В этот раз она боролась.

— Пожалуйста, не делай этого, — взмолилась она, и он навис над ней.

— Ты хочешь узнать мои секреты? — спросил он, и ее голова дернулась. Она не могла угнаться за сменой его настроения, за сменой темы разговора и его ужасным поведением.

Его рука по-прежнему находилась у нее между ног, и она была близка к кульминации, чувствуя приближающиеся волны, зарождающиеся в ней. Она закрыла глаза, выгибаясь, желая, чтобы все закончилось, и она испытала оргазм, надеясь, что все можно исправить и вернуть, они соединятся после этого как обычно, но его рука замерла.

Она тут же распахнула глаза, опустив голову и посмотрев на него.

— Ты хочешь узнать мои секреты? — повторил он.

— Нет! — громко воскликнула она, гораздо громче чем следовало говорить в доме, где спали люди, и тем более ее дочь.

Он накрыл ее рот своим, она вырывалась, но его рука опять продолжила свои действия у нее между ног, мучая ее тело, стремящееся получить разрядку, но она продолжала все же бороться с ним.

С неимоверным усилием, Лили отодвинулась от него и прошептала:

— Перестань, Нейт.

Его пальцы продолжали кружить вокруг клитора, она ничего не могла поделать с собой, низко застонав, а он испытывал настоящее удовольствие, подчиняя ее своей власти.

— Ты не хочешь меня остановить, — жестоко насмехаясь над ее стонами, спросил он. — Как всегда, ты страстно желаешь потрахаться.

Она прикусила губу, понимая, что он прав, и одновременно ненавидя себя за это. Она была не способна остановить свои бедра, прижимающиеся к его руке, свои руки, обхватывающие его за спину и притягивающие к себе, в темноте она видела его глаза. Они горели огнем, но не любовным или страстным, в них пылала беспощадная решимость взять то, что он хотел в данную минуту.

— Это мои секреты, Лили. И вот такой я и есть.

Она яростно отрицательно покачала головой. Она не верила, не могла в это поверить.

— Я знаю, кто ты есть. Я загадала…

— Умоляй, — приказным тоном сказал Нейт.

Она снова отрицательно покачала головой.

В ответ он улыбнулся ужасной улыбкой, которая с одной стороны очаровывала, с другой — отталкивала. Он заставил ее умолять, используя грубую силу, постоянно подводя ее к краю и убирая руку, и когда она была уже не в состоянии больше говорить «нет», потому что почувствовала, что если не кончит, то ее тело разлетится на маленькие осколки.

Крепко обхватив его руками, обернув ноги вокруг его бедер, проходясь губами по его губам, она прошептала, испытывая полое унижение, которое сопротивлялось ее желанию:

— Прощу тебя, Нейт, пожалуйста, трахни меня.

И он сделал то, что она просила.

Жестко, быстро, грубо, это не было похоже на занятия любовью, он и она испытали мощный оргазм, она победоносно была разбита, в дребезги. И после этого она не ненавидела себя, но питала к себе отвращение за свою слабость и отчасти, что почувствовала какое-то предательство с его стороны, и она ненавидела его за это. Нейта. Ее желание. Мужчину ее мечты. Ее всем, чем он был для нее.

Как только он кончил, он нанес еще один удар ниже пояса, поднялся с нее, быстро оделся и, глядя сверху-вниз на ее разгоряченное сексуальное обнаженное тело, произнес:

— Я уезжаю в Лондон. Вернусь в пятницу.

И ушел.

А Лили лежала голая, уставившись в темноту в пространство, где он только что был, пытаясь привести в порядок свои мысли и сделать какие-то умозаключения, но не смогла ни того ни другого. Наконец, она обернулась в плед, свернулась калачиком и заплакала.

Потом она заснула, все стараясь не потерять надежду.


* * *


В среду она позвонила ему на мобильный. Она знала, что он по-прежнему разговаривал с Таш, огораживая дочь от черт-знает-что, что происходило между ними, сводя их отношения на нет. Но он не взял трубку. Она позвонила ему утром на мобильный, чтобы не проходить по новой очередной унизительный разговор с Дженнифер. Он не ответил. Тогда она позвонила в середине дня, потом после ланча.

Но он не отвечал, и тогда она почувствовала, как быстро умирала ее надежда, он не ответил на многие ее звонки, хотя обещал, что никогда не пропустит ни одного.

Она ушла из магазина специально пораньше, чтобы оказаться дома, когда Таш, вернувшись из школы, будет разговаривать с отцом, и тогда она попробует вклиниться в их разговор.

— Мама хочет поговорить с тобой, — хихикая произнесла Таш, наблюдая за Лили вышагивающей по кухне, Фазир не спускал с нее глаз, сидя на своем месте за столом.

Лили чуть не вырвала телефон из руки дочери, когда Таш протянула его ей.

Лили долго размышляла, пытаясь найти причину его резкого изменения поведения, ставшего таким враждебным, и смогла убедить себя, что скорее всего она была слишком уж настойчива, слишком уж близко подобралась к его тайнам, пытаясь дойти до сути и создав тем самым такой кавардак, поэтому решила, что готова пойти на попятный. Особенно принимая во внимание, что тот Нейт был гораздо лучше, чем теперешний.

