— С такой же легкостью меня могут повесить и в Лондоне. А Крейтон давно уже пристрелил бы меня, знай он о моем местонахождении. Здесь вы можете лишь спрятать меня, не более того.

Адам внимательно посмотрел на Радерфорда. Капитан совершенно не испытывал страха. Он выглядел как человек, веривший в то, что поступает правильно, и разубедить его не представлялось возможным. Что бы ни сказал Адам, он все равно поедет во Францию. В глазах Адама промелькнуло восхищение.

— Ну и как вы туда доберетесь? Вплавь? — поинтересовался он.

— Я найму лодку. Научился управляться с веслами еще в детстве.

На утлом суденышке через Ла-Манш. Ну почему все герои так безрассудны? Очевидно, чем больше в человеке чести и благородства, тем отчаяннее он рискует жизнью и здоровьем, чтобы защитить их.

— Я помогу вам пересечь Ла-Манш, — произнес Адам, и Синджон с подозрением прищурился.

— Зачем вам это? — тихо спросил Радерфорд. — Какова ваша цена? Вы ведь ничего не делаете просто так.

Адам улыбнулся, стараясь выглядеть беспечным и дружелюбным. Однако судя по сдвинутым бровям Радерфорда, ему это не удалось.

— Я просто пытаюсь помочь. Один из моих кораблей готовится отплыть от берегов Англии, но сделать тайную остановку во Франции не представляется возможным. — Принадлежащие Адаму корабли часто отправлялись в подобные путешествия, чтобы наблюдать за врагом, но Радерфорду было необязательно знать об этом. — Я делаю вам одолжение.

Если Синджон Радерфорд предатель, Адам предлагал ему достаточно длинную веревку, чтобы затянуть петлю на шее. Если же он честный человек, то его можно взять на постоянную службу. Таких людей король ценит. Люди Адама будут за ним присматривать и докладывать о его действиях.

— И хотите лишь благодарности? — спросил Радерфорд, когда Адам вытащил перо и быстро написал записку капитану «Эдмонда».

— Не только. Еще мне нужно знамя.

Синджон поджал губы.

— Это проблема, капитан? Вы же сказали, что оно у вас, не так ли?

Радерфорд отвел взгляд.

— Вы знали, что прошлой ночью Филипп Реншо приходил домой?

Брови Адама удивленно взметнулись. Он ничего об этом не знал. Интересно, чем занимались его агенты?

— Старлинг его прогнал, но тот пообещал вернуться.

— За Эвелин? — спросил Адам.

Синджон покачал головой, и желудок Адама болезненно сжался. Стало быть, Реншо приходил за знаменем.

— Он убьет ее, как только поймет, что знамени нет на прежнем месте, Уэстлейк.

— Я пошлю еще людей к ее дому, и они наверняка его схватят, когда он…

— Нет! — рявкнул Радерфорд.

— В таком случае, что вы предлагаете, капитан? Вас ведь не будет в Англии в течение нескольких дней.

Коварная улыбка заиграла на губах Синджона.

— Я хочу, чтобы Эвелин не было в доме, когда ее муж туда вернется. Еще лучше, если ее не будет в Англии. В ее отсутствие вы сможете наводнить каждую комнату своими агентами, шпионами и даже убийцами. Когда Филипп Реншо придет, вы наверняка его схватите.

Адам жалел, что сам до этого не додумался, но виду не показал. В конце концов, именно в его задачу входило указывать на ошибки других.

— За Эвелин Реншо наблюдаем не только мы с вами. Она не может покинуть Лондон. Ее немедленно арестуют, и она лишится всего имущества Реншо. Полагаю, она смогла бы пожить у одной из своих сестер. Боюсь, к себе я ее не смогу позвать. Ведь у меня уже гостите вы. В сложившихся обстоятельствах это будет неприлично.

Радерфорд залился краской, и Адам вновь вспомнил о предположении жены.

— Она поедет со мной.

— Во Францию? Вы с ума сошли! — воскликнул Адам. — Раз уж ей запрещают покинуть Лондон, то о поездке за границу и вовсе не может быть речи. У Реншо земли во Франции. Он обладает французским титулом. Подумайте, как это будет выглядеть со стороны. Вас обоих повесят.

— Она не покинет корабля, и никто даже не узнает, что она выходила из дома. Слуги сделают вид, будто она в Реншо-Хаусе. Посетителей у нее почти не бывает, а если приедут сестры, Старлинг отошлет их прочь.

— Ужасное трио? Даже Норкотту не под силу справиться с этими дамами.

Синджон улыбнулся:

— Если заедет Люси, Старлинг намекнет, что его госпожа наверху с любовником. Если нагрянет Шарлотта, дворецкий сообщит, что она в приюте. Подобные заведения Шарлотта обходит стороной. А уж если появится Элоиза, ей доложат, что Эвелин пьет чай с Марианной.

— А что, если она приедет сюда? — поинтересовался Адам.

— Может быть, Норкотт окажет нам любезность и скажет, что леди Реншо только что уехала домой.

Капитан Радерфорд предусмотрел все, и Адам почувствовал себя неуютно.

— Даже если между вами и леди Реншо существовала любовная связь, как вы намереваетесь уговорить ее на подобную авантюру?

Синджон вновь улыбнулся:

— Я ее выкраду.

