- Ничего они не символизируют, - сдерживая резкий ответ, грозивший сорваться с языка, процедила я. - Просто рисунки.

   - Так не бывает.

   - Почему не бывает? Я же сказала, была молодая и глупая, вот и наделала.

   - Эй-эй, спокойнее, - мужчина привстал на локте и с любопытством посмотрел на меня сверху вниз. - Чего ты завелась?

   - Я не завелась. Просто зачем об одном и том же по сто пять раз?

   - Если они тебя так раздражают, то сведи. Сейчас есть лазерное удаление.

   - Не надо.

   - Почему?

   - Я не хочу, чтобы мне снова было больно, - рассмеялась и в позе звезды распласталась по большой кровати, закинув ногу мужчине на бедро. - Пусть так все останется.

   - Ну, пусть останется, - сдался Рома и погладил мою коленку. - Нас родители на ужин пригласили.

   Я замерла. С ним всегда так. Он мог часами рассказывать о каких-нибудь несусветных глупостях, нести полную чушь, но важную информацию упоминал мельком, в паре словосочетаний. Не более. Но это было очень важным и ответственным шагом для меня - знакомство с потенциальными свекром и свекровью.

   - Правда? - удивилась. - И когда?

   - Когда нам будет удобно, хоть завтра.

   - Завтра, конечно, не получится...Давай в субботу. Ты занят?

   - Нет.

   - А они?

   Роман быстро-быстро, словно озорной мальчишка, покачал головой.

   - Тоже нет. Ну что, я договариваюсь?

   - Конечно, милый. Договаривайся.

   Его родители были не самыми приятными людьми, причем...даже не так. Со свекром я ладила прекрасно - на самом деле, это единственный человек семьи Герлингер, с которым я чувствовала себя в своей тарелке. По своей натуре Герлингер-старший был дельцом до мозга костей. Именно он сколотил семейное состояние, именно он придал своей фамилии тот вес, который она имела к сегодняшнему дню. Умный, образованнейший мужчина, но в то же время не одухотворенный и витающий в высоких материях, а приземленный. Лев Иванович был человеком, стоявшим двумя ногами на твердой земле, абсолютно материалистичным и прагматичным.

   Безусловно, он мне понравился, впрочем, как и я ему. В этой семейке мы нашли друг друга, и иногда складывалось такое впечатление, что я замужем не за Романом, а за его отцом. Ромка стал всего лишь одной из тем наших разговоров и поводом, чтобы в очередной раз пообщаться по душам.

   С сыном у него сложились достаточно прохладные, но уважительные отношения, как будто они были далекими родственниками, а не близкими людьми. И дело не в том, что они как-то конфликтовали или в каких-то взглядах не сходились. Их семья была образцово-показательной, такой, где детям разрешают гармонично и свободно развиваться, так что ни о каком моральном навязывании речи не шло. Просто Рома с ног по макушку являлся маминым сыном. До мозга костей.

   Элеонора Авраамовна меня предупреждала заранее, точно зная, что я встречу в семье Герлингер.

   - Свекровь у тебя будет адская, - говаривала бабулька и щурилась на солнце.

   - С чего вы взяли?

   - Сама подумай. И взгляни на своего Ромео. Мужчина не сможет вырасти таким, если его воспитанием хоть отчасти занимается отец.

   - Хватит вам. Он не какая-нибудь мямля. Просто он правильный и...и...

   - И? Поверь мне, Александра, такого приторного романтика могла вырастить и воспитать только женщина, причем определенного склада ума. Ты представляешь какого? - я промолчала. - И кстати, милочка, вопрос дня. Твой Роман - единственный ребенок в семье?

   - Да, - кивнула с опаской. Продолжение не обещало ничего хорошего. - И что?

   - И то. Он единственный ее ребенок, в которого она все вложила. Как ты думаешь, захочет ли мать делить сына с тобой?

   - Глупости, - отрезала я и постаралась выкинуть из головы пророческие слова. - Прекратите нагнетать.

   Она не нагнетала, она оказалась с точностью до мелочей права. В той же степени, что Рома был материнским созданием, его мать, Наталья Дмитриевна - жила и дышала исключительно ради сына. Только сын и его жизнь имели для нее значение. В сердце женщины не было место ни мужу, ни родителям, ни даже ей самой- там безраздельно властвовал Рома. И своему мужу Наталья Дмитриевна была даже благодарна за то, что тот не лез в воспитание ребенка. Малейшее посягательство на интерес Ромки приравнивалось к войне, и я - стала ее главным противником.

   Высокая, круглолицая, пухлая женщина за пятьдесят восприняла меня не просто в штыки. Ей хватило взгляда, чтобы меня возненавидеть. Пока Рома разливался соловьем, помогал снять плащ и представлял родителям мою персону, Наталья Дмитриевна, стоявшая за спинами мужа и сына, с яростной гримасой изучала потенциальную невестку. На скулах округлого лица ходили желваки, тонкие светлые губы мятежно поджаты, да и сама поза словно кричала о том, чтобы я и думать забыла о ее сыне.

