— Во-первых, твоя сестра ненавидит меня.
— Нет, она еще даже не знает тебя. Просто она вспыльчивая. Еще я думал, что ты хотела поговорить с ней. Убедить ее, чтобы она перестала полагаться на меня и все такое.
— Ты дал ясно понять, что это больше чем, тяжелая битва. Фактически, добровольный прыжок с огромной высоты.
Он слегка улыбнулся при этом.
— Поехали со мной.
— Ты, правда, хочешь, чтобы я поехала туда? Что если что-то произойдет?
— Я очень в этом сомневаюсь. У этого куска дерьма должна быть жажда смерти, чтобы осмелиться, заявиться туда. Не только из-за меня. У моей сестры имеется парочка стволов, и больше, чем парочка друзей.
— О. Тогда зачем тебе возвращаться туда?
Его взгляд говорил, «Мы это уже выяснили».
— Ты… ты будешь вооружен, если он объявится?
Эрик покачал головой.
— Эти времена прошли. Этого требуют условия моего освобождения, и так считаю я. Я никогда не был сторонником тех, кто имел при себе оружие, даже тогда, когда был молодым и глупым.
— Что если у него будет оружие?
— Тогда мне стоит быть осторожным.
— Боже. — Моя рука метнулась к сердцу, четкое видение того, как Эрик хватается за кровоточащую рану, ударило по мне. Все эти месяца я считала, что в Казинсе я выработала устойчивость к таким реалиям, но во мне все похолодело от этой мысли. — Зачем тогда ты хочешь, чтобы я поехала с тобой, если это опасно?
— Потому что я не думаю, что до этого дойдет. Потому что этот парень трус. Я еду, чтобы успокоить душевное состояние сестры, а если ты поедешь со мной, то, возможно, тоже успокоишься.
Я хотела познакомиться с его мамой, увидеть место, в котором он вырос. Больше аспектов — я все время гоняюсь за этими аспектами, как сорока за всем блестящим. И по правде говоря, его приглашение придавало мне ощущения, словно я его девушка, а мне хотелось этого вновь, после этой ужасной недели порознь. И мне хотелось одобрения его семьи, оно, во всяком случае, будет неприятным. Мне хотелось очаровать их. Показать им, что я подхожу Эрику. Или в случае Кристины, показать ей, что я его заслуживаю.
Я не заметила, как допила свой напиток, почувствовав вкус льда в трубочке. Пиво Эрика тоже почти закончилось.
— Выпьем еще? — спросила я.
— Давай. — Он опустошил свою бутылку.
Я махнула ему рукой, когда он собирался встать.
— Я сама.
Сегодня работал назойливый Кайл, и мой желудок сделал кувырок. За последние несколько месяцев он часто расспрашивал меня о моем загадочном, нецелесообразном романе, но сегодня я, впервые, заявилась сюда с Эриком в его смену. Боже помоги мне.
Он галантно поправил свою кепку, когда я подошла, странный ритуал, который, как он решил, подходит моему акценту.
— Привет, Кайл. Как ты?
— Просто прекрасно, Энни.
— Повтори, — сказала я, поставив наши пустые стаканы и бутылку на стойку.
— И та-а-ак, — пропел он, открывая щелчком мою бутылочку чая. — Это он? Мистер Плохой Парень?
Я кивнула, глядя на его руки.
— Расстояние больше не проблема, да?
— Неа. Он переехал в Даррен.
— Ого. Похоже у вас все, чертовски серьезно.
— На самом деле, он переехал сюда из-за работы, — сказала я, — но у нас все вроде как серьезно, да.
Кайл приготовил мой коктейль и наклонился к холодильнику за пивом для Эрика.
— Он хорошо с тобой обращается?
Я улыбнулась, даже, если бы я захотела, не смогла бы скрыть улыбку.
— Да. Он обращается со мной очень хорошо.
— Рад слышать это. Нужно отдать ему должное, — сказал Кайл, проворачивая кепку. — Никто не станет докучать тебе, пока он будет рядом. Какой у него рост, около 190 см? А вес 88 кг? — как я выяснила, Кайл являлся большим поклонником бокса. Он всегда пытался угадать показатели людей.
— Твоя оценка совпадает с моей оценкой.
— Ну, хорошо, что у тебя есть кто-то вроде него в этом городе.
Я подняла бокал в тосте, подтверждая истину его слов.
Кайл улыбнулся, но выглядел не совсем радостным. Немного опустошенным. Я была уверенна, что он запал на меня, и то, что Эрик оказался не только реальным, да еще и гигантом вероятнее всего разрушило все его надежды. Я оставила ему больше, чем нужно чаевых и сказала спасибо, направившись обратно к кабинке.
— Ты ему нравишься, — сказал Эрик, кивнув изощренно в сторону бара.
— Наверно. Но он хороший парень. И еще лучший бармен — он выслушивал мою болтовню о тебе с августа.
— Он не говорил тебе, что ты ненормальная, из-за того, что связалась с заключенным?
— Нет…, я ему об этом не рассказывала.
При этом на лице Эрика появилось облегчение.
— Я рассказывала ему только, что у нас отношения на расстоянии, и, что я не знаю, что с тобой делать.
Он поднес бутылку к губам, не глядя на меня, поставил ее обратно на стол. После долгого молчания он сказал:
— Ты знаешь, я все еще не отдал тебе твой рождественский подарок. Я забыл занести его в тот вечер, когда привез тебя домой из аэропорта, когда мы поругались.
