– Вы не можете этого сделать! – прошипел Жюль. – Уволить меня может только граф Хантхерст.

– Я Рид Харвуд, новый граф, и могу делать в своем доме все, что мне заблагорассудится. Собирай свои вещи и выметайся отсюда!

– Но… но вы же умерли! Лорд Хантхерст…

– Господин Дюваль.

– Господин Д-д-дюваль… – запинаясь, повторил Жюль, – уверил меня в том, что вы умерли.

– Как видишь, я очень даже жив.

Жюль попятился и вылетел за дверь. Рид снова обратился к судомойкам:

– А теперь кто мне скажет, где я могу найти миссис Уолтерс?

– Миссис Уолтерс живет у дочери, в деревне, – отозвалась одна из служанок, которой никак нельзя было дать больше четырнадцати-пятнадцати лет.

– Как тебя зовут?

– Полли, милорд. Вы и вправду граф?

– Это действительно так.

Полли улыбнулась.

– Я так рада…

Рид улыбнулся в ответ.

– Ты сможешь привести сюда миссис Уолтерс, Полли? Скажи ей: лорд Рид желает, чтобы она вернулась к своим обязанностям в усадьбе.

Девушка выбежала через черный ход. Рид повернулся к двум остальным служанкам.

– Вы можете продолжать заниматься своими делами, пока не вернется миссис Уолтерс.

Рид был так уверен в возвращении старой кухарки, что покинул кухню и сразу же прошел в кабинет. Подходя к холлу, он услышал голоса и направился туда. В холле находилось три человека – двое мужчин и женщина. Он сразу узнал Вайолет, сестру Хелен, вторым был Жюль, и Рид предположил, что третий присутствующий – Галлар Дюваль, выскочка, возомнивший себя графом.

Рид остановился в дверях и прислушался к разговору, который велся исключительно по-французски.

– Что это за человек, который пришел в мою кухню и уволил меня? – громко вопрошал Жюль. – Вы ведь граф, разве нет?

– Титул принадлежит мне, уверяю тебя, – ответил Дюваль, пытаясь успокоить взволнованного повара. – Кто сказал тебе, что это не так? Кто осмелился уволить тебя, не спросив моего разрешения?

Рид внимательно рассматривал Дюваля, отметив модный покрой одежды, щегольские усы и совершенно непримечательную фигуру. Этот высокий и худой человек ничем не напоминал мужчин из рода Хантхерстов, хотя и состоял с ними в дальнем родстве.

Рид вышел в холл.

– Я уволил Жюля. Он оскорбил меня. Я восстановил миссис Уолтерс в должности кухарки.

Вайолет мгновенно узнала Рида. В отличие от Хелен, моментально упавшей в обморок при виде его, она завизжала и бросилась к нему.

– Рид, вы живы! Слава Богу! Ваша бабушка так обрадуется!

У Дюваля отвисла челюсть, лицо побледнело, и он испуганно отшатнулся. Затем он несколько раз старательно прочистил горло, будто там застряла какая-то гадость. Рид направил сверкающий серебром взгляд на самопровозглашенного графа.

– Вы, должно быть, Галлар Дюваль.

Дюваль откашлялся и пробормотал что-то, прежде чем ответить.

– Я думал… то есть, я предполагал… я хочу сказать… вы чрезвычайно удачливый человек. – Он протянул Риду руку. – Добро пожаловать домой, милорд. Я просто делал то, что считал необходимым, чтобы в поместье все шло как полагается, пока вы отсутствовали.

Три долгих секунды Рид смотрел на протянутую ему руку и только потом пожал ее. Интересно, почему Дюваль считает его счастливчиком?

– Я немедленно распоряжусь, чтобы мои вещи убрали из ваших покоев.

– Не утруждайте себя. Этим уже занимаются.

– Вы расскажете нам, что с вами приключилось? – спросила Вайолет, глядя на него своими голубыми глазами и невинно хлопая ресницами.

– Разумеется нет, леди Вайолет. Рассказ о моих приключениях не для женских ушей. А теперь простите меня, я намерен удалиться в кабинет и отведать изумительного бренди моего брата, пока буду ждать прихода миссис Уолтерс.

Жюль быстро залопотал что-то по-французски, но Дюваль шикнул на него и утащил к черному ходу.

– Наконец-то мы одни, – промурлыкала Вайолет, крепко хватая Рида за руку. – Думаю, мне тоже не помешает бокал бренди, после такого-то потрясения. Вы не будете возражать, если я к вам присоединюсь?

Вайолет Дьюбери принадлежала к тому типу женщин, которых Рид называл про себя «пожирательницы мужчин», и потому он предпочел бы выпить бренди в одиночестве, чтобы поразмышлять о любопытном повороте событий.

– Я только что приехал, Вайолет, и мне нужно побыть одному. Увидимся сегодня вечером, за ужином – конечно, если миссис Уолтерс примет на себя обязанности кухарки.

– Ну что ж, – обиженно надула губки Вайолет. – Но вы ведь убедились, что я рада видеть вас живым и здоровым, не правда ли? – Она приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. – Добро пожаловать домой, милорд. Я, между прочим, действительно счастлива видеть вас, в отличие от Галлара.

Рида стало раздражать то, как настойчиво Вайолет прижимается к нему бюстом: она его совершенно не интересовала, и вряд ли его отношение к ней могло измениться – она определенно была не в его вкусе. Она совершенно не походила на Флер.

