Пейдж Тун - Тринадцать свадеб

— Мне очень жаль, — говорит он.

— Твои родители счастливы в браке?

— Ну да, счастливы, — с неохотой признает он.

— Это здорово. У тебя перед глазами хороший пример мужчины и женщины.

Он молчит. Но ведь это правда. Заре повезло. Эта мысль доставляет мне боль, и внезапно весь этот полуночный разговор представляется чем-то невероятным.

— И из-за них ты не веришь в брак? — прерывает он мои размышления.

Я закусываю губу.

— Думаю, да, — признаюсь я.

— Печально.

Я больше не хочу этого обсуждать.

— А с тобой что? — Я ерзаю под одеялом, внезапно почувствовав, что очень замерзла. — В последнее время я за тебя переживала.

— Все хорошо, — тихо отвечает он.

— Все в порядке с… — не верится, что я спрашиваю об этом, — Зарой?

Он делает резкий вдох и с шумом выдыхает.

— Да, — произносит он вместе с выдохом. — У нас все хорошо.

Звучит жутковато. На беду, где-то внутри вспыхивает искра надежды. Я наконец, собравшись с силами, выговариваю:

— Что-то случилось?

Он говорит каким-то странным, тихим голосом.

— Эх, неделю-другую назад мы испытали небольшой испуг.

— Какого рода испуг?

— Она думала, что беременна.

Внутри вырастает недоброе чувство.

— Но оказалось, что нет, — поспешно добавляет он. — Но, не знаю, из-за этого мы как-то отдалились.

Становится тошно.

— Каким образом?

— Она хотела, чтобы мы скорее поженились. Я хотел, чтобы мы отложили свадьбу.

До меня не сразу доходит смысл слов. Он хотел отложить свадьбу? Нервы расшалились не на шутку.

— Что вы решили? — мне страшно, но я все равно спрашиваю.

— Нам не пришлось ничего решать. Она ошиблась насчет беременности.

— Значит, свадьба по-прежнему стоит в ваших планах?

Он отвечает не сразу.

— Да, — отвечает он нерешительно, и у меня сами собой опускаются веки. Не без труда я собираюсь с духом.

— Не могу поверить, что Расс и Мария женятся, — радостным тоном заявляю я.

— Да. Вот так чудаки, — спокойным тоном говорит он.

— Слушай, мне надо пойти поговорить с Бриджет, но спасибо за то, что позвонил мне, — объясняю я.

— Хорошо, — медленно отвечает он.

— Увидимся в понедельник.

— Конечно. — Кажется, он не очень хочет заканчивать разговор.

— Пока. — Я чуть не швыряю телефон в стену. Вместо этого я бросаю его на постель, но и от этого мне не легче. Я огорченно растираю ладонями лицо. Что это вообще было? Мне только что по пьяни позвонил почти женатый мужчина? Отбрасываю одеяло и выбираюсь из кровати. Я на взводе и уснуть не смогу. Подхожу к двери Бриджет и стучусь.

— Все хорошо? — сухо спрашивает она. Она читает в постели книгу.

— Нет.

Она явно удивлена.

— Что не так? — Она опускает книгу. — Зачем Алекс звонит тебе в такое время?

— Это очень хороший вопрос, — отвечаю язвительно.

Она трясет головой.

— Ты ведь по-прежнему нравишься ему?

Это даже не вопрос.

Я падаю на ее кровать.

— Я не знаю. Иногда кажется, что между нами до сих пор что-то есть.

— И он тебе по-прежнему нравится.

И снова на вопрос не похоже.

— Я переболею, — бурчу я. — Когда он женится, станет легче. Он думал, что Зара беременна.

Я сдерживаю слезы, глядя на потолок.

— Да ты что? — говорит Бриджет.

— Это отрезало бы меня от него, — горько усмехаюсь я.

— Я бы никогда не смогла полюбить женатого, — говорит она.

— Да, и я тоже, — поспешно отзываюсь я.

— Ничто так не отталкивает, как мужчина, который безумно влюблен в другую женщину.

— Я полностью с тобой согласна. Но в том-то и дело. Не похоже, чтобы Алекс безумно любил Зару.

У Бриджет явно проступает на лице беспокойство, когда я говорю это.

Я пускаюсь в объяснения:

— Он только что сказал мне, что Зара хотела перенести свадьбу, чтобы провести ее поскорее, когда подумала, что забеременела. А он хотел отложить ее. Почему он не согласился, если он уверен в их отношениях?

— Может, он в чем-то сомневается.

— Тогда что он творит? — в горле снова застревает ком.

— Кто его знает, — бормочет Бриджет. — Я до сих пор не могу понять, почему ты не сойдешься с Локи. Ты бы тогда выбросила из головы Алекса.

Я закатываю глаза.

— Неправильно это, с какой стороны ни глянь. Во-первых, получится, что я использую Локи, чтобы забыть об Алексе, а во-вторых, будет очень скверно, если он переспит со мной и пойдет по девицам дальше.

— Ты думаешь, он такой?

— А ты нет?

Она молчит какое-то время.

— Не знаю. Не уверена.

— Да, ну вот, я не собираюсь рисковать ради самого двадцатичетырехлетнего гитариста-лоботряса.

