– Клайв? – спокойно спросил Дэвид.

– Все.

Их лезвия рассекли лед и раз, и два прежде, чем он ответил:

– Итак, Вы любили не самого человека, а способ, которым он заставил Вас это почувствовать.

– Есть отличие? – спросила Сюзанна.

Казалось, Дэвид глубоко задумался над этим вопросом прежде, чем нашел ответ:

– Да. Да, думаю, что есть.

Сюзанна почувствовала скорее удивление, что его слова заставили ее думать о Клайве строже и дольше, чем она когда–либо себе позволяла. Она подумала, затем повернулась и открыла рот, чтобы заговорить, но тут…

БАМ!

Что–то внезапно врезалось в нее, лишив дыхания, заставив лететь по льду до тех пор, пока она с силой не врезалась в сугроб.

– Сюзанна! – завопил Дэвид, быстро подъезжая к ней. – С Вами все в порядке?

Сюзанна моргала и задыхалась, пытаясь стряхнуть снег с лица, ресниц, волос и, в общем, отовсюду. Она приземлилась лежа на спину, отчего казалась почти похороненной.

Она что–то пробормотала, это вероятно был вопрос – она не была уверена, спросила ли она, кто, что, или как, но затем, когда она сумела освободить от снега глаза, то сразу увидела женщину в зеленом бархатном пальто, ускользающую прочь.

Сюзанна прищурилась. Это была Энн Бишоп, уж ее–то Сюзанна знала очень хорошо с предыдущего Сезона! Она не могла представить, что Энн собьет ее и затем сбежит с места действия.

– Почему эта маленькая…

– Вам больно? – спросил Дэвид, прервав ее весьма эффектно тем, что присел возле нее.

– Нет, – проворчала Сюзанна, – хотя я не могу поверить, что она сразу укатила, не узнав о моем состоянии.

Дэвид посмотрел через плечо.

– Боюсь, ее и след простыл.

– Что ж, у нее должно иметься веское оправдание, – пробормотала Сюзанна. – Ничто другое кроме смерти не будет считаться приемлемым.

Дэвид, казалось, боролся с улыбкой.

– Хорошо, кажется, Вы не ранены, и Ваши умственные способности явно находятся в рабочем состоянии, в таком случае, не позволите ли Вы мне помочь Вам встать?

– Пожалуйста, – сказала Сюзанна, с благодарностью принимая его руку.

Но оказалось, что умственные способности Дэвида, вероятно, не были в рабочем состоянии. Он все еще склонялся над нею, когда протянул ей руку, не понимая, что в этом случае у него не будет упора, чтобы поставить ее на ноги. А потому на секунду они замерли на полпути между льдом и вертикальным положением, коньки Сюзанны скользнули вперед, и они оба упали назад в сугроб.

Сюзанна рассмеялась. Она не могла остановиться. Было что–то поразительно нелепое в высоком графе Ренминстере, зарывшемся в снег. Он выглядел довольно привлекательным с хлопьями снега на ресницах.

– Вы смеете дразнить меня? – он притворился рассерженным, как только смог выплюнуть снег.

– О, никогда, – ответила она, закусив губу, чтобы унять смех. – Я не могла даже допустить мысли о насмешке, милорд Снеговик.

Его губы сложились в одно из тех выражений, которое должно было означать раздражение, а на самом деле более походило на забавную гримасу.

– Не зовите меня так, – предупредил он.

– Милорд Снеговик? – отозвалась она эхом, удивленная его реакцией.

Он сделал паузу, вглядываясь в ее лицо с выражением легкого удивления.

– Так Вы не слышали?

Она покачала головой насколько смогла, находясь в снегу.

– Слышала что?

– Родственники Харриет были очень обеспокоены тем, что их фамилия исчезнет. Понимаете, Харриет – последняя из Сноу.

– Что означает… – Губы Сюзанны приоткрылись от ужаса и удовольствия в одно и то же время. – О, не говорите мне.

– Именно, – ответил Дэвид, было похоже, что он хочет рассмеяться, но думает, что не должен. – Мой брат должен теперь правильно именоваться как Клайв Сноу–Мэнн–Формсби[6].

– О, я злая, – сказала Сюзанна, смеясь так энергично, что дрожал сугроб. – Я – действительно злой, недобрый человек. Но я не могу… Я не могу остановиться… Я…

– Продолжайте, смейтесь, – сказал ей Дэвид. – Уверяю Вас, я уже отсмеялся.

– Клайв, должно быть, был разъярен!

– Ну, это слишком сильно сказано, – ответил Дэвид, – но, естественно, слегка смущен.

– Фамилия, в написании которой имеется двойной дефис – это плохо, – сказала Сюзанна. – Мне никогда не понравилось бы представляться как Сюзанна Бэлистер–Бейтс-… – Она поискала подходящую ужасную третью фамилию. – Бисмарк! – закончила она торжествующе.

– Нет, – пробормотал он сухо, – я догадываюсь, почему бы вам это не понравилось.

– Но это… – закончила, Сюзанна, уступая его мягким словам. – Это совершенно вне… О, Боже. Я не знаю, вне чего это. Это выше моего понимания, я полагаю.

– Он хотел изменить ее на Сноу–Формсби, – продолжил Дэвид, – но я сказал ему, что наши предки Мэнн будут весьма расстроены.

