– Не знаю, что сказать, – пробормотал он. – Впрочем, если Филиппа решила за это взяться, не стоит ей мешать. Вы ей очень понравились, и я могу лишь порадоваться. Было бы здорово, если бы мы все подружились…

– Да, – медленно повторила Кэра, – это было бы здорово.

– Вы знаете, что я виню себя во всем, что с вами случилось, – продолжал Ричард, – и мне станет куда легче, если Филиппа и ее знакомый сумеют вам помочь.

Кэра почувствовала, что поступит неблагодарно, если отвергнет помощь Спайрзов. С другой стороны, Филиппа была той женщиной, от которой ей бы меньше всего хотелось зависеть. А тем более пользоваться ее благотворительностью… Как бы там ни было, финансовая поддержка и влиятельный продюсер – разве не об этом мечтает каждый артист? Кто найдет в себе силы от этого отказаться?

Что касается Ричарда, то его мысли текли в ином направлении. Неожиданная реакция Филиппы, ее стремление помочь Кэре оставляли надежду, что Кэра не исчезнет из его жизни навсегда. Но, хорошо это или плохо, Ричард не знал.

Сегодня вечером он наслаждался ее пением, любовался ее прекрасным лицом, и в его душе возродилась прежняя страсть. Ему даже подумалось: а может быть, вообще не жениться на Филиппе?

«Какой же я дурак!» – мысленно обругал себя он.

К чему изводить себя призрачными надеждами?… Ведь его помолвка с Филиппой не единственное препятствие. Кто знает, может быть, Кэра питает к нему лишь чисто дружеские чувства?

Кэра поднялась с кресла.

– У вас усталый вид, Ричард. Вам пора спать.

– Я в порядке, – пробормотал он.

Их взгляды встретились. Она стояла так близко, что он чувствовал запах ее духов.

– Ричард, что мне делать? – спросила она. – Мне нужно принять предложение Филиппы?

Его глаза болезненно блеснули.

– Непременно! – хрипло проговорил он. – А вообще-то мне все равно…

Ему безумно хотелось ее обнять.

– Вы сердитесь на меня? – вдруг сказала она дрогнувшим голосом.

– Вовсе нет! – воскликнул Ричард. – А лучше… отправляйтесь спать. Оставьте меня одного! Неужели вы не видите, что…

Он недоговорил. Глядя на него, Кэра поняла, что значит в жизни Ричарда. Но это была не жалость. В девушке проснулось какое-то другое чувство. Она покраснела, а ее губы призывно приоткрылись. Платиновые волосы рассыпались по плечам. Кэра превратилась в воплощенное желание. В этот момент она поняла, что тоже любит его. Причем совсем не так, как любила Клода… Ах, если бы все сложилось чуть-чуть иначе! Если бы она могла ответить на его любовь!

– Ричард… – еле слышно прошептала она.

Он взглянул на нее и словно окаменел. Без всяких слов, по одному ее виду он понял, что она его любит. Если бы он обнял ее сейчас, они бы забыли обо всем на свете.

12

В это решающее мгновение Кэра дрогнула, почувствовав, что не должна допустить продолжения. Страсть мужчины всегда провоцируется женщиной. Поэтому Кэра должна заглушить свой порыв. Ради Ричарда она должна убить в себе любовь. Ричард Хэрриот помолвлен с Филиппой, и он – человек чести. Если он переступит через представления о чести, то перестанет себя уважать.

Превозмогая боль в колене, Кэра поспешно вышла из библиотеки и закрыла за собой дверь.

Некоторое время Ричард стоял посреди комнаты и смотрел на дверь, за которой исчезла Кэра. Он хотел броситься следом. Хотел покрыть поцелуями милое лицо, заглянуть в любимые глаза и увидеть, как взгляд Кэры теплеет, как она тает под его ласками… Ему казалось, что он любит Кэру так, как не любил ни один мужчина. И был уверен, что и она его любит. Это было ясно и без слов. Достаточно взглянуть в ее глаза. Ричард понимал, почему она так внезапно ушла. Все правильно: они оба почувствовали, что если еще немного останутся наедине, то уже не смогут противиться страсти.

Ричард вздрогнул, словно от боли. Он вспомнил прощальные слова Филиппы.

«Я немножко ревную…» – сказала невеста.

Этими словами она указала жениху на его место. Его любовь должна принадлежать ей, и он не вправе идти на попятную.

Судьба сыграла с ним злую шутку. Это очевидно. Она связала его с Филиппой именно в тот момент, когда Кэра получила свободу, более того, тоже полюбила его!

Ричард подошел к бару и, налив себе виски, залпом осушил стакан. Некоторое время он стоял неподвижно, оперевшись ладонями на каминную доску и опустив голову. Это был не самый счастливый момент в его жизни. Страсть схлынула, и навалилась смертельная усталость. Он отправился к себе в комнату и, упав на кровать, провалился в тяжелый сон.

В отличие от Ричарда, Кэра не могла сомкнуть глаз. Бриджит помогла ей раздеться, и, устроившись в постели, девушка блуждала рассеянным взглядом по шикарной комнате, в которой ее поселила миссис Хэрриот.

Старинное трюмо служило туалетным столиком. Стены задрапированы парчой, а над кроватью был устроен парчовый полог. До блеска отполированные полы устилали толстые ковры.

