— Лаура, — сказал Виктор, но он услышал только всхлипы. Виктор почувствовал, как страх закрался ему в сердце, он напрягся, и заметил, как ярость исчезает с лица его сына.

— Что случилось, Лаура? – тихо спросил Виктор, думая, что знает ответ.

Он этого не ожидал.

— Мы в... мы все..., — заплакала Лаура. – В тюрьме! — воскликнула она, и брови Виктора сомкнулись на переносице. Наконец до его сознания дошло, что сказала ему жена.

Поэтому Виктор крикнул:

— В тюрьме? — и Натанаиль и все остальные повернулись к нему, а Лаура продолжала лепетать ему на ухо что-то о адвокате Лили, Джеффри и Даниэлле, и Виктор просто чувствовал, как он сейчас получит удар, потому что повышается его кровяное давление, потому что его злость достигла новой рекордной отметки, Натаниэль целенаправленно двигался к нему, по-прежнему держа мобильный у уха.

— Я буду меньше чем через час, — сказал Натаниэль в телефон, голосом, вибрирующем от ярости. Виктор смотрел, как Натаниэль еще несколько секунд слушал, а потом снова заговорил, но тщательно контролируя свой голос, поэтому сказал совершенно тихо:

— Дорогая, я позабочусь об этом. Я буду меньше чем через час, — затем он захлопнул свой мобильник и посмотрел на отца.

— Лаура, мне пора, — прервал Виктор жену.

— Но Виктор! – продолжала плакать Лаура.

Виктор посмотрел на своего сына.

— Натаниэлю нужно что-то мне сказать, — сказал Виктор.

На мгновение наступила тишина, а затем с надеждой и дрожащим голосом его жена сказала:

— Конечно, — и с еще большей надеждой, — скоро увидимся, любовь моя.

Он услышал, как она положила трубку и захлопнул свой мобильник.

— Что мне нужно сделать? – спросил Виктор сына.

— Лили и я должны пожениться сегодня, — только и сказал Натаниэль.

Виктор кивнул, и Натаниэль взглянул на свою дочь, которая радостно хихикала с подружками Лили из магазина.

— Позаботиться о Таш, — приказал Натаниэль.

Виктор снова кивнул.

Фазир ввалился в комнату и громко прокричал всем собравшимся:

— Что, во имя Великого Гранд Джина Номер Один может задерживать их?

Натаниэль не ответил, быстрыми широкими шагами прошел мимо Фазира на улицу.

— А сейчас он куда едет? – крикнул Фазир Наташе, испуганно наблюдая, как она понеслась за отцом, но Виктор поймал ее и прижал к себе.

— Я пойду с папой! – закричала его внучка, напрягаясь в руках Виктора и пытаясь дотянуться к двери, за которой исчез ее отец.

— Все будет хорошо, — попытался успокоить Виктор Наташу. – Кое-что случилось, и папа должен выдворить твою маму.

Наташа перевела проницательный взгляд на своего деда, внимательно всмотрелась в него и решила, что он говорит правду, потому что ее отец мог разобраться в чем угодно (однозначно), ее страх растаял, причудливый неповторимая улыбка тронула ее губы, и она сказала:

— Хорошо.

И упорхнула обратно к подружкам Лили из магазина.

— Не хочешь мне рассказать, что происходит? – спросил Фазир запрокинув голову назад, задрав нос и смотря вниз на Виктора, и Виктор придвинулся к своему странному другу и рассказал все, что знал. Лицо Фазира приобрело фиолетовый оттенок, такой же, как и его костюм, но Виктор не обратил на это никакого внимания, потому что повернулся к возникшей сотруднице мэрии.

Сказав:

— Отведите меня к руководству.


Лаура


Впервые они были задержаны отвратительной полицией.

Казалось, что все случилось много часов назад (но это было ни так), возвращаясь назад в дом Лили и Нейта, Лаура пыталась проанализировать и найти какой-нибудь другой выход из создавшейся ситуации (но ничего исправить было невозможно), потому что ситуация сильно обострилась, и Лаура смутно слышал, как адвокат Лили позвонил в полицию. Прибывшую полиция, оказалось, совершенно не заботило нисколько, что девушка, борющаяся на полу с Даниэллой, должна была через час выйти замуж. Они просто увезли их всех в полицейский участок, и не позволяли воспользоваться телефонами.

Лили, к ужасу Лауры, казалось была совершенно спокойна.

Ее платье замечательно пережило поединок, несмотря на то, что сама Лауру была в отчаяние, потому что браслет был сорван, а волосы находились в полном беспорядке.

Даниэлла выглядела больше потрепанной.

Алистер и Джеффри умудрились вытащить Максин из драки, но им обоим приходилось ее контролировать, поскольку она пыталась вернуться на позиции, бесконечно выкрикивая и подбадривая Лили, которая как оказалась вела с Даниэллой борьбу на смерть на полу гостиной.

В последние минуты боя, миссис Гундерсон решила, что хватит ей отлеживаться на диване и наблюдать с притворством кошки, проявляя таким образом свою заинтересованность. Она бросилась с шипением, выпустив когти на Даниэллу, исцарапав ей со злостью руки и ноги, но, что удивительно, или даже, наверное, совсем неудивительно, совершенно не трогая Лили.