– Простите меня за вмешательство, – ответила Сюзанна, – но ваши предки Мэнн все давно умерли. И мне кажется, что в настоящий момент они должны быть не способны расстроиться хоть чем–то.

– Нет, если они оставили юридические документы, исключающие наследование тому, кто откажется от имени Мэнн.

– Они не сделали этого! – задохнулась Сюзанна.

Дэвид просто улыбнулся.

– Они не сделали этого! – сказала она снова, но на этот раз ее тон был совершенно другим. – Они не могли так поступить. Вы это сказали, чтобы помучить бедного Клайва.

– О, теперь этот бедный Клайв, – поддразнил он.

– Бедняга – любой, кто вынужден отзываться на Сноу–Мэнн!

– Это – Сноу–Мэнн–Формсби, огромное спасибо. – На его лице показалась нахальная усмешка. – Мои предки Формсби были бы весьма расстроены.

– Полагаю, что они также лишили права наследования любого, кто откажется от их имени? – саркастично спросила Сюзанна.

– Вы правы, они это сделали, – сказал Дэвид. – У кого, вы думаете, я позаимствовал эту идею?

– Вы неисправимы, – сказала она, но при этом не достаточно строгим тоном. Хотя, по правде говоря, она скорее восхищалась его чувством юмора. К тому же подшутил он над Клайвом, а это просто замечательно.

– Полагаю, что в таком случае я должна назвать вас милорд Снежинка, – сказала она.

– Звучит не очень благородно, – сказал он.

– Или героически, – согласилась она, – но как вы видете, я все еще нахожусь в этом сугробе.

– Как и я.

– Белый вам к лицу, – сказала Сюзанна.

Он посмотрел на нее.

– Вы должны носить его чаще.

– Вы ведете себя весьма нахально для женщины, застрявшей в сугробе.

Она усмехнулась.

– Моя храбрость основывается на том, что вы тоже сидите в сугробе.

Он скорчил гримасу и затем, осуждая себя, кивнул.

– Здесь не так уж неудобно.

– Если не учитывать чувство собственного достоинства, — согласилась Сюзанна.

– И холодно.

– И холодно. Я не чувствую мою… э–э…

– Попу? – услужливо подсказал он.

Она откашлялась, как будто это могло помочь избавиться от румянца.

– Да.

Его зеленые глаза заблестели, видя ее замешательство, затем он стал серьезным, или, по крайней мере, серьезнее, чем был до этого, и произнес:

– Что ж, полагаю, что я должен спасти вас. Мне скорее нравится ваша… не волнуйтесь, я не скажу этого, – его прервал вздох полный ужаса. – Но я не хотел бы, чтобы она отвалилась.

– Дэвид, – с трудом произнесла она.

– Неужели только это заставляет вас использовать мое имя? – поинтересовался он. – Немного неуместно, но я гарантирую вам, что произведу операцию со всей почтительностью.

– Кто вы? – внезапно спросила она. – И что вы сделали с графом?

– Вы имеете в виду Ренминстера? – спросил он, наклоняясь к ней до тех пор, пока они не оказались нос к носу.

Его вопрос был настолько странным, что она смогла ответить только крошечным кивком.

– Возможно, вы никогда его не знали, – предположил он. – Возможно, вы только думали, что знаете его, но никогда не заглядывали глубже поверхности.

– Возможно, так и есть, – прошептала она.

Он улыбнулся, затем взял ее руки в свои.

– Вот что мы сделаем. Я собираюсь встать, и как только я это сделаю, я подниму Вас. Вы готовы?

– Я не уверена…

– Итак, – пробормотал он, с усилием пытаясь подняться, что было не такой уж легкой задачей, поскольку его ноги были на коньках, а коньки скользили по льду.

– Дэвид, Вы…

Но это было бесполезно. Он вел себя по–мужски предсказуемо, а это значало, что он не слушал доводов разума (не тогда, когда представилась возможностью продемонстрировать свою грубую силу). Сюзанна могла бы подсказать ему – и, фактически, она пыталась это сделать, – что угол наклона слишком большой, и его ноги неминуемо начнут скользить вперед, и тогда они оба упадут…

Собственно именно это и случилось снова.

Но на сей раз Дэвид повел себя нетипично: как любой мужчина, он должен был сердиться и придумывать разные оправдания. Вместо этого он всего лишь посмотрел ей в глаза и рассмеялся.

Сюзанна смеялась вместе с ним, ее тело, дрожало от чистой, неподдельной радости. Никогда такого не случалось, когда она была с Клайвом. С ним, даже когда она смеялась, она всегда чувствовала себя словно на сцене, как будто все наблюдали за тем, как она смеялась, интересуясь над какой же шуткой, потому что никто не мог считать себя частью самого фешенебельного общества, если не знал все кулуарные шутки.

С Клайвом она всегда знала эти шутки, но не всегда считала их забавными.

Но она все равно смеялась, надеясь, что никто не замечает непонимания в ее глазах.

Сейчас же все было по другому. Было особенным. Было…

Нет, подумала она яростно. Это не любовь. Но возможно ее начало. И возможно это могло вырасти. И возможно…

– И что мы здесь делаем?

Сюзанна запрокинула голову вверх, но уже узнала голос.

Страх скрутил ее внутренности.

Клайв.

Глава 5