Шеннон Дрейк - Триумф рыцаря

Когда-то давным-давно жил-был добрый король, и его народ радовался миру и процветанию.

Но случилось так, что король женился во второй раз, потому что потерял свою любимую супругу и сына, и наследницей короны осталась только малолетняя внучка. Новая жена была молода и красива, и задача правителя – подарить стране сильных сыновей, чтобы после его смерти они правили народом, – была приятной и легкой. И вот однажды, после совета, темным, грозовым вечером король, поддавшись желанию побыстрее оказаться рядом с супругой, пренебрег предостережениями приближенных и пустился в путь по холмам и горам своей страны.

Но по дороге бурной ночью то ли конь оступился, то ли король сам потерял равновесие, но так или иначе, покатившись с обрыва, он до срока кончил земной путь, не успев завершить свое дело. Страна погрузилась в траур.

А трон унаследовала малолетняя внучка короля. Надежда не покидала народ: страна не погибнет – ее хранители будут оберегать юную королеву.

Ее звали Маргарет – Норвежская дева. Но вот несчастье – новая владычица Шотландии умерла прежде, чем добралась до берегов земли, которой должна была править.

Страну охватила растерянность, и среди подданных начались распри, потому что претендентов на престол оказалось очень много. Тогда призвали для совета сильного, могучего, справедливого короля из соседней земли. Он выслушал претендентов и помог хранителям принять решение, кому суждено править страной. Самых достойных оказалось трое: Джон Баллиол, Джон Гастингс и Роберт Брюс Соперник – все отпрыски дочерей Дэвида, герцога Хантингтона, внука Давида Первого, еще одного доброго короля, при котором страна процветала и богатела.

Но к несчастью, мудрецы того края были весьма доверчивы, а, следовательно, не обладали мудростью.

Соседний король, Эдуард, сам положил глаз на их страну.

Еще до смерти юной наследницы он планировал женить на ней своего сына и таким образом объединить обе страны.

А теперь он выбирал короля-марионетку, который бы царствовал, но кланялся ему как господину. И в поисках собственной выгоды остановил он взгляд на Джоне Баллиоле.

Король Джон был возведен на трон, и поначалу все шло хорошо, но как только он отказался повиноваться, тут же лишился короны. Соседний могущественный правитель сложил на груди руки и удовлетворенно кивнул. Он добился того, чего хотел.

Страна на долгие годы погрузилась в пучину войны.

В пучину ада.

В пучину безнадежного отчаяния.

Герои поднимались на борьбу во имя свергнутого короля, которого растоптал, унизил и заставил отречься от престола сюзерен. Они бились за свободу, против жестокого господства над их страной – гордой и независимой, где народ был свободен и счастлив. Величайшим из всех героев был Уильям Уоллес. Он собрал сильное войско, способное победить, но на него прогневался соседний король. И великий герой Уильям Уоллес пал жертвой предательства – месть и злоба соседнего короля лишили его всего: жизни, головы, рук, ног и даже внутренностей.

Теперь уже только два мужа соперничали за обладание шотландской короной: родственник Джона Баллиола Джон Комин и могущественный барон, внук бывшего претендента Роберта Брюса Соперника, тоже Роберт Брюс.

Они заключили соглашение: один в обмен на поддержку в борьбе за корону отдавал другому все свои земли и богатства. Соседний король постарел и занедужил, и эти двое надеялись после его смерти возвратить страну своему народу. Об этом услышали церковники, и им это было только на руку.

Но снова в дело вмешалось предательство. Один из двоих, узнав, что соседний король посвящен в их план, предал другого. Эдуард, против ожиданий, не почил в бозе, наоборот, провозгласив себя Молотом шотландцев, снова низверг на их головы гнев и месть.

Джон Комин решил растоптать своего союзника и сообщил королю об их договоре и соглашении с верховным духовенством.

Для соседнего короля это оказалось последней каплей.

Узнав о предательстве, Роберт Брюс, придя в ярость, задумал разделаться со своим обидчиком. Они встретились в церкви, и там Брюс окропил алтарь кровью Комина. Правда, этот удар не убил предателя, но его люди довершили дело.

В 1306 году Брюса короновали в Сконе. Английский король украл священный камень Скона, на котором испокон веков присягали шотландские короли, но Роберта Брюса все равно помазали на царство по древней традиции. Его короновали даже дважды – из-за Изабеллы, дочери клана Мара, которая поспешила исполнить свой долг прямо на коронации, в то время как ее юного брата, графа, держали при дворе Эдуарда. Изабелле исполнилось девятнадцать; она была замужем за союзником английского короля герцогом Бьюкеном, но, влекомая патриотическим порывом, бросилась к Брюсу, несмотря на замужество и возможные последствия своего поступка.

Но она опоздала на целый день, и, чтобы соблюсти вековые традиции, церемонию повторили в Вербное воскресенье 26 марта 1306 года. Теперь никто не сомневался, что Роберт Брюс – законный король.

