— Вы так очаровательны, так молоды, — произнес он неожиданно глубоким голосом. В то время как Тина обдумывала ответ, он добавил: — Но не слишком молоды, чтобы не понять меня. Я никого никогда не желал так, как вас. Зачем нам с вами играть во все эти игры?

— Боюсь, сэр, что я не понимаю вас, — сказала Тина, глядя сквозь сад и молясь, чтобы появился кто-нибудь из знакомых.

— А мне кажется, что понимаете, — сказал сэр Маркус. — Когда вы выйдете за меня замуж?

Тине показалось, что у нее остановилось сердце.

— Мне еще слишком рано говорить о замужестве, — чопорно сказала она. — Мы с вами только познакомились.

— Я быстро принимаю решения, — ответил сэр Маркус. — Когда я впервые увидел вас на Беркли-сквер, я сразу понял, что вы именно та, о которой я мечтал, та, с которой я хотел бы навеки связать свою жизнь.

— Но это было всего несколько дней назад, — напомнила ему Тина.

— Мне хватило этого времени, чтобы понять, что мне нужно и что я намереваюсь получить, — ответил он. — Герцогиня одобряет мой выбор. Она только что сказала мне об этом. Я свяжусь с вашим опекуном, как только он будет готов меня выслушать. В конце концов, зачем нам подвергать себя тяжелым испытаниям?

— Я думаю, — быстро проговорила Тина, — что нам стоит найти наших спутников. Герцогине покажется странным, что я исчезла с вами.

Она встала, но обнаружила, что его рука крепко сжимает ее тонкое запястье.

— Герцогиня нас поймет, — сказал он. — Послушайте меня только одну минуту, вместо того чтобы беспокоиться о других. Вы молоды и напуганы. Вы хотите, чтобы за вами ухаживали. Хорошо, я буду за вами ухаживать, но это пустая трата времени. Мы могли бы просто пожениться, а ухаживания оставить на потом.

В глубине души Тина понимала, что именно этого она и ждала — человека, готового закрыть глаза на все церемонии и жениться на ней всего через две недели знакомства. Таким образом, она могла спасти как себя, так и лорда Винчингема. Но почему-то она не могла заставить себя принять это, казалось бы, счастливое предложение именно в тот момент, когда она в нем нуждалась больше всего. Как животное, загнанное в, ловушку, она лихорадочно пыталась найти какой-нибудь путь к спасению, путь, с помощью которого могла бы выиграть время.

— Я… Я… Я не знаю… не знаю, что сказать, — единственное, что она смогла выдавить из себя.

— Почему бы вам не позволить мне принять решение? — спросил сэр Маркус.

Тина почувствовала, как его рука обхватила ее талию, и, к величайшему ужасу, она поняла, что он прижимает ее к себе. Поблизости не было никого. Только отдаленные звуки музыки напоминали о том, что где-то рядом находятся и другие люди.

Она изо всех сил стремилась спастись от того, что представлялось ей неизбежным, но ее руки напрасно скользили по мягкому бархату его вечернего камзола. Теперь одной рукой он полностью обхватил Тину, а другой приподнял ей подбородок.

— Нет! Нет! — шептала Тина, чувствуя невыразимое отвращение, переполнявшее ее. Потом она почувствовала прикосновение его губ. Это были полные жадные губы, какими она себе и представляла их почти с того самого момента, как впервые увидела сэра Маркуса.

Тина чувствовала, что ее сопротивление подобно сопротивлению котенка, которого топят в ведре с водой. Ей хотелось кричать от ужаса и безжалостности всего происходящего, но слова застряли у нее в горле. Ей оставалось лишь униженно подчиниться власти его губ и силе его рук.

Она сделала отчаянное усилие высвободиться, но осознала всю полноту своей слабости и почувствовала, как будто ее уносит в темные глубины моря, откуда нет спасения.

Ей казалось, что сэр Маркус высасывает из нее всю душу. Он был охвачен огнем желания. Тина чувствовала, как он в буквальном смысле поглощает ее. Она тщетно пыталась вырваться из его рук.

— Господи, помоги мне! — раздался жалобный детский голос, в котором Тина не сразу узнала свой собственный.

Она почувствовала, как его пальцы пытаются расстегнуть корсет на ее груди. Неожиданно с силой, о которой она даже не подозревала, Тина резко оттолкнула насильника. Ей показалось, что она даже ударила и поцарапала сэра Маркуса, который в следующее мгновение выпустил ее.

— Нет! Нет! Нет!

Она пыталась закричать, но из ее горла вырвался лишь жалобный всхлип. Она слышала, как трещало и рвалось ее платье, когда она бежала через темный парк, через веселую толпу, все дальше и дальше, сама не зная куда, с единственным желанием избавиться от злодея, который смертельно напугал ее.

Тина горько плакала и уже совсем выбилась из сил, когда наконец решила остановиться.

Она не имела представления, где находится. Ей было известно лишь то, что она больше не вынесет звуков музыки. Тине показалось, что она совсем одна в темном лабиринте тисовой изгороди. На мгновение она прислонилась к дереву, стараясь успокоить бешеный стук сердца в груди, затянутой тугим корсажем платья, в которое ее облачили служанки.

Тина не чувствовала ничего, кроме ужаса, так что, когда кто-то заговорил с ней, она вздрогнула.

— Мадам, я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил незнакомый мужской голос.

Она резко обернулась и увидела молодого человека, стоявшего в паре шагов перед ней. Одет он был аккуратно, однако не слишком модно. Тина сразу догадалась, что это был не знатный джентльмен благородного происхождения, а какой-нибудь мелкий чиновник или владелец магазина.

Не без усилий Тина собралась с духом.

— Я… боюсь, сэр, — сумела она вымолвить. — Что я… что я заблудилась…

— В этих садах это неудивительно, — ответил он. — Могу я помочь вам найти ваших спутников или вашу карету?

— Мне нехорошо, — сказала Тина. — Скажите, сэр, могу ли я нанять экипаж, который отвез бы меня домой? Мне не хочется портить веселье моим… моим друзьям, заставив их сопровождать меня.

* * *

Тина вошла в дом и обнаружила там лишь дворецкого. На его лице было написано выражение крайнего удивления.

— Вы одна, мадам? — поинтересовался он.

— О да, я одна, — ответила Тина, неожиданно вспомнив, как странно, должно быть, она в эту минуту выглядит. — Я плохо себя почувствовала, но не стала беспокоить ее светлость.

Дворецкий поклонился, а Тина отправилась наверх, в свою спальню. Однако раздеваться она не стала, чувствуя, что вечер еще не закончен и что ей еще предстоит выслушать и упреки, и обвинения, прежде чем она окончательно отправится спать.

Тина не ошиблась. Спустя полчаса от герцогини поступило распоряжение немедленно спуститься вниз, в гостиную, где она ожидает ее в обществе сэра Маркуса.

Тина медленно отправилась вниз. Она чувствовала себя провинившейся школьницей, вызванной в кабинет классной наставницы. Она знала, что поступила плохо, покинув вечер без объяснений, но в то же время понимала, что в сложившихся обстоятельствах просто не могла поступить иначе.

Внезапно она почувствовала, что ей нужен защитник. Ей хотелось, чтобы здесь был лорд Винчингем. Он по крайней мере смог бы ее понять. А еще ей почему-то захотелось, чтобы мистер Роберт Уотсон не оставил ее так скоро.

Лакей распахнул дверь гостиной, и она вошла, ощущая себя скорее нашкодившим ребенком, чем молодой леди, одетой по последней моде.

Сэр Маркус стоял перед камином. Герцогиня сидела на диване. Она охнула, когда появилась Тина.

— Боже мой, дитя мое! Клянусь тебе, я уже не чаяла увидеть тебя целой и невредимой. Мы уже начали думать, что тебя похитили и утащили с собой какие-нибудь разбойники. Как же ты могла оставить нас в таком волнении и тревоге?

В словах леди Хертингфорд звучала скорее забота, а не упрек. Тина тут же шагнула вперед, тронутая искренней теплотой, услышанной в голосе старой герцогини.

— О, миледи! — сказала она, склонившись, чтобы поцеловать похожие на старый пергамент пальцы герцогини. — Простите меня, прошу вас! Я никоим образом не хотела вас расстроить. Я просто заблудилась, и один добрый джентльмен отвез меня домой.

— Никогда не слышал ничего подобного! — громко произнес сэр Маркус. — Довериться незнакомцу, человеку, которого вы никогда прежде не видели! Это настоящее безрассудство. Ее светлость чуть голову не потеряла от страха за вашу жизнь, а я обшарил Воксхолл-гарденз вдоль и поперек.

— Пожалуйста, простите меня, — тихо сказала Тина, обращаясь не к сэру Маркусу, а к герцогине.

— Не нужно никаких извинений, дитя мое, — ответила леди Хертингфорд. — Я нисколько не сомневаюсь в том, что у тебя были причины поступить именно так.

Она повернулась к сэру Маркусу.

— Спокойной ночи, сэр Маркус, — сказала она, властно протягивая ему руку. — Это был приятный вечер, и мы благодарны вам за гостеприимство. Но сейчас мы с Тиной слишком устали и отправляемся спать.

— Я… Я только хотел… — Не успел сэр Маркус начать, как поднятая рука герцогини заставила его замолчать.

— Ни слова больше, сэр, — скомандовала она. — Мы поговорим об этом завтра, когда все будут не так взволнованы. Бедная девочка так устала. Прощайте, сэр Маркус!

Сэру Маркусу ничего не оставалось делать, как поклониться и покинуть комнату. Тина даже не посмотрела на него. На какое-то мгновение его взгляд остановился на ее белых плечах, но потом он открыл дверь и удалился.

В тот момент, как дверь захлопнулась за ним, герцогиня резко изменилась.

— Ну, что же все-таки произошло? — требовательно спросила она.

Тина глубоко вздохнула.

— Сэр Маркус сделал мне предложение, — ответила она.

— И этого оказалось достаточно для того, чтобы устроить такую суматоху, сбежать и заставить всех искать тебя в саду? Я разволновалась настолько, что думала, что мое сердце остановится.

— О, пожалуйста, миледи, простите меня, — умоляла Тина. — Не само предложение расстроило меня, а…