   - Эта потрясающая женщина - моя мама, - под Ромкиным любящим взглядом женщина оттаяла, даже засияла, и поза растеряла половину своей враждебности. - А это Аля, моя...девушка.

   - Очень приятно, - скромно потупилась и приветственно кивнула его родителям.

   - Вас так и зовут - Аля? - с неприязнью скривив губы, нелюбезно уточнила женщина.

   - Меня зовут Александра, но для семьи - просто Аля.

   Она задохнулась от моей наглости и замолчала. Без каких-либо препятствий мы прошли в гостиную. Я была одета в наглухо закрытое платье, но под испепеляющим взглядом будущей свекрови чувствовала себя почти голой. Возможно, будь я другой, то смутилась бы и все испортила, но моя выдержка не дала ударить в грязь лицом. Я вежливо и корректно отвечала на заполненные интересом и любопытством вопросы Льва Ивановича и прохладно - на нашпигованные ядом и сарказмом короткие реплики Натальи Дмитриевны.

   Рома враждебного отношения матери не замечал, свекор - не вмешивался, так что мне приходилось отдуваться самой. Видя, как мой жених боготворит свою мать, я не могла идти на открытое столкновение, и женщина это, безусловно, понимала, чем без зазрения совести пользовалась.

   - Откуда вы приехали, Александра? - она особой интонацией выделила мое имя, непрозрачно намекая на разговор в прихожей. - Вы ведь явно не из Москвы.

   - Из Липецка, - с недрогнувшим лицом ответила я. - Приехала шесть лет назад. Так что теперь я почти самая что ни на есть москвичка. Насколько я помню, чтобы получить гражданство другой страны, нужно прожить на одном месте пять лет. Не думаю, что для столицы существуют какие-то отдельные требования.

   - До москвички вам явно далеко.

   - Не дальше, чем вам, - любезно улыбнулась и аккуратно прожевала кусок белого мяса. - Рома рассказывал, что вы долгое время жили на Камчатке. И переехали сюда около семи лет назад. Я правильно говорю, Ром?

   Он отпил немного вина и согласно кивнул.

   - Ну да. Лет семь-восемь назад.

   - Вот видите. Можно сказать, мигрировали почти в одно время.

   Холеная пухлая рука до побелевших пальцев сжалась на ножке хрустального бокала. Лицо разрезало псевдо понимающей улыбкой.

   В таком ключе и продолжился злополучный, долгий ужин. Я всегда поесть любила, но под взором тетки кусок в горло не лез, и я пила исключительно сок, что эта язва не преминула ехидно отметить:

   - Вам не понравилось вино, Александра? Хорошее вино из французских виноградников.

   - Нет, спасибо.

   - Брезгуете? Или принципиально не употребляете? Знаете, у меня есть знакомая, Лидия Семеновна. Лёв, помнишь такую? - Лев Иванович издал неопределенный звук. - Так вот, пила по-черному. Причем абсолютно все - начиная с водки и заканчивая ликером. Сын ее закодировал. И что вы думаете? Теперь не пьет, да. Говорит, капля алкоголя для нее - чистейший яд. А вы, Александра, чего не пьете? Хорошее ведь вино.

   - А я забочусь о здоровье будущих детей, - любезно парировала я, и с удовольствием проследила за тем, как с ее лица исчезают все краски.

   - Вот это правильно! - кряхтя и втягивая большой живот, пожилой мужчина поднялся из-за стола и потрепал сына по плечу. - Молодец, Ромка. Дети - это хорошо. Верно я говорю?

   - Конечно, отец.

   - Ладно, пойдем со мной, покурим.

   Из роскошного дома Герлингеров я вышла морально вымотанной и выжатой как лимон. Была готова поспорить на что угодно - мать моего будущего мужа энергетическая вампирша, пьющая энергию исключительно из избранниц сына. А Ромка наоборот, шел - да что там! - почти летел, насвистывал что-то себе под нос, явно получив удовольствие от сегодняшнего вечера.

   - Ты отцу понравилась, - лучась, поведал мужчина.

   - И он мне тоже. У тебя потрясающие родители.

   - Кстати, они хотят с твоей бабушкой познакомиться.

   - Бабушкой? - эхом отозвалась я. Внутри все перевернулось.

   - Ну да. Она им обязательно понравится.

   Господи! Еще бы уговорить эту бабушку.

   - Я не сомневаюсь, Ром.

   В кои-то веке Ромка сам притянул меня к себе и поцеловал, заставив меня растеряться и обмякнуть в его объятиях.

   - Я очень тебя люблю, Аль. Очень.

   - И я тебя.

   - А переезжай ко мне, а? - бесшабашно предложил он и поднял меня в воздух.

   - Поставь на место!

   - Нет, любимая. Скажи, что переедешь и поставлю.

   Я громко рассмеялась.

   - Ты пьян?

   - Как стеклышко. Так что? - он притворно грозно свел брови на переносице. - Будешь со мной жить?

   - Ай! Буду-буду, только отпусти.