Анна ходит к свекрови в утренние приемные часы, до работы, делает жуткий крюк, лишь бы повидать ее, покормить, рассказать домашние новости. А вечером прибегает Алька, так что Ванесса совершенно не чувствует себя одинокой.

Разве что изредка, ночью, когда все вокруг засыпают, ей становится ужасно тоскливо и неуютно. В коридорах тихонько поскрипывают половицы, из соседних палат доносится ровный храп, а в ординаторской негромко работает телевизор. В эти секунды Ванесса не понимает, как могло случиться так, что она в больнице, на узкой и твердой кровати, а не дома, под любимым толстым одеялом, с хорошей книжкой, и почему вокруг нее в темноте лежат и спокойно спят чужие люди, а близкие – так далеко, что она не может их позвать, прикоснуться к ним. Как она вообще попала сюда?.. Ванесса так и засыпает, не ответив на этот вопрос, просто проваливается в сон, как в гимнастическую яму с поролоном, и во сне ее ничего не мучает, потому что она спит без сновидений.

Но когда приходит Алька и сидит рядом, рассказывая про свои школьные дела, про мать, про Рыську и Интернет, Ванессе становится очень легко и хорошо. Впереди у них целый час общения, а завтра – воскресенье, в понедельник ее обещали выписать, если за выходные ничего страшного не случится.

– Мать обещала скоро прийти, она не говорила тебе утром? – Алька привычно стряхнула мандариновую кожуру в пакет и выкинула в мусорную корзину. – У нас есть сюрприз, только не говори матери, что я тебя предупредила. Я просто подумала, что ты еще разволнуешься, а тебе это вредно. Можно я съем яблоко?

– Конечно… Что за сюрприз? – Ванесса глянула на хитро улыбающуюся Альку и, не выдержав, рассмеялась сама. Наивная, милая, добрая девчонка, так похожая на нее в молодости, но в то же время совершенно другая! Иногда эти озорные глаза становятся удивительно серьезными и даже печальными, и на миг Ванесса видит перед собой не семнадцатилетнюю внучку, а красивую взрослую женщину, которой Алька когда-нибудь непременно станет… Но наваждение так же быстро проходит, как и накатывает. Сейчас это – просто ребенок, который сгорает от желания раскрыть сюрприз, но изо всех сил сдерживается, потому что нельзя, обещала маме молчать.

Как Ванесса могла в чем-то подозревать Альку! И как здорово, что на второй день посещения, когда внучка пришла без Анны, она все-таки задала свой вопрос: «Ты мне соврала про поэтический вечер?» Во время разговора Ванесса не отрываясь смотрела на темное небо за окном, и почему-то именно оно наполнило ее странной уверенностью: нет таких бед и напастей, которые они не могли бы пережить все вместе, она и ее близкие люди. И внучкины слова вплетались в ее раздумья, как ленточки в косы…

Вечер поэзии для старшеклассников правда был, только Алька с Костиком поссорились после первых же прочитанных стихов, и как ушли в коридор ругаться, так и не вернулись больше в класс. Куда отправился Костя, Алька не знает, сама же она побежала к подруге, потому что ей срочно требовалось утешиться и забыть обо всем. А к Наташке как раз нагрянула родня, и Альку тут же усадили за стол, остальное известно… Да, одну рюмку ликера внучка выпила, но действительно одну, к тому же он был очень сладкий и ей не понравился. Нет, Алька не ходит в такие компании, где увлекаются выпивкой. И наркотики она никогда не пробовала и не собирается; чтобы успокоить бабушку, она может поклясться в этом. Что она знает про Костика? Да все, но Альке неприятна эта тема и лучше поговорить о чем-нибудь другом.

Когда Алька ушла, Ванесса успокоилась и сразу же уснула. Как все хорошо! Она даже не знала, какой тяжелый камень лежал у нее на душе, а теперь в ней воцарились спокойствие и надежда, и, если бы голова не болела так одуряюще, Ванесса бы, наверное, засмеялась от счастья и внезапного облегчения!

И никаких ей сюрпризов не надо, когда у нее есть ее любимые девочки, ее семья, Аннушка и Алька! Ванесса нежно погладила коленку внучки и улыбнулась. Они всегда так жили, и эта жизнь ей нравится!..

– Ну ладно, я тебе только намекну, договорились? Короче, мама придет не одна… Нет, не с Георгием, он ведь вчера был уже… В общем, придет человек, которого тебе будет приятно увидеть, поняла? – Алька проворно достала из сумочки маленькое зеркальце и сунула остолбеневшей Ванессе в руки. Потом пошарила в тумбочке и, разыскав расческу, осторожно провела по бабушкиным волосам.

Невозможно. Неужели?.. Сердце выскочило из груди и на мгновение застряло в горле, Ванессе пришлось усилием воли заставить себя дышать ровно и глубоко. К ней сейчас придет гость, но в гости она ждет только одного человека, и даже если он уже вернулся – а он, конечно же, давно вернулся! – то как, откуда Анна с Алькой узнали о нем? И особенно о том, что ей так сильно – ужасно, жутко, дико! – хочется его видеть?..

Ванесса плеснула из пластиковой бутылки с водой на полотенце и протерла лицо. Чуть-чуть пудры, легкие тени на веках, блеск для губ… Спасибо Альке, предупредила. Ей было бы стыдно за свою бледность и глубокие тени под глазами, за волосы, торчащие во все стороны, за шерстяную кофту и казенное одеяло вместо обычного элегантного костюма. Выглядеть плохо и знать, что к тебе придет тот, кого ты так давно ждешь, – на это требуется особое мужество!..