— Нейт, я…

— Лили, у меня нет времени сейчас, — перебил он ее, прежде чем она смогла продолжить, — позвони мне позже.

Он повесил трубку, не сказав больше не слова и не дождавшись ее ответа.

Она уставилась пустым взглядом на телефон, с трудом дыша, сердце замерло, ей показалось, что оно вообще остановилось. Она перевела взгляд на Таш, которая радостно улыбалась ей, но увидев лицо матери, ее улыбка поблекла, Лили нажала на кнопку на трубке.

— Папа не мог…, — начала Таш.

— Папа очень занят, куколка. Ему многое нужно сделать до нашего медового месяца, — спокойно объяснила Лили, не веря ни единому своему слову, но очень надеясь, что в это поверит Таш.

К счастью, дочь купилась на ее ложь, улыбка с удвоенной силой отразилась у нее на лице, и она выпорхнула из кухни.

— Малышка Лили, — сказал Фазир и поплыл по воздуху, и Лили тут же поняла, что это может означать, а она совершенно не хотела этого, по крайней мере не сейчас.

Лили отрицательно покачала головой, услышав мяуканье миссис Гундерсон, доносившееся из глубины дома, она произнесла единственное слово Фазиру, понимая, что конечно же тот поймет, что она имела в виду.

— Таш.

И после этого она сбежала, выбежав через парадную дверь, по улице, двигаясь в направление пирса, по дорожке вдоль моря, прямо к пирсу и замерла. Она остановилась, потому что остановились ее ноги, сердце и мысли, постояла пару минут, а потом пошла, быстро, тяжело дыша, заставляя свое тело поработать, чтобы очистить свой разум. Она шла до тех пор, пока не почувствовала, что сейчас упадет от усталости, тогда только развернулась и пошла обратно в сторону дома.

Поздно этой же ночью, когда Фазир и Таш уже спали, она снова позвонила Нейту.

Он ответил, и она услышала на заднем плане какие-то голоса, напоминавшие клуб или ресторан.

— Что, Лили? — тут же спросил он, даже не поздоровавшись, очевидно увидел ее имя на экране телефона.

— Я просто хотела сказать... — неуверенно начала она, на самом деле не зная, что она хотела сказать, но у нее была необходимость поговорить с ним.

Затем она услышала мурлыкающий женский голос, который произнес чуть ли не в телефон:

— Нейт, наш столик готов.

Нейт даже не попытался закрыть рукой телефон, ответив:

— Минутку, Джорджия.

У Лили подкосились ноги и не в силах стоять, она просто рухнула на кровать. Казалось, что у нее заняло очень много времени чуть ли не год, повернуть голову и посмотреть на часы на прикроватной тумбочке.

Было десять вечера, и Нейт был с Джорджией, своей бывшей подружкой, женщиной, на которой Джеффри говорил, он собирался жениться. Он уехал от Лили за неделю до их свадьбы, в Лондоне, чтобы встретиться с другой женщиной.

— Лили, — услышала она, как он окликнул ее, как будто издалека, но она отметила насколько нетерпеливым звучит голос Нейта.

— Это…, — она прочистила горло, ее тело онемело, разум стал пустым, но она не могла даже представить насколько надломленным и сокрушенным прозвучал ее голос: — Ничего, Нейт. Наслаждайся.

И она отключилась, не дожидаясь окончания разговора, хотя он опять окликнул ее.

По-прежнему зажатый в руке мобильный тут же зазвонил, но она сбросила звонок Нейта. Затем просто отключила телефон. Тогда зазвонил домашний телефон, она не сняла трубку, а стала жать со всей силы на кнопку «громкость звука», слушая, как трель телефона становится все тише и тише, пока не замолкла совсем, и в доме установилась тишина. Она перекатилась на бок на кровать, натянула подушку на голову, и огромным усилием воли удерживая свой разум, который готов был взорваться, зарыдала, как загнанный зверь, давая себе вволю выплакаться, понимая, что только тогда она сможет заснуть.

На следующее утро в магазине Максин приперла ее к стенке, спросив:

— Что черт возьми происходит?

Ей потребовались большие усилия, но Лили подняла на Максин глаза.

— Ничего, — солгала она сквозь зубы. — А почему ты спрашиваешь?

— Почему я... почему...? — Максин прорвало. — Ты выходишь замуж за мужчину своей мечты через два дня, а выглядишь, как ад. Прости, что так говорю, но это на самом деле так. Бледная, глаза какие-то опухшие. Тебе следует знать, но Фазир звонил мне…

— Не слушай Фазира. Он не знает, что происходит, — прервала ее Лили.

— А ты знаешь, что происходит? — вставила Максин.

Лили автоматически ответила:

— Нейт важный человек, многие людей зависят от него. У него не было отпуска..., — Лили остановилась.

Она понятия не имела, когда у него был в прошлом отпуск. Если честно, то она не имела понятия о многих вещах, связанных с Нейтом.