Кэра почти физически ощущала здесь присутствие Ричарда. Завтра она уедет и больше никогда с ним не увидится… А ведь она успела полюбить его и уже не раз мысленно признавалась ему в любви. Ричард сделался для нее всем в жизни. Она в подробностях вспоминала их знакомство во Франции. Словно наяву, перед ней вставала ночь в домике фермера, когда Ричард расположился рядом с ней на тюфяке и шептал слова любви. Тогда Кэра восхищалась им как мужчиной. Ничего больше. Ее сердце принадлежало Клоду, и ей казалось, что Клод – именно тот человек, которого она любит.

Теперь, в доме Ричарда, Кэре казалось невероятным, что она вообще могла любить Клода. Несмотря на все его обаяние, он был никудышным человеком. Проще говоря, он был трус и подлец. Он бросил женщину, при помощи которой поднялся на вершину славы. Она была ему нужна лишь как партнерша, для зарабатывания денег, а не как жена.

Как ни старалась Кэра, она не могла вспомнить ничего мало-мальски светлого из их общей жизни. Они вместе пели песенки, часами танцевали, занимались любовью… Все это было стерто печальным финалом. Наверное, она слишком в него верила.

Но Ричард… Ричард – совсем другое дело! Сильный и смелый, он был самим совершенством. Его любовь спасла ее от отчаяния и унижения. Трагедия заключалась в том, что она слишком поздно ответила ему взаимностью.

Слишком поздно!… От этих слов глаза Кэры наполнились слезами, и она уткнулась лицом в прохладную подушку. По иронии судьбы она полюбила Ричарда, когда тот был связан другими узами. Какая жестокая нелепость!

За неделю, которую она провела в его доме, Кэра поняла, как она его любит. Все в нем ее восхищало. Появление в ее жизни Ричарда превратило роман с Клодом в пустую и никчемную случайность. С Клодом она могла танцевать до скончания века, а за Ричарда была готова отдать жизнь. Вот в чем разница.

А чего ей стоило уйти сегодня вечером из библиотеки!… Еще секунда, и Кэра упала бы в его объятия. Но между ними незримо стояла Филиппа.

Как ей хотелось возненавидеть Филиппу, но, увы, для этого не было ни малейшего повода. Невеста Ричарда отнеслась к ней с редкостным участием… Впрочем, одно Кэра решила для себя безоговорочно: никогда и ни при каких обстоятельствах она не примет помощи Филиппы и ее знакомых. Ради общего блага Кэра должна исчезнуть из их жизни навсегда.

Это было отнюдь не легкое решение, хотя в театральном мире люди легко женились и также легко расставались. Но Кэра не могла себе этого позволить и не желала воспользоваться любовью Ричарда, чтобы отбить его у невесты.

Согласившись на брак с Филиппой, Ричард допустил ошибку. Это правда… Но пойти на попятную он не мог. Да и Кэра была не в силах подтолкнуть его к разрыву с невестой.

До самого рассвета девушка мучилась сомнениями. Впереди ее ожидало незавидное будущее. Одно дело потерпеть крушение на сцене, а другое – в любви. Тем не менее в глубине души она была счастлива, что полюбила Ричарда и что однажды он тоже предлагал ей свою любовь. И не только счастлива, но и горда. Память о Ричарде навсегда останется с ней и поможет преодолеть все невзгоды.

Утром Кэра поднялась с постели задолго до того, как ее должна была разбудить Бриджит, и велела служанке срочно укладываться в дорогу.

– Мы сегодня возвращаемся в Лондон! – сказала она.

Бриджит ужасно расстроилась. Среди здешних слуг она чувствовала себя как дома, но главное – нашла общий язык с помощником садовника Джорджем. Несмотря на то, что она изрядно укоротила его имя и называла Шоршем, помощник садовника воспылал к норвежке самыми горячими чувствами. В общем, Бриджит была в отчаянии, что нужно уезжать, однако слово маленькой госпожи было для нее законом. Ей очень хотелось, чтобы Кэра не выглядела такой обеспокоенной и бледной; она надеялась, что девушка тоже успела привязаться к Мэнору, где цвет ее лица значительно улучшился.

Кэра помогала Бриджит собирать вещи, и служанка заметила, что маленькая госпожа то и дело смахивает слезы, а перед завтраком и сама вдоволь наплакалась на плече своего дорогого Шорша.

После завтрака Кэра и Ричард снова встретились в гостиной у камина и молча посмотрели друг на друга. Кэра уже была в шубке. Ее роскошные платиновые волосы, которые он так любил, были спрятаны под шапку. Ричард был в форменной шинели и берете. В одной руке он сжимал стек и перчатки. Наконец Кэра сказала:

– Я обязательно напишу вашей матушке и поблагодарю за эту волшебную неделю, которую провела у нее в гостях! Это было незабываемое время…

– А мне вы напишете?

Она замотала головой.

– Нет, Ричард. Это неразумно. Вы и сами понимаете…

Он невесело усмехнулся.

– Я знаю, что вы чувствуете. Нельзя же так вот взять и исчезнуть из моей жизни!

– Нужно, Ричард. Так будет лучше.

– Я знаю, что вы чувствуете, – упрямо твердил он.

Она в отчаянии махнула рукой.

– Тогда я время от времени буду писать вашей матушке, и она расскажет вам, какие у меня новости… И, пожалуйста, поблагодарите мисс Спайрз за доброту. К сожалению, я не смогу принять от нее помощь.