Вальтер Неграо - Тропиканка

— Я ничего не понял. Какие слухи о банкротстве? До сих пор мне о них не было известно.

— Ага, значит, теперь стало известно? — захлопал в ладоши Витор. — Именно на этот эффект я и рассчитывал! Сам факт опровержения заставит акционеров подумать, что дыма без огня не бывает. У них начнутся сомнения, и акции упадут в цене.

— Понятно. Только тебе-то зачем это нужно?

— Сейчас поймешь. Итак, котировки упадут, и сорок девять процентов держателей акций захотят срочно от них избавиться.

— Да, но кто захочет покупать акции убыточной компании? — резонно заметил Дави.

— Ты! — огорошил его Витор.

— У меня нет денег даже на самый малый пакет…

— Зато у меня есть, — не дал ему договорить Витор. — Ты купишь их по минимальной цене на свое имя, а потом передашь весь пакет мне.

— То есть ты хочешь использовать меня как подставное лицо? — возмущенно спросил Дави.

— А разве не ты говорил, что я могу во всем на тебя рассчитывать?

— Да, но я не предполагал, какую аферу ты затеваешь.

— Афера — неточное слово, — поправил его Витор. — Более уместно здесь говорить о стратегии. Я уберегу фирму от аферистки, которая прибрала к рукам деда, а ты сможешь неплохо заработать: те деньги, что я тебе выдам на покупку акций, вскоре многократно увеличатся, когда выяснится, что это лишь стратегический ход. Котировки опять вырастут, и часть прибыли я обещаю уплатить тебе.

Дави попросил на размышление полчаса, а затем, стиснув зубы, вошел в кабинет к Витору и дал свое согласие.

Элена, которую Дави попросил без лишней огласки отпечатать опровержение и разослать в различные издания, была немало озадачена такой просьбой: конфиденциальность просьбы не согласовывалась с публикацией во всех газетах. Посоветовавшись с Сузаной и заручившись ее поддержкой, Элена показала опровержение Бонфиню, а тот, не желая подвести девушек, решил не задавать никаких вопросов Дави, а сразу же стал звонить Гаспару. Однако и на сей раз ему сказали, что сеньора нет дома. Бонфинь расстроился, и его огорчение было бы еще большим, если бы он узнал, что Гаспар попросту велел всем домашним так отвечать на любые звонки, касающиеся его: не хотел думать ни о чем, кроме предстоящей свадьбы.

Видя странную озабоченность Бонфиня, Дави решил на всякий случай предупредить Витора, что Бонфинь о чем-то догадывается. Витор поблагодарил его и пообещал взять ситуацию под контроль.

— Я позабочусь о том, чтобы Бонфинь не смог поговорить с дедом, пока тот не уедет в свадебное путешествие. Отныне сеньор Гаспар будет находиться под моим постоянным присмотром.

Однако это не помешало Витору оставить деда без внимания на время свидания с Асусеной. Как всегда в последние дни, они встречались в дюнах и там предавались любовным ласкам. В отличие от того, первого раза Витор теперь был необычайно нежен с Асусеной, и она чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете.

— Мы непременно будем вместе, — говорил он ей. — Навсегда вместе. И твои родственники поймут, что я не проходимец и не бандит. Они еще увидят, как я тебя люблю!

А Бонфинь между тем названивал Гаспару до позднего вечера, но ответ получал все тот же: нет дома. Когда же трубку взял Витор и попросил не беспокоить жениха перед свадьбой, Бонфинь окончательно убедился в существовании сговора между Витором и Дави.

Зато ничего не подозревающий Гаспар поблагодарил внука за понимание и поддержку.

На свадьбу семейство Бонфиня отправилось в полном составе, включая и Адреалину. Гостей там оказалось немного, но атмосфера была волнующей, праздничной, и исходила она конечно же от жениха и невесты, которые выглядели настолько счастливыми, что ни у кого на сей счет не могло возникнуть даже малейших сомнений. Может быть, поэтому здравицы, произносимые в честь новобрачных, звучали с особенной теплотой и проникновенностью.

Витор тоже произнес трогательную речь, сорвав аплодисменты гостей и новобрачных, и лишь два человека — Бонфинь и Дави — ему не аплодировали. Заметив это, Витор с вызовом посмотрел на Дави — дескать, напрасно ты не разделяешь моего цинизма: мы теперь с тобой в одной упряжке. Затем он демонстративно, получая удовольствие от того, что уязвляет Дави, подошел к Оливии.

— Ты сегодня невероятно красивая! В тебе явно произошла какая-то перемена. В лучшую, разумеется, сторону.

На лице Оливии проступил стыдливый румянец, а глаза озарились светом беззастенчивой радости.

Чтобы не видеть этого, Дави отошел в сторону. Позже, однако, когда празднество было в самом разгаре, он не удержался и сказал Оливии, что у нее сегодня какой-то особенный взгляд.

— Это на меня так подействовала Свадьба, — ответила она. — Видимо, я — романтическая дурочка.

— Жаль, что я этого не понимал раньше. Надо было похитить тебя и увезти куда-нибудь в пустыню или в горы верхом на коне.