Но у Брюса было много врагов – в том числе могущественных баронов, родственников убитого Джона Комина.

И еще король Англии Эдуард Первый, который правил долго, твердо и жестоко. И умирать не собирался.

Узнав о коронации Брюса, Эдуард присвоил сыну титул принца Уэльского. На церемонии присутствовали сотни английских юношей, которых посвятили в рыцари, и они перед алтарем клялись быть благородными и отважными.

Но ярость английского короля была так велика, что их клятвам не суждено было сбыться: о благородстве они и не вспомнили, когда всех плененных сторонников Брюса объявили вне закона и казнили без суда: вешали, рубили головы, растягивали и четвертовали, таскали по улицам, подвергая унижениям перед неизбежной, мучительной смертью. Глашатаи по всей земле объявляли, что и с женщинами доблестных патриотов – женами, сестрами, дочерьми – следует поступать точно так же. Английским рыцарям было позволено все: грабить, насиловать и убивать. Потому что они имели дело с незаконными сторонниками незаконного короля.

В течение нескольких месяцев после коронации Брюс потерпел ряд жестоких поражений, и его лучших людей, включая трех его братьев, взяли в плен и казнили. А жена, две сестры и дочь стали заложницами жестокосердного английского короля. И только доблесть Брюса в сражениях с врагом, намного превосходящим его в числе, удерживала около него служивших ему людей. В результате он оказался не полководцем, а обычным бандитом, который скрывался в густых лесах и оттуда совершал набеги на полки англичан. Армию предстояло создавать заново из сторонников нового монарха, а помощь искать за границей. Горные районы Шотландии были недоступны англичанам, но равнины они захватили без труда.

На границах не затихали сражения, и в этой обстановке люди – и знатные, и простые – стремились хоть как-то выжить.

Брюса называли королем Шотландии, но страной правило предательство.

Однажды давным-давно жил-был человек, который со временем станет великим королем.

Но в год 1307-й от Рождества Христова его битва за свою землю и за ее свободу только еще начиналась.

Они не иначе как ненормальные!

Игрейния видела с холма, как приближались всадники. Над их головами развевались стяги Роберта Брюса. Определенно сумасшедшие.

Она скакала с отрядом из двадцати мужчин, отобранных за их отвагу и ловкость и еще, конечно, за то, что они до сих пор живы и не поддались болезни. Все были в латах и имели хорошо заточенное оружие, с которым превосходно управлялись.

А к ним вверх по склону приближалось вдвое меньше людей – не отряд, а так, какая-то банда, сброд.

– Миледи… – обратился к ней сэр Мортон Хэмилл, начальник ее охраны.

– Мы можем от них ускакать?

– Ускакать? – презрительно фыркнул сэр Мортон. – Это чернь! Их так называемый король скрывался в лесу, пока его семью резали в его же доме. Брюс прекрасно знает, что он вне закона, да и большинство его же собственных людей об этом помнят. Миледи, нам незачем бежать!

– Незачем? – повторила она, и глаза ее сузились. – Но тогда снова погибнут люди! Я устала от смертей.

Тем временем всадники нагоняли их бешеным галопом, удаляясь от замка, где черные кресты на камне – это поняли даже они – означали не уловку осажденных, а суровое предостережение тем, кто захотел бы проникнуть за высокие стены.

Сэр Мортон старался сдержать гнев.

– Миледи, мне известно, какая боль поселилась в вашем сердце. Но эти люди изменники, и из-за них… из-за них вы страдаете.

– Нет, сэр Мортон, – возразила она. – Ни женщина, ни мужчина не в ответе за чуму. Спросите преподобного Маккинли, и он вам скажет, что болезнь насылает Господь, разгневавшись, что мы столь беспощадно расправляемся с врагами и берем в заложники женщин и детей. Мы получили предупреждение о недуге, но отказались признать творимое нами зло. Так что если есть выбор, я предпочитаю не встречаться с бунтарями. Вспомните, не я решила покинуть Лэнгли – меня к этому вынудили. Не хочу я новых жертв на пороге собственного дома.

– Увы, нам от них не уйти, – вздохнул сэр Мортон. – Они нас почти настигли.

Она сердито посмотрела на рыцаря.

– Вы предпочитаете драться, а не исполнять свой долг, доставив меня в безопасное место?

– Миледи, вас постигло горе, и потому вы не способны ясно мыслить. Да, я буду биться с наглыми бунтарями, потому что именно в этом заключается мой долг.

– Сэр Мортон, я в здравом уме и способна на связные мысли…

– Взгляните, миледи, у вас прекрасная позиция, отсюда вы увидите, какую бойню я устрою мерзавцам.

Игрейния возмущенно натянула поводья, а рыцарь отдал приказ своим людям. Он не собирался ждать врага – он хотел атаковать первым.