— Он пригласил меня ровно на час. В тот же номер.

— Да, я знаю. Он сказал мне об этом. У него обострённое чувство справедливости.

— А у тебя?

— По отношению к нему — тоже.

Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. Заглядываю в его глаза. Сейчас они тёмные, и лишь немного отдают синевой.

— А по отношению ко мне?

— Тоже, но к тебе я более лоялен. Больше мог бы простить.

— Вот как? Это потому, что я — женщина?

Он усмехается.

— Звучит как "Это потому, что я чёрный?".

Смеюсь. Качаю головой.

— Нет.

— Ты не просто женщина, — вздыхает он. — Ты — особенная. И всегда для меня такой останешься. Вне зависимости от твоего решения.

— Это даже звучит грустно…

— Это и есть грустно. Для кого-то из нас. А может для всех. Мы не знаем, кого ты выберешь.

Опускаю глаза:

— Я не могу выбрать…

— Что-нибудь решить да придётся, — мягко говорит он. — Мы бы решили за тебя, но это не приведёт ни к чему хорошему. Это только звучит здорово. А на деле — что бы мы не решили, ты останешься неудовлетворённой. Тебе надо принять решение самой.

Поднимаю лицо. Смотрю в его глаза.

Он приближается ко мне, легонько берёт пальцами за подбородок и нежно целует в губы.

— Я пойду, — говорит он. — Вызвать тебе такси?

Качаю головой.

— Я сама.

Он кивает, улыбается мне и поднимает ладонь:

— Пока, Маш, — тихо говорит он.

— Пока, Артур, — ещё тише отвечаю я.

Он разворачивается и направляется в сторону далёкого, освещённого яркими огнями перекрёстка. Я остаюсь стоять неподалёку от магазина одежды.

Его тёмная фигура, широкоплечего мужчины в сером пальто, становится всё меньше и меньше, а затем сливается с далёкой толпой у перекрёстка.

Снимаю перчатку, вытираю тёплыми пальцами слезы с холодных щёк. Шмыгаю носом и достаю из сумочки смартфон. Вызываю такси.

Пора ехать домой. Надо поспать.

Глава 18

В гостиничном коридоре тихо. Свет тёплыми кругами расходится от настенных бра, образуя и тёмные пятна меж ними. В одном из них, напротив двери уже знакомого номера, стою я.

"Просто открой дверь и войди. Я буду там".

От волнения колотится сердце, трясутся поджилки, к горлу то и дело подступает ком. Нервно сглатываю. И пока не решаюсь коснуться дверной ручки. Я знаю, что с Романом будет не так, как с Артуром. Ведь даже через дверь я чувствую его животную, самцовую мощь.

Я будто стою перед логовом волка.

Конечно, глупости. Конечно, мне это только кажется. Но учитывая то, что я уже немного знаю его, я предпочитаю считать это интуицией.

А может я просто себя накрутила… Времени для этого было достаточно. И напрасно он думал, что я высплюсь… Я почти не спала. Уснула только под утро.

Чувствую себя будто в том своём сне. Трепет заставляет кожу покрываться мурашками. Я уже возбуждена. Никто ещё ничего не сделал, а у меня даже соски торчат вперёд, упираясь в нежную ткань вязаного платья.

Я протягиваю к ручке руку и вижу, что пальцы дрожат. Сердце не обманешь, меня трясёт. Но почему? Чего я боюсь? Разочарования? Его не будет. Я это знаю точно. Так чего? Сложности выбора? А разве сейчас он прост?

Может, я боюсь Романа? Но это глупо. Он ничего плохого мне не делал. Больше того, с ним я чувствую себя в безопасности.

Может, я боюсь разочаровать его? А вот на это очень похоже… Да, судя по всему я боюсь именно этого…

С протянутой к ручке рукой на мгновение закрываю глаза. Сейчас я войду. Сейчас. Мне нужно просто немного собраться, нужно настроиться. Я войду.

Пальцы касаются гладкости холодного металла.

Нажатие вниз.

Ухающее в груди сердце.

Резкий спуск вниз с американских горок.

Тихо открываю дверь. Веет теплом гостиничного номера. И в этом тепле — слышен аромат знакомого дорогого парфюма… Роман ждёт меня там.

Вхожу. Сердце долбится в грудную клетку, как обезумевшая от страха птица.

Тихо закрываю за собой дверь. Отрезаю путь назад.

Делаю несколько шагов к проёму, откуда теплится оранжевый свет торшера.

Роман сидит в кресле. Он похож на женскую мечту о мужчине. У каждой она своя, но он — будто воплощает их все разом.

Он бос. Нога закинута на ногу. Так, как это делает он. По-ковбойски. Нога согнута под углом девяносто градусов, колено отставлено в сторону, ступня лежит на другом. Но внешний вид мужчины в кресле — совсем не ковбойский. Это представительский класс. Это мачо без тени иронии. Это сплошной секс и сплошной стиль.

Серые, хорошо сидящие на нём, тщательно отглаженные брюки из качественной, дорогой ткани. Тёмно-серая, почти чёрная рубашка со стоячим воротником. Она расстёгнута на две верхние пуговицы и из-за этого видна мощная грудь с тёмной порослью волос. Рукава аккуратно закатаны до локтей. На запястье левой руки сверкают массивные часы из белого золота.