Они сидели в полицейском участке, ожидая шанса, чтобы воспользоваться телефонами, Лили улыбнулась Лауре и сказала:

— Не переживайте, как только смогу, я позвоню Нейту, и он во всем разберется.

Это, Лауре пришлось признать, заставило ее чувствовать себя немного лучше. Однако это не меняет того факта, что у Лауры было двое прогнивших, ужасных детей, которые снова все испортили Натаниэлю и Лили, и Лаура винила в этом себя, потому что именно она захотела услышать, что они собирались сказать, надеясь, так глупо, что они извиняться.

Лили не ошиблась насчет Нейта.

Десять минут спустя Лили позвонила Нейту, человек в форме пришел к ним, смущенно бросая укоризненные взгляды на офицеров, прибывших к Лили домой и увезших их от такого радостного события, и не расположив их даже в комнате и, не разрешая воспользоваться телефонами, им казалось, что прошла целая вечность.

Появившейся офицер утешительно улыбнулся Лили.

— Мисс Джейкобс, мне позвонили, — пояснил он. — Примите мои глубочайшие извинения. Ваш жених уже едет. А пока, позвольте я принесу вам чай и покажу, где вы сможете привести себя в порядок.

— Отлично! – торжественно заявила Максин, стоя и встряхивая свой лавандового цвета кафтан, обильно расшитый блестками вокруг воротника и подола. Наряд Максин не пережил также хорошо борьбу, большой клок был вырван от колена до подола. — Он предлагает чай. Я пасс, — отрезала она.

— Могут ли мне пожалуйста оказать первую медицинскую помощь? — спросила Даниэлла всхлипывая со своего места дальше по коридору, к счастью, далеко по коридору, с того расстояния, где находились Лили, Лаура и Максин.

— А вы кто? — спросил полицейский.

— Я Дэниэлла Робертс, — заявила она, как будто она сообщала: «Я Королева Вселенной».

Лаура закрыла глаза от отчаяния, потом открыла, чтобы увидеть спину офицера.

— Мы вернемся к вам через минуту, — сказал он пренебрежительно и даже несколько угрожающе. Лаура отметила про себя, как на лице Даниэллы отразилось глубокое оскорбление, но она оторвала свой взгляд от своей дочери, наблюдая, как офицер повернулся к Лили и предложил ей руку. Тоном, который был почти благоговейным, он произнес:

— Мисс Джейкобс, — он также кивнул Максин и Лауру, и они поняли, что должны последовать за ним.

Лили взяла его под руку, и они пошли мимо дымящейся от злости Даниэллы, удивительно тихой и виновато выглядевшего Джеффри, и ослепительного, вышагивающего взад-вперед, беспардонного Алистера.

Лаура очень старалась игнорировать своих детей, но Даниэлла была так исцарапана и вся в крови, и, хотя она знала, что это не смертельно, но Лаура была матерью, и она не могла ничего с собой поделать. Хотя она поклялась самой себе никогда не заботиться, никогда даже не думать о своих двух детях, она открыла рот, чтобы попросить, но Лили опередила ее.

Шепотом, Лили попросила полицейского:

— Возможно ли, прежде чем мы будем пить чай, обработать ей царапины?

От слов Лили, Лаура протянула руку и почувствовала руку Максин, которая тут же сжала ее.

Лаура прикусила губу.

«Да, — подумала она, — да, моя дорогая Лили, ты идеально подходишь для моего Натаниэля».

Теперь они сидели в заваленном кабинете, но не грязном. Они пили чай и перед ними даже стоял пакет с печеньем, даже кто-то успел выбежать и купить Лили латте, такова была сила и влияние Натаниэля, Лаура была горда этим. Лаура и Максин сделали все возможное, чтобы как-то восстановить прическу Лили, придав им былую красоту. Они выглядели прекрасно, но не совсем так, как сделала ей Сьюзан. И они ожидали прибытия Натаниэля.

Лаура почувствовала, как болит сердце, пока она изо всех сил пыталась найти слова, чтобы еще раз извиниться перед Лили за своих детей, которые очередной раз все испортили. Она крепко зажмурилась, чувствуя, как слезы щекочут ей горло, из всех мест в день свадьбы Лили, она сидит в этом полицейском участке, и именно в этот день, и вдруг Лаура услышала смешок.

Ее глаза распахнулись и остановились на хихикающей Лили, которая все громче смеялась, ее тело даже сотрясалось от смеха.

— Я не могу, — задохнулась Лили и совершенно неженственно фыркнула. Она постаралась успокоиться, но потом начала снова. — Я не могу поверить, что я дралась на полу своей гостиной в свадебном платье. — Она облокотилась на спинку стула и начала опять сотрясаться от смеха.

Максин тоже засмеялась, аккуратно забирая у Лили стаканчик с латте. Даже если бы им пришлось ждать еще месяц, или, Лаура очень надеялась, что не два, чтобы перенести на другую дату бракосочетание, Лили могла бы опять надеть это же платье, поэтому пятно от кофе на нем будет совершенно некстати.