Марина же внутренне съеживалась при мысли о предстоящем полете на самолете — она не сомневалась, что Светлана вернется в Москву сразу после презентации. Да, не так она себе представляла эту поездку. И надо же было появиться этой Рите… Когда они приехали в отель, Пьер, печально посмотрев на Светлану, предупредил о завтрашнем открытии выставки и, попрощавшись, уехал. Женщины поднялись в номер. Они молча сидели в креслах, пока Светлана неожиданно не нарушила тишину.

— А ты что, знала Риту раньше? — спросила она, закуривая сигарету дрожащей рукой.

— Еще бы! — Марина вздохнула и сердито произнесла: — Эту беспринципную дамочку все знают в художественной тусовке. Она страшная интриганка, способна на любую подлость, если ей от этого будет хоть какая-то выгода. Собственно, именно так она и сделала себе имя. У нее обширный круг знакомств, и, как только узнавала о каком-нибудь проекте, она всеми правдами и неправдами пыталась туда пристроиться, порой бесцеремонно отодвигая более талантливых претендентов. Ну а в последнее время организовала свою фирму и специализируется на росписях стен в различных учреждениях. Самое удивительное, что никакого художественного образования у нее нет — такой вот воинствующий дилетантизм! — Марина встала и нервно прошлась по комнате, потом повернулась к Светлане и, глядя ей в глаза, тихо спросила: — Ты любишь его?

Светлана грустно покачала головой:

— Я мечтала о нем с детства, с того первого раза, как он пришел на художественные курсы. Он был красив, умен и бесконечно талантлив. Все наши девочки были влюблены в него…

— А как же Эльдар? — перебила ее Марина.

Светлана отвела глаза:

— А Эльдар никогда не был мечтой. Он просто был рядом…

— Ну и что ты решила? — нетерпеливо воскликнула Марина.

— Мы возвращаемся в Москву завтра, после открытия выставки. Я беспокоюсь о Витьке…

— Да, но с ним же все в порядке… — растерянно возразила Марина.

— Это они мне так говорят, а я хочу лично убедиться… — упрямо сказала Светлана.

Марина поняла, что решение принято и уговаривать Светлану бесполезно. Сейчас она готова была разорвать Риту и Романа, так некстати возникших в их жизни, но потом вспомнила о Владимире и поняла, что соскучилась и тоже ужасно хочет домой. Она тихо засмеялась. Светлана недоуменно подняла на нее глаза и спросила:

— Ты чего?

А Марина, улыбаясь, ответила:

— Ты только представь, сколько людей мечтают увидеть Париж и умереть, а мы с тобой сидим в самом его сердце и хотим уехать домой!

Тут они обе рассмеялись и решили, что больше никому не позволят испортить им эту поездку, и за то немногое время, что у них осталось, надо все-таки прошвырнуться по магазинчикам, на парижан посмотреть и себя показать. А потом пойти в галерею и проследить, чтобы к выставке все было готово. И хотя Пьер прекрасно организовал работу, личный контроль никогда не помешает.


Роман с тоской глядел в окно. Перед ним стояла открытая бутылка «Ив Роше». На душе было так погано, что хотелось надраться. Он отпивал шампанское прямо из горлышка, бормоча про себя, что хитрые французы здорово делают дешевую синтетику. Пусть это не настоящее шампанское, зато есть и вкус и аромат. С каждым глотком понемногу спадало напряжение, правда, настроение лучше не становилось, и боль в душе не проходила, но зато можно было отпустить тормоза. Рита молча сидела у окна, вертя в пальцах пачку сигарет.

— Ну и что, добилась своего? — глухо спросил Роман.

— Не начинай, я знаю каждое твое следующее слово. Ты самый одинокий! Никто тебя не понимает, вот если бы жива была твоя мама… — Она зажгла сигарету. — Надоело! Я возилась с тобой, потому что любила и верила в твой талант, а теперь вижу, что все напрасно, ты все равно будешь пить, с тобой нельзя иметь дело, ты ненадежный партнер!

Рита чеканила каждое слово, и, оттого что она не стала как обычно уговаривать его, Роман несколько протрезвел. А Рита говорила и говорила, нервно затягиваясь сигаретой:

— Знаешь, еще вчера я представляла, как мы с тобой здесь развернемся, тебя заметят, мы вольемся в местное общество. У тебя появится много интересной работы и знакомств. Безграничные возможности для приложения твоего таланта — с моей помощью, конечно, — с сарказмом добавила она.

— Большие, я бы сказал, наполеоновские планы, — издевательски растягивая слова, вставил Роман.

Но Рита, словно не замечая его, продолжала:

— Я даже подумала о ребенке. — Роман поперхнулся, а Рита с улыбкой посмотрела на него и закончила: — Но что-то сломалось, мне ничего больше не хочется. Пожалуй, теперь ты действительно узнаешь, что ты такое без меня! — Она решительно потушила сигарету и вышла из комнаты, прихватив по дороге сумочку.

— Постой, ты куда? — озадаченно спросил Роман.