Пальцами правой Роман задумчиво потирает щетинистый побородок. Он очень стильно небрит. Стрижка и причёска вызывают желание зарыться в неё пальцами, ткнуться носом, вдохнуть запах волос.

Но самое главное — взгляд.

Эта сверкающая темень брутала. Уверенного в себе мужчины-скалы. Она гипнотизирует в поиске зрачков, которые будто растворены в тёмном цвете карей радужки под ровными полосами очень мужских бровей.

Он так красив и мужествен, что можно хоть сейчас сделать снимок-шедевр. Изваять скульптуру.

Такие мужчины никогда не бегают за женщинами. Женщины сами вьются вокруг них. И каждая мечтает стать единственной.

Как такому мужчине вообще возможно изменить? Не понимаю я его бывшую…

Сколько же в нём скрытой внутренней силы. От него просто веет ею.

Трепещу. Даже губы дрожат…

— Рома, я… — голос тоже…

Приложив указательный палец к губам, он, проникновенно глядя в глаза, медленно, едва заметно качает головой. Ставит ногу на пол, поднимается с кресла и почти бесшумно идёт ко мне. Широкие плечи, уверенная походка…

Я, наверное, сейчас задохнусь от избытка чувств… Или рухну на пол в беспамятстве…

Чувствую тёплый, кружащий голову, аромат его древесной туалетной воды. Терпкий, мускусный, с лёгкой сладкой ноткой, органично растворённой в общей гамме. Взглядом, Роман, будто гипнотизирует меня. Я не в силах отвести от него глаз.

Он берёт меня пальцами за подбородок, чуть приподнимает и, приблизившись губами, целует так, будто пробует дорогое вино… Меня уносит от этого поцелуя… я перестаю принадлежать себе…

От возбуждения и его взгляда, снова начинаю дрожать. Трепещу, как осиновый листок. Власть этого мужчины надо мной безгранична… Даже, если бы я хотела уйти, я бы не смогла.

Он стоит напротив меня и смотрит в глаза так, будто видит меня насквозь, читает все мои тайные желания, знает прошлое и будущее, и прекрасно понимает, как я сейчас ведома.

Он снова целует меня. Но теперь иначе. Теперь наши уста стали едиными, а языки скользя друг об друга, безумно возбуждают своим танцем. В этом поцелуе сладость карамели и терпкость выдержанного коньяка. Этот поцелуй больше, чем я сама. Он самое важное, что происходит сейчас. Нет ничего важнее его.

Ладонь обхватывает грудь с торчащим, сжавшимся едва не звона, соском, сжимает её, и я захлёбываюсь в сладком выдохе ему в рот. Прижатая между моим затылком и стеной его ладонь, и даже в этом я ощущаю его заботу обо мне и его власть.

Я влажная и очень. Будто намокла в бассейне. Теку так, что от тёплой пульсации между ног, меня даже немного потряхивает. Не дрожу уже… Мелко вибрирую…

Я так хочу трахаться…

Я так хочу трахаться с ним…

Я ничего вообще не хочу больше…

Возьми меня… Меня меня прямо сейчас… Я хочу ощутить в себе твой член… Вот она я… Бери меня всю… Всю без остатка… Ты же знаешь, как я теку от тебя… Ты же чувствуешь это сейчас… Никакого сопротивления не будет… Я просто не способна на это…

Рома…

Единым движением он резко разворачивает меня лицом к прохладной стене. Я вжимаюсь в неё грудью и мне кажется, что я сейчас способна сосками проткнуть её. Чувствую его умелые пальцы на бёдрах, их скольжение, от которых мурашки волной проносятся до затылка… Тёплое дыхание на своей шее… Открывать глаза нет смысла: всё плывёт, я ничего толком не вижу… Только и различаю, что свет и сумрак…

Ткань платья скользит вверх по ногам. Рома задирает его и в ту же секунду прижимается плотно ко мне. Крестцом почувствова его огромный напрягшийся член, тихо ахаю вдохом. И выдыхаю тут же, когда Рома отбрасывает мои руки к стене, крепко держа за запястья, упирает в неё ладонями. Будто приковывает меня к стене тёплыми и сильными наручниками.

Я сейчас стеку вниз… Я уже не твёрдое вещество… Я вода-а…а-ах…

Его язык кончиком скользит за моим ухом. Новые мурашки… Чувственные, тёплые поцелуи губ… Колкость щетины… Слегка прикусывает ухо… Трусь о рвущийся наружу член попой, поскуливаю от нетерпения, всхлипываю от удовольствия… теку…

Как же я хочу его… Желание уже сводит с ума…

— Возьми меня… — одними губами шепчу я. — Возьми… я больше не могу…

У меня ноги дрожат…

Я трусь уже даже щекой о стену…

Трахни меня, трахни… трахни… Трахни прямо сейчас… Пожалуйста…. Умоляю тебя… У меня там уже пылает всё… тянет до одури… пульсирует бешено… сними с меня эти мокрые трусики… их же выжимать уже можно… зачем они мне сейчас…

Он будто читает мои мысли. Отпускает запястья, скользит ладонями по телу. Я всё равно остаюсь прижатой к стене, будто впечатанной в неё.

Пальцы касаются шёлка и я захлёбываюсь сладостным и благодарным стоном… Губы дрожат, ноги… Я оттопыриваю попу, как могу… навстречу его ласкающим пальцам…