Марине это имя ничего не говорило, поэтому она лишь кивнула. Они сели за крайний столик, так чтобы видеть всю сцену, на которой уже собрались несколько музыкантов. В центре стоял невысокий мужчина с густой шапкой черных растрепанных волос. Он яростно терзал гитару, время от времени выкрикивая что-то маловразумительное. Все это выдавалось за джазовый концерт. Народ откровенно скучал, и, если бы не горячительные напитки, скорее всего, господин Городицкий пел бы в гордом одиночестве. Но Владимиру явно нравилось происходящее на сцене, он отбивал рукою такт, подпевал в каких-то местах и громко хлопал, когда заканчивалась очередная мелодия.

— Мариш, не сиди с таким постным лицом, выпей мартини и включайся в игру.

— В игру? — переспросила Марина.

— Конечно, здесь все играют, а ты думала, только на сцене? — улыбнулся Владимир.

Марина попробовала прислушаться к совету. Солист на сцене сообщил, что сейчас прозвучит композиция «Дорога», и начал играть. На этот раз он не пел, но играл так, что завелись все. И через какое-то время Марина поймала себя на том, что самозабвенно стучит стаканом по столу, отбивая ритм. Владимир с улыбкой смотрел на женщину. «Так вот ты какой, цветочек аленький!» — подумал он. В красном боди, разрумянившаяся от возбуждения, Марина выглядела очень привлекательно и молодо и действительно была похожа на цветок. Сейчас никто не дал бы ей тридцати — так, девчонка. Еще через полчаса концерт закончился, и Марина разочарованно повернулась к Владимиру:

— Что, это все?

— А теперь — «Вопли Видоплясова»!

— Ой! А это что такое?

— Увидишь!

Марина и не заметила, как легко ее покорил этот улыбчивый мужчина. Обычно она долго привыкала к человеку, но теперь все было иначе, и ей это очень нравилось. Они спустились на третий этаж и, заплатив за билеты, прошли в зал. На руки им поставили какой-то штамп.

— А это зачем?

— А чтобы не платить каждый раз за билет. Можно выйти с этого этажа, пойти послушать другую музыку, а потом вернуться и снова танцевать, — объяснил Владимир.

— Боже мой, да как же под это можно танцевать? — с ужасом воскликнула Марина, прислушавшись. На сцене происходила натуральная вакханалия. Солист в каком-то безумии двигался по площадке, размахивая аккордеоном, и пел песню на украинском языке. Марина не могла разобрать ни одного слова, но, когда дело дошло до припева, она услышала: «Весна, весна, весна — приде!» И двести человек в зале на одном дыхании подхватывали это «приде», и Марина тоже…

После видоплясовских воплей (вот уж идеальное название для происходящего) началась дискотека. Ди-джей Редиска ставил пластинки с песнями восьмидесятых годов. Странное дело, на площадке были сравнительно молодые люди, но и они радостно пели, танцуя под нестареющие хиты.


…И снится нам не рокот космодрома…


…Опять скрипит потертое седло…


…Барабан был плох, барабанщик — бог…


А уж когда завели «Шизгару», зал просто заходил ходуном. Марина веселилась как никогда, Владимир тоже, забыв все, пел и танцевал. Это безумство продолжалось до четырех часов утра, пока Марина не поняла, что уже не может стоять на ногах.

— Хочу домой! — жалобно простонала она.

— Чего хочет женщина, того хочет Бог! — И Владимир вытащил ее из круга танцующих.

Пока они ехали в машине, Марину интересовал только один вопрос.

— А Светлану ты тоже пригласишь потанцевать? — наконец решилась она.

— О, я далеко не всех своих пациенток вывожу в клуб, — усмехнулся Владимир, — а что касается твоей подруги, то тут особый случай. Светлане нужно совсем иное. У нее была очень невеселая жизнь, но, в сущности, она так никого толком и не любила. Во всяком случае, настолько, чтобы бороться за свою любовь. Так явствует из ее рассказа. Больше я рассказывать о ней даже тебе не вправе — тайна исповеди. А совет один дам, хоть это и не входит в мои обязанности, — решения она должна принимать сама. Твоей подруге просто надо разрешить себе влюбиться, именно это чувство и выведет ее из той ямы, куда она сама себя загнала. Ей кажется, что все, кого она когда-либо любила, умирают. А на самом деле большинство из них умерло именно от недостатка любви…

— Какая дикая фантазия! — не сдержалась Марина.

— Ты меня спросила, и я объяснил тебе свою точку зрения. Не претендуя на истину в последней инстанции, скажу: правда у каждого своя, а истина — это то, что есть на самом деле. И истина заключается в том, что твоя подруга никого не любит, поэтому с ней рядом никого нет. Любовь — это чувство партнерское, заразное, если хочешь. Я убежден: если ты кого-то любишь и думаешь об этом человеке, то и о тебе обязательно кто-то вспоминает и любит.

— А по кому грустишь ты? — спросила Марина.

— История печальная, в чем-то мелодраматическая. — Владимир резко развернулся и вновь прибавил скорость. — Был женат, счастливо. Казалось — весь мир в кармане, поехали отдыхать на море. Она утонула. Врачи сказали — сердце остановилось.