— Я тоже еще не отдала тебе твой подарок.
Немой вопрос повис между нами, куда приведет нас эта выпивка? В мою квартиру, где он сможет раздеть меня, и обнаружить цветочную атласную ткань? Я буду лгуньей, если притворюсь, что мне было легко эту неделю без нашего секса. Пять лет я отказывала себе в этом, но, теперь, когда я знала, какого это с правильным мужчиной… это казалось жизненно необходимым как еда, вода или воздух.
— Хочешь поужинать? — спросила я.
— Я бы не отказался.
— Я приготовила фрикадельки. Хочешь спагетти?
Он кивнул.
— Да. Хочу. — Его взгляд был горячим, и говорил мне, что он жаждал намного больше, чем это, после этой ужасной недели.
Мы допили наши напитки, больше ни о чем, особо не разговаривая, я закинула пустую тару на бар и попрощалась с Кайлом.
Поднявшись в квартиру, я включила свет в гостиной, но когда мы скинули нашу верхнюю одежду на качалку, я по-прежнему была в неведении по многим фронтам. Я отыскала его взгляд, и задержалась на нем. На улице заревела машинная сигнализация, и ее звук снова вызвал мое расстройство. Я опустила взгляд к ногам Эрика, и казалось, что он принял это за подсказку, нагнувшись, чтобы развязать свои ботинки.
Когда он выпрямился, я спросила:
— У нас все… хорошо?
Его выражение лица стало жестким и смертельно серьезным.
— Я хотел спросить у тебя тоже самое. Потому что мои чувства к тебе не изменились, из-за… из-за этой тупиковой ситуации. Ничуть. Я люблю тебя, как и прежде. Это тебя что-то не устраивает, поэтому ответь мне. — Он не был зол. Не совсем. Сейчас его голос был напряжен от отчаяния.
Я уставилась на его шерстяные носки.
— Мои чувства к тебе тоже не изменились.
— Это не так, если ты по-прежнему размышляешь над тем, чтобы расстаться, если я поеду к сестре в пятницу.
Я закусила губу.
— Это единственный способ, который пришел мне на ум, чтобы, возможно…, заставить тебя принять решение, которое лучше для тебя. Я не хочу потерять тебя, если произойдет что-то плохое и тебя отправят обратно в тюрьму. Потому что я люблю тебя.
— Но ты потеряешь меня. Ты подготовилась к этому. Ты бросишь меня, если я скажу, что должен ехать.
Я слабо улыбнулась, дрожащими губами от наворачивающихся слез.
— Я скажу все что угодно, лишь бы удержать тебя на свободе.
Его брови сдвинулись, а его прекрасное лицо внезапно смягчилось
До него дошло, осознала я. Наконец, я нашла, способ объяснить, который пробьет брешь в этой стене замысловатых этических норм.
— Я предпочту, чтобы ты жил на свободе, обычной жизнью без меня, чем встану на твою сторону и притворюсь, что меня вполне устраивает то, что ты рискуешь всем. Рискуешь всем из-за ненависти к человеку. Из-за какого-то куска дерьма, который не заслуживает права на то, чтобы отобрать у тебя все чего ты добился с таким трудом, за последние пять лет. — Мой голос повысился, зарождающиеся слезы испарились. — Не уезжай, и никому из нас не придется терять.
У него не было необходимости отвечать. К этому моменту я знала его ответ дословно. «Не заставляй меня выбирать между тобой и семьей». Между его новоиспеченной любовью ко мне и тридцатью с лишним лет привязанности к сестре. И, если уж на то пошло, между слепой похотью и кровной преданностью. Я должна признаться, что мне не выиграть этот бой. Но я никак не могла отделаться от чувства, словно я должна это сделать. Не могла отделаться от чувства, что я относилась к нему лучше, заботилась о нем больше. В любом случае, заботилась о нем по-другому. Меня взбесила та женщина, которая угрожала Джастину, что Эрик расправится с ним. Это была женщина с убеждениями Кристины, которая идеализировала или боготворила первозданный кодекс мужественности. Око за око — прямо, как гласят те чернила на его плече.
— Ты все тот же парень, который набил те татуировки, — сказала я грустно, опустив глаза на его руку. — Ты говорил мне, что изменился, но тобой по-прежнему руководит эта чертовая жажда мести, не так ли?
— Я еду не для того, чтобы наказать его. Я еду, чтобы поддержать сестру. И мне надоело об этом разговаривать, ладно?
Я замолчала. Не уверена, что он когда-либо закрывал мне рот вот так, даже, когда мы ехали домой из аэропорта. Он всегда был готов жертвовать. Доказывать. Мы оказались на распутье, и пока я рассуждала какую дорогу мне выбрать, Эрик видел только один путь. Я могу угрожать. Я могу бросить его, когда он сядет в свой грузовик в пятницу против моей воли. Но он все равно сядет в этот грузовик. Возможно, он уедет и вернется в воскресенье вечером, в полном порядке, совершенно свободный…
Должно быть, он прочитал мои мысли.
— Ты останешься со мной, все пройдет гладко, мы по-прежнему будем друг у друга, когда я вернусь.
Надолго ли, задалась я вопросом? Пока этого снова не произойдет. До следующего звонка от его сестры, до следующей ссоры. До следующей тупиковой ситуации.
"Трудное время" отзывы
Отзывы читателей о книге "Трудное время". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Трудное время" друзьям в соцсетях.