— Можно вас прервать? — бесцеремонно вмешался Витор. — Чтобы увлечь женщину, не обязательно тащить ее в оазис. Иногда бывает достаточно взгляда, прикосновения — лить бы в подходящий момент. Оливия, можно тебя на минутку? — и, не дождавшись согласия, он взял ее под руку и повел вдоль аллеи.

Несколько шагов Оливия сделала как под гипнозом, а затем очнулась и попыталась вернуться к гостям. Витор же крепко удерживал ее за руку.

— Отпусти! Слышишь? Убери руку! — потребовала она, и неожиданно получила поддержку со стороны Франшику.

— Оставь девушку в покое, — сказал тот. — Ты, похоже, азартный игрок, и тебе все равно с кем играть.

— Исчезни, — процедил сквозь зубы Витор. — Мне не хочется портить праздник.

— А ты держись подальше от Асусены!

Пока они обменивались угрозами, Оливия успела уйти в круг гостей.

— Ты никогда не думала, что мы могли бы породниться? — сказала Изабел Летисии, которая выглядела на этом празднике одинокой и держалась чуть отстранено. — Наши дети — как два голубка.

В ответ Летисия рассеянно кивнула, так и не поняв, о чем ей говорила Изабел.

Франсуа, старавшийся не быть слишком назойливым, все же держался вблизи Летисии, чем доставлял огромную неприятность Аманде.

— Изабел, мне кажется, тебя разыскивает Бонфинь, — соврал он, чтобы избавить от нее Летисию.

— Спасибо, — оценила его поступок Летисия, — Изабел тараторила что-то, а я не расположена сегодня к беседам.

— Прости. Я тоже не буду тебя беспокоить, — поспешил удалиться Франсуа.

— Нет, ты меня неверно понял. В твоем обществе я чувствую себя спокойно.

Изабел пошла искать Бонфиня, но тот был занят разговором с Гаспаром. Правда, разговор у них вышел совсем не тот, на который рассчитывал Бонфинь. Гаспар не хотел ничего слышать о делах фирмы. Тогда отчаявшийся Бонфинь прямо заявил, что Витор совершил подлость, чреватую большим скандалом, а то и крахом всей фирмы.

В тот же момент к ним подошел Витор, все время не спускавший глаз с Бонфиня, и попытался увести деда:

— Тебя ждет Эстела! Она послала меня за тобой.

Расчет его оказался точным: имя возлюбленной подействовало на Гаспара магически.

— Сейчас пойдем. Но прежде я скажу несколько слов моему старому другу, — отойдя с Бонфинем на пару шагов, он раздраженно бросил ему: — Ты не в первый раз пытаешься поссорить меня с внуком. Это печально. Не ожидал от тебя такого.

Он решительно направился прочь, и довольный Витор, положив руку ему на плечо, весело крикнул Эстеле, а заодно и Бонфиню:

— Я веду его! И обещаю, что сегодня он больше не будет отвлекаться на дела.

Бонфинь, понурив голову, побрел к машине и, не сказав никому ни слова, уехал домой.

После отъезда Бонфиня Витор, наконец, вздохнул свободно: дед уедет в путешествие сразу после свадьбы, а завтра уже выйдут газеты с опровержением, тут как раз Изабел обнаружила, что муж бежал со свадьбы, бросив ее тут с детьми, и Витор любезно предложил свою машину.

— Не стоит волноваться. Доктор Бонфинь поручил мне отвезти вас домой. Так что можете веселиться.

Дави, услышав такое циничное заявление, тоже поспешил покинуть празднество, но поехал он не домой, а в поселок к родителям.

Там ему несказанно обрадовались, Эстер сразу же бросилась на кухню — готовить для сына его любимые кушанья. А Дави, чего за ним не водилось прежде, с неподдельным интересом стал расспрашивать отца и Далилу о местных новостях.

Самюэль говорил мало, зато Далила, наоборот, выложила брату все, чем жила в последнее время:

— Ты знаешь, что мы теперь продаем наши украшения из ракушек в баре у донны Мануэлы? Точнее, она сама их продает за небольшой процент, а мы только делаем бусы и ей относим. Вот так! Это все благодаря донне Серене. Она молодец. Не пала духом без мужа. Дон Рамиру ведь теперь живет отдельно. Построил себе хижину в дюнах. Папа и другие рыбаки ему помогали строить. А Кассиану все возится с лодкой. Сейчас она ему особенно нужна.

— Не только ему, но, как я полагаю, и тебе, — заметил Дави. — Ты по-прежнему собираешься за него замуж?

— О, она тут недавно устроила Кассиану такой скандал, — с улыбкой сообщил Самюэль. — Приревновала его к Питайте, дочери Мануэлы.

— Папа, не надо об этом, — вспыхнула Далила. — Да, я люблю Кассиану и не позволю, чтобы Питанга крутилась возле него.

— Значит, твои метания между городом и деревней кончились? — спросил Дави.

— Нет, я все еще надеюсь найти разумное сочетание моих интересов. Например, сейчас усиленно учу английский, чтобы продавать наши бусы из ракушек в городе.

— Что ж, это замечательно! — порадовался за сестру Дави. — Только одна ты не сможешь выучить язык как следует. Тебе надо пойти на хорошие курсы, а я оплачу твое обучение.