— Давно?

— Шесть лет.

— Но ведь твоя жизнь не остановилась?

— Жизнь не остановилась. — Владимир помолчал и со вздохом продолжил: — Но сердце уже не бьется, как раньше. Сначала думал, сдохну с тоски, а потом погрузился в работу. Послушал клиентов и понял: я не один. Нет людей без проблем, и нет жизни без потерь. В сущности, вся наша жизнь — это череда встреч и расставаний. Но главное — пока вы вместе, нужно, чтобы партнер дышал с тобой в унисон. Вот сегодня, когда ты пела и танцевала… — Он вдруг замолчал и как-то странно посмотрел на нее.

— Да, я почувствовала, что не одна, — тихо согласилась Марина.

— Вот это я и хотел тебе объяснить: ты не одна. — Владимир тяжело вздохнул и добавил: — Марин, я устал, обещаю к тебе не приставать, пусти, пожалуйста, к себе переночевать.

Марина слегка опешила от такого заявления. Но потом вспомнила, что Владимир живет в Бутове, а это путь действительно неблизкий.

— Ладно, постелю в кухне, на диване, — улыбнулась она…

Заснула она не скоро, все думала о Светлане, о Владимире. Собственные проблемы показались ей такими незначительными. Ей стало очень жаль Володю, она поняла, что он живой человек и ему тоже нужна помощь, просто он никогда не признается в этом. И она приняла решение: «Он сильный и мудрый, а Светку надо убедить встретиться с ним».

Проснулась Марина уже вечером. Охнув, она побежала на кухню, но Владимира там не было. На столе лежала записка: «Марина! Не стал будить, ты так сладко спала. Позвоню вечером. Спасибо за ночлег, но диван у тебя ужасный. Танцор диско — Владимир». Марина улыбнулась и набрала номер Светланы — необходимо было поговорить.

Целый час подруги увлеченно обсуждали прошедшую ночь. Положив трубку, Светлана удовлетворенно улыбнулась: «Ну вот, кажется, и Маринка наконец нашла свое счастье». Она чутко уловила нотку жалости в словах Марины, когда та рассказывала о горькой судьбе Владимира. А там, где есть сочувствие, есть и любовь. «Дай-то бог», — вспомнила Светлана любимую присказку Марии Алексеевны… Но ее покоробило то, что профессор обсуждал ее с Мариной. А где же, простите, конфиденциальность? И она окончательно для себя решила, что не будет встречаться с этим профессором.

Тишину дома разорвал телефонный звонок:

— Лану Светлову будьте добры… — раздался в трубке низкий мужской голос.

«О, это кто-то чужой!» — подумала Светлана. Для своих она по-прежнему оставалась Светланой Залесской.

— Я у телефона…

— Вас беспокоят с телевидения, программа «Принцип домино». Мы хотим пригласить вас к нам на программу.

— А какая тема?

— «Начать жизнь с чистого листа»…

Светлана задумалась: в последнее время ее часто приглашали на разные ток-шоу. Ей это уже порядком надоело, популярности ей и без того хватало, но тема показалась интересной, и она согласилась:

— Я приеду…

На следующий день за ней прислали машину. В Останкине, как всегда, сновала куча народа, и она вместе с сотрудником программы долго шла длинными коридорами к одиннадцатой студии. Это была самая большая студия на телевидении, в ней снималось много различных передач. Сегодняшняя программа шла в записи, поэтому гости программы не сильно волновались. Всех успокоили, что все ненужное вырежут. Попросили только не выражаться матом и не обсуждать того, кого нет в студии. Гостей программы было всего пятеро. К моменту прихода Светланы не хватало только одного — некоего известного режиссера. Но он позвонил с дороги и заверил, что в течение получаса будет — как водится, застрял в пробке. Пока сидели в комнате для гостей, автор программы познакомила выступающих друг с другом. Светлана с трудом узнала в седом ловеласе известного артиста. Он недвусмысленно пытался флиртовать со Светой. Рядом с артистом сидела модель — длинноногая девица с крашенными в грязно-белый цвет волосами, ее фото часто мелькали на обложках глянцевых журналов. Модель была страшно жеманной и постоянно кокетничала. Кроме артиста и модели был еще депутат Госдумы — толстый мужик с красным лицом, которого, казалось, вот-вот разобьет инсульт. Этот толстяк был весьма разговорчив и не умолкал ни на секунду. В целом компашка подобралась скучная и неинтересная…

Наконец всех пригласили в студию. Первым запустили артиста — оно и понятно, надо было создать настроение, и он честно выполнил возложенную на него миссию. Он ярко и не без юмора рассказал, как трижды поступал в театральные училища Москвы, как долго ждал своей роли, и вот наконец пришел успех, «Родина оценила»…

Потом выпустили модель. Красотка с роскошными формами и вытравленными волосами, как водится, не могла связать двух слов. Из ее речи выходило, что упорное участие в различных кастингах помогло ей засветиться в мире топ-моделей, тогда как истину сегодня знает даже школьник: без волосатой руки какого-нибудь папика дело не обошлось.