Но почему же мужчины всего мира (не только здесь, в Аргентине) больше не испытывают вожделения к женщинам? А интересно, действительно ли раньше все было по-другому или же это лишь сказка, придуманная, чтобы современные женщины почувствовали себя хуже некуда? Проблема в том, что секс больше не является табу и, таким образом, больше не представляется мужчинам столь волнительным и желанным. Может быть, женщины, которые теперь осознают собственную сексуальность и изучили множество журналов типа «Космополитэн», превратились в ненасытных стерв, которых мужчины не в состоянии удовлетворить? А что, если мужчины подорвали свое здоровье, проведя в офисах множество часов? Может быть, они пребывают под прессом мыслей о том, как заработать побольше бабок, чтобы выплатить первый взнос за дом или купить вторую машину? И после подобных треволнений они слишком опустошены эмоционально, чтобы выполнять супружеские обязанности. А может быть, они боятся СПИДа? А что, если на работе мужчинам приходится соревноваться с женщинами и особы женского пола на рабочем месте представляют для мужчин угрозу? А может быть, на земле развелось слишком много женщин, вследствие чего спрос намного превышает предложение? Или давайте предположим, что женщины сами выдули из парусов мужчин попутный ветер, перестав играть роль недоступных и далеких? Неужели мы самые настоящие бесчувственные стервы, убивающие желание? Или же мужчины сами стоят на распутье и просто не способны понять нас? Они не понимают, нужен ли нам мягкий и чувствительный или суровый и доминирующий тип? И в результате мы получаем плачевный результат: мягкий в постели — суровый в отношениях. Неудивительно, что мужчины предпочитают мастурбировать. И я их не осуждаю. Мне тоже это больше нравится.

Итак, скажите «до свидания» поколениям Икс, Игрек и Зет.

Поприветствуйте новое поколение: Ген М.


25 июля 1999 года


Вчера мне пришлось вдыхать благовония, слушать индийскую музыку и ощупывать присутствующих так, как я не трогаю даже себя саму (по крайней мере на людях), и в свою очередь терпеть чужие прикосновения (на глазах у всех). На меня снизошло откровение подобно найденному Граалю, однако я пока не поняла, в чем оно состоит. Когда погладили мой копчик, я ответила тем же. (Больше никто не посмеет назвать меня закомплексованной.) Затем я дотронулась до пальцев ног, а партнер похлопал меня по спине и груди — я издала победный клич, изображая Тарзана. Потом легла на пол и почувствовала, что мою голову приподняли и принялись покачивать из стороны в сторону. Затем я сделала то же самое с кем-то другим и только тогда осознала, насколько, оказывается, тяжелая штука голова. И как мы весь день таскаем ее на плечах? Неудивительно, что в конце дня мы чувствуем себя такими изможденными. Затем партнер слегка приподнял мое бедро и подтянул его к своей груди, перекинув мою ногу через свое плечо. Грудью он прижал к полу мой таз, которым зачем-то принялся выделывать некое подобие кругов. Затем я повторила все это с его тазом. Когда все закончилось, партнер потянул меня за пятку и потряс мою ногу, которая болталась теперь, словно конечность тряпичной куклы. Сказать честно, я никогда прежде не ощущала большей расслабленности, даже когда громадный русский мужик стегал меня мыльными дубовыми ветками в русских банях на Ист-Тент-стрит. Затем наступила моя очередь массировать пах партнера и поглаживать его бедра. И наконец, перед тем как это безобразие подошло к концу, мы принялись ласкать грудь друг друга. Но теперь я наслаждалась расслабленностью во всем теле.

Нет, меня вовсе не затащили в какую-то секту. Просто я побывала на своем первом занятии по растяжке. Признаю, сначала я довольно скептично отнеслась к этой идее и даже подумывала обойтись без всех этих ощупываний и поглаживаний. В моей душе происходила самая настоящая борьба. Инстинктивно мне хотелось влепить пощечину мужчине, который упоенно разминал мои ягодицы (иначе — мой большой зад). Несколько позже (поверьте, там было что разминать) мое негодование испарилось (вместе с лишним жиром, как хотелось бы верить). Я лишилась сил и всякого желания бунтовать. А вместо этого просто лежала, словно кочан капусты на грядке, позволив партнеру приступить к следующему упражнению, которое заключалось в поглаживании моих грудных мышц (иначе известных как…).

Но я все-таки могу найти веское оправдание своему поведению. Если бы только вспомнить, как же оно звучит… ах да… что-то вроде «избавиться от напряжения в теле, поскольку это поможет впоследствии танцевать более органично». Очевидно, капуста не единственная органичная вещь в наши дни. Инструктор упомянул также о расширении набора движений посредством тренировок и релаксации. Но лично мне вовсе не требуется никакая отговорка, удачная или неудачная, чтобы вернуться в зал и изображать из себя органический кочан капусты. Просто покажите мне грядку, и я стану тихонько лежать там, абсолютно счастливая и довольная, четыре раза в неделю.