Она смеется.

— Он не гитарист-лоботряс.

— Если он тебе так нравится, что ты сама с ним не сойдешься?

— Ладно, предположим, сойдусь, — отвечает она легкомысленно, и я ошарашенно смотрю на нее. Она усмехается, увидев мое выражение лица. — Я просто шучу. — Она тычет в меня пальцем и обвиняющим тоном заявляет: — Я знала, что он тебе нравится.

— Нет, — хмурюсь я. — Не настолько. Не в том смысле.

— Ну, как бы то ни было, ему нравишься ты, а не я, — подчеркивает она.

Я в очередной раз закатываю глаза.

— Ты правда так думаешь?

— Да. Очевидно! Но все же. Если он тебя не привлекает…

— Я такого не говорила.

— Да ладно?

— А кого он не привлекает?

— Сильный аргумент, — уступает она.

Со вздохом я поднимаюсь с кровати, вытягиваю руки над головой и громко зеваю.

— Пойду проверю, получится ли уснуть.

— Хорошо. Спокойной ночи, Бронте.

— Спокойной ночи, Бриджет.

Я выхожу за дверь, но она кричит вдогонку:

— Спокойной ночи, Мэри Энн!

Отзываюсь:

— Спокойной ночи, Билли Боб!

Я захожу в свою комнату.

— Спокойной ночи, Сьюзи Линн!

Я усмехаюсь.

— Спокойной ночи, Салли Джо!

— Спокойной ночи…

— Бриджет, заткнись! — обрываю я и хлопаю дверью в спальне.

Она разражается хохотом, и я следом за ней.

Незаметно наступает понедельник. Еду на работу и немного волнуюсь: неизвестно, как Алекс будет себя со мной вести.

Впервые с тех пор, как я увидела его на эскалаторе, наши пути пересекаются на станции Тотнем-Корт-роуд.

— Привет! — удивленно восклицает он, когда мы проходим через соседние турникеты.

— И тебе привет, — откликаюсь я, чувствуя, что заливаюсь краской. Наверное, я следом за ним ступила на эскалатор, не знаю. Я сегодня погружена в свой собственный маленький мир. Он поправляет сумку на плече, и мы идем к лестнице. Мне не хватает дыхания, и чувствую себя неловко. Я не знаю, что сказать, поэтому надеюсь, что он сам найдет слова.

— Ты говорила с Полли? — интересуется он.

— Нет. — Я поджимаю губы. — Не могу. Наверное, я плохой человек.

— Да что ты, нет, конечно.

Мы выходим из метро. На улице холодно и сыро. Я подбегаю к Сентр-Поинт и прячусь под выступом здания от дождя, который со злостью обрушивается на землю.

— Что случилось с летом? — ворчу я, и ко мне присоединяется Алекс, отбрасывая с лица сырые темные волосы. Сейчас только середина августа. Выуживаю из сумки свой легкий зонтик. С тех пор как я переехала в Англию, не могу обойтись без него буквально ни дня — точно как без проездного на метро.

— Хотя бы вчера было хорошо, — замечает он, когда мы направляемся в сторону Ковент-Гарден и наших офисов. Я держу над нами зонтик, но мы идем далековато друг от друга, так что правое плечо у него точно промокнет. — Я ездил в Сент-Олбанс и повидался с сестрой и ее мужем.

— Это Джо и Брайан?

— Да, — улыбается он, наклонив голову и глядя на меня. — У тебя потрясающая память.

Пожимаю плечами.

— Ну да, прямо-таки великолепная.

Он смеется, и у меня теплеет на душе. Мне нравится, когда у меня получается его развеселить.

— У тебя фотографическая память? — дразнит он.

— Увы. Обычно я помню только, что хочу ззз…

Он заканчивает предложение вместо меня.

— Забыть?

Я хочу отшутиться, но слова застревают в горле. Я просто киваю.

Да, кое-какие вещи я точно предпочла бы забыть раз и навсегда.

Когда я включаю компьютер, в электронной почте выскакивает знакомое имя. Кликаю на сообщение, которое прислала Лили, и взвизгиваю.

В воскресенье, 17 августа в 7.15 утра на свет появилась Элизабет Роуз Уайтинг, вес 3,3 кг. Она родилась на две недели раньше, и Бен надеется, что это хороший знак и что в будущем она не будет нас заставлять ждать (всю ночь), когда придет домой. Мамочка считает, что папочка явно размечтался… Я прихожу в себя после относительно легких родов — не думала, что так скажу! (Спасибо доктору Гаури и гипнотическим CD-дискам.) Прилагаю фотографии нашей прелестной крошки. Мы прямо купаемся в любви:-)

Я зажимаю рот рукой, разглядывая снимки крошечного красивого младенца. Такая милая малышка. Дождаться не могу, когда же ее увижу.

На мой стол приземляется последний выпуск Hebe. Поднимаю глаза и вижу перед собой Саймона.

— Спасибо, — благодарю я. Он задерживается рядом со мной и улыбается, увидев снимки малышки на моем мониторе.

— Кто это? — спрашивает он.

— У моей подруги Лили родилась дочка, — объясняю ему.

— Это та Лили, которая дала нам снимки Джозефа Страйка? — заинтересовывается Саймон.