— Неужели вам мало тех грехов, что уже легли на ваши плечи?

— Этот ради благого дела. Я вновь прослыву негодяем, а Эвелин останется чиста.

Раздался стук в дверь.

— Леди Эвелин к капитану Радерфорду, милорд, — объявил Норкотт.

Адам удивленно посмотрел на Синджона.

— У вас больше посетителей, чем у меня самого. Неужели леди приехала сюда с вещами, готовая к путешествию?

Синджон встал с кресла.

— Для путешествия ей потребуется лишь плащ — ведь в открытом море довольно ветрено. Я берусь проследить за тем, чтобы большую часть пути она провела на нижней палубе, кипя от ярости.

— Вы продумали все до мельчайших деталей, не так ли? — спросил Адам. — Слава Богу, на «Эдмонде» прекрасный кок. Возможно, его стряпня хоть немного погасит ее гнев.

— И еще одно, милорд. Могу я попросить, чтобы вы вернули мне мою саблю?

— Я пришлю ее на корабль. — Граф посмотрел на Синджона. — Вы ведь вернетесь в Англию, капитан?

Понять, что на уме у Синджона, не представлялось возможным, когда он развернулся и вышел, не удостоив хозяина дома ответом. Адам смотрел ему вслед. Честь защищала капитана Радерфорда подобно доспехам. Адам и сам был человеком чести и поэтому знал, что Радерфорд сначала сделает то, что правильно, и только потом то, что необходимо.


Глава 45

Эвелин мерила шагами гостиную Марианны в ожидании Сэма. Нет, не Сэма, а Синджона Радерфорда — предателя, насильника и лжеца.

Его послание, доставленное Старлингом, было довольно загадочным. Если она хочет получить деньги за книгу, она должна приехать к Марианне и забрать их.

Эвелин согласилась встретиться со своим бывшим лакеем только из-за денег. Он отдаст их ей, и она уедет, чтобы никогда больше с ним не встречаться.

Когда открылась дверь, Эвелин резко развернулась, готовая дать гневную отповедь, но ее сердце растаяло при виде бывшего любовника. Синджон был одет, как джентльмен, без парика и ливреи. Начищенные сапоги и бриджи из буйволовой кожи делали его ноги длинными и возмутительно стройными.

Эвелин вспомнила, как они обвивались вокруг ее тела.

Ладно скроенный синий сюртук подчеркивал широкие плечи, в которые она вцеплялась, когда он…

Эвелин заскрежетала зубами, прогоняя прочь похоть и заставляя себя разгневаться. Она быстро подошла к Синджону и с силой ударила его по лицу. Сначала он был ошеломлен, потом в его глазах промелькнула боль, быстро сменившаяся чем-то гораздо более опасным.

— Мне нужны мои деньги, — потребовала Эвелин.

Синджон коснулся пальцами губ и посмотрел на оставшиеся на них капли крови.

— Я вижу, Старлинг передал мое послание.

— Так и есть.

Синджон обезоруживающе улыбнулся, и Эвелин ощутила нелепое желание поцеловать его разбитые губы.

— Как ты? — спросил он, словно это был обычный визит вежливости.

Как? Эвелин чувствовала себя ужасно одинокой, мучилась бессонницей и устала от размышлений о том, как будет жить без него.

— Я жду денег за книгу, — вымолвила она. — Принеси их немедленно.

Губы Синджона изогнулись в печальной улыбке, и сердце Эвелин упало.

— У тебя их нет, верно? Но ведь Старлинг сказал, что есть!

Эвелин хотела забрать деньги и оборвать последнюю связующую их нить. Ей было очень тяжело видеть этого мужчину, испытывать боль и искушение. Еще одна минута рядом сними…

— Вообще-то у меня пока нет денег. Покупатель обещал заплатить сегодня. Я не думал, что ты приедешь так рано.

— И где этот джентльмен? Я поеду и заберу деньги сама!

— Вряд ли такой визит можно будет назвать приличным, — возразил Синджон, и Эвелин едва не топнула ногой от того, что он был прав. — Я поеду к покупателю, получу деньги, а потом привезу их в Реншо-Хаус, согласна? — снисходительно произнес Синджон, и Эвелин едва не заскрежетала зубами от досады. — Сегодня вечером, если у тебя нет других планов. Или, может быть, в полночь?

В полночь. По телу Эвелин пробежала дрожь.

Она гордо вздернула подбородок.

— Меня это не устраивает. Я тебе не доверяю. Особенно когда речь идет о пяти сотнях фунтов. Ты можешь прикарманить эти деньги, чтобы сбежать, и тем самым лишишь меня удовольствия лицезреть, как тебя вздернут на виселице за все твои злодеяния.

У Синджона хватило духу улыбнуться, словно Эвелин сделала ему комплимент.

— Возможно, тебе даже позволят открыть люк под моими ногами.

Синджон с силой дернул за ленту колокольчика, и Эвелин поморщилась.

— Сообщите, пожалуйста, его светлости, что я ненадолго уеду по делам с леди Эвелин, — попросил Синджон Норкотта, когда тот возник в дверях.

Эвелин спустилась по ступеням к экипажу. Синджон приятельски подмигнул кучеру Джону, и тот улыбнулся в ответ. Однако, заметив недовольство своей госпожи, тотчас же отвернулся.