– А вы полагаете, Дюваль не рад меня видеть?

Длинные ресницы Вайолет очаровательно затрепетали.

– Даже дурак понял бы, что он никак не ожидал вашего благополучного возвращения, – она многозначительно сжала его руку. – Но вы здесь, во плоти, похудели и побледнели со времени нашей последней встречи, но все еще чрезвычайно привлекательны.

Рид не обратил внимания на ее последние слова.

– Я очень хочу побыть один, Вайолет. Вы не против?

– Пожалуй, против, – возразила она, – но я понимаю вас. Увидимся за ужином.

Когда Вайолет наконец удалилась, Рид подошел к столу и сел за него. Он вспомнил, как за этим самым столом, на этом самом месте, сидел отец, а после него – Джейсон. А вот теперь настал его черед. Почему-то это казалось неправильным. Впрочем, лучше уж он, чем Дюваль.

Какое отношение имеет Дюваль ко всему происходящему? Эту загадку он намеревался непременно разгадать. Он все еще обдумывал таинственные стороны событий и появление в его жизни Флер, когда лакей доложил о приезде миссис Уолтерс. Рид приказал проводить ее к нему.

– Лорд Рид! – воскликнула пухлая кухарка с мясистыми щеками и начинающими седеть волосами. Она работала в Хантхерсте с юности, а до нее здесь трудилась ее мать. – Добро пожаловать домой. Когда вы пропали, мы все опасались худшего. Затем лорд Джейсон умер, и мы все считали, что у этого французика нет никаких прав на титул, – она проворно надела передник. – Нас всех уволили и наняли новую прислугу.

– Именно это я и хочу обсудить с вами, миссис Уолтерс. Я отпустил французского повара и хотел бы, чтобы вы вернулись на прежнее место. Вы сейчас свободны?

– Свободна? О да, милорд! У моей дочурки пятеро малышей, и у них так мало места, что им и без меня тесно. Я бы с радостью вернулась в Хантхерст, ведь это и есть мой настоящий дом.

– А как насчет Роджерса? Вы не знаете, где сейчас может быть наш дворецкий?

– Он уехал в Лондон, нашел новое место.

– Ах вот как! Ну что ж, по крайней мере, вы здесь и готовы вернуться. Вы можете приступить немедленно? Кухонной прислугой нужно руководить. Они сейчас как раз готовят ужин.

Миссис Уолтерс тут же встала, явно желая сразу же взяться за дело.

– Не знаю, что там этот француз собирался подать на ужин, но что-нибудь сообразим.

Засим она удалилась. Рид подошел к буфету, налил в бокал бренди и выпил его одним глотком. На завтра он запланировал вместе с управляющим просмотреть бухгалтерские книги, а затем потратить несколько дней на визиты к арендаторам, после чего намеревался отправиться в Лондон.

Рид с нетерпением ждал возможности поговорить с лордом Портером о том, кто мог предать его, а также уточнить детали наследования титула. Размышляя обо всем этом, он поднялся по лестнице в спальню, чтобы поискать в шкафу какую-нибудь одежду, в которой можно было бы выйти к обеду.

У входа в спальню он натолкнулся на горничную, нагруженную использованным постельным бельем. Она сделала реверанс и поспешила уйти. Рид открыл шкаф и, к своей радости, обнаружил там нетронутой всю свою старую одежду. Большая часть вещей висела там с тех самых пор, как он окончил университет, и до поездки во Францию эти вещи были малы, так как Рид возмужал и окреп. Теперь же все было ему впору. Он удивился, почему Джейсон ничего не выбросил.

И хотя Рид надеялся, что дворецкий, он же камердинер, ждет его в старом холостяцком жилище в Лондоне, он подозревал, что слишком многого хочет. Он так долго отсутствовал, так что не стоит осуждать Апдайка, если тот нашел себе нового хозяина.

Рид решил, что выглядит вполне достойно, пусть и в старомодной одежде, и спустился к ужину. На нем были черный сюртук и кожаные бриджи – обычная одежда для ужина в деревне.

В глубине шкафа он также обнаружил свои любимые сапоги и тоже их надел: они казались ему старыми друзьями.

Когда он вошел, все уже расселись. Несмотря на превосходный ужин, организованный миссис Уолтерс, Дюваль, как показалось Риду, чувствовал себя не в своей тарелке: ноздри его нервно подрагивали, а уголки рта были опущены. Разговор не клеился, и когда подали десерт, Дюваль откашлялся и заявил:

– Я намереваюсь уехать завтра утром.

– Вы уезжаете? – изумленно вскричала Хелен. – И куда же вы отправитесь?

Он флегматично пожал плечами.

– Думаю, в Лондон. Пора мне встретиться с соотечественниками. Насколько мне известно, в Лондоне проживает достаточно много эмигрантов.

– Возможно, я тоже отправлюсь в Лондон через пару дней, как только удостоверюсь, что в Хантхерсте все идет как надо. Господин Данбар все еще наш управляющий? – обратился он к Дювалю. – Или его уволили, как и многих других преданных работников?

Дюваль нервно заерзал в кресле.

– Я не видел причины увольнять Данбара. Он превосходно справляется с работой.

– Приятно слышать, что хоть кого-то из работников поместья вы оценили, – нарочито медленно произнес Рид.