2 августа 1999 года


Мы с Валерией сидели в «Алмагро», как мне вдруг показалось, что на танцполе я заметила Бена Аффлека. В чудесный мир танго его посвятил Роберт, Боб. Ну и ну! Бен просто великолепен! Не только профессионально танцует, но, что еще важнее, его объятия кажутся такими надежными! Мне отчаянно захотелось хоть ненадолго ощутить их. Интересно, как же Бен находит время практиковаться между съемками? Когда я указала на него Валерии, она запротестовала: никакой это не Бен, это Клаудио. Я изо всех сил зажмурилась — и снова открыла глаза:

— Ты уверена?

— Абсолютно. Клаудио — один из лучших танцоров танго. И только что вернулся из Нью-Йорка, где участвовал в «Танго навсегда»[50], — сказала она.

Если я мечтала о танце с ним, когда приняла его за Бена Аффлека, то теперь мне все так же сильно хотелось потанцевать с мужчиной, который очень похож на Бена Аффлека. Валерия произнесла магические слова: «Танго навсегда», — и я начала лихорадочно соображать, как бы мне подготовить почву и приблизить счастливое событие.

Только что станцевав танду, я все еще стояла с закрытыми глазами, пребывая в том, ином мире — мире, куда так трудно попасть, но откуда значительно труднее вернуться, — и вдруг услышала, что откуда-то издалека меня окликает мужской голос. Я распахнула глаза и увидела: да, это действительно Клаудио. И он обращается ко мне.

— Сколько сейчас времени?

— Не знаю. Не ношу часы, — ответила я, опешив. Меня оскорбило, что он сейчас думает о времени. В такой момент! Ну как он может?

Он взглянул на часы. Надо же! Если у него есть часы, зачем тогда спрашивать у кого-то, который час?

— Полтретьего, — сказал он.

— Спасибо, — машинально ответила я, хотя ситуация привела меня в некоторое недоумение. Ведь не я же спрашивала! Почему он мне отвечает?

— Давай еще раз!

— Ладно. — Я послушно кивнула, перестав что-либо понимать.

— Сколько сейчас времени? — снова спросил он.

— Два тридцать. А что? — растерянно пробормотала маленькая послушная девочка.

— Хочу навсегда запечатлеть в памяти тот миг, когда по уши влюбился в тебя…

Ха! Недавно вечером на улице я услышала точно такой же пиропо — именно так называют специальную форму заигрывания, что-то вроде поэтического комплимента. Может быть, я и почувствовала бы себя польщенной, если бы не знала, что тот же парень до меня одарил точно таким же комплиментом двумя секундами раньше другую девушку. Она шла чуть впереди.

Но это было в прошлом. Сейчас же (если быть точной — в два тридцать ночи) я плыла в объятиях Клаудио, и, казалось, наши нежные чувства друг к другу — взаимны.

Когда я, кончив танцевать, подплыла к Валерии, она поинтересовалась:

— Ну как?

— Божественно! Просто божественно! — Вот и все, что мне удалось вымолвить. Одно из многих свойств танго состоит в том, что оно превращает меня в Хелен Келлер[51].

— А он рассказал тебе о Марии? — поинтересовалась Валерия.

— Нет… Кто такая Мария?

— Его жена.

Грохот, с которым я упала на землю, сотряс стены.


7 августа 1999 года


— Как мучительно быть вблизи того, что для тебя недосягаемо! — сказал Клаудио. Если он таким образом дал определение танго, то лучше и не сказать. Вся суть танго заключается в желании заполучить нечто и понимании, что получить это на самом деле невозможно! Танго передает либо печаль (по кому-то погибшему, по единственной девушке, которую вы когда-то любили, по утраченной юности, по старому кафе или улице, где вам было так хорошо когда-то), либо тоску по неземной (следовательно, идеальной) любви. По любви, которая недостижима, если говорить словами Клаудио.

Я смущенно захихикала, как это у меня невольно получается в ответ на каждое его высказывание. В защиту Клаудио можно сказать следующее: вот у кого самый обширный репертуар пиропос, на любой случай.

Он и не подозревает, что мне известно о его жене. Так намного интереснее. Забавно наблюдать, что же он придумает в следующий раз. Конечно, ему все прощается: он самый восхитительный танцор на свете!

— Как насчет чашечки мате у тебя дома? — так он решил попытать удачи прошлым вечером.

Даже не знаю, что меня встревожило больше: что наглец сам стал напрашиваться ко мне домой или чем именно этот наглец предложит мне заняться, ибо его намерения явно имели мало общего с распитием горячих напитков.

«Как насчет чашечки мате у тебя дома?» означает «Как насчет небольшого минета у тебя дома?».

Именно попытка ухватиться за соломинку и приводит к большей части измен в Буэнос-Айресе.

Я не очень понимала, как должна отнестись к подобному предложению. Меня охватило негодование, но я решила, что это уж чересчур. К тому же он восхитительный, божественный танцор! И никогда ничего нельзя знать наверняка: вдруг он тоже ищет партнершу? О том, что он женат, мне сказала Валерия. Но еще нужно посмотреть на его мифическую жену. Короче говоря, я не могу на него злиться, даже если мне очень хочется. Поэтому я отреагировала так, как и обычно: захихикала.