авто, когда на территорию въехала чёрная «Ауди» Бестужева. Как оказалось, Аскольд тоже прибыл с охраной - какая удивительная предосторожность! Моя персона, право, не стоит такого внимания.

Уж отдали бы меня с потрохами этому редкостному мудаку, и дело с концом!

И тут меня осенило! А что если папочка действительно решил от меня избавиться, не дожидаясь свадьбы? Так сказать, передать будущему мужу из рук в руки раньше времени: «иди, девочка, для разнообразия трепли теперь нервы жениху». Уж больно обстановочка накалённая. Напряжение чувствовалось в каждом жесте отца, оно буквально витало в воздухе. Опять же, неожиданное появление дорогого гостя вкупе с Таиными откровениями сделали своё дело – шестерёнки в голове заработали с бешеной скоростью, а воображение принялось рисовать картинки, одна другой хуже. Я бросила нервный взгляд на ворота, которые, впустив эскорт Бестужева, сразу же закрылись, и… юркнула на заднее сиденье к папе.

- Ася, выйди из машины, - отец устало потёр переносицу.

- Не выйду!

Бультерьер безмолвным изваянием сидел на месте водителя и, казалось, вообще был сейчас далеко отсюда.

- Как ты мне надоела! – вздохнул отец. - У меня и так сейчас куча проблем, а тут ещё ты со своими фокусами.

- Пап, я же не отказываюсь уже выходить за него, - затараторила на одном дыхании. – Я только хочу, чтобы всё по-человечески было: сначала свадьба, потом… всё остальное.

Пытаясь удержать контроль над эмоциями, я отчаянно взмолилась:

- Папа, прошу тебя, не отпускай! Ты же как отец можешь запретить дочери оставаться наедине с мужчиной, который ещё не является ей мужем. Пожалуйста, я тебя очень прошу!

Голос начал срываться от попыток остановить слёзы.

- Прекрати, - снова осадил он меня, - это вполне нормально для вашего союза. Тем более, вы будете не одни. Да что с тобой, чёрт возьми, такое!

- Не одни? А с кем?

В его напряжённом взгляде, в посеревшем лице, я безрезультатно пыталась рассмотреть хоть какой-то намёк на ложь. Странно всё это. Очень странно.

- С его друзьями, – рявкнул он, теряя терпение. - Выйди уже наконец из этой чёртовой машины, или я за себя не ручаюсь!

Цокнув языком, я потянула ручку двери и буквально вывалилась на улицу. Бестужев тут же распахнул передо мной дверцу своего авто, делая приглашающий жест. А я так и не смотрела в его смазливо-отвратную рожу. Не хотела. Знала, что увижу глаза его наглые, и волна протеста захлёстывала, словно цунами.

Глава 2.

Машина отца покинула пределы особняка одновременно с нами. Бестужев, развалившись на заднем сиденье, придвинулся ближе, положив руку на спинку сиденья за моей головой. Слишком близко. Я тут же нервно заёрзала, не люблю такие вторжения в своё личное пространство, а от Бестужева это вдвойне неприятно.

- Не бойся, детка, - похоже, Аскольд расценил мою нервозность по-своему, - мои друзья – люди специфические, но ты им понравишься, хоть они и не скажут этого вслух, – пальцами руки, лежащей за моей спиной, он теребил прядь моих волос.

А я подумала: «Знал бы ты, как глубоко мне плевать на твоих друзей!»

Забегая наперёд, скажу, что домой меня Бестужев всё-таки привёз, слава богу, в целости и сохранности. Видимо, звёзды так сложились или я себе нафантазировала лишнего, но перенервничала я в этот день сильно.

В ресторане Аскольд постоянно то держал меня за руку, то по-хозяйски обнимал за плечи, демонстрируя всем, что, несмотря на договорной брак, нежные чувства в нашем союзе имеют место быть. «Друзьями» оказались двое партнёров по бизнесу, которые, как я поняла, горели желанием воочию убедиться в наличии «договорной невесты». Ещё в машине Бестужев поставил меня в известность, что эта встреча для него крайне важна, посоветовав вести себя соответственно. Его пожелания я учла и за целый вечер не проявляла никакой инициативы в ведении непринуждённого диалога в беседе. В общем-то, никто и не горел желанием со мной общаться. Вот так и просидела я в качестве украшения ещё с двумя «подружками», сбоку от молодых и амбициозных «хозяев жизни». К слову, подружки тоже оказались молчаливы и приглядывались ко мне настороженно, ещё не определившись с отношением, но уже соображая, что статус «невеста» всё-таки выше статуса «девушка».