Но она не слышала. Рита и сама не знала, куда направляется, но ей стало совершенно ясно, что этот раунд она проиграла и ей уже неинтересна дальнейшая игра. Теперь она была свободна, ей просто хотелось погулять по Парижу, не думая ни о чем. Конечно, настанет завтра, надо будет что-то придумывать для французских партнеров. Но это будет завтра, а сейчас она просто молча шла по Парижу и прощалась со всеми своими надеждами…

Роман лежал в кровати и думал, что все женщины в его жизни — и Рита, и Светлана, и Злата, в сущности, прекрасны. Все они умные, понимающие, решительные, находчивые. Дело не в них, а в нем, это он привередлив, капризен, ленив, безответственен — в общем, гнусный мужик, бабник, развратник! Когда-то он блестяще рисовал. Но потом коммерческие заказы выхолостили душу художника, и он перестал творить, зато возомнил себя гением. Им восхищались, его боготворили. Женщины всю жизнь смотрели на него с вожделением, готовые отдаться по первому слову. Все это льстило его мужскому самолюбию, но в конце концов осточертело. Ему хотелось какой-то другой, совсем новой жизни. Он думал, что жизнь со Светланой расставит все по своим местам и поможет разобраться с самим собой, но судьба словно смеялась над ним! Он вспомнил сегодняшнее происшествие, и перед глазами встало печальное лицо Светланы. Он понял, что больше не сможет вернуть тех трепетных отношений, которые были между ними. Он ощутил, что ему вовсе не хочется никаких перемен, что он самый обычный эгоист и то состояние одиночества, которого он сумел наконец добиться, вполне его устраивает. И не надо ему ничего больше! Устал, надоело! А все, что сегодня произошло, — так, сон, кошмар, перевернуться и забыть, И он заснул.

Глава 6

Рабочий день Владимира в последнее время начинался с раннего утра, и к вечеру он чувствовал себя усталым и совершенно разбитым. Каждый из посещавших его людей требовал особого внимания к себе, каждый обижался, что время приема ограничено, и очень неохотно покидал кабинет.

В этот день беседа с пациенткой, мнительной дамой средних лет, страдающей всеми на свете болезнями, особенно затянулась. Владимир прекрасно видел, что все ее страхи совершенно необоснованны, но никак не мог подобрать ключ к ее изломанной психике. В конце концов он пришел к выводу, что все это просто капризы избалованной дамочки, но сказать об этом в глаза клиентке было невозможно. Он мучительно искал подходящую для общения форму и, проведя с ней лишний час, измотанный и опустошенный, с полным безразличием сунул в бумажник гонорар за проведенный сеанс.

Он сидел в своем кабинете и просматривал список пациентов на текущую и следующую недели. Желающих попасть на прием к модному психоаналитику с безупречной репутацией оказалось так много, что Владимир пришел в ужас.

— Если так будет продолжаться, я, пожалуй, и сам сойду с ума… — произнес он и посмотрел на фотографию Марины, стоящую на столе.

Уезжая, Марина оставила ее на память, и Владимир часто ловил себя на том, что подолгу смотрит на такое родное лицо. На фото Марина радостно улыбалась в камеру, а ее пушистые светлые волосы развевал ветер. Сияющие глаза говорили о том, что жизнь прекрасна, и Владимир порывисто вздохнул — ему остро не хватало ее сейчас, ее жизнерадостности и стойкого оптимизма. Владимир набрал номер Марии Алексеевны. После нескольких гудков он вспомнил, что мама Марины сидит в доме Светланы с Витькой, поэтому позвонил туда.

— Володя, здравствуйте, — любезно ответила старушка, — а что же вы раньше не звонили? Девочки завтра возвращаются… — И она в красках рассказала ему о пожаре на съемках.

Владимиру стало стыдно, что за чередой собственных забот он не удосужился позвонить матери любимой женщины, но, сказать по правде, он побаивался этой пожилой дамы. А сейчас вдруг понял, что ответственен за нее, что старушка в большой тревоге за дочь и за мальчика, и принял решение — съездить к Марии Алексеевне прямо сейчас. Старушка очень обрадовалась и пообещала по приезде угостить пирогами. И действительно, когда спустя час Владимир подъехал к дому Светланы и вошел в комнату, он тут же уловил замечательный запах печеного теста. Мария Алексеевна уже спешила навстречу дорогому гостю, подошел и Витька. Одна рука у него была забинтована, но в целом парень выглядел довольным. Он сразу стал жаловаться:

— Дядя Володя! Ну хоть вы уговорите бабушку отпустить меня в больницу к Сергею…

Из телефонного разговора Владимир уже узнал о роли актера Сергея Рокотова в истории со спасением мальчика от пожара. Но знал он не все… Сейчас Сергей боролся за жизнь, и было неизвестно, выкарабкается ли он. Сергей очень сильно обгорел при пожаре, у него отказала почка. Все это Владимир узнал от Марии Алексеевны, пока Витька, как они думали, увлеченно играл на компьютере. Но мальчик очень внимательно выслушал печальный рассказ и вышел из дверей, когда старушка закончила.

— Я знаю, подслушивать нехорошо, но обманывать тоже. Но сейчас главное не это, я должен быть рядом с дядей Сережей! Едем!