…Но когда в палату вошел Станислав с букетом чайных роз, Ванесса мгновенно забыла о себе, потому что когда к тебе идет такой мужчина и смотрит прямо в твои влюбленные глаза, а потом, наклонившись, ласково прикасается к твоей руке, к плечу, – в этот момент можно думать только о нем! О человеке, который вернулся, как обещал, и пришел к тебе на свидание, и поцеловал!..

И Анна с Алькой, и любопытные соседки по палате – все были свидетелями того, что случилось потом. Станислав, вручив Ванессе цветы, встал перед ее кроватью на одно колено и протянул на раскрытой ладони маленькую бархатную коробочку. Пока женщина дрожащими руками открывала ее, догадываясь, что там увидит, Стас негромко произнес слова, от которых сердце Ванессы сладко заныло… и почему-то ей нестерпимо захотелось взглянуть на невестку с внучкой, которые стояли за спиной у Стаса и все слышали, все-все-все!..

– Ванесса, я наконец-то говорю тебе то, о чем думаю вот уже тридцать пять лет. Только не говори, что для тебя все это неожиданно… Я прошу тебя выйти за меня замуж. Причем не когда-нибудь, а сразу же, как ты покинешь эти стены. Я спешил из Владимира на машине, хотел сделать тебе сюрприз – просто приехать за тобой и увезти к себе, раз и навсегда. Но хоть сюрприза и не вышло, надеюсь, ты мне не откажешь. Я тебя люблю и хочу жить с тобой одной жизнью.

Конечно, Ванесса согласилась, и когда соседки возбужденно хлопали ей, а Алька с Анной поздравляли, осторожно обнимая ее, она все никак не могла оторвать глаз от своего пальца, на котором сияло золотое колечко с александритом. Станислав, держа ее ладонь в своей руке, вытребовал множество обещаний: да, она станет его женой с радостью и как можно скорее, да, она переедет к нему в тот же момент, как ее выпишут из больницы, и, конечно же, обо всем ему расскажет и не будет больше плакать, даже от счастья, как сейчас…

Провожая своих самых близких и дорогих людей на свете, Ванесса увидела на пальце у невестки тоненькое кольцо. Оно вдруг так ярко засияло, как и ее собственное, и как она могла после этого не сказать то, что сказала?

– Аня, подожди, я тут подумала… Я все равно перееду к Станиславу… Может быть, ты позовешь Георгия к себе? Попробуете пожить вместе… Если хочешь, конечно.

Хочет, конечно, хочет! Ванесса поняла это по улыбке, ведь так улыбаются только влюбленные женщины, только те, кто любит и кого любят. Уж кому, как не Ванессе, это знать!

Часть 2 АННА (апрель – начало мая)

Глава 1

Будильник пронзительно запищал, и Анна мгновенно проснулась. Нашарив в изголовье розовые пластмассовые часы, она выключила сигнал и позволила себе полежать еще минут пять. Для нее это ужасно важно – вот так наслаждаться теплом и спокойствием, дремать, зная, что ночь уже кончилась, впереди – последний на неделе рабочий день со своими проблемами и радостями, и сейчас, когда она встанет, мир вокруг забурлит и наполнится голосами!

Но пока дом спит. Анна всегда встает раньше всех, даже в выходные. Привыкла уже к такому режиму, хотя Георгий вон много лет ходил на свой авиационный завод к семи утра, однако не научился легко просыпаться по утрам! Анна повернула голову и посмотрела на мужчину, сладко посапывающего рядом. Спит, как ребенок! Даже руку под подушку засунул, так трогательно… Даже не хочется его будить. Ладно, пусть еще полчаса поспит, пока она умоется и разбудит Альку. Та тоже соня редкостная, опять придется выпихивать ее из постели пинками, чтобы в школу не опоздала.

Ванная встретила Анну отсутствием горячей воды в кране, чертыхнувшись, женщина босиком побежала на кухню и включила электрический чайник. С ковшиком кипятка она проскакала назад, развела воду в синем тазу и кое-как ополоснулась, поливая себя. Господи, когда уже кончатся все эти раскопки вокруг их дома! Хорошо еще, что она вчера вымыла голову! Значит, не нужно нагревать ведро воды, можно спокойно обойтись двумя кастрюлями, для Альки и Гоши.

Пока на плите закипала вода, а в ковшиках варились сосиски и яйца, Анна сделала маленькую зарядку в комнате свекрови. Она сама придумала для себя этот комплекс упражнений: наклоны в разные стороны, прыжки, мостик, качание пресса. А еще приседания, и классические, чтобы пятки не отрывались от земли, и ее любимые, как в индийских танцах, – колени широко разведены в стороны, и тело то опускается как можно ниже, то взмывает вверх. После этого ноги у Анны приятно гудят от напряжения, и она до вечера чувствует себя бодрой и полной сил.

Сделав напоследок несколько простых движений руками – плавно вверх, потом вниз и в стороны, Анна удовлетворенно посмотрела на себя в зеркало, висящее на двери комнаты, и улыбнулась. Иногда ей очень нравится собственное отражение: такое тонкое, с изящными руками… На правой – красный пластмассовый браслет, Гошин подарок, она его носит не снимая, как талисман… Ванесса Николаевна сказала, что она похожа на стеклянную балерину, у Анны эта фигурка теперь самая любимая в коллекции! А как ей идет короткая стрижка – так здорово подчеркивает линию шеи и плеча, хорошо, что она решилась отрезать свои волосы… И талия у нее узенькая, как у девчонки! Вот бедра, конечно, могли бы быть и постройнее, эти два проклятых килограмма никак не хотят исчезать!