В общем, если можно это назвать первым свиданием, то это было, безусловно, самым скучным первым свиданием в истории человечества. Зато по дороге домой Бестужев снял наконец маску обходительного кавалера и всю дорогу сыпал пошлятиной, ничуть не стесняясь своих охранников: «Не могу дождаться, как буду тебе целку рвать», «Ты ведь ещё целочка, а? Я это понял ещё тогда, в парке».

Тьфу! Редкостный мудак!

Наконец, пообещав испробовать в брачную ночь все позы из «Камасутры», ещё и от себя что-то добавить, Бестужев вышел из машины и, галантно открыв дверь с моей стороны, протянул руку, помогая выйти и мне. Я же была настолько рада, что попала к себе домой, а не к нему, что и словами не описать. Я даже всю дорогу молчала, а в особо драматические моменты ещё и поддакивала, чтобы не злить лишний раз психа. Он же неадекват! Повернёт на полпути и тю-тю, прощай родные пенаты. Или закончит начатое в прошлый раз прямо здесь, на глазах у охраны.

Выбравшись из машины перед крыльцом своего дома, я сразу же почувствовала себя увереннее. Правду говорят – дома и стены помогают.

- Благодарю за прекрасно проведённое время! – благовоспитанно шаркнула я ножкой и уже было открыла рот, чтобы, как всегда, ляпнуть что-то, на мой взгляд, хлёсткое или обидное.

- Можешь не усердствовать, - усмехнулся Бестужев, - побереги свой острый язычок для чего-то другого.

Я вспыхнула от злости и растерянности, как сухая бумага – да он читает меня как открытую книгу! В подтверждение этому, Бестужев продолжил:

- Ты всегда такая сердитая, нахохлившаяся, но стоит мне сказать непристойность, то сразу смущаешься и становишься естественной и очаровательной. Только я не пойму, в чем это выражается — в глазах или надутых губках. Сейчас мы проверим.

С этими словами он склонился и прошептал мне на ухо:

— Я хочу трахать тебя всю ночь.

Мне показалось, что я сумела сохранить каменное лицо. Но Аскольд, скользнув по нему взглядом, удовлетворённо кивнул.

- Я так и думал, всё дело в глазах.

Он протянул руку к моему лицу, а я отпрянула от неё, как от ядовитой змеи.

- Ты - жалкий извращенец, выкидыш гламурного общества! Меня тошнит от тебя! Я и без твоих пошлых нападок естественная, а вот ты, - ткнула я в него пальцем, - лживый, лицемерный мудак!

Развернувшись на каблуках, я быстрым шагом направилась к дому. Я еле переборола желание ещё и плюнуть в его довольную моим монологом рожу.

- Беги, беги, детка, я очень люблю такие игры, - донеслось мне в спину. - Ты даже не представляешь как.

От его пренебрежительного «детка» у меня скоро глаз начнёт дёргаться. Не оборачиваясь, я вытянула руку и продемонстрировала жест, который в приличном обществе показывать не принято. Ответом мне был его смех.

* * *

Прошла ещё одна неделя. Всё хлопоты с моим подвенечным платьем взяла на себя мама, она же назначила себя и распорядителем банкета, который должен был состояться на территории нашего особняка.

Мне же за хорошее поведение было разрешено проводить время вне своей комнаты, и пока стояли погожие, солнечные деньки, я этим активно пользовалась - подолгу лежала с книжкой в саду или гуляла в парке. Сейчас царил тот переломный момент в осени, когда уже не так и тепло, но еще и нет серой слякоти. Солнце ярко светило, но уже не грело, как летом. И запахи вокруг стояли другие, напоминающие о том, что тепло осталось позади. Пахло увядающей листвой, немного дождем и чем-то особенным, присущим только этому времени года.

Моему уединению никто не мешал. Почти. Я то и дело замечала мелькание чёрных пиджаков охраны – присматривают, значит.

И не зря! После свидания с Бестужевым в моей голове одна за другой рождались идеи побега. Они и раньше появлялись, но я отметала их за профнепригодностью. Даже если бы мне и удалось выбраться из этой тюрьмы налегке и без денег, скорее всего, это стало бы лишь небольшой прогулкой - с его связями, отцу не составит труда весьма оперативно меня найти и вернуть назад. Я постоянно просчитывала варианты, прокручивала их в голове и так и эдак, пока не стал вырисовываться самый оптимальный, но всё равно безумный план.