— Будешь жить, ты просто подвернула ногу. — Эдгар снял сюртук и разложил его на земле под деревом. — Садитесь, миссис Эшленд, — тихо сказал он. — Нам надо кое-что обсудить.

Его мягкий тон встревожил Эмили. Он вытащил из-за пояса револьвер, положил его на траву и сел рядом с ней.

— Ты боишься, что появятся индейцы? Эдгар пожал плечами, глядя на револьвер.

— Это им надо бояться меня, дорогая. Кроме того, у Аполлиона пугливый характер, и он чует чужих, особенно индейцев.

Но Эмили продолжала тревожно оглядываться, скрестив руки на полу прикрытой груди.

— Как… как ты меня нашел?

— Я обнаружил, что ты исчезла, и поехал следом. Издалека я увидел, как черокй пошел за тобой в лес, и погнался за ним, остальное ты знаешь.

За его словами последовало напряженное молчание. Эдгар достал из кармана ее обручальное кольцо.

— Ты кое-что забыла, дорогая?

Эмили с трудом перевела дыхание. Его глаза отказывались отвечать на ее вызов. Она потянулась за кольцом, но Эдгар бережно взял ее руку и надел кольцо на средний палец.

— Твоя истерика уже прошла, Эмили? — тихо спросил он.

— Да, — ответила она, почувствовав ярость, скрытую за этими тихими словами.

— Ты уверена, вполне уверена, что с тобой все в порядке? Эмили кивнула.

— Хорошо. — Молниеносным движением Эдгар схватил ее, поставил на колени и тряс до тех пор, пока она чуть не потеряла сознание. — Ты меня до смерти напугала, женщина! Никогда, никогда больше так не делай!

И швырнул ее на землю.

— Ты… ты сделал мне больно!

— Больно! — вскричал он, гневно глядя на нее сверху вниз. — Больно! Ты представить себе не можешь, какую пытку я вынес, когда увидел, что дикарь пошел за тобой в лес? Матерь Божья, Эмили, я мог потерять тебя — навсегда!

— Тебе это безразлично!

— Мне… безразлично… — задохнулся он, не веря своим ушам. Эдгар упал на нее, осыпая страстными поцелуями, и впился в ее губы с яростью собственника, чуть не потерявшего свое сокровище.

— Ты предпочитаешь этому смерть? — не помня себя выдохнул он. — Да?

Его нетерпеливые руки рванули сорочку у нее на груди, его губы властно сомкнулись на розовом соске. Она тихо застонала.

— Почему ты покинула меня, Эмили? Скажи!

Она отвернулась, но Эдгар сжал обеими ладонями ее лицо.

— Почему, Эмили? Неужели ты так меня боишься? У нее задрожали губы.

— Да! Я тебя боюсь!

— Боишься… чего именно ты боишься, дорогая?

— Боюсь того, что ты можешь заставить меня почувствовать, и…

— И?

— Я боюсь… — она покраснела, — что ты сделаешь мне ребенка.

Глаза его сделались холодными. «О Боже, я его обидела! — подумала она. — Я этого не хотела».

Сердце Эмили умоляло ее сказать Эдгару правду о том, что она его любит, но страшится родов. Однако упрямая гордость заставляла молчать, глядя, как лицо любимого темнеет от гордости и гнева.

Эдгар вздохнул. Потом медленно стянул с нее сорочку и лег сверху. Его голова склонилась к ее груди, руки сомкнулись под поясницей.

— Неужели это так ужасно, любимая, родить от меня ребенка?

— Нет, Эдгар, пожалуйста, — умоляла она, когда поняла его намерения.

Эдгар не обращал на ее слова внимания, его губы неумолимо спускались по ее животу все ниже.

На мгновение Эмили охватила паника, потом восторг — сладостная боль вокруг лона распускалась, словно почки на ветвях деревьев над ними. Желание доводило до безумия, и она запустила пальцы в его волосы, забыв обо всем, кроме жара, пылающего в ней.

— Эдгар, я тебя хочу, — задыхаясь, прошептала она, срывая с мужа рубашку.

Он отстранился и ласково посмотрел в ее горящие страстью глаза.

— Даже если это означает зачать от меня ребенка?

— Да… я немного боюсь, но… да, я хочу от тебя ребенка.

— Дорогая, не бойся. Скоро ты поймешь, что все правильно.

Все ее существо жаждало быть наполненным его горячей плотью.

— Пожалуйста, Эдгар…

— Да будет так, любимая… — И овладел ею.

Эмили была в восторге от удивительного ощущения слияния их тел. Глядя друг другу в глаза, полные благоговения, на этот раз оба взлетели на вершину экстаза.

— Дорогой… — выдохнула она, и это слово почему-то показалось ей ничего не выражающим.

Его глаза совсем потемнели и светились нескрываемым обожанием.

— О Боже, Эми, не покидай меня больше, — простонал он. — Прошу тебя, не покидай меня.

Эмили растаяла. Уменьшительное «Эми» коснулось ее слуха, как сладчайшая ласка. «Эдгар хочет, действительно хочет, чтобы я осталась с ним!» — ныло ее исстрадавшееся сердце.

Она без оглядки принимала его, вся открываясь навстречу его мощным, обжигающим толчкам. Эмили захотела взять в себя всю его жажду насилия и излечить его измученную душу.

— Да! Да! — крикнула она, и слезы восторга брызнули из ее глаз.

«Да-да, это правильно, только так правильно!» — ликовало ее сердце. Только это сладкое безумие и могло завершить день, в который она чуть не лишилась жизни, не лишилась его любви!

— Ты моя, Эмили, моя! — страстно шептал Эдгар.

— Господи! — крикнула Эмили, и весь ее мир сосредоточился в одном самом прекрасном мгновении, в одном самом дорогом человеке.

Глава 15

3 апреля 1841 года


Они ехали домой молча. Эмили сидела на коне впереди Эдгара. Предвечерние солнечные лучи проникали сквозь ветки и обливали влюбленных мягким, ласковым светом.

Слова были не нужны; они наслаждались теплом после любви под ореховыми деревьями. Эмили про себя снова переживала чудесные мгновения, когда они были одним целым, вспоминала каждое прикосновение, каждое слово. «Ты моя, Эмили, — говорил ей Эдгар, — моя…»

Она отдала ему себя без остатка, не оставила себе ни частички гордости, ни частички своей души. Знает ли Эдгар — а как он может теперь не знать? — что она его любит? Казалось, его глубоко потрясла возможность потерять ее. Будет ли он теперь добрым и любящим, впустит ли ее в свою жизнь? Или снова укроется за маской высокомерия?

Эмили смотрела на величественный особняк из розового кирпича, и в ее сердце зародился страх. Они встретились в лесу, на ничейной земле, мужчина и женщина, отдающие себя друг другу на равных. Но что ждет их по возвращении? Не слишком ли много горьких воспоминаний таят в себе стены Бразос-Бенда?

Они вошли в холл и столкнулись с взволнованным Дэниелем.

— Слава Богу, мистер Эшленд! А мы боялись, что миссус погибла! — Престарелый негр повернулся к Эмили. — С вами ничего не случилось, дитя?

— Со мной все в порядке, Дэниель, — с улыбкой ответила Эмили.

— Дэниель, скажи конюху, чтобы занялся Аполлионом, — приказал Эдгар. — Позже мне понадобятся двое парней, чтобы поехать в лес для… погребения. Один чероки пытался снять скальп с миссис Эшленд. — Эдгар крепче обнял жену за талию. — Пойдем, дорогая. Я отведу тебя наверх.

Дэниель закивал головой:

— Да, сэр. Мистер Эшленд, сэр, я не успел сказать, что вас ждет один джентльмен…

— Ну, Эшленд, все еще гоняешься за индейцами, да? — прозвучал насмешливый голос.

Эдгар отпустил Эмили, они вместе обернулись и увидели Аарона Райса, небрежно прислонившегося к двери в гостиную. Его улыбка не могла погасить злобного взгляда, которым он наградил Эдгара.

Эмили посмотрела на мужа: лицо побелело, на виске запульсировала жилка.

— Аарон Райс! — прошипел Эдгар. — Какого черта ты делаешь в моем доме? Убирайся, пока я не…

Эмили схватила мужа за руку.

— Эдгар, нет, пожалуйста…

Он сбросил ее руку, и Эмили в страхе отпрянула. Эдгар посмотрел жене в глаза, молча прося прощения. Затем обнял ее и кивнул дворецкому:

— Сезон змей, Дэниель. Проводи, пожалуйста, нашего гостя в гостиную и принеси ему сочную крысу. Я займусь этим джентльменом после того, как отведу жену наверх.

Даже не взглянув на ухмыляющегося гостя, Эдгар повел Эмили вверх по лестнице. В спальне он внезапно стал целовать жену с такой страстью, что у нее дух захватило.

— Никогда не бойся меня, — приказал Эдгар.

— Ты… ты меня напугал своей яростью, — заикаясь, ответила она, избегая его взгляда.

Эдгар взял ее лицо в ладони и посмотрел Эмили в глаза.

— Дорогая я знаю, что прежде был жесток с тобой. Не знаю, сможешь ли ты меня когда-нибудь простить. Но запомни мои слова: я больше никогда не причиню тебе боли. Ты поняла? Никогда!

Он снова страстно поцеловал ее, отстранился и, окинув взглядом собственника, спросил:

— Что для тебя значит Аарон? Почему ты его защищаешь?

— Защищаю? Эдгар, я просто не хочу видеть, как ты с ним дерешься! Мне очень не хочется, чтобы ты его убил и тебя за это повесили…

— Правда, дорогая? — с улыбкой перебил Эдгар. Эмили и не заметила, как Эдгар расстегнул корсаж ее платья.

— Докажи, — пробормотал он, прижимаясь губами к ее шее. — Покажи мне, что он ничего для тебя не значит. Сейчас же.

Эмили стало жарко.

— Эдгар, прошу тебя, я не могу, ведь он ждет внизу…

— Подождет! — И губы Эдгара скользнули ниже. Эмили застонала от мучительного томления, разлившегося по всему телу.

— Эдгар, пожалуйста, сначала избавься от гостя!

Он отстранился и с ласковой усмешкой посмотрел на жену.

— «Избавься от гостя!» — повторил Эдгар. — Вот уж это я сделаю с удовольствием! Раздевайся и жди меня в постели, — приказал он и вышел из комнаты.

Эмили стояла неподвижно, тяжело дыша. Потребовалось все ее самообладание, чтобы не сорвать одежду с мужа! Но она была рада, что сдержалась.

Ей хотелось, чтобы проблема с портретом Оливии была решена. «Разве я не должна была что-то сказать Эдгару, перед тем как он спустился вниз?» Эмили бросила взгляд на кровать, и в ушах зазвенели его последние слова. Серебристый покров романтики, которым Эдгар ее окутал, растаял. Тяжело вздохнув, она застегнула все пуговицы на платье.

Эдгар вошел в гостиную и холодно обратился к